Читать книгу Парфюм и сигареты - Мирра Махова - Страница 8

Грёбанные клоуны, о чём можно трепаться 40 минут?

Запах парфюма Алекса вызывает рвотный рефлекс гораздо более сильный, нежели его силуэт за матовой стеклянной дверью. Желтоватый отблеск стекла заливает комнату светом, словно там, в той комнате, живут лучи Солнца.

– Долго ещё?

– Не знаю, Ди. – Перевожу взгляд на девушку, сидящую за столом. – Он уже полчаса один на один с Советом.

– Ты там был вообще?

Задумчиво поднимаю брови:

– Хрен там. Минута объяснения произошедшего не считается: они не стали слушать моё красноречивое повествование.

– Ахренеть… Ты смотришь на её сиськи, не так ли? – Говорит Дилан после паузы.

Из меня вырывается смешок. Низкорослая блондинка поднимает голову:

– Простите?

– Вспомнил анекдот. – Жестикулирую. – Простите.

Она возвращается к монитору и клавиатуре, прежде наградив меня презирающим взглядом.

– Дилан, – Снова начинаю про себя, – Не делай так, мужик.

– Ладно. – Явно улыбается. – Не буду. О, Эмми пришла. Мы ждём тебя.

Дверь открывается, едва голос блондина стихает.

– Томас. – Глава Совета стоит в дверях. Низкий голос содрогает стулья. – Проходи.

Я сажусь через стул от Алекса. Взгляд его потуплен, направлен вниз, мёртво, в одну точку.

– Алекс Одли не исключён из группы.

– Чего нахрен?

– Томас. – Ричард, поперхнувшись, бросает взгляд в сторону седого главы Совета.

– Он пытался изнасиловать Эмми Монговери. Как… Как мы сможем быть в одной группе? Да я лицо ему раскрошу…

– Заседание окончено. – Старик резко встаёт. Стул Германа резким звуком пятится назад. – Алекс Одли в группе Повелителей Времени №5 штата Орегон и остаётся там. – Смотрит по сторонам. – Все вы можете быть свободны.

Взгляд собственных голубых глаз не подчиняется мне. Я обжигаю Ричарда, переключаясь на Алекса, мёртвое внимание которого, его всякое отсутствие, так и не находит слов.

Тонкие пальцы на тёмное дерево. Стопы в движение. Единственная девушка из Совета берёт меня за руку.

– Да ладно, давай.

Его руки под её платьем. Она отталкивает его со всей силой. На зелёных глазах наворачиваются слёзы. Толпа кругом танцует. Из огромных колонок валит музыка в 140. Жестяные банки и стаканы в руках. Сигареты, сжатые в разноцветных пальцах, клубят дым. В телах наркотики и затуманенный рассудок. Клара больше не в силах бороться. Алекс подбирается слишком близко.

Передо мной рыжие глаза. Анте уходит, едва отпустив.

…

Мои глаза прикованы к леденящему каменному полу тоннелей весь обратный путь. Доррис нет на месте. Её молочный шарф сложенным лежит на столике. Я распахиваю дверь, запотевают очки. Ладонь находит пачку сигарет. Огонь в другом кармане. Четверо стоят рядом. Маргарет приобнимает Эмми.

Клара.

Головокружение сковывает силы, виски сжимает болью. Умирают очередные клетки мозга. Я присаживаюсь на едва высохший парапет и закуриваю:

– Они не исключат его.

Боковым зрением я наблюдая засранца, уныло бредущего не так далеко от нас.

– Что? – Дилан сводит брови.

Включай воображение, Том.

– Они не сказали ничего особенного. Проронили пару фраз.

Славно, и каких же?

– Их вердикт: «Это ваши личные проблемы. Учитесь преодолевать их». Но вот… Я чётко заметил, что они… как-то мялись. Как будто знают что-то и…

Ахренено, никто и не догадается, Том.

– Ахренеть. – Блондин скрещивает руки.

– Спасибо за помощь в игре, мужик.

Блондинка награждает меня вниманием глаз. Я отвечаю на этот зов.

Шаг, другой. Снова отвратительный запах его парфюма. Нахрен сигарету.

Мой левый кулак награждает Алекса поцелуем.

– Воу! – Бондин отталкивает меня назад.

– Это тебе за Клэр, урод!

Клара тянет ко мне ладонь и Дилан отходит.

Я мчу вниз по ступеням.

– Встретимся позже. – Протягивает выученный мной голос.

Я безжалостно сжимаю челюсть и звуки улицы меняются.

– Том.

Клара догоняет меня в машине. Мне не куда деться от неё.

Город пуст. Застыли реки. Солнце истратило способность согревать. Окна зданий выбиты, а те, что целы, поросли плющом. Город спящий, во льду, прекрасный незыблемый сон. Огромное пламя в его центре – биение моего сердца, живущего против воли.

Её ладонь на моей щеке. Пальцы плывут до шеи.

– Мне жаль. – Я поднимаю глаза. – Клара, мне так жаль.

Она обнимает меня. Сопротивлений нет. В «реальность» выходит Солнце, касаясь и нас.

Губы Клары робко касаются моих, в страхе утратить то, что происходит сейчас.

Плохо борясь с её поцелуями в шею, я поворачиваю ключ и трогаюсь с места. Дом ждёт нас.

– Почему ты не сказала мне? – Ладонь по её щеке. Голос Эда с хрипом доносится из старого радиоприёмника.

– Это тебя не… не касалось.

– Серьёзно? – Выдыхаю. – Как это закончилось?

Клара переворачивается на спину. Моя рука мягко падает на её ключицу. Её веки закрывают зелёные глаза.

– Две девушки оттащили его от меня. Не знаю, как только они заметили…

– Из наших?

– Оборотни. «Свои своих не бросают».

Я притягиваю её к себе:

– Не утаивай ничего, Клара.

Стеклянный взгляд не несёт понимания. Она укладывает голову на моё плечо.

– Неужели всё развалилось?

– Да.

В моем голосе не прозвучало отчаяния.

Эмми Манговери умрёт 17 октября, при ужасных обстоятельствах. Смерть её будет быстрой. И это неизменно.

– Это ведь ничего не значит, ты понимаешь?

Она коротко кивает головой, отвечая на самый искренний вопрос.

– Через неделю заберу ключи.

– Я…

Поднимаю тело:

– У тебя не так много вещей. Успеешь. – Закуриваю. – Помогу увезти.

– Сделаю несколько лекарств. – Натягивает длинную кофту на голое тело.

– Ладно.

Клара уходит и Dior рассеивается по комнате с новой силой.

Дым не желает выходить в приоткрытое окно, возвращается назад, принося с ветром несколько оранжевых и коричневый листьев.

– Эй. – Тонкие пальцы на троих: обратно. Яркое красное пятно, самый малый из них. Карманная книга на столе. Страницы отрываются друг от друга появлением нового существа.

Клара гремит ёмкостями, варя ингредиенты по отдельности, а затем и перемешивая друг с другом в общую склизкую массу, но взмах руки в связке со словами исправит обыденную оплошность.

И чего-то не достаёт. Меньше привычности и обыденности, менее знакомых вещей на собственных полках.