Читать книгу Сердце Лейверона - Мира Кейл - Страница 4

Под ноги то и дело попадался мяукающий кот. Мой последний подвиг на сегодня – покормить его и положить еду строго в миску, а не мимо. Меня потряхивало и тошнило от адской усталости и странного озноба. Еще жутко чесалось и горело запястье, как после ожога. Списав все на стресс и аллергию, приняла антигистаминное и окуклилась в одеяло.

Настойчивый звонок будильника беспощадно выдернул из сладкого сна, где Вальковский снова кружил меня в вальсе, на этот раз посреди леса, и без устали восхищался тем, как я мастерски спасла его мероприятие.

– Боже мой, выключите кто-нибудь это! – накрылась подушкой.

– Эрика, а тут лицо твоего самца. 

– Выключи, не хочу с ним говорить.

– Как это сделать?

Стоп, что?!

Окончательно проснувшись, вскочила на кровати, лихорадочно вспоминая, где у меня лежит что-нибудь подходящее для самообороны.

– Кто здесь?

В комнате никого не было, кроме сидящего на тумбе кота, нюхающего разрывающийся музыкой телефон. Решив, что злоумышленник где-то прячется, проверила ванную и пошла обследовать всю квартиру, вооружившись лаком для волос.

– Покорми, раз уж встала, а? Жор такой, наверное, глисты. Совсем забросила меня.

Выглянула из кладовки и встретилась с зеленым взглядом кота.

– Что, стыдно стало? То-то же.

Ну не может кот говорить. Пока не увижу его шевелящиеся… губы… не поверю! Присела около него, смотрю.

– Нуар, скажи что-нибудь.

– Хочу креветок! – сидит статуэткой, хвостом лапки обернул, глаза внимательные. Рот даже не дернулся.

– Ты действительно… говоришь… Но почему я тебя понимаю?

– Так ты меня понимаешь? Наконец-то! Столько мучительных лет я пытаюсь до тебя достучаться! – кот устроил забег по квартире, то и дело зависая на когтеточке, прикрепленной к стене.

Зажмурилась. Боже мой, только говорящего кота мне не хватало! Бешеный рабочий график довел-таки меня до безумия, и пришла пора обратиться к специалисту. Есть вариант, что кто-то решил подшутить надо мной и уже хохочет по ту сторону где-то спрятанной камеры, но что-то в это плохо верится.

Из комнаты снова раздался звонок телефона.

– С тобой мы еще не закончили! – потрясла перед котом лаком для убедительности.

– Ой, меня этим не напугать, нанюхался уже этой отравы.

Взяв трубку, зажала ее между плечом и ухом и почесала запястье. Выглядело оно обычно, разве что овальное родимое пятно на внутренней стороне увеличилось и деформировалось, приобрело очертания… чего же?

– Надеюсь, у тебя что-то очень важное, раз звонишь мне в такую рань?

– С каких пор обед – это рань для тебя? – в голосе Макса отчетливо слышалось раздражение.

– С тех пор, как я должна отсыпаться после бурной ночи. Так в чем дело?

– Как раз хотел поговорить о бурной ночи, раз уж ты на сообщение не отвечаешь. Как все прошло?

– Без накладок не обошлось, в целом же неплохо. А что?

– Рад за тебя, – выплюнул это так, что сомнений не оставалось – бывший самец не радовался.

– Ты только из-за этого звонишь?

Молчит. Он всегда долго молчит, когда борется с собой, чтобы не сказать лишнего, не нагрубить. В последнее время приступы молчания посреди разговора стали частым явлением.

– Посмотри на сообщение. Мне нужен твой ответ, – наконец-то подобрал слова.

– Хорошо, повиси минутку.

Уже отключился. Да что это с ним? Открыла мессенджер, а там фотографии. Восхитительные фотографии. Мы с Вальковским танцуем, потом сидим в обнимку на террасе, потом почти что целуемся. Мы так гармонично смотримся вместе, словно выпущены природой одним комплектом.

