Читать книгу В объятиях Севера - Мирослава Крученкова - Страница 4

Ночь прятала под таинственным покровом красоту бренного мира. Совы перекликались, нарушая царившую вокруг тишину. На тёмном лоне неба сияли мириады алмазных звёзд. Луна убывала, проливая благое сияние и рассеивая ночную мглу. Тёмные облака собирались в причудливые фигуры, медленно проплывая на небесных волнах. Землю окутала лёгкая прохлада. От жизненного дыхания ветра кудрявились буки, каштаны, глянцево-зелёный остролист. Посеребренные вершины елей высились над ними точно великаны. Природа то постепенно затихала, то запевала нежную колыбельную.

Бронуэн лежала на покрытой плащом земле и смотрела в небеса. Несколько недель она путешествовала с варварами севера. Они прошли её родной лес и достигли границы Бретани, но за всё это время она не смогла найти удачного момента для побега. Цепь всё так же сковывала её ногу, везде её сопровождал Беренгар, и даже по нужде она отходила вместе с ним. Все те дни она не мылась, и от неё неприятно пахло потом, а слипшиеся и запутавшиеся волосы стали похожи на сено.

Несмотря на то, что Бронуэн была пленницей, воины относились к ней хорошо. Они дали ей тёплый плащ, кормили её и с удовольствием беседовали, пытались её развлечь. С несколькими девушка крепко подружилась. Некоторые молодые воины проявляли к ней особое внимание, а в глазах других Бронуэн явно видела похоть. Старшим воинам она была безразлична, а Гюрдир посматривал на неё с презрением и ненавистью, точно на какой-то отброс, прокажённую.

Бронуэн села. Вокруг все спали. Она находилась в центре отряда, а воины лежали вокруг неё. Рядом спал Беренгар, всё это время нежно заботившийся о ней, как о родной дочери.

Девушка взглянула на Торольва. Он спал полулёжа, прислонившись к стволу ели. Лунный свет озарял его бархатным сиянием, окружая чуть заметным ореолом. Редкие седые пряди ниспадали на грудь, серебрясь и сливаясь с кольчугой. Бронуэн любовалась им. За время её путешествия с ними, ярл ни разу не заговорил с ней и даже не посмотрел в её сторону. Единственный из всего отряда, кто не обращал на неё никакого внимания.

Недалеко Сван, страж ночи, задремал на посту. Пошатнувшись, он поднял златоволосую голову и огляделся по сторонам. Убедившись, что лагерю ничего не угрожает, вновь погрузился в чуткий сон.

Слева, неизменно держа наготове меч, похрапывал Гюрдир. Рядом беспокойно шевелился Юббе. Иногда он что-то бормотал под нос, во сне пытаясь сочинять баллады. Позади спал молодой ласковый Хёгни, в ногах – смешливый рыжий Фригмунд. Все они лежали друг к другу плотно, чтобы девушка не могла сбежать от них. Но для Бронуэн это был сущий пустяк.

Она аккуратно потрогала цепь. Все эти дни, в минуты когда на неё никто не смотрел, Бронуэн разгибала массивное кольцо, прикреплённое к браслету на её ноге, и постепенно сталь начала поддаваться. Она снова схватилась за кольцо, с силой разгибая в стороны и, достигнув цели, осторожно сняла цепь. Осталось только незаметно проскользнуть мимо спящих воинов.

Осторожно маневрируя между телами, Бронуэн прошла мимо Торольва, который внезапно открыл глаза. Не создавая шума, он поднялся и направился следом за ней. Пробираясь сквозь высокие заросли, Бронуэн не слышала, как позади неё крался ярл. Только когда перед ней открылось вересковое поле, она различила позади себя шорох.

Девушка оглянулась, когда на свет луны вышел Торольв. Он хищно двинулся на неё, но Бронуэн, едва увидев его, вскричала и бросилась наутёк. Опередив её, Торольв схватил Бронуэн за руку и притянул к себе. Она попыталась его лягнуть, но он увернулся. Она вырвала руку, чтобы ударить его, но он перехватил её запястье.

