Читать книгу Про мужичка. Книга сказок для детей среднего и старшего возраста - Михаил Морозовский - Страница 6

Мало ли на свете разных разностей: города красивые, моря глубокие, горы высокие, а такой красоты, как наш сосновый бор, и не сыщешь. Он ведь не просто бор, а бор на берегу моря. Вот здесь-то, на самом краю бора, где могучие сосны любуются своими стройными стволами в зеркальной глади воды, и приютилась небольшая деревенька. И жил в той деревеньке Мужичок. Так себе Мужичок: не высокий, но и не маленький, не худой, но и не толстый. И одёжка на нём была не старая, не новая. И изба у него была не крашена, не стругана.

И за что б Мужичок ни брался, всё у него выходило то нескладно, а то и просто нелепо…

Пойдёт Мужичок помогать кузнецу подковы ковать – в ведро с водой подкову-то и обронит…

Пойдёт помогать столяру раму оконную делать – дак рама та: то не открывается, то не закрывается вовсе…

Пойдёт помогать пастуху коров пасти – да вся деревня потом три дня коров-то по лесу и собирает…

Запряжёт лошадь на базар поехать – да так в санях летом на улицу и выезжает…

Стали от его помощи люди отказываться, а потом и его самого сторониться, а уж потом и вовсе здороваться перестали.

Была жена, да как-то к родителям погостить уехала, да уж назад и не вернулась.

А детей у него и вовсе не было…

Пошёл Мужичок как-то раз рыбу ловить да удочки дома и забыл. Сидит на полянке невдалеке от моря, и такая на него тоска напала, что и слов-то не подобрать, чтобы описать.

А тут Птичка-Невеличка прилетела, рядышком села и давай насвистывать так, что Мужичок диву даётся да слова в её посвисте-то и слышит:

– Чив-чив-чиво грустишь, Мужичок?

– Да как тут не грустить! За что ни возьмусь – всё неладно да нескладно у меня выходит. Начал давеча дверь в порядок приводить, да и вовсе сломал её… И вот так всегда. И друзей у меня уж больше нет и товарищей…

– Чур-чур-чур, не грустить. Брось-брось-брось печалиться. А посиди, да подумай, да делом займись, тем, что по душе, к чему сердце лежит сызмальства.

– И что?

– Тем-тем-тем и займись!

Птичка ещё пару раз чирикнула, да и улетела.

А Мужичок сидит, думает:

– Странно всё! Вот уж и птиц он понимает, а с людьми общего языка не сладит. Да и дела-то у него своего вовсе нет, всё-то он чужими делами занимается.

Белочка с ветки спустилась да орешек ему в ноги и положила:

– Поешь орешек, Мужичок, сил наберись да за дело примись!

– За какое дело-то? – спрашивает Мужичок.

– А за такое, что улыбку на твоём лице откроет да радость в твой дом вернёт, – сказала да на дерево снова и залезла, а там в бору и скрылась.

Мимо Лисичка бежала да на край полянки возле Мужичка и присела.

– А что хмурый такой да в словах не свой?

– Да вот дела своего у меня нет, а с ним и счастье меня стороной обходит, а что делать – ума не приложу?

– А что тебе любо – тем и займись! – улыбается Лисичка да глазами хитро поигрывает.

– Было как-то любо мне из глины птичек да зверушек лепить, да красками их расцвечивать. Да вот на смех меня тогда подняли, мол, несерьёзное дело – ни дров на двор, ни хлеба на стол…

– А ты что ж, из глины только птичек да зверушек лепить можешь? – спросила так, да хвостом вильнув, в кустах-то и скрылась.

– А и правда, – подумал Мужичок. – Буду лепить то, к чему сердце лежит, да душу себе тешить, да людей радовать, авось и дело получится!

Посидел ещё чуток, вспомнил место, где когда-то глину брал, да пошёл, да набрал, да домой и принёс.

А потом вспомнил он, как его дед когда-то краски тёр, да цвета творил, да насобирал у себя в чуланчике пустых банок, да помыл их, да краски всякие создавать принялся. И получились у него краски цветов ярких, невиданных. Удивился Мужичок, порадовался – дело-то вроде как спорится да из рук не валится.

Взял он да печь заново обмазал, да трубу почистил, да дров наколол, да затопил.

Налепил свистулек диковинных да в печь на обжиг и поставил, а потом раскрасил их красками разными в цвета необычные, что глаз радовали.

А потом взял, да и смастерил себе гончарный станок – и ремень кожаный нашёлся для привода, и деревяшка большая да толстая на круг гончарный. Да ладно всё так получилось, работает всё – крутится, вращается! Замесил глину и давай чашки мастерить, да в печь ставить, да красками оживлять, диковинные цветы рисовать…

Смотрят на селе, а у Мужичка летом печь топится – дым из трубы так и валит. Интересно сельчанам стало, что это их чудак-неумеха удумал, да и заглядывать они к нему стали. А там, на полках разных, рядами чаши стоят, размеров всяких да красок ярких. Да детям свистульки, а бабам броши да украшения на кофты….

Столяр ему в обмен на кувшин для вина дверь новую поставил, да так, что не скрипит да людей видом своим больше не пугает.

Плотник, за кринки под молоко с диковинными цветами-сказками, крылечко перебрал да такое смастерил, что любо-дорого стало да гостей своей красотой созывало.

Бабы-то деревенские за украшения яркие да формы дивные то молока, то яиц принесут, то хлеба испекут…

А мальцам и свистульки в радость – они их то на рыбу, что словят на море, то на грибы, что найдут в бору, у Мужичка-то и выменивают…

И пошла по округе слава о гончаре умелом, на фантазию-выдумку богатым да на руки ловким. И потянулись к нему люди из деревень дальних да городов больших.

А Мужичок утром встанет, на солнышко глянет, молочка свежего выпьет, да за гончарный круг-то и садится, да кувшины невиданной формы делает, да броши лепит. По сосновому лесу погуляет да у деревьев и цветов разные разности подсмотрит. И полянку с тремя гномами заприметил, и дружбу с ними завёл, да дивился их находчивости и ловкости, учился у них. А те к нему в гости захаживали, красок спрашивали. Да кроме-то Мужичка их никто и не видел, знать, не дано было.

А Мужичок на море пойдёт да с закатной воды цвета спишет. Вечёр сядет отдохнуть, да образы дивные у него уже к утру в голове складываются…

Так жизнь и наладил, да в радости жить стал, да в заботах приятных, в новый день зовущих. Любо ему стало.

Время в лета хоронится, на кого порой бранится. Коль бранится – забывает. А кого и привечает, в сказку нынче превращает…