Читать книгу Он вернулся - Михаэль Кондратовец - Страница 5

Назавтра договорились встретиться у поезда. Оставив Рыжего на попечение сердобольной Марьи Михайловны (соседка этажом ниже), Герман прибыл на вокзал чуть загодя, занял видное место посреди перрона и стал взглядом прочёсывать толпу. Он знал привычку Ксюши появляться в последний момент, поэтому за пять минут до отправления ещё не волновался. Волнение появилось только тогда, когда проводница зашла в вагон, стражем встав на защиту двери. Герман пальцами потянул из кармана телефон и сразу увидел Ксюшу, которая стремительно, широкими шагами пересекала дебаркадер. Она улыбалась и размахивала рукой, мол, видишь, я успела. «Зачем ты надела эти туфли? Тебе ведь неудобно», – подумал Герман, и пространство в ответ тут же сыграло злую шутку. Ксюшин каблук угодил в капкан асфальтовой щели. Двигаясь по инерции вперёд, Ксюша попыталась сделать следующий шаг, но каблук уже был зажат намертво. Ксюша оступилась и с силой приземлилась на колено, громко ахнув от боли. В этот момент поезд оттолкнулся от перрона и медленно пополз, исподтишка набирая ход, а Герман бросился в обратную сторону, чтобы помочь, но Ксюша закричала на него: «Садись же, садись, твою ж мать!» Герман, всё ещё не уверенный, что поступает правильно, развернулся, догнал свой вагон и, чуть не сбив с ног проводницу, вскочил в тамбур.

Вагон шёл полупустой. Первую половину пути Герман ехал в купе один, но ночью к нему подселили немолодую семейную пару. Герман этого не слышал, поэтому с утра немного удивился новым соседям. Он проснулся в тот момент, когда пара собиралась позавтракать и извлекала из дорожной сумки хлеб, помидоры и варёные яйца. Германа пригласили присоединиться, но он отказался и поспешил покинуть купе, чтобы спастись от душного, сладко-тухлого яичного запаха, который быстро расползался в разные стороны, выдавливая наружу пригодный для дыхания воздух.

Этот запах всегда заставлял Германа вспомнить его первую школу. Там, направо от входа, в нескольких шагах по коридору находилась столовая. На второй перемене за своим бесплатным завтраком туда сбегались младшеклассники. Еда была отвратительной, но они рвались в эту столовку, как за бессмертием. По вторникам и пятницам готовили яйца. Их безжалостно вываривали до состояния пресной резины. Синюшный желток противно размазывался по зубам, скорлупа руинами покрывала столы, откуда её весело смахивали на пол, поэтому передвигаться по столовой приходилось на цыпочках, чтобы не вступить в эту хрустящую дрянь.

И запах – тухло-сладкий запах варёных яиц. Никакие сквозняки не могли с ним справиться. Он густо вытекал в коридор, проникал во все помещения и вязко застревал в углах. Однажды Германа стошнило от него прямо во время урока. Директриса Антонина Варсонофьевна заставила убрать всё тряпкой. Под общий смех сверстников вытирая пол, Герман возненавидел и эти завтраки, и эту столовку с её ведёрными кастрюлями (в которых ноги впору мыть, а не еду готовить), и эту провонявшую насквозь школу. «Какие же вы тут все уроды», – думал он, старательно подавляя в себе слёзы, лишь бы не дать повода для новых насмешек.