«Ну и что скажешь?» – прилетело сообщение от ревнивца, мешая мне насладиться воспоминаниями. Не понимаю, чего он хочет услышать от меня. Да и вообще, с какой такой стати его интересуют мои рабочие и личные моменты, мы уже месяца три как расстались. На хорошей ноте ведь расстались, поддерживаем связь, помогаем друг другу по возможности. Дружить у нас получается лучше, чем любить. И только поэтому сейчас я не посылаю его подальше, а игриво отвечаю комплиментом Вальковского:

«Скажу, что мне очень идет красный цвет, согласись?»

Положив телефон на тумбу, легла обратно на кровать. На свежую голову мое вчерашнее поведение казалось не просто странным, а дичайшим. Я бы никогда не бросила работу ради танцев и уж тем более не сидела бы на коленях у незнакомца, выпрашивая поцелуи.

– Зачем ты легла? Пошли завтракать! – Нуар запрыгнул на кровать и начал бодаться, требуя ласки.

– Ты еще… С тобой-то мне что делать?

– То же, что и всегда. Любить, кормить и уши чесать. Теперь и поговорить можем, – потерся об локоть. – Ну же, Эрика, раз не кормишь, хоть почеши!

На автомате массируя кошачьи уши, снова взяла телефон, чтобы проверить новости: уже должны были появиться первые отзывы о вечере,

– А-а-ах! О-о-ох! М-м-м-м-м… а-а-а-а-ах.

– В смысле?! Нормально мурлыкать ты теперь не можешь? – рука зависла над котом, с нее слетел кошачий пух. И правда, вычесать его пора.

– Ах… не останавливайся! – Нуар требовал ласки. – Я мурлычу… м-м-м… как обычно… а-а-х… просто ты… меня понимаешь… слишком буквально, ха-ха! О-о-ох… 

– Нет, это уже слишком!

Вскочив с кровати, пошла приводить себя в порядок и заниматься завтраком.

– Сделай и на меня омлет! – донеслось вслед. – И колбаски побольше положи. А сверху сыр, вон тот, жидкий. 

Мы разделили завтрак на двоих и пытались понять, в какой момент научились понимать друг друга. Нуар спросил меня, не происходило ли что-то необычное вчера, и я пересказала ему все события рабочего вечера. Кот оказался прекрасным слушателем – ел, не перебивая.

– Из всего этого могу сделать единственный вывод: ты говоришь у меня в голове. Потому что твой рот не шевелится, – сказала я, пробуя свежесваренный шоколадный кофе.

И еще у меня аллергическая реакция на Вальковского. Пожалуй, на его парфюм. Хотя чешется строго в границах родимого пятна.

– Ты тоже говоришь у меня в голове, хотя твой рот зачем-то шевелится. Например, ты не сказала про родимое пятно, но я это услышал. Может, все дело в кулоне? У него странный запах. Он вообще какой-то… живой. 

Не понимая, что так смущает кота, достаю из-под футболки подарок. Да, мне хотелось носить его, хранить приятные воспоминания поближе к сердцу, так сказать. Вела я себя неподобающе, но это было очень вдохновляющее и чувственное разнообразие в моих бесконечных рабочих буднях. Пригляделась к украшению. Фиолетовый камень размером с небольшую жемчужину скромно устроился на ложе из бронзовых лепестков. Все это великолепие обрамляло незатейливое кружево, напоминающее морской прибой.

– Мое чутье неспокойно в отношении него. 

– Что ты имеешь в виду?

Нас прервал звонок телефона, на этот раз от зама:

– Спешу к тебе с охапкой новостей. На любой вкус: потрясающие, вдохновляющие и обнадеживающие, а еще до абсурда гадкие. С чего начнем? – его голос был бодрым, значит, плохие новости не настолько уж и плохие.

– Давай сразу расправимся с гадкими.

– С утра я связался со всеми подрядчиками, с менеджерами артистов, с обслуживающими компаниями, запросил с них последние наши распоряжения, – он остановился, подбирая слова, хотя обычно сразу выкладывает как есть.

