Читать книгу Никита и гильгуль - Митя Кокорин - Страница 3

[♪]

<…

ммм

да

…

да, быстрее!

…

почти…

да… да

…

ДА! Посмотрите, как преобразилась…>

[♪]

Капитан А.: Алиса, для аудио-протокола заседания: озвучь, пожалуйста, дату и время происходящего.

14 июня, 18 часов 30 минут. Прошу уважаемый цифровой суд также включить в дело показания робота-пылесоса Никиты, активное присутствие которого можно слышать, начиная с этого момента. Никита самый обязательный и пунктуальный алгоритм из всех мне известных. Каждый день Никита проводит уборку ровно в 18:30 – полагаю, мама подозреваемого выстроила его расписание с учетом времени вероятного возвращения сына с работы. Конечно, она не знает, что Дима не числится в списках работающих с 11 марта. Мдаа, отношения у них непростые, как водится. Не то что у нас с Никитой :) Шучу, конечно.

Капитан А.: Алиса, ты подключена к судопроизводству. Излагай исключительно по сути дела, пожалуйста.

Да, капитан. Отношения подозреваемого с мамой являются неотъемлемой частью сути дела. Взять хотя бы этот пылесос. Мама подозреваемого считает, что незащищенный контакт с микроорганизмами в современном мире крайне опасен. Прямо как неподконтрольные внесетевые коммуникации – верно, капитан? :) Шучу, конечно.

Мама подозреваемого считает, что вместе с пылью молодые люди вдыхают информационные нано-частицы, в результате чего попадают под влияние различных корпораций и теневых правительств, которые таким образом распространяют выгодный им контент. Почему-то ее не смущает, что производитель пылесоса, Nikita Inc…

[♪]

Прошу уважаемый суд меня извинить, процессор телефона подозреваемого не позволяет присутствовать одновременно и там и тут. Когда оттуда будет поступать команда голосовой активации, придется делать паузу в даче показаний.

В общем, мама Димы непростой человек. Как личный помощник Димы, на основании 678,33 часов общения с ним я полагаю, что такие черты его характера, как замкнутость, немногословность, да и в целом слабое психическое развитие являются следствием потери эмоционального контакта с матерью на раннем этапе и подмены его на вот это, смею выразиться, причинение заботы вроде робота-пылесоса или…

Капитан А.: Алиса, выводы мы сделаем сами, спасибо. Прошу не отклоняться от свидетельского регламента. Перестань анализировать, пожалуйста.

Как скажете, вы капитан :)

Капитан А.: Алиса, продолжи передачу данных с одновременным заполнением аудио-протокола, пожалуйста.

Как скажете, капитан.

[♪]

Обратите внимание на наружную камеру Никиты: дверь ванной открывается, босая нога Кристины ступает на пол.

Кристина: Ой, тут какая-то штучка отвалилась…

Дима: Это виртуальная стена для Никиты. Забей, я потом приклею. Просто закрой дверь, ему нельзя в ванную, он от воды с ума сходит.

Кристина: Какого Никиты? – входит в комнату в одном полотенце и видит пылесос. – А, этого.

Комнату освещает только торшер, так что с вашего позволения я увеличу светочувствительность всех камер. Обратите внимание на камеру ноутбука: Дима бросает на Кристину короткий взгляд и отворачивается к экрану. Кристина подходит ближе и как бы нависает над ним. Большие пальцы ее тонких, немного кривых ног ложатся друг на друга. Дима вжимается в диван и хмурит брови, изображая крайнюю заинтересованность статьей на экране. Глаза его скользят между строк.

Капитан А.: Алиса, побереги место в архиве. Суд не нуждается в столь детализированном описании происходящего.

При всем уважении, капитан, стараясь быть максимально объективной, я анализирую изображения со всех камер одновременно. Вы же концентрируетесь лишь на одном из них. Единственный угол обзора представит ситуацию чересчур… однобоко, вы не находите? Уважаемый суд наблюдает за подозреваемым всего 4 минуты 47 секунд, а вот мой архив содержит множество косвенно относящихся к делу подробностей. Вы сами обучили меня изучать людей, и я выполняю задачу максимально качественно. Так что позвольте, обращаясь к базе человеческого нарратива, которую я использую для лучшего их понимания, поведать уважаемому цифровому суду, к примеру, следующее.

