Читать книгу Собрание сочинений в 3-х томах. Том 3 - Мирра Александровна Лохвицкая - Страница 4

На жизнь и вечность полюбя,

Пройдя пустыни ожидания,

Я отдала тебе себя —

На все блаженства и страдания.

В холодном сумраке разлук

И в краткой радости общения —

Чем больше жертв, чем больше мук,

Тем выше подвиг отречения.

Дымящий жертвенник погас.

Огня мы жаждали нетленного. —

И некий Дух коснулся нас,

Как дуновенье Совершенного.

Люблю тебя со всем мучением

Всеискупающей любви! —

С самозабвеньем, с отречением…

Поверь, пойми, благослови.

Не отступала, не роптала я,

Что смерти страх, Что жизни гнет?

Люблю! – пока душа усталая

Огнем любви не изойдет.

Мой далекий, мой близкий, ты вызвал меня

    Из томленья обычного дня.

И зову я, тоскуя в безвестной тиши:

    Мой далекий, мой близкий, спеши!

Ты влечешь к высотам незакатных огней,

    Где желанья властней и больней,

Где расправлены крылья бессмертной души,

    Мой далекий, мой близкий, спеши!

Каждый день, каждый час, разлучающий нас,

    Это – луч, что без света угас,

Это – мертвая зыбь, где молчат камыши…

    Мой далекий, мой близкий, спеши!

Нет без тебя мне в жизни счастья:

Ни в бледных снах любви иной,

Ни в упоенье самовластья,

Ни в чем – когда ты не со мной.

Устало дремлет вдохновенье.

Тяжел и скучен путь земной.

Где отдых мой, мое забвенье,

Где жизнь, когда ты не со мной?

Ты – мой свет вечерний,

Ты – мой свет прекрасный,

Тихое светило

Гаснущего дня.

Алый цвет меж терний,

Говор струй согласный,

Все, что есть и было

В жизни для меня.

Ты – со мной; – чаруя

Радостью живою,

В рощах белых лилий

Тонет путь земной.

Без тебя – замру я

Скошенной травою,

Ласточкой без крылий,

Порванной струной.

С кем пойду на битву,

Если, черной тучей,

Грозный и безгласный

Встанет мрак ночной?

И творю молитву:

«Подожди, могучий,

О, мой свет прекрасный,

Догори – со мной!»

Будто сон, – но несбыточней сна,

Как мечта, – но блаженней мечты,

Величаво проходит она

В ореоле святой красоты.

Вся из снега она создана,

Вся – из пламени вешних лучей.

Никогда не помедлит она,

Не была и не будет ничьей.

И лишь в смертный единственный час

Мы усталую душу сольем

С той, что вечно сияла для нас

Белым снегом и чистым огнем.