Рядом с его могучим телом северного воина, её миниатюрная фигурка выглядела словно хрупкий цветок у неприступной скалы. Она попыталась вырваться, но он заломил ей руки так, что её пронзила острая боль, и она вскрикнула.

– Ты таки упрямая дева, Бронуэн, – бормотал Торольв. – Всё тебе неймётся, всё норовишь сбежать от меня. Только я не слепец, я вижу всё, – он оттолкнул её и, подскользнувшись, она упала на мокрую от вечернего дождя траву. – Всё это время я с тебя глаз не спускал, видел, как ты разгибала кольцо. Я лишь ждал подходящего момента, когда ты решишься на побег.

Бронуэн попыталась отползти от него, но он угрожающе навис над ней. Его длинные тёмные волосы, точно змеи, развивались на ветру, чья прохлада разносила по природному царству свежесть от прошедшего дождя.

– Если ты знал, что я попытаюсь сбежать, почему сразу не остановил меня?

– Потому что хотел преподать тебе урок. Чтобы ты уяснила, – он наклонился к ней, – от меня тебе не уйти.

И он резко поднял её, схватив за ворот платья, который треснул по швам, разорвавшись на спине.

– Прошу, отпусти меня! – взмолилась девушка. – Я всё равно не стану вам помогать, скорее наоборот предам вас!

Торольв, не обращая внимания на угрозы, тащил её обратно в лагерь через заросли, крепко сжав её ладонь. Бронуэн пыталась высвободиться, царапая тыльную сторону его руки, но потом резко вцепилась в неё зубами. От неожиданности Торольв на мгновение отпустил её, но после грубо закинул на плечо, зло при этом бормоча:

– Всё пытаешься со мной бороться, маленькая бешеная лисица?

Услышав шум и крики, воины пробудились, ожидая ярла с мечами наготове. Торольв притащил Бронуэн, с остервенением колотившую его по спине от бессилия. Он невозмутимо кинул её на землю, точно безжизненную дичь. Воины недоуменно посмотрели на обоих.

Ничего спросонья не понимая, Беренгар спросил ярла:

– Что произошло?

– Она сбежала.

– Я знал, что так будет! – Гюрдир обрушил кулак на землю. – Она что-то украла?

– Нет, – Торольв вновь устроился у дерева. – Я думаю, тебе следует внимательнее следить за ней, Беренгар. Раз уж ты взялся опекать её.

Как и другие воины, старик озадачено смотрел на Бронуэн.

– Но как она освободилась? – недоуменно спросил рыжий Фригмунд.

– Разгибала кольцо от браслета, пока никто не смотрел на неё, – безразлично ответил ярл.

– Но как она смогла пройти через нас, не потревожив? – спросил Хёгни.

Торольв смотрел на Бронуэн, довольно улыбаясь.

– Она действительно мастерица своего дела.

Гюрдир смачно выругался на родном языке, а вслух зарычал:

– Убьём её.

– Нет, – твёрдо ответил Торольв.

– Она всё равно попытается снова сбежать! Ты слишком снисходителен к ней, Торольв!

– Нет, Гюрдир, теперь она поняла, что от меня ей не скрыться.

Бронуэн бесстрашно и зло смотрела Торольву в глаза. Она понимала, что любая попытка сбежать от него заранее обречена на провал, но отказывалась сдаваться.

Выругавшись сквозь зубы, Гюрдир взял цепь и, схватив девушку за руку, потащил к дереву. Он приковал её к стволу ели, обмотав вокруг несколько раз, и зло прошипел в лицо:

– Видят боги, не следует тебе злить меня, ибо, клянусь Мьёльниром, я вырву тебе глаза!

Его лицо отражало столько злобы и ненависти, что Бронуэн парализовал страх. Она взглянула на Беренгара, ища защиты, но в этот раз старик ничего не мог сделать для неё. Он взглянул на неё с горьким сожалением и лёг на своё место, как и другие воины.