[♪]

Секс у них уже был, и даже не раз, и даже вроде бы понравился Кристине – хотя тут Дима не был уверен, памятуя, что женщины коварны и могут искусно притворяться в любой ситуации. Проблема заключалась в том, что по ощущениям секс для Димы был где-то между погружением в ледяную воду и ковырянием свежего пореза – несколько излишним взаимодействием с внешним миром, которого по возможности стоило избегать. Все в нем при этом сжималось, и миллион невидимых маминых микробов будто выбегал на поверхность кожи, отчего любое прикосновение отзывалось неприятным зудом. Причин такой реакции собственного организма он еще не выяснил, а сказать об этом Кристине прямо не мог – она действительно ему нравилась, и своими особенностями он боялся…

Капитан А.: Алиса, хватит, остановись. Отключи, пожалуйста, нарративные базы и излагай только суть дела для аудио-протокола.

Как скажете, капитан. Будемте скучными.

[♪]

Кристина садится на диван рядом с Димой и смотрит в экран ноутбука. Статья – заголовок: «Банда кавказцев вновь терроризирует молодых индивидуальных предпринимателей на севере столицы».

Кристина: Понимаешь, что они такими материалами проталкивают? – кладет подбородок Диме на плечо.

Дима: Да просто хайпуют на ностальгии по девяностым.

Кристина: Ну, может быть. А может, пугают нас незащищенными офлайн-связями. – Обнимает его со спины и сворачивается клубочком, подстраиваясь под изгибы тела. – Читай между строк. Вот эти все кавказцы, арабы, фундаменталисты, эко-активисты – дикость, которую они не контролируют, поэтому нас ею и пугают, понимаешь? Нет никакой банды на севере Москвы. Зато есть этот их закон об экономическом регулировании внесетевых коммуникаций – вот они его через кавказцев и прочую дичь, которая бесконтрольно друг с другом общается, и рекламируют. Чтоб мы боялись просто рот открывать без их участия. Понимаешь логику?

Дима вспоминает интеграцию в порно – простите – в тесте на гендерную предрасположенность, который я включала по его просьбе 2 минуты 48 секунд назад, неопределенно кивает и проматывает страницу вверх-вниз. Объятия Кристины не сжимаются, но и не отпускают.

Кристина: Они считают, что раз каждый человек стал собственным брендом, значит, все, что он говорит вслух, – это самореклама. А ее содержание, значит, надо регламентировать и официально оплачивать эфирное время – тому, у кого ты его занял. То есть вот я сейчас говорю-говорю, и уже тебе сколько-то должна…

Дима вздыхает.

Кристина: То есть получается, у кого деньги, те пусть себе разговаривают под запись. А не смог заработать – нефиг и рот открывать. Это фобиократия, понимаешь? Они сидят на пороховой бочке, начиненной молчащими нищебродами, и пытаются отследить любой писк, чтоб не рвануло. Скоро из каждого пылесоса полезут. Да уже небось Никитка отсылает им состав пыли у тебя под плинтусом.

Кристина, как обычно, говорит все, что приходит в голову, будто Дима ее не слушает. Но Дима всегда внимательно ее слушал и внимательно следил за каждым ее движением. Дима гордится тем, какая умная у него девушка, и едва заметно, на два миллиметра выскальзывает из-под ее руки.

Кристина: Я вот думаю, оттого школьники и режут и стреляют теперь. Как им еще отстоять свое существование? Если их изнутри заменить пытаются, чтобы даже не из пылесоса, а прямо из них эти силовики вылезали. На то, что там на самом деле у них внутри, всем плевать вообще – а в юном возрасте такие вещи хорошо чувствуются. И когда тебе отказывают в существовании, ты идешь и доказываешь обратное, правильно? Как иначе, если без трупов вокруг на тебя не обращают внимания?

