Читать книгу Маскарад тоскующих острот - Михаил Берман - Страница 21

Истина беседовала с новым больным Ником Кином.

– Мэри и была той самой единственной женщиной, которую я люблю до сих пор, – сказал Ник. – Вечная ли это любовь, не вечная – не знаю. Мне кажется, что дело в том, что называть любовью. Любовь к человеку может остаться и со смертью любимого, и с расставанием. И не обязательно она будет приносить вам грусть. Просто он будет жить в вашем сердце, душе, и вы будете лелеять и хранить воспоминания об этом человеке.

– Вы правы, – сказала Истина. – Настоящей любви не померкнуть в нашей душе.

– А что такое наша душа? – спросил подошедший к беседующим Ржевский.

– Понятия «наша душа» как такового не существует. Есть ваша душа, душа Истины, моя душа. Вот душа Мэри, например. Мэри Джэйн – девушка, которую я люблю, несмотря на то, что мы не вместе 17 лет. Ее образ живет во мне, потому что я понял ее душу, я разглядел в этой скромной, робкой и неприметной женщине удивительно чистую душу. И она нашла приют и в моей душе. Мне не обязательно видеть ее. Но я люблю представлять, о чем она сейчас думает, в чем одета, чем увлечена, какой фильм ее растрогал до слез, какой возмутил, какой разочаровал.

– Кажется, есть такая песня «Мысли Мэри Джэйн» [21], – сказал Ржевский. – Песня о женщине-мыслителе, что ли? Или нет, просто о внутреннем мире маленькой миленькой девочки.

– Я не знаю. Кажется, есть, – сказал Ник Кин. – Но то, что вы сказали, поражает. В душе Мэри и уживалась женщина-мыслитель и маленькая миленькая девочка. Открыть для себя душу Мэри было для меня то же самое, что открыть целый мир, чужой и прекрасный.

В отделение «Депрессия» вкатили огромный аквариум с золотыми рыбками и поставили недалеко от угла, облюбованного старухой Креветкой.

– Теперь старухе Креветке будет куда впериться взором-взглядом, – сказал Ржевский.

– Какие красивые рыбки, – сказала Истина, разглядывая аквариум. – Я бы хотела быть одной из них. Жизнь золотой рыбки так не похожа на нашу.

– А мне кажется, – сказал Ник Кин, – золотые рыбки – это души людей. Они красивы и безмолвны.

Больные окружили аквариум и наблюдали, как рыбки плавают туда-сюда, как поднимаются на поверхность, заглатывают воздух и уходят под воду, выпуская пузырики. А пузырики поднимаются на поверхность воды и прекращают быть пузыриками.

– Пузырики такие крохотные, такие приятненькие, – сказала Истина. – Обожаю рыбок, выпускающих пузырики. Так успокаивает.

– Мэри Джейн тоже обожала рыбок, – сказал Ник Кин. – У нее дома было два аквариума. Мы любили сидеть на диванчике напротив одного из них, смотреть на рыбок, и когда ее ладонь была в моей, я признавался ей в любви. А рыбки плавали и плавали и пускали пузырики.

– Все-таки вы болезненно переживаете разлуку с Джэйн, – сказала Истина.

– Нет. Я просто понимаю и принимаю, что всему приходит конец. И то, что воспоминания иногда не хуже реальности. Что лучше – серая реальность или яркие воспоминания?

– Конечно, воспоминания, – сказал Ржевский.

– Правильно. Тем более что, заполняя серую реальность яркими воспоминаниями, ты живешь воспоминаниями, напрочь забывая о реальности. Вспоминая, ты в упор не видишь реальность. Ее нет.

– Да, вы правы, – сказала старуха Креветка, выйдя из внутреннего монолога или диалога. – Когда ты спишь, ты живешь во сне, и персонажи сна так же живы и реальны, как обычные люди. То, что ты видишь во сне, есть реальность тебя спящего. И ни в коем случае не путайте со спящей реальностью! Просто это надо понять и ни о чем не беспокоиться. Люди ошибаются, когда считают, что сон – просто отдых, просто перерыв, кажущийся нам несколькими секундами забытья. Нет, сон – это другая реальность.