– И?

– Знаешь, мой дорогой и уважаемый руководитель, ты сама прогнала фейерверки, заменила алкоголь соком, поменяла сценарий, заказала не те декорации, ну и все остальное.

– Хочешь сказать, с электричеством и хлопушками тоже я баловалась?

– Тут пока без доказательств, ждем видео с камер, а вот насчет остального у меня на руках сканы всех твоих распоряжений. Смотри.

Переключив телефон на громкую связь, зашла в мессенджер. Действительно, везде стоит моя подпись, точнее, неумелая подделка аккуратных завитушек. Она вышла настолько непохожей, что печать шлепнули прямо поверх нее, видимо, чтобы прикрыть свой провал. Какого черта? Обе мои печати под надежной защитой. Одна лежит в сейфе офиса, а вторая, оригинальная, всегда хранится у меня дома.

– Ты же прекрасно видишь, что это не моя подпись, – обожгла горло, хлебнув в негодовании слишком много горячего напитка.

– Я-то вижу, но подрядчикам и этого хватило.

– Как они согласились все менять в последний момент?

– О, тебе пришли счета с крупными суммами, компенсирующими их неудобства.

Так, не страшно. Как гласит еврейская пословица, «если проблему можно решить за деньги, это не проблема, это расходы». У меня есть некоторые накопления. Но свою блестящую репутацию и постоянных заказчиков деньгами никак не вернуть. Кто-то нас подставил, хотел развалить все то, что я строила упорным трудом, лишая себя всех радостей жизни вот уже на протяжении пяти лет!

Этот «кто-то» не дождется. Не с той связался. Найду его и заставлю ответить за все. Ткну ему в лицо каждым моим упущенным отпуском.

– Предлагаю перейти к хорошим новостям, а потом решим, с чего начать наше расследование.

– Пресса взорвалась восторженными отзывами от нашего Виктора Андреевича. Он сказал, что наша фирма уникальна, мало кто может так ловко выровнять курс корабля, попавшего в шторм, что у гостей даже сок в бокалах не расплескался. Гости, кстати, тоже заполонили соцсети фотоотчетами и комментариями о том, что нам удалось превратить пресный благотворительный бал в незабываемый вечер.

– Вчера я была уверена, что наш попавший в шторм корабль еще и кракен утащит на дно. Но нет, выплыли.

– И это еще не все! Директор фонда пригласил отпраздновать успех мероприятия и обговорить дальнейшее сотрудничество в ресторане. Я поеду с тобой, сразу запросил два места, надеюсь, ты не против?

Мы переглянулись с Нуаром. Значит, наше общение с Виктором… Андреевичем еще не закончено. И это также означает, что у моей фирмы есть шанс выбраться из шторма без потерь! Как ни крути, со всех сторон успех.

– Когда? – даже не дышала, чтобы не пропустить ответ.

– Сегодня вечером за нами пришлют машину.

– Тогда до встречи!

Настроение портил лишь тот факт, что в моей фирме среди людей, которых я тщательно отбирала и всячески поощряла, есть предатель.

Допила кофе и, закрутив волосы на крупные бигуди, пошла к письменному столу. Выдвинула потайной ящик – печать на месте. Вторая, уверена, тоже. Кроме бухгалтера ни у кого к ней доступа нет, а этой женщине, которая со мной с самого начала и все эти пять лет откармливала меня вкуснейшими пирожками, я полностью доверяю.

В совершенном непонимании происходящего позвонила Вике, уточнить, еду ли я к ней сегодня для совместных выходных. Заодно обсудим все эти странности.

– Э, нет, больше ты меня одного тут не оставишь, я еду с тобой! – заявил кот, увидев мои быстрые сборы.

– Хорошо, вернусь за тобой после ресторана, думаю, Вика не будет против, – соглашаюсь, наспех влезая в платье.

– В ресторан я тоже пойду! 

– Я не могу взять тебя с собой туда!

– Эрика, – что-то в его голосе заставило меня замереть, – если ты не возьмешь меня с собой, я повыкапываю все твои цветы, а потом скину горшки на пол. Я испорчу стены с потрясающе мягкими выпуклостями, раздеру в клочья твое любимое креcло и, – гневная пауза, – нагажу… тебе… в… найду куда! 

– Ты что, угрожаешь?

– Пытаюсь донести до тебя, насколько важно, чтобы ты взяла меня с собой! Не слышала, что-ли, о котах, которые предсказывают непогоду или автокатастрофы?

– Слышала. А еще знаю многое о кошачьих капризах и хитрости.

Не могла игнорировать разбушевавшуюся интуицию – она верещала сиреной, что нужно прислушаться к своему питомцу. Как было проще, когда он просто мяукал! А теперь ведь не отмахнуться: «Я тебя не понимаю, отстань».

– Я умылся и готов идти!

– Ладно, почему бы и нет, – громко выдохнула, быстро соображая, как все провернуть. – Тогда тебе придется сидеть в сумке.

– Но почему?! Чем я там буду заниматься?! – возмутился кот, заканчивая дела в своем лотке.

– Мышек своих потеребишь, – кинула пару игрушек в спортивную сумку. – Других вариантов у меня попросту нет! В ресторан котов не пускают. Даже говорящих. Еще вопросы есть, Нуар?

– Есть, раз уж ты спросила! Во-первых, никогда больше не называй меня Нуаром, мне не нравится! Сколько лет мечтал об этом сказать! Что за ужасное имя?! Почему именно Нуар?

Три года назад около подъезда я нашла крохотного больного котенка. Вылечив его, хотела пристроить в хорошую семью, где хозяева не пропадают сутками на работе. Поэтому старалась не привязываться к нему, даже имя не давала.

Но он ни у кого не приживался: то морил себя голодом, то пакостил хозяевам. Последняя хозяйка дала ему имя Нуар, потому что он черный, так и повелось.

– Ах, какая душераздирающая история! – насмехался заносчивый кот. – Но имя все равно совершенно неподходящее!

– И как же тебя называть, ты придумал?

– Мое имя – Мерривальд, и оно не придуманное, им меня нарекли еще до того, как я появился на свет! 

– Кто нарек?

– Не помню, но это не важно. 

– Почему же он бросил тебя на улице, с таким благородным именем?

– Я не помню, Эрика. Все мои воспоминания начинаются с тебя. 

– Так, это было твое «во-первых». Что «во-вторых»?

– Ты закажешь мне креветок!

– Хорошо, – я уже была на грани рыка. – Мерривальд получит свои креветки, если будет тихо сидеть в сумке, чтобы никто его не видел и не слышал. Договорились?

– Конечно, никто меня не услышит, мы же общаемся мысленно. Научиться бы и тебе этому.

Нас уже дожидалась черная машина с Кириллом внутри. Кот сразу полез к нему с приветствиями, оставляя темную шерсть на светло-сером пальто.

– Мерривальд, сиди смирно, а то в сумку посажу, – переместила кота к окну со своей стороны.

– Когда ты успела завести другого кота, куда делся Нуар? – спросил Кирилл, ничуть не брезгуя шерстью.

– Кир, о чем ты говоришь, это Нуар и есть! – лихорадочно пытаюсь выкрутиться. – Это его полное имя – Нуар Мерривальд Ба… ратион. Я же ему паспорт оформила!

– А врать ты не мастак… – заявил кот.

– Ты же знаешь, что в ресторан с котами не ходят? – резонно спросил Кирилл.

– Знаю! Поэтому и взяла для него сумку.

Отвернулась к окну. Пусть все скидывает на капризы начальства. Мне было не до его расспросов, я начала нервничать перед встречей с Виктором Андреевичем.

Нас высадили из машины перед красивым фасадом дорогого ресторана. Одного из лучших в нашем городе. Его изящная вывеска гласила «Тартифлет». Все прекрасно в этом заведении. За исключением того, что это ресторан Макса.

Конечно, из всех высококлассных ресторанов города они выбрали именно его.