Читать книгу В меняющемся мире - Михаил Горбачев - Страница 10

Здесь я хочу напомнить основные принципы нового мышления.

Прежде всего, мы пришли к выводу, что в ядерный век уже невозможно исходить из разобщенности мира, рассматривать мировое развитие с точки зрения борьбы двух противоположных социальных систем, «лагерей». Мир взаимосвязан, взаимозависим. И помимо национальных, классовых, корпоративных интересов существует общий интерес всех – сохранения человечества, избавления его от смертоносного ядерного оружия и опасности экологической катастрофы.

Об этом мы заявили с самого начала. Более того: сказали о том, что признание целостности мира не должно оставаться на словах – за этим, говорилось в докладе, посвященном 40-летию победы над фашизмом, должно последовать «создание, использование и развитие таких интернациональных механизмов и институтов, которые позволяли бы находить оптимальные соотношения интересов национальных, государственных с интересами общечеловеческими». Считаю, что эта мысль сегодня чрезвычайно актуальна.

Тезис о существовании общечеловеческих интересов и общечеловеческих ценностей во многом противоречил устоявшимся повсюду воззрениям. В нашей идеологии, в сознании многих людей идея неизбежного разобщения мира и приоритета классовых интересов была одной из базовых. Сегодня ее место заняла абсолютизация национальных интересов. А что на Западе, особенно в США? То же самое, да еще и в имперских формах: готовность навязывать интересы и ценности одной страны или группы стран при помощи силы.

Но жизнь доказывает, что плоды применения силы имеют преходящий характер. И вообще – это одно из важнейших положений нового мышления – характер современного оружия не оставляет ни одному государству надежды защитить себя только военно-техническими средствами. В конечном счете политика силы обречена. Обеспечение безопасности – задача, решать которую надо прежде всего политическими средствами.

Отсюда еще один важный принцип нового мышления: безопасность в современных условиях может быть только взаимной. Надо постепенно преодолевать военную, идеологическую, дипломатическую конфронтацию между Востоком и Западом, выстраивать отношения доверия, двигаться в направлении партнерства.

Казалось бы, во всем этом нет ничего особенного, любой здравомыслящий человек это поддержит. И действительно, новое мышление основывалось на стремлении думать и действовать в соответствии с нормальным человеческим здравым смыслом. Но как же трудно давались перемены! Ведь и у нас, и на Западе они должны были произойти и в умах людей, и в их действиях.

Но я должен сказать, что в высшем руководящем органе страны, центре принятия политических решений – а им в начале перестройки оставалось политбюро ЦК КПСС – не было разногласий относительно необходимости вести внешнюю политику по-новому. И прежде всего – необходимости покончить с гонкой вооружений. Я перечитал записи обсуждений на заседаниях политбюро, сделанные моими помощниками. Лейтмотив в высказываниях буквально всех – Лигачева, Воротникова, Чебрикова, Рыжкова: мы дали себя втянуть в гонку вооружений, надо освобождаться от этого бремени.