Читать книгу Остановка первого вагона - Михаил Викторович Батурин - Страница 13

Дом КАТЮХИ. Шторы на окнах в комнате всё также плотно задёрнуты. Вообще, ничего не изменилось в обстановке. Вот только сама КАТЮХА беременна, рожать уж скоро. НАФИК стоит перед ней на коленях, ухом приложился к животу.

КАТЮХА: Зачем столько одеколона на себя льёшь.

НАФИК: Это туалетная вода. После бритья как по-другому?

КАТЮХА: Аж тошнит.

НАФИК: Ты ж подарила.

КАТЮХА: Тошнит!

НАФИК: Тошнит не от этого. Пинается! Точно пацан!

КАТЮХА: Ну, сказали же!

НАФИК: Узи-шмузи, а потом – бац – и девка!

КАТЮХА: Ленка тоже говорит, что пацан. Видишь, живот аккуратненький, остренький. Знать, пацанчик там!

НАФИК: Опять к этой ведьме ходила?!

КАТЮХА: Ну, Наф.

НАФИК (встаёт): Я запретил!

КАТЮХА: Я сон такой видела странный, а как понять… ну, вся измаялась. Вот и пошла к Ленке. Наф, я не гадала больше.

НАФИК: Шиздец: сны у неё теперь.

КАТЮХА: Ленка сказала, что сон к нечаянной встрече. Но всё хорошо будет!

НАФИК приседает, снова прикладывается к животу ухом.

НАФИК: Пацан! Пацан!!!

КАТЮХА: Глафире казал?

НАФИК (встаёт): Нет.

КАТЮХА: Наф!

НАФИК: Ну, не пришлось как-то…

КАТЮХА: Чё ты сопли жуёшь?!

НАФИК: За языком-то следи, женщина!

КАТЮХА: Вот ты жёсткий мужик, Наф. За то и полюбила, между прочим.

НАФИК: Да, как сказать-то? Надо, чтобы к слову пришлось или ещё что.

КАТЮХА: Стареешь, соплежуй.

НАФИК: Она ж для меня осталась! Со мной! Глафира на мою сторону встала. И чё теперь? Спасибо, доча, у меня своя жизнь?

КАТЮХА: А ничё, что ты со мной лет пять кувыркался, когда Анька с этим хреном свалила?

НАФИК: Это… ну… я же не уходил из семьи.

КАТЮХА: Анька – молодец! Ухаживала-ухаживала в больничке и выходила!

НАФИК: Так сложилось!

КАТЮХА: Пасьянс-косынка! Пазлы!

НАФИК: Ты сама того короля нагадала крестового!

КАТЮХА: Я ещё и виновата!

НАФИК: Я скажу. Обязательно скажу.

КАТЮХА: Когда рожу?

НАФИК: Сейчас-то уже не велика разница: когда беременная ты или когда родишь.

КАТЮХА: Ты! Ты! Ты!

КАТЮХА садится на кровать, отворачивается, плачет.

НАФИК: Катюха, ну ладно. Ну, чё ты? Ты пойми, это ж как предательство с моей стороны. Мать предала – уехала. А тут ещё и отец! Она ж думала, что мама с папой – это идеалы такие. Я для неё как образец верности что ли. Она пение своё забросила. Меня поддержать чтобы. Ну, не могу я предать её.

КАТЮХА (поворачивается): А нас?

НАФИК: Какого – вас?

КАТЮХА: Меня и сына. Он ещё не родился, а ты его предал уже.

НАФИК: Я терплю, только потому что ты беременная! Поняла?!

КАТЮХА: Предал! Предал! Предал!

НАФИК: Заткнись, женщина!

КАТЮХА: Я назову его Семён!

НАФИК задыхается от возмущения: пытается что-то сказать, но не находит слов. Но гримасы на лице и крепко сжатые, до побелевших костяшек кулаки, говорят больше чем слова. Того и гляди, удар хватит. КАТЮХА встает, приводит себя в порядок.

КАТЮХА: Значит так, Наф! Не скажешь ты, скажу я.

НАФИК (выдыхая): Ты не сделаешь этого.

КАТЮХА: За своё счастье надо бороться. Вот я и поборюся. Хватит! У сына должен быть отец и семья полноценная. Поборюся!

Пауза.

НАФИК: Сегодня Мотя возвращается.

КАТЮХА: Мне-то что?

НАФИК: Хочу посмотреть там, как они с Глафиркой сойдутся.

КАТЮХА: Мне-то чё с того?

НАФИК: Как – чё? Подумай: если они сойдутся, то всё! У неё своя жизнь!

КАТЮХА: А если не сойдутся?

НАФИК: Да, ладно. Как нет-то?

КАТЮХА: Я бы не сошлась. Он и раньше «аллё» был. А теперь? Три года на зоне. Поумнел что ли?

НАФИК: Зона – университет жизни.

КАТЮХА: Если от рождения на чердаке сквозняки гуляют, то никакой университет не поможет.

НАФИК: Нормальный парняга, попал в обстоятельства.

КАТЮХА: У тебя тоже сквозит?

НАФИК: Язык прикуси.

КАТЮХА: По пьяни человека ножом пырнуть, – это попал в обстоятельства?

НАФИК: Нормально всё будет. Глафирка говорит, типа, изменился он. Письма писал, говорит, хорошие и умные. Не пьёт больше.

КАТЮХА: Сегодня ты всё ей скажешь.

НАФИК: Мне на работу пора.

КАТЮХА: Во сколько Мотя приезжает?

НАФИК: Опоздаю, премию срежут.

КАТЮХА: Во сколько он приезжает?

НАФИК: Нам на пятьдесят первый километр ехать, там надо…

КАТЮХА: Во сколько?!

НАФИК: На пятичасовой. Чё завелась-то?

КАТЮХА: Иди.

НАФИК: Иду, надо.

КАТЮХА: Иди работай, папочка. Зарабатывай денежки. Надо много скоро будет.

НАФИК: Ну да… памперсы там, пелёнки-распашонки.

НАФИК целует КАТЮХУ, наклоняется и целует живот. Уходит. КАТЮХА отдёргивает штору, смотрит в окно, машет рукой.

КАТЮХА: Иди-иди. Соплежуй.