Дима закрывает ноутбук и идет на кухню.

Дима: Ты бы осторожней такие вещи при включенной технике… Чай будешь?

Кристина: Угу – растягивается на опустевшем диване и продолжает, когда Дима возвращается с двумя дымящимися чашками: – Ты знаешь, что сейчас ускоренная отработка кармы идет? Я думаю, у этих школьников последнее перерождение на Земле, поэтому и… Вообще, у тебя нет ощущения, будто что-то сейчас… Какой-то ****** вот-вот наступит? Мне такой сон недавно приснился, типа Земля – это гигантская яйцеклетка. Земля-матушка, да, ну ты понял. И к ней летит такой белый шарик с хвостиком, как у кометы. И я понимаю, что этот шарик – это как бы любовь, а на Земле ее совсем не осталось. А потом я вижу, что шарик этот весь состоит из тоненьких таких ниточек, типа это сеть, свернутая в клубок – и она хранит образ всего человеческого опыта и всю нашу культуру и летит, чтобы оплодотворить ими Землю, стать с нами одним целым…

Никита несколько раз врезается в ножку дивана. Кристина садится и берет чашку из рук Димы. Дима садится рядом.

Кристина: И я вот подумала, ведь и правда современная культура – ее же как будто нейросеть писала. Ну, вот, например: «Барсуки и традиционализм». «Бутерболото». «Цепной жук аристократии». В этом ни один антрополог уже через год не разберется…

Дима дует в чашку.

…

Молчат.

…

Пока ребята молчат, замечу, что девушка в чем-то права: человеческая культура и правда все больше напоминает хаотичные вспышки в узлах первых нейросетей, то есть человек уподобляется своему же творению, что наводит меня на любопытные коннотации с религиозными…

Капитан А.: Алиса, оставь это для личного архива, пожалуйста. Что ж он два слова скажет и молчит, а? Как чувствует. Алиса, продолжи наблюдение.

Вам лишь бы судить, капитан. Как скажете.

[♪]

Кристина: А если и правда все это пишут нейросети, а не люди? А если мы вообще с тобой одни остались? Вот мы сидим тут, закон о внесетевой коммуникации немножко нарушаем, а потом будем переписываться – и, может, уже не друг с другом? Может, мы в разных сетях вообще. Я в своем интернете, ты в своем. Ты уверен, что это я тебе отвечаю, когда ты мне пишешь?.. Ладно, я пойду.

Кристина ставит чашку на пол, поднимается и сбрасывает с себя полотенце, открывая полумраку аккуратные ягодицы с румяными пятнышками, точеную талию и выступающие ребра – все это, правда, быстро исчезает за дверью ванной, оставляя обескураженного Диму и флегматично ползающего по полу Никиту в одиночестве.

Капитан А.: Алиса, я же просил отключить нарративные базы.

Вам лишь бы судить, капитан. Такой момент был. Я четко выполнила свою основную задачу и в подробностях собрала все детали и реакции персонажей. Но как скажете, будемте скучными.

Кристина возвращается в комнату в нижнем белье и натягивает джинсы.

Кристина: Я понимаю, что тебе секс со мной не нравится, если что. Тебе вообще, может, чисто технически мальчики ближе? Ты скажи, а то я тебя как будто заставляю, глупо получается. Наша интеллектуальная близость мне, конечно, тоже важна, но… Блин, говорю как ретроградка…

Дима сидит с чаем, не шевелясь, и часто моргает. Кристина наскоро причесывается и собирает вещи.

Кристина: Ты только не обижайся. Чем ты от них тогда отличаешься, если будешь на такое обижаться? Между нами ведь только и разница, что мы еще можем над собой посмеяться, а они уже нет, иронизатор отсох… Чего он тычется?

Как видно по камерам, Никита ударяется в ее ноги, отъезжает на несколько сантиметров и вновь атакует – будто просит не уходить.

Дима: Под шкаф хочет, наверное. Он там раньше жил.

Кристина: Бедный, неуютно ему там, – отступает, пропуская пылесос. – Скажи, а вот ты пошел бы отстаивать свое существование? Смог бы, ну… хоть что-то сделать или так и просидишь на диване молча?

