Читать книгу Другое Солнце. Фантастичекий триллер - Михаил Гарудин - Страница 14

Глеб сидел в кресле, в свеже распечатанной сухой черной водолазке и сухих джинсах, в своем номере, пахнущем выглаженным постельным бельем, с наслаждением ощущая, как отступила боль в затылке. За окном редкие огни набережной отражались в темной воде. Думать ни о чем не хотелось. Пока он приводил себя в порядок, смывая остатки масла в душе, Мари успела заснуть на его кровати, призывно выставив голую ногу из-под одеяла. Но она не дождалась. Какие могут быть ноги после адской «Бездны» и трещины в черепе? Вот после музея, да ресторанчика, ноги могли бы случиться, а теперь они лишние, эти ноги. Со своей головой бы разобраться, куда уж там чужие ноги. Глеб улыбнулся внутреннему теплу и спокойствию, закрыл потяжелевшие веки, слушая, как тикают часы на стене над кроватью, передвигая светящиеся старинные стрелки. Неужели весь этот тритонский беспредел наконец позади?

Когда Глеб очнулся, за окном уже светало. Он попытался пошевелиться в кресле и ощутил режущую боль в запястьях. Он был пристегнут к подлокотникам наручниками. Вдобавок кто-то развернул его спиной к окну. Спектакль продолжался. Перед Глебом сидел на краю кровати лысый и довольный жизнью боров в черных очках и самодовольно скалился крупными белыми зубами. Позади него, прижавшись к стене, сидела Мари, завернувшись в одеяло. Еще двое классических мафиози в таких же, как у борова, очках, но фигурой постройнее, стояли с каждой из сторон кровати. Глеб непонимающе уставился на прибывших гостей, глупо улыбаясь.

– Злое утро, господин Одинцов! Меня зовут… Лысый, – радостно хихикнул Лысый. – И чтобы зло этого утра не переходило в день, а потом и в ночь… – Лысый покачал головой. – К вам сразу вопрос. Вы случайно не слышали о такой штуке, под названием «кари»?

– Специя? – неуверенно поинтересовался Глеб.

– Спецсредство.

– Вроде близза?

– Нет, ну что вы! Это же две абсолютно полярные вещи, – Лысый поправил очки. – Что такое близз? Так, дешевка. Эйфория от гибнущих нейронов мозга, тех самых, в которых сидела апатия, скука и подавленность. Плюс немного избыточного вожделения. Дрянь. Большие мальчики и девочки таким не интересуются, – Лысый облизал губы и наклонился ближе к Глебу. – Неужели вы не слышали о золотой пыльце с крыльев меркурианских бабочек?

– Что за бред? Какие еще бабочки? – возмутился Глеб и тут же получил оплеуху.

– Не сердите меня…

Лысый встал, прошелся взад вперед хрустя кулаками и снова сел напротив Глеба.

– Так вот… вы как капитан, должны были знать, – продолжал Лысый, – какие вещества разрешены на Тритоне, а какие нет. Близз легальное вещество в Посейдонии. Но «кари»… Это совсем другое дело. За его провоз… – он показал, что бывает за его провоз. – Вы меня хорошо поняли?

Глеб кивнул:

– Думаю, что да.

– Вот, если бы у вас на борту имелось «кари», то независимо от того, знаете вы об этом или нет… – Лысый облизал губы, подбирая слова. – Никто не стал бы разбираться. Понимаете?

– Разумеется, – до Глеба начало доходить.

– Вы неглупый человек. Мне совсем не хочется с вами ссориться и тем более делать что-то такое… м-м-м… злое. Я даже допускаю, что вы совсем… ну просто совсем-совсем не в курсе…

Лысый натянуто улыбнулся.

– Тем более, что мне нужно довести дело до конца, а не играть в крутого парня, который размажет невинного в общем-то человека по асфальту Посейдонии, или пустит его в переработку в концентратор, или еще смешнее – утилизирует как отход на мусорном заводе.

Бугаи хихикнули. Лысый посмотрел на них с укором и сожалением.

– Забегая вперед… О, как я люблю этот высокий штиль! – заулыбался Лысый. – Ваша проблема состоит в том, что «кари» чрезвычайно сложно доставить на Тритон. На любой проходной его засекут в два счета. Ведь ингредиентов чтобы его производить на Тритоне нет, – Лысый изобразил на лице глубокую скорбь.

Затем он отодвинулся от Глеба и продолжил:

– Мне ничего не стоит вкачать в ваше тело солидную дозу близза. Постепенно конечно, не сразу, но неминуемо он приведет вас к слабоумию. Те самые нейроны, в которых покоилась ваша печаль, тоска, раздражение, погибнут тысячами. Тоска и раздражение уйдут на время, но утром вернутся вновь с новой силой. И вам снова нужно это средство. У вас слишком много лишних нейронов… Проходят дни и вы даже не замечаете, что у вас их стало слишком мало, чтобы быть нормальным человеком. И наше гуманное общество предложит к вашим услугам комфортабельную камеру в концентраторе. Вы случайно не употребляете близз?

Глеб отрицательно покачал головой.

– Ну, может попробуете? Разок ведь не страшно, – засмеялся Лысый. – Вы еще не заметили за собой признаки слабоумия?

Глеб не ответил, но поднял и опустил брови.

Лысый стал серьезным и тяжело вздохнул.

– Бывает ли так, что вы забыли чего-нибудь, а? И вот к вам приходит человечек, и говорит, господин Одинцов, а как насчет того контейнера с Марса? А?

– Я пока не понимаю… – рассеянно ответил Глеб. – Вы про какой контейнер?

Лысый выдержал паузу, поиграл желваками и снова придвинулся к Глебу.

– Так вот, на чем я остановился? А! Так вот «кари», чтобы вам было известно, совсем другое дело. Это можно сказать витамин, антиоксидант и много-много чего еще, что так полезно для человека, заброшенного в космос. Он не разрушает нейронные связи мозга, а даже напротив, очень эффективно препятствует их разрушению. Мало того, он запускает механизм обновления клеток… – Лысый наклонился к уху Глеба и зашептал:

– Интересно, поговаривают, что люди которые его употребляют, живут очень долго. Не стареют, понимаете?

Лысый отодвинулся и продолжил:

– Вы теперь хотите узнать, на что же оно похоже, быть человеком на 100%? Вы же не пробовали «кари», мистер Одинцов? Или пробовали? – Лысый хрустнул кулаком.

– Я ничего не знаю, кроме того, что вы сказали… Но весь в нетерпении, – съязвил Глеб.

– Приятно бывает поговорить с умным и в меру любопытным человеком. Но только в меру, – подчеркнул Лысый. – Раз вы не знаете… и вам так интересно знать… Помните себя в детстве? Помните, как бесконечно долго длился день? Да что там день, час! И при этом вы не старели… Помните то восхитительное чувство, когда вы впервые смогли сложить пять и шесть? Как вы были горды собой, вам казалось, что вам открылась великая тайна вселенной и ключи от всех дверей мира в ваших пальцах… И вам наверное хотелось бы и сейчас, будучи взрослым дядей испытывать это потрясающее чувство собственного величия… снова сложив пять и шесть, да? Ох, детство, детство… Эти вечные соленые сопли…