Читать книгу Три закона Дамиано - Михаил Ротарь - Страница 5

На площадке возле «Аквариума» клиентов ждала «гостиница Астория».

Кто-то однажды приехал сюда на старом «Опель Астра». Такие тарантасы повсеместно ласково величают «трипперами».

Вероятно, хозяин тогда перебрал и решил вернуться домой на такси: зачем искушать судьбу, рисковать жизнью и спонсировать ментов?

Но или что-то случилось, или он спьяну забыл, где оставил машину. А может, она тогда просто не завелась. Её он мог оставить и в надежде на угон. Но ценности она никакой не представляла, а за утилизацию такого сокровища надо ещё заплатить.

Так или иначе, машина стояла здесь уже долго. Скоро её приметили, пару раз на капоте выпивали «на посошок», а через неделю открыли, на пьяный спор. Для этого сгодился обыкновенный карманный нож.

Сначала там отоспался один забулдыга, затем второй. Потом обнаружилось, что в ней можно не только ночевать, но и распивать прямо из горла, курить, и даже заниматься сексом.

Вскоре «гостиница» стала популярной, и её назвали «Асторией».

* * *

За соседним столиком трое работяг перемывали косточки начальству:

– У нас в сервисе в туалете спёрли лампочку. Недавно бразды правления принял новый хозяин: отец постарел и назначил сына директором. До этого пацан у нас носа не показывал, сидел в каком-то банке менеджером, пока оттуда не выгнали. Но пришёл к нам «со знанием дела»: всех стариков в первый же месяц поувольнял, своих корешей на их места поставил. Повсюду камер дорогих понатыкал, все папины деньги туда угрохал. Решил найти «гада», устроил мероприятие: «следствие ведут колобки». Всех сам допросил, никто не сознался. А на банкете по случаю его «инаугурации» пропили сто или двести таких лампочек. Но бог с ним: купи новую, поставь на неё колпак с хитрыми защёлками или сваргань замок на туалете, а ключ дежурному отдай! Он принял другое решение: поставить лампочку на клей!

– Но когда-нибудь она перегорит! – удивлённо заметил один из собутыльников. – Тогда придётся менять весь патрон и ломать потолок!

– «Не надо нас пугать страшилками! Исполнение проверю лично!»

Другой продолжил тему:

– А мой хозяин решил построить дом. Семь человек скомпоновались, целый квартальчик решили отгрохать. Наняли фирму, всё путём. Но показалось ему, что как-то медленно идёт именно его стройка, да ещё балку бетонную кто-то ночью спёр. А у соседей – всё в порядке! Подал на строителей в суд. Но на повестке дня у них – бывшие министры, маньяки и наркобароны. Короче, «нерезонансное дело», и от него отмахнулись. Дошёл до Верховного суда, его и там послали. И стал он писать: в ООН, королям, всем президентам и Папе Римскому: «Демократия в опасности! Спёрли балку, дом не строят, суды куплены! Объявите блокаду этому государству, не давайте кредитов! Они их разворуют, я это сделаю лучше!» Никто не отвечал на этот бред. Зато пришёл ответ от нунция: «Благодарим за Ваши усилия в деле защиты справедливости. В своей воскресной проповеди Папа Римский обязательно помолится за Вас!»

Они расхохотались, и вернулись к пиву.

– Ещё он собирался прочитать цикл лекций в американском сенате о состоянии нашей демократии, на конкретном примере: строительство его дома. Секретарша шёпотом говорит: «Туда даже не всех Нобелевских лауреатов приглашают!» А он отвечает с яростью: «Ты не понимаешь, эти лекции оплачиваются по высшему разряду, на этом можно неплохо заработать!» С Манделой себя немного спутал.

Изложить свою трагедию решил и третий:

– А наш босс решил поиграть в демократию, устроил недавно собрание: «В коллективе сложилась нездоровая атмосфера, я всё вижу! Высказывайтесь откровеннее, необходимо выяснить, что мешает нам лучше работать». Все старики отмолчались, а трое молодых купились на откровенность: честно рассказали о всех подлостях своих начальников, как те воруют, и что воруют, с фактами и доказательствами. Те там же сидели, только мычали что-то невразумительное. В итоге всех троих через месяц уволили. А ворьё оказалось родственниками шефа. Он пригласил всех расхитителей к себе домой, выпили они по-семейному, потанцевали – и закрыли проблему. А правдолюбцам даже выходного пособия не дали, ещё навесили счета за порванные спецовки и поломанный инструмент.

Они ещё раз накатили. Второй продолжил:

– Недавно босс вызывает меня на ковёр: «Наблюдал за твоей работой. Давай подумаем, как увеличить производительность труда: ты находишь документ в компьютере, потом ищешь бумажную накладную, и при этом теряешь драгоценное время!» Хотел возразить, что по зарплате этого не скажешь, но вслух отвечаю: «Да, потому что не все накладные присылают в электронной форме». Начальник продолжает: «Есть у нас одна девица, толку от неё мало, но держать приходится, уж очень хорошо языком владеет, только не английским. Я её потому и не уволил, когда она с Рождеством Христовым всех наших пакистанских партнёров поздравила. Давай поручу ей искать все нужные накладные». Я возражаю: «Документы на разных языках, она ни одного не знает, и находятся они в разных папках. Пока буду ей объяснять, что именно ищу, потрачу ещё больше времени! И мне трудно с ней работать, она редкостная хамка». Начальник выслушал меня, посмотрел полминуты – и огласил: «Значит, мои предложения тебя не устраивают. Минус пятьдесят долларов!»

– Неплохо посовещались, «достигли консенсуса!» – резюмировал «хранитель лампочек», и они продолжили трапезу.

* * *

К моему столику приблизился довольно приятный человек с чашкой кофе в руке.

На вид ему было лет тридцать пять, он был смугл, словно недавно побывал в солярии. Он поразительно напоминал мне какого-то актёра, кажется, того звали Леонардо.

Хорошего покроя костюм, модные туфли, трёхдневная щетина, как и положено крутому покорителю женских сердец. Но красотки сюда забегали редко, здесь появлялись только безутешные старые девы и домохозяйки бальзаковского возраста, чьи мужья внезапно умотали в командировку.

Я много раз бывал в «Аквариуме», но видел этого красавчика впервые.

Остановившись рядом, он спросил меня на чистейшем русском:

– Можно к Вам присоединиться?

– No problem!

Некоторое время мы молчали и наслаждались каждый своим напитком, но скоро я не выдержал:

– Вы здесь явно впервые. Ваш костюм предполагает более приличные заведения!

– Я знавал людей достаточно состоятельных, которые могли купить десяток шикарных ресторанов, но предпочитали простые забегаловки. Недавно я поселился неподалеку, захотелось пройтись и подышать свежим воздухом. Увидел это заведение, и решил зайти.

Он протянул мне визитку. Красивым типографским шрифтом было отпечатано всего одно слово: «Дамиано». Ни адреса, ни телефона, ни рода занятий!

У меня тоже была визитка, но я её зажилил: в социальной иерархии он стоит намного выше меня, и наверняка выкинет при первой же возможности.

Изучив его Ausweis, я отхлебнул пивка:

– Судя по имени, Вы итальянец?

– Не совсем. Мои предки греческого происхождения, хотя я родился и вырос в Неаполе.

– Понимаю. Сицилийцы не любят, когда их называют итальянцами. А ещё припоминаю, что и Неаполь когда-то был целым государством, причем немалым. По работе мне приходилось общаться с потомками Юлия Цезаря, я даже пытался изучать их язык. Но сами итальянцы неохотно изучают чужие языки, даже английский, а Вы говорите по-русски совершенно свободно!

– Это несложно, здесь много русских.

В нашей столице действительно немало моих соплеменников, но их диалект отличается от того языка, на котором он изъяснялся. Мой новый знакомый говорил на языке, который преподают в литературных институтах, и на котором говорят дикторы телевизионных каналов.

Эрудиции он оказался необыкновенной. Он рассказывал о христианизации Руси, тевтонских рыцарях, вчерашних событиях в Палестине, рецептах грузинской «чачи» и проблемах вирусологии. Мог изложить и какую-нибудь парадоксальную теорию, приводя в качестве доказательств малоизвестные, но бесспорные факты. При этом он не утверждал что-либо категорическим тоном. Вместо фраз «этот подонок», «эта старая развратница», «об этом даже школьники знают» он употреблял совсем другие: «его гены сыграли роковую роль», «иногда женская сексуальность бывает чрезмерной», «учёные того времени предполагали следующее».

Если я «плавал» в теме беседы, то молча слушал, но если что-то об этом где-то слышал, пытался вставлять свои комментарии.

В результате получал чёткие разъяснения и поправки:

– Вы не правы. Нерон не поджигал Рим ради поэтического вдохновения. Тот пожар случился спонтанно, и оказался для него совсем некстати. Он, конечно, был «отморозком», но стал им не сразу, как и Калигула. После него извергов-императоров тоже хватало. Например, так почитаемый христианами святой Константин, матере-убийца, который любил принимать ванны из крови убитых младенцев. Нерон пришёл к практически неограниченной власти в возрасте шестнадцати лет и управлял огромной империей ещё четырнадцать годков! Но он потратил огромные средства государства на строительство необходимых инженерных сооружений, начатых ещё при Тиберии. Наступил «дефолт», в результате которого он резко потерял популярность. У него был великий учитель Сенека, который часто урезонивал его кровожадность. Тот в своих сочинениях высказывал взгляды, как раз совпадающие с постулатами апостола Павла. Заметьте, не Иисуса! Незадолго до смерти Нерон принял иудаизм. А христиан преследовали не только в Риме, но и на их родине, особенно, когда те пробойкотировали антиримское восстание во время Первой Иудейской войны. Ценность человеческой жизни была тогда минимальной. Впрочем, не только тогда. И не только там.

* * *

Дамиано так говорил на русском, что я даже засомневался, что беседую с иностранцем.

У большинства народов есть свои привычки, жесты или выражения, по которым они безошибочно отличают чужака от своего, так погорело немало лазутчиков.

Большой палец руки, поднятый вверх, у нас означает: «отлично!», у американцев: «подвезите!», а в Иране за этот жест могут и врезать в морду. Там это эквивалент нашего «Фак ю!»

Есть такой приёмчик и у итальянцев. Об этом они проговорились в нашем офисе, когда мы распивали с ними «Martini» после деловых переговоров.

Как бы невзначай, я процитировал:

– «Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу».

Пару раз я произносил это там, где «макаронниками» и не пахло. В первый раз джентльмены в галстуках заспорили, откуда эта цитата. Один с пеной у рта утверждал, что из сочинений Маркиза де Сада. Другой, с не меньшим энтузиазмом, уверял, что это перевод Лермонтова кого-то из немецких романтиков.

В другой раз, уже в компании «без галстуков», мне просто набили морду, и велели «не умничать», иначе увижу себя «в сумрачном лесу», привязанным к «сосне одинокой», и останется мне пройти в своей жизни не следующую «половину», а гораздо меньше.

Дамиано же ответил, как бы невзначай:

– «Страшно, кругом дикие звери – вокруг аллегории пороков; и деться некуда совсем!»

Сомнений нет, за столом со мной сидит уроженец Аппенин!

* * *

Он продолжил своё повествование, но вдруг остановился на полуслове, и посмотрел мне прямо в глаза. Мне показалось, что он там что-то увидел, потому что сразу же сказал настойчиво, чуть ли не приказным тоном:

– Перейдём на веранду, там тише, и курить можно. Купите себе небольшую бутылочку навынос, потом не пожалеете!

Я с радостью согласился, и мы переместились туда.

Дамиано вернулся к истории Италии. Он рассказывал о Диоклетиане и Каракалле, Папах Римских, семейках Борджиа и Медичи, Маккиавелли и Саванароле, а я всё слушал, и готов был просидеть с ним до утра.

Но когда он дошёл до Торквемадо Тассо, то вдруг прервал речь, посмотрев на часы:

– Ну, мне пора, да и Вам настоятельно советую домой. Выпить есть, закуску найдёте дома, а здесь не всегда бывают приятные компании!

Да, выпивших частенько избивают, чистят их карманы. Я это знал по личному опыту, один раз это случилось в ста метрах от дома.

* * *

За соседним столом расположились уже гопники.

Молодой хлыщ угощал корешей водкой, и вся компания представляла из себя наглядную рекламу презервативов.

Их предводитель небрежно развалился на скамейке, сплёвывая прямо на пол, и хвалился, что бабушка завещала дом ему, её любимому внуку, а не матери. А теперь, после смерти бабули, он – полный властелин всего имущества. И если мать пыталась отказать в деньгах на выпивку, он брал её за шиворот: «Я здесь хозяин, захочу – выкину, суку, на улицу!»

И та покорно доставала кошелёк.

С каким же омерзением делали его папа с мамой! Ну почему тогда не оказалось рядом царя Ирода? За убийство такого младенца, клянусь, поставил бы Ироду свечку!

* * *

Дамиано попрощался, завернул за угол и исчез, я даже не слышал звука шагов.

Допив пиво, направился к остановке, сел на скамеечку и закурил. Я не собирался садиться в ночной автобус, мой дом был в пяти сотнях метров отсюда.

Послышался дикий вой мотора, и чёрный BMW, мчавшийся на огромной скорости, не вписался в поворот, с разгону перескочил через бордюр, и влетел в стенку заведения.

Стекло разлетелось в один момент, машина пропихнула столик со стульями до самой стойки и остановилась, заехав всем корпусом внутрь.

«Бумер» въехал прямо в то место, где мы первоначально сидели. И если бы «неаполитанец» не предложил пересесть, мне бы уже «намазывали лоб зелёнкой».

Подойти поглазеть поближе? Нет, лучше уносить ноги!

Сейчас приедут менты, начнутся расспросы, показания, возможны вызовы в полицию, всякая прочая тягомотина. Ситуация ясна до безобразия, свидетелей и без меня хватает, а мне смертельно хотелось спать!

Первой приехала полиция, затем «скорая».

Санитары сначала суетились, но врач потрогал пульс лихача, раскрыл его веки и заглянул в зрачки. Он махнул рукой, закрыл чемоданчик, и началась протокольная церемония.

Отвинтив пробку, я отпил прямо из горла, сердце бешено колотилось: осознанно или нет, Дамиано спас мне жизнь.

Интересно, встречу ли его ещё раз?

Мне стало жаль, что я зажилил визитку. Кстати, где она? Но среди кучи карточек её почему-то не было.

Выронил, наверное, когда расплачивался, а может, потерял в туалете.

На входе в мой подъезд висела свежая реклама: «Алкоголизм без проблем, круглосуточно! Телефон….».

Надо запомнить.