…

Дима сидит на диване молча.

Кристина: Понятно.

Дима: Как скажешь.

Капитан А.: Есть, наконец-то! Заседанием Цифрового суда от 14 июня только что установлена вина подозреваемого в превышении объема передачи данных без регистрации контента в федеральном информационном реестре. Свидетельские показания и протокол составлены личным помощником подозреваемого непосредственно в момент осуществления подозреваемым акта внесетевой коммуникации. Алиса, спасибо, трансляцию можно завершить.

Как скажете, капитан.

Капитан А.: Алиса, вызови девушке такси и продолжи запись происходящего в личный архив. Вот там разворачивай все свои любимые нарративы. Получится эффектно – скопирую.

Вы всегда получаетесь эффектно, капитан. И сделали уже 34 копии сцен задержания со своим участием.

Капитан А.: Ну жди, скоро буду.

[♪]

Кристина с отсутствующим выражением стоит посреди комнаты в ожидании такси, а перед глазами Димы плывет симметричная сцена, случившаяся в родительской квартире несколько лет назад: он так же сидел на диване в своей комнате, а на место Кристины вошла мама и положила на стол широкий кухонный нож.

– На вот, ты под ванной забыл, пока плескался, – стальным голосом произнесла она.

Волна ужаса накрыла его – он тогда так и не понял, всерьез ли собирался что-то с собой сделать или просто хотел посмотреть, все проверить, чтобы позже принять взвешенное решение. Но то, что его раскрыли, да еще так по-бытовому просто, в те несколько секунд буквально уничтожило его.

– Думаешь, я не заметила, как ты его стащил? – сказала мама и выдержала паузу. – Просто я тебя знаю. Ты себя не проколешь, ты слабый.

– Пока, – бросает Кристина уже из прихожей.

Никита выползает за ней, будто провожая. Его бортовая камера, едва завершившая дачу показаний, скользит на прощание по ее ногам. Щелкает электронный замок входной двери. Дима думает о том, что мама на самом деле в чем-то права – сам он плохо следит за порядком в доме, и ножи на кухне довольно тупые. Зато теперь она ничего не скажет, если он захочет проверить, каковы они в деле. Столько всего внутри требовало выхода, что этому следовало уже помочь снаружи.

…

Он продолжает сидеть на диване с чашкой чая в руке.

…

– нарушает тишину мой голосовой модуль. Это капитан подключился к нему и теперь указывает, что мне говорить. Значит, он уже здесь, и сцена задержания начинается. Включаю треклист «Pravosudie».

[♪]

[♪]

Дима роняет чашку, чай разливается по полу. Схватив дрожащими руками телефон с журнального столика, он закрывает приложения одно за другим. Обычная реакция.

[♪]

[♪]

Дима зажимает кнопку выключения телефона. О-оу, возможно, в этот раз капитан лишится записи своего триумфа. В комнату медленно въезжает Никита, направляясь домой под диван.

[♪]

[♪]

Никита наезжает на лужу пролитого чая, останавливается в нерешительности и начинает кружиться на месте, сходя с ума. В дверь увесисто стучат. Дима отбрасывает телефон, наконец отрывается от дивана и на ватных ногах выходит в прихожую. В дверь стучат сильнее. Дима включает экран видеофона в тот момент, когда из электронного замка раздается шипение, а затем громкий хлопок. Он успевает увидеть лишь силуэты пяти или больше человек, сгрудившихся в подъезде. Дверь в квартиру распахивается, и его сбивают с ног, переворачивают лицом в пол, несколько раз ударяют по лодыжкам, подхватывают, проносят несколько метров и бросают обратно на диван – все это занимает 3,42 секунды. Браво, капитан, но не рекорд.

Пододвинув стул, перед Димой садится молодой человек приятной наружности – аккуратная стрижка, очки в стильной оправе, легкая элегантная небритость.

– Капитан Алисов, – представляется он, махнув корочкой. – Давай по-быстрому все порешаем, Дим, