Читать книгу Сердце Лейверона - Мира Кейл - Страница 19

Как львица в клетке! Потеряла своего котенка, друзей и даже не знаю, где их искать. Зарычала бы, если могла! Раздираемая ненавистью к Арнегасту, ходила кругами по маленькой хижине, тщетно пытаясь составить план побега.

Страх? Нет, к удивлению, я не боялась.

Ко мне и правда приставили Ливаду, чему она была совсем не рада, говоря, что дела сами себя не сделают.

– Ты думала, твоего ухода никто не заметит?

– Я была уверена, что за мной никто не следит.

– Он хранитель. Это его земли, он их чувствует, как себя. К тому же, поселение охраняется артефактами. Благодаря им Арнегаст знает, что происходит в деревне – сам их зачаровал. А ты еще и очень шумная. Неужели правда считала, что ушла незаметно? – Ливада высмеяла мою жалкую попытку побега. – Он просто дал тебе фору.

Арнегаст возомнил себя хищником, играющим с добычей? Это лишь еще больше разозлило меня. Как он смеет?! Вот же ж… конь! Без копыт!

Ливада будто прочла мои мысли и, присев на краешек кровати, попыталась успокоить:

– Не сердись на него, Эрика. Он обязан защищать свои прерии. Каждый хранитель будет оберегать свою территорию любой ценой.

– Поймите же, мне не нужны ни его прерии, ни чьи-либо еще! Я хочу найти своих друзей и вернуться домой, все! Помыться бы еще… – добавила, почесывая спину.

– Вот помыться, это мы можем устроить! – женщина ухватилась за смену темы и выглянув за дверь, крикнула: – Патрина, тащи воду!

– Почему Вы мне верите? Никто не верит.

– Злодеи обычно слишком высокого мнения о себе. В навозе упоенно копаться вряд ли будут.

– Вот-вот, я Арнегасту то же самое сказала!

– И я видела, как ты хорошо ладишь с животными. А они зло почувствовали бы сразу, – закончила Ливада.

Мы повернулись на стук открывающихся створок – в дом вошла Патрина с полным ведром воды. Она подвесила его над огнем и подсела к Ливаде.

– Может, тогда ты мне скажешь, что такое «путешественник»? – потупив взгляд, спросила я.

– Скажу, почему нет. Это кулон для перемещения. Через пространство. И даже через миры. Пока, видимо, только через два мира, наш и твой, – кивнула на мои красные туфли, торчащие носками из-под кровати.

– Какая красота! Какая выделка и цвет! Мне в жизни так кожу не обработать! – Патрина с благоговением заломила руки, опустившись к туфлям.

Я напряженно сглотнула, вспомнив распластанное тело козы. Эта картина так и будет меня преследовать.

– Забирай, если подойдут.

Пока Патрина была занята примеркой, я продолжила:

– «Путешественник» всегда взрывается, когда его используют?

– Никогда. Он рассчитан на одно перемещение своего владельца и держит в себе точку назначения. Им пользуются только обычные люди, у хранителей другие артефакты.

– То есть тот, кто мне его дал, хотел отправить меня именно сюда?

– Получается, что так.

– Но взорвался-то он почему?

– Понятия не имею. Это-то и насторожило Арнегаста.

– Раз кулон рассчитан только на одного… выходит, что… выходит… – сердце сжалось от осознания. – Я спаслась, оставив на верную смерть своих…

– Кроме тебя в степях никого не было, Арнегаст бы почувствовал кого-то еще, – с искренним сожалением в голосе ответила Ливада.

Тяжело осев на кровать, спрятала лицо в руках и корила себя, что не умерла там, вместе с ними в машине! Они не заслужили всего этого!

– Патрина, завари-ка нам чаю, – сказала Ливада и, мягко отстранив меня, предложила: – А ты иди помойся.

Погруженная в невеселые мысли, я обтерлась смоченным в горячей воде полотенцем, не обращая внимания на присутствие женщин. Затем Ливада помогла мне помыть волосы и дала глиняный горшочек с густым маслом.

– Мази-Кенази? – вяло улыбнулась я.

– Да, только для волос, – подмигнула она, протягивая мне чистую тунику, которую взяла с изножья кровати.

Я нанесла средство на подсушенные волосы, и мои спутанные космы приобрели невиданную гладкость, закрутившись в приятные локоны.

Через некоторое время, мне настойчиво сунули кружку горячего чая, пахнущего чем угодно, но не чаем.

– Пей, он поможет тебе успокоиться.

Сев на кровать, маленькими глотками опустошала содержимое кружки, раздумывая о том, что делать дальше.

– Эрика?