Читать книгу Небесный замысел любви. МИР ДВОИХ. Необыкновенная история любви, непознанная разумом человека. Книга четвёртая - Милена Лакузье - Страница 15

Все парни переглянулись между собой.

– Маша, что ты хотела? – спросил Вачик у девочки.

Маша протянула учебник: «Мамы нет дома, у меня задачка не получается, – подошла к Гранту. – Дядя Гриша, помоги мне задачу решить».

Он стоял, не слыша её, девочка повторила свою просьбу, он очнулся, посмотрел на нёе странным взглядом: «Что? Я не смогу», – пробормотал тихо, отвернулся к окну, застыл.

Вачик подошел к Маше и вывел её из комнаты, тихо говоря ей что—то на ухо.

Грант сжал скулы и только желваки выдавали его состояние. Он видел в окно, как Мила перебежала улицу.

Вачик вернулся в комнату, все парни по—прежнему молчали. Он прервал молчание: «А здорово Людмила рассказывала, только я не понял она была чем-то расстроена?»

– Она удивительная, правда? Она меня прямо потрясла своим рассказом, – тихо сказал Борис.

Грант не поворачиваясь, не меняя позы, тихо произнёс: «Это стихи Эдуарда Асадова. Она их выразительно прочла».

– Она всё делает выразительно: поёт, танцует, стихи читает, – Борис зашагал по комнате.

– Не буду спорить. Девушка талантлива, – медленно произнёс Грант.

– Стихи? Ничего себе! Я подумал она нам рассказывала, – задумчиво произнес Гарик, – и такая девушка одна. Кто знает, у неё есть парень?

– Я без понятия, но нравится она многим. Я знаю это точно, – произнёс таинственно Вачик.

– Есть у неё парень! Поверьте, – воскликнул Борис.

– Ты откуда это знаешь? – спросил Гарик.

– Я буду её парнем. Мне она очень нравится и давно, с первой нашей встречи, вы же знаете, – смущённо произнес Борис.

Грант повернулся и с ухмылкой произнёс: «Да ты что? Она тебе нравится? – зло посмотрел на друга. – Не придумывай! Ты помолвлен! А она не та девушка, чтобы с ней просто так крутить», – вновь отвернулся к окну.

– А я и не думал просто так. Мне она очень нравится, как никогда. А что касается помолвки, я согласие на свадьбу не давал. Это воля её родителей и моих, а я её уже не люблю. Этот союз нужен моим родителям.

– Желание родителей, у нас на Кавказе, закон.

– Сейчас не те времена, мы живём в 20 веке и молодежь сама решает, как ей жить, кого любить и на ком женится.

Грант резко обернулся, взгляд его был злым: «И ты пойдёшь против воли родителей? Да они тебя без поддержки и содержания оставят, без поддержки всех родственников».

Их взгляды встретились: глаза Гранта горели злым блеском, он тяжело дышал; глаза Бориса излучали влюбленность, он дышал взволнованно – взгляды влюбленных джигитов, в них кипела кровь. Они сдержали свой пыл.

Наступило молчание.

Первым нарушил его Борис: «Ну, как будет и что будет никому неизвестно. Я сказал о своих чувствах друзьям и всё».

Грант усмехнулся и вновь повернулся к окну, сузив глаза, он втянул в себя щёки и задумчиво устремил взгляд в даль.

Вачик и Гарик внимательно смотрели на друзей, переглянулись между собой, Вачик прищелкнул языком, Гарик почесал за ухом.

Прошло ещё две недели. Кадры его жизни стали мрачными: Грант стал хмурым, всё время молчал. Работа. Учёба в институте. Пробежки по утрам. Гонки на мотоцикле по вечерам. Рисование, чтение, слушание музыки. Сны… переживания, мысли и воспоминания о ней…

Он не выдержал и вновь пошёл к её дому. Сколько простоял у её дома, он не помнил, подняться и позвонить в её квартиру он не решался.

К дому подъехала машина вишнёвого цвета, из машины вышла Мила вдохнула воздух. Грант напрягся.

Мила посмотрела на подъезд дома, глаза расширились.

Прислонившись к стене дома, стоял Грант и смотрел на неё. Медленно подошёл. Они грустно смотрели друг на друга. Из машины вышел Виктор. Посмотрел на них, снял очки, протёр стекла, водрузил их себе на переносицу и увидел, что Мила быстро вбежала по ступенькам, вошла в подъезд.

Виктор вздохнул, перевел взгляд на грустного Гранта: «Да не стой ты, как истукан. Беги за ней. – Грант удивлённо посмотрел на него. – Проснись! Роза счастья во сне не расцветает. Догоняй, борись, – тихо добавил, – я лишь друг».

Грант стоял в растерянности, перевел взгляд на уходящую Милу, очнулся и побежал в подъезд.

Вбежал в подъезд, догнал Милу, обнял её сзади: «Постой. Прошу. Не уходи», – поцеловал её волосы, крепко держал в объятиях.

Мила стояла, как каменная.

Грант резко развернул её к себе, взволнованно произнёс: «Что с тобой? Не молчи. Объясни. Что, что случилось? Почему ты отстранилась от меня?»

Она смотрела на него и молчала.

– Мила, прошу только не молчи, объясни, что происходит. Месяц прошёл, я так больше не могу.

Она усмехнулась: «Объяснить? Что ты хочешь, чтобы я тебе объяснила?»

– Всё. Что происходит?

– А что происходит? По-моему, ничего. Ты живёшь со своей семьей. Я живу своей жизнью. Всё идёт своим путём.

– Не понял? – удивлённо нахмурился Грант.

Мила расширила глаза: «Ты издеваешься?»

– Объясни, о чём ты? С какой семьей? – тихо произнес он.

Мила вскипела, резко одернула его руки. Грант вздрогнул, широко раскрыл глаза. Они молча смотрели друг на друга.

Она, глядя ему в глаза, зло прошипела: «Это ты должен был мне рассказать о своей семье, о Неле, о дочке. Ты! Но ты всё скрыл, думал я не узнаю? – зло усмехнулась. – Лёгкой интрижки захотелось на стороне?»

Грант в недоумении смотрел на неё: «Какой семьи? Какой дочки? У меня нет никакой семьи… и тем более дочки».

Мила нахмурилась, брови выразили полное удивление.

– Уйди, – тихо произнесла она, попыталась уйти.

– Мила, послушай меня! – схватил её за плечи, силой повернул к себе, осторожно сжал её руки в своих, смотрел долго на них, стиснув зубы. Мила вырывалась, но не хватило сил. – Успокойся! Я не отпущу тебя, пока мы всё не выясним! – повысил на нее голос. Она затихла, опустила глаза, не смотрела на него. – Выслушай меня спокойно. Не перебивай. Я не знаю кто и что тебе наговорил про меня. Но я тебя не обманывал и никакой интрижки с тобой не заводил. Да, у меня была женщина, до тебя, у меня были с ней отношения. Отношения мужчины и женщины, но никакой семьи я с ней не заводил… Это были не систематические отношения – зов плоти и всё. Я же мужчина! У меня были, и другие женщины… Но повторяю! Я никогда, никого не обманывал, всё было по обоюдному согласию, лишь зов плоти и всё! Я никогда, никому не говорил главных слов жизни. Ты первая, кому я это сказал. Поверь мне! – он был очень взволнован, румянец выступил на щеках, перехватило дыхание. – Когда я встретил тебя, я сразу порвал с ней все отношения. Никакой дочери у меня нет, это её дочка от первого брака. Я ни разу не встречался с ней, после встречи с тобой. Мне никто не нужен, кроме тебя, – помолчал. – Я люблю тебя, тебя.

– Любишь? – она усмехнулась. – Как это всё просто, оказывается. Сначала одну полюбил, надоела, другую полюбил. Так?

– Нет, совсем не так, – глухо ответил он. – Я не любил её.

– Да ты что! А если не любил, зачем же к ней в постель лез? – её глаза зло сверкали.

Он вспыхнул: «Я никуда не лез! Никогда и ни к кому! Всё было по обоюдному согласию!»

– Неужели? – ехидно произнесла она. – А расставание? Тоже по обоюдному согласию было? Что-то я этого не заметила по её слезам. – Мила сверкала злыми глазами, отвернулась.

Прошло несколько минут. Наконец, она посмотрела на него. Они смотрели друг на друга взволнованные.

– Я говорю тебе правду. Пойми, ты ещё молодая девчонка и не всё можешь понять в чувствах мужчины. Я никогда бы не смог тебя обмануть… ни в чём. Я впервые в жизни влюбился, как полоумный, – он говорил тихо, с надрывом в голосе.

– Почему как? – усмехнулась Мила.

Грант нахмурился посмотрел ей в глаза. Мила смутилась, опустила глаза.

– Я полюбил тебя с первого взгляда, встретив тогда, давно… около лужи.

Мила молчала, дыхание становилось спокойнее, взгляд теплел, потом она слегка улыбнулась: «Какой лужи?»

Грант выдохнул, улыбнулся кривоватой улыбкой: «Когда Борис девочку обрызгал из лужи, а ты ей помогла».

– Тебя там не было, – глухо произнесла она.

Он слегка улыбнулся: «Был, ты меня не видела. Ты была увлечена и добивалась справедливости, – усмешка пробежала по его губам, помолчал. – Мила, я хочу, чтобы мы были вместе. Я люблю тебя», – прошептал он.

– Тебе это кажется, – тихо произнесла она.

– Нет. Я твёрдо это знаю, – грустно улыбнулся, – наверняка.

– Асадова вспомнил, – она грустно посмотрела на него, – а я знаю, что на несчастье других, себе счастье не построишь, – чуть слышно произнесла, глаза наполнились слезами, помолчала, плотно сжав губы. – Отпусти меня, пожалуйста. Я тебя услышала, не знаю, что тебе ответить сейчас… я пошла.

– Прошу тебя, поверь мне, я говорил правду, – взволнованно произнес Грант. – Верь мне.

– Грант… – Мила смахнула слезу, грустно посмотрела в его грустные глаза, повернулась и медленно стала подниматься по ступенькам.

Грант смотрел ей вслед затуманенным взглядом, сжал скулы, глубоко вздохнул. Постояв молча, он тихо произнес: «Я всё равно завоюю тебя… я уже впустил тебя в свой мир», – повернулся, хлопнув дверью, вышел из подъезда.