Бронуэн перевела взгляд на Торольва. Он пристально и не мигая смотрел на неё, острыми, как лёд, глазами. Проникал в её глубины, словно читая душу и будто выжидая. Девушку пробрала дрожь, но она выдержала его тяжёлый взгляд стойко.

Они не спеша двигались через рощи леса, буйно игравшего разнообразными яркими оттенками природного шедевра. Отбивал дробь упрямый дятел, птицы хором щебетали нежные песни, а сверчки, сидящие среди мягких трав, вторили им звонкой мелодией. Множество пчёл да шмелей, крутились возле цветущих кустов шиповника и жимолости. Где-то пробегали лисы, а по деревьям скакали белки. Терпко пахли травы, а пушистые ветви деревьев нашёптывали путникам свои секреты. Солнце, горячим светом затрепетавшее по листьям, стало неумолимо припекать. Только в тени лиственных деревьев было спасение от его раскалённых лучей.

Пока все воины весело переговаривались, Бронуэн по обыкновению завела беседу со стариком.

– Скажи Беренгар, – начала она, – куда же вы направляетесь?

– Мы отправляемся в родные места, в Ютландию, – с улыбкой на устах ответил старик, довольный тем, что девушка заинтересовалась их делами. – Холмы там покрыты густыми лесами, в которых обитает множество разнообразной живности. Наш дом расположен недалеко от залива, где мы добывали сельдь и устриц…

– А что за крепость вы собрались брать?

– Владения Торольва, его родовую крепость Йордвиг.

Выглянув из-за спины старика, девушка поискала глазами Торольва. Он расслаблено сидел в седле и спокойно разговаривал с Гюрдиром и рыжим Фригмундом.

– Йордвиг, – продолжил тем временем Беренгар, – что значит «земля ветров», построен на холме, у небольшого поселения, в окружении лесов.

– Если это владения Торольва, то почему вам нужно их завоёвывать?

– Потому что их отняли у нас, – вмешался в разговор одноглазый Олаф. – Гуннар Кровавый, будь он проклят, взял крепость хитростью, прокравшись ночью и почти полностью перебив спящих бойцов, точно тролль. Его падальщики перерезали лучших воинов, сам он искромсал отца и младшего брата Торольва, а мать жестоко изнасиловал и изуродовал её тело. Торольв был тогда ещё юношей, но он поднял меч отца и отбивался как мог. Его сильно ранили, а мы, оставшаяся в живых кучка воинов, вынесли его бесчувственное тело и умчались прочь с того проклятого места. С тех пор мы кочуем по чужим землям, точно неприкаянные души.

Бронуэн оцепенела. Не столько рассказ ужаснул её, как имя безжалостного завоевателя.

Гуннар Кровавый. Воин в красных одеяниях несущийся на чёрном боевом коне, принося с собой хаос и разрушения, забирая жизни невинных людей себе на потеху. Чудовищные картины её далёкого прошлого пронеслись перед глазами. Этот лютый зверь в человеческом обличье много лет назад пришёл из-за моря, уничтожив её родное поселение. Безжалостно и жестоко его воины расправлялись не только с мужчинами, но и со стариками, женщинами и даже детьми. Её прошлое…

…Маленькая четырёхлетняя белокурая девочка лежала в луже крови с торчащей из горла стрелой – её сестрёнка. Мать, беременная женщина со вспоротым животом, в котором было видно не появившееся на свет дитя. Она дала отпор завоевателям, как и отец, которому раскололи надвое череп. Кругом всё полыхало огнём, дым застилал глаза. Воздух, пропитанный невыносимым запахом от тел заживо сгорающих людей, душил. Кричали женщины и плакали дети. И она сама, не сумев сохранить жизнь сестры, во весь опор неслась прочь от адской резни, устроенной Гуннаром Кровавым. Многие ночи мучили её кошмары, пока она жила в лесу у бабки-ведьмы. И никогда она не сможет забыть события того рокового дня. Не сможет она забыть и имя варвара отобравшего у неё семью…

– Бронуэн? – Беренгар звал её. – Бронуэн! Что с тобой?

Погружённая в ужасные воспоминания девушка не слышала его. Но его голос всё же вывел её из оцепенения.

– Всё хорошо, – тихо произнесла она.

Мгновение она размышляла о горькой судьбе, постигшей не только её, но и всех воинов, с которыми она вынуждена была делить тяготы пути, а после спросила:

– Как же им удалось хитростью взять крепость?

– Нас предали, – подслушав разговор, к ним подъехал хромой Эйнар. – Род Торольва проклят.

– Проклят? – губы Бронуэн ехидно изогнулись. – Кто же его проклял?

– Говорят, один могущественный ведун. Никто точно не знает, что произошло в те далёкие времена. Но после, прадед Торольва Торкель Мудрый, из мудреца превратился в горделивого старика ослеплённого ненавистью ко всем, даже к собственной супруге и детям.

– Он задушил дроттнинг14 Вефрид и сжёг заживо трёх дочерей, – страшно вылупив глаза, вставил одноухий Траин.

– А его проклятие, – подхватил Гринольв, – передалось его наследнику, единственному выжившему сыну Торбранду, который казнил свою жену сразу после рождения сына Торберга.

– Отец Торольва так же под воздействием проклятия сошёл с ума, – закончил Эйнар.

От этих жутких историй волосы на теле Бронуэн встали дыбом. Она и представить не могла, что столь трагическая судьба постигла весь род ярла. Хоть девушка не верила в проклятия и прочую магическую чепуху, однако сама жестокость предков Торольва ужаснула её до глубины души.

– Торольв сейчас находится под воздействием проклятия? – понизив голос, спросила она.

– Нет, – на сей раз ответил Беренгар. – Проклятие действует только тогда, когда наследники рода Торкеля получают власть.

– Значит, если вы захватите эту крепость и Торольв получит власть, он превратится в тирана?

– Нет никакого проклятия! – громогласно ответил сам ярл, остановившись и развернув коня в их сторону. – Это всё старые россказни, для слабых духом людей. Мои родичи были жестоки сами по себе. Я же не похож ни на одного из них.

И он дальше двинул коня. Торольв давно прислушивался к ним. Ему порядком надоели эти глупые разговоры о проклятии и жестокосердии его предков, а потому он решил вмешаться. Да, он видел обезумевшего от ненависти отца. Тот ненавидел всех и вся, был жесток и непредсказуем. Его мать, дроттнинг Рагнейд, страдала от тирании супруга. Говорили, что раньше она была величественна и прекрасна, когда вышла замуж за Торберга Жестокого. Но со временем, она стала угасать, точно свеча. Рагнейд много хворала, сильно похудела, лицо приобрело болезненный серый оттенок, взгляд поблек, а отец продолжал издеваться над ней. Каждую ночь маленький Торольв слышал крики мучения матери, и каждое утро он пытался её чем-то осчастливить, принося свежие полевые цветы, или завтрак ранним утром. Он ухаживал за матерью, когда та не могла подняться с постели. А то, что сделал с ней Гуннар Кровавый, никогда не перестанет терзать его душу. Он видел всё. И ничего не забыл.

Впереди они услышали мягкую трель воды, словно кто-то перебирал струны арфы, наигрывая прекрасную мелодию. Они двинулись на звук по еле заметной тропинке, которую окружали растения колючего чертополоха, а вокруг, выстроившимися колонами, выселись буки и каштаны.

Бронуэн так и не смогла понять историю проклятья рода Торольва и завоевания его владений.

– Беренгар, ответь мне, – шепнула девушка. – Как проклятие связанно с тем, что вас предали?

Так же тихо Беренгар ответил:

– От тирании ярла Торберга страдали все. И в особенности – народ, что живёт в поселении. Когда нападали враги, люди всегда скрывались за высокими стенами крепости. Но Торберг превзошёл жестокость своего отца и деда. Он перестал защищать народ, а потому они отвернулись от него, помогая нашему врагу. Утаили, что Гуннар со своим войском скрывались в лесах и готовили нападение. В крепость проник предатель, который открыл ворота. Так, неожиданно для всех, мы в один миг потеряли всё.

И тогда Бронуэн поняла, почему Адэйр уговорил Торольва забрать её с ними в поход. Он знал, что крепость штурмом не взять, а потому придумал отбить её так же, как это сделали варвары. Нужно было мастерски влезть на высокие стены, бесшумно пройти мимо стражи и открыть ворота. Только она смогла бы сделать это. Бронуэн выросла в лесу, умела бесшумно передвигаться, словно тень, ловко лазить по деревьям, проворно скакать по веткам, балансировать и маскироваться. Она могла слиться с ночью, и никто бы не заметил её, совершенно не ожидая подобного действа. Тем более от девы.

Отряд вышел к небольшой долине, где, извиваясь проложенным руслом, лежала ровная гладь реки. По обеим её берегам стояли стройные сосны вперемешку с ягодными тисами. Серые вершины гор выселись над ними. Небо было лучезарно бледным, и в нём перьями летели пушистые облака. От дуновений ветерка блики играли на воде, сверкая в лучах полуденного солнца.

Воины решили сделать привал. Коням нужно было отдохнуть, напиться всласть воды, а людям отобедать. Они остановились у самой реки, сойдя на выцветший бережок. Некоторые воины распластались на земле, нежась от солнечного тепла. Скальд напевал красивую песню на незнакомом Бронуэн языке, а некоторые воины подхватили мелодию, задорно подпевая и хлопая в ладоши. Лошади остановились у воды. Люди устроили трапезу.

Бронуэн не была голодна, она лишь встала у реки и, немного помедлив, вошла в тёплые воды. Её босые ноги окутала благодатная влага. Как же она хотела искупаться нагой, плавая в нежных объятиях этой стихии, плескаясь и ныряя в глубины, точно мерроу15. Но она не могла больше позволить себе этого. Иногда окружавшие мужчины хищно посматривали на неё, и это пугало. Тело её уже сплошь чесалось от пота и пыли, под ногтями скопилась грязь, волосы приобрели болотный оттенок, а потому она с облегчением погрузилась в воду прямо в платье. Бронуэн смыла грязь с лица, оттёрла руки и очистила волосы. Она радостно плескалась в воде и размышляла о её роли в этом походе. Странную игру начали боги, переплетая нити её судьбы с судьбами грозных северян. Все предшествующие этому трагедии в их жизнях, все их странствия, её жизнь в лесу и безумное решение ограбить спящий отряд, и их твёрдое решение во чтобы то ни стало найти воровку и забрать с собой. Не иначе это был божественный замысел.

Бронуэн посмотрела в сторону Торольва. Странное чувство чего-то до боли знакомого, родного и забытого родилось в её душе с тех пор, как она впервые увидела этого могучего воина. Его широкие плечи и грубые руки, напоминавшие твёрдость гранита, размеренная походка вольного человека, тёмные с серебряной проседью длинные волосы, обрамлявшие всегда невозмутимое лицо, голубые глаза… Всё в нём волновало Бронуэн. Но каков был его возраст? Когда он спал, черты его красивого лица разглаживались и молодели. Однако редкие седые пряди волос и мрачная сосредоточенность делали его намного старше. Несомненно, чем дольше она находилась рядом с ним, тем глубже становилось испытываемое чувство.

Бронуэн задумалась над тем, чтобы действительно помочь северянам отвоевать крепость, чтобы они уничтожили Гуннара, тем самым освободив многих людей от его ига. Отомстив не только за себя, но и, что самое важное, за других людей, которых он мучил, убивал, насиловал. Эта мысль показалась Бронуэн благородной.

Она вышла из воды и направилась прямиком к Торольву, в сопровождении Беренгара, идущего за ней по пятам. Ступала она тяжело, от боли сцепив зубы. Стальной браслет натёр ей лодыжку до крови, а цепь всё время заставляла спотыкаться. Её потемневшие от воды волосы стали похожи на водоросли, а мокрая ткань платья облепила тело, подчёркивая каждый его изгиб. Белоснежное лицо и округлая шея жемчужно блестели от капелек влаги. Зелёные глаза горели блеском изумрудов. Заметив, что все воины зачарованно застыли, любуясь её красотой, плечи Бронуэн напряглись, спина ссутулилась, и вся она словно бы ощетинилась.

Торольв внимательно наблюдал за каждым её движением, пока Бронуэн не села перед ним на выжженную солнцем траву.

– Быть может, – она запнулась и отвела взгляд, судорожно сцепив руки, – я действительно могла бы вам помочь… Добровольно.

Воины замолчали, кто-то из любопытства подошёл ближе, окружая их кольцом. По правую руку от Торольва сидел Адэйр. Его губы расплылись в довольной улыбке, будто он знал, что девушка рано или поздно согласится.

– Я не буду более пытаться бежать от вас и помогу вам достигнуть вашей цели, – добавила Бронуэн.

Послышался удивлённый шёпот. Гюрдир, возвысившись за её спиной, грубо кинул:

– Ложь.

– Я не лгу! – она резко встала и развернулась к нему.

– Нет, лжёшь! С чего бы тебе нам помогать?

Бронуэн сморщилась, словно объелась горькой полыни. Её глаза хищно сверкнули и она, вскинув подбородок, скривила губы, чтобы ответить. Однако Торольв знаком указал Гюрдиру отойти.

– Почему ты решила изменить своё решение, дева?

Бронуэн молчала. Ей не хотелось раскрывать тайну своей жизни, что болезненной раной зияла в её душе.

Мудрый Адэйр ответил вместо неё:

– У неё достаточно причин, чтобы добровольно решиться помогать нам.

– Ты всезнающий старец, друид, – Торольв обратил взор к нему. – С самого начала ты знал, что девушка захочет остаться с нами.

– Мне открыто прошлое людское и будущее… Ты знаешь об этом.

– Но что заставило её изменить решение? Это мне тоже нужно знать.

– Это не имеет особого значения. Прошлое должно быть забыто. Гораздо важнее настоящее и будущее.

Торольв промолчал. На его лице не дрогнул ни один мускул, но в глазах сквозила холодная настороженность.

– Что же ты от меня хочешь? – он вновь обратился к девушке.

– Сними с меня цепь. Я не хочу быть вашей пленницей. Я свободна, так же как и вы, и хочу идти с вами на равных.

– Да будь я проклят! – Гюрдир с омерзением сплюнул. – Это отродье Локи16 вновь обманет нас!

– Не горячись так, Гюрдир, – сказал Адэйр. – Дева говорит от чистого сердца.

– Она ведьма и околдовала даже тебя, старик!

– Она не ведьма, а лишь невинная дева.

– Невинная?! – лицо Гюрдира побагровело от ярости. – Она обокрала нас!

– Так она пыталась выжить в суровых условиях этой жизни.

Гюрдир оскалился, намереваясь сказать что-то ещё, но только Торольв мог успокоить взбесившегося друга.

– Довольно, – устало отозвался он. – Беренгар! Сними с неё цепь, но не спускай глаз.

Беренгар повиновался. Бронуэн, победоносно улыбаясь, взглянула на Торольва и, с лёгким кивком головы, сказала:

– Благодарю тебя.

Торольв пришёл в замешательство. Так же как и Гюрдир, он не доверял девушке, и порой сомневался в мудреце, хотя ни разу советы Адэйра не подводили его. Однако он не мог понять причину, повлиявшую на решение Бронуэн. Она была для него тайной, которую он не мог разгадать. Хитрая и изворотливая, Бронуэн могла ввести их в заблуждение, разыграв эту сцену, но усыпив бдительность мнимой искренностью до конца, может просто сбежать.

Воины двинулись вдоль реки к высившимся на горизонте горам и к вечеру добрались до водопада. Бурная вода с шумом слетала с горных вершин по крутым ущельям, добираясь до русла реки, где образовывала невысокое облако водяного тумана. Там, укрощенные потоки воды расползались на тысячу дорожек, маневрируя между валунами и камнями. Аркой стояла радуга, проявляясь в золотых лучах заходящего солнца. Мерцали брызги, разбиваясь о воздушную стену. А на берегу, громадными колоннами, стояли одинокие сосны.

Воины уже сошли с коней, собираясь устроиться на ночлег, как вдруг звук боевой трубы огласил величественный храм природы. Из леса с дикими воплями стали выбегать вооруженные полуголые воины, разукрашенные чёрной краской. Северяне схватились за оружие и встали в боевой круг, в центр которого была помещена Бронуэн. Обнажив мечи, они приготовились к бою, но Адэйр во время остановил их. Дикари превосходили их числом и, окружив их, натянули луки с нацеленными стрелами.

Со стороны горного ущелья к отряду двинулись старцы в белоснежных длинных одеяниях. Адэйр вышел вперёд и почтительно поклонился. Старцы держали в руках посохи из разных пород деревьев с вырезанными на них рунами. Их одежды украшала кельтская вышивка, состоящая из узоров и охраняющих символов, таких же, как у Адэйра. На груди у каждого висели украшения из камней и бронзовых дисков.

Старейшая из друидов, невозмутимо обратилась к мудрецу.

– Адэйр, брат наш. Что привело тебя сюда вновь?

– Приветствую тебя, Ауреген. Мы хотели остановиться на ночлег здесь, чтобы поутру снова отправиться в путь. У нас не было нечистых помыслов, сестра.

Ауреген оглядела весь отряд орлиным взглядом, остановившись на зажатой воинами перепуганной девушке, и вновь обратилась к мудрецу.

– Так это и есть те люди, ради которых ты покинул нашу обитель?

Адэйр кивнул в знак согласия.

– Помогать странникам с севера недостойно друида, брат, – всё так же холодно молвила старейшина.

Адэйр тепло улыбнулся, и в уголках его глаз легли хитрые лучики морщинок.

– Ты лучше меня знаешь, что каждому человеку боги уготовили свой путь. Моя судьба тесно связана с этим людьми ещё с прошлых воплощений.

– С ними тебя ждёт скорая смерть.

– Смерь настигнет каждого из нас. О своей участи я знаю всё и не страшусь её.

Губы старицы тронула насмешливая улыбка. Она сделала лёгкий жест рукой, и её воины опустили луки. Весь её облик напоминал каменное изваяние, а лицо, застывшее недружелюбной маской, оставалось неподвижным. Только выцветшие глаза блестели хищно и настороженно.

Старейшина посмотрела на девушку и сухо спросила:

– Кто эта дева?

– Её зовут Бронуэн, и она идёт с нами.

– Идёшь ли ты с ними по доброй воле, дитя? – она мягко обратилась к Бронуэн.

– Да, – ответил за неё Адэйр, но Ауреген грозно сверкнула на него глазами.

– Пусть ответит сама. Желает ли она идти с вами или вы держите её как пленницу.

Взоры собравшихся обратились к Бронуэн. Глаза Гюрдира полыхнули мрачным торжеством, словно он предвидел, что девушка откажется от слов произнесённых полдня назад. Беренгар печально улыбнулся, думая насколько девушке неприятно находиться рядом с ненавистными варварами, лишившими её свободы. Адэйр оставался спокойным, другие смотрели выжидающе, а сама Бронуэн словно потеряла дар речи. Эти друиды, равно как и полуголые дикари, вызывали в ней страх. Она взглянула на Торольва, нуждаясь в поддержке, но от его надменного вида веяло ледяным безразличием ко всему происходящему.

Тогда Бронуэн распрямила плечи и твёрдо сказала:

– Я иду с ними по своей воле. Они мои друзья.

Беренгар облегчённо выдохнул, по-отечески тепло приобняв её за плечи. Кто-то светло улыбнулся, кто-то приятно удивился, а лицо Гюрдира вытянулось от изумления.

– Что ж, – холодно произнесла Ауреген, сощурив глаза, – тогда прошу вас отдохнуть в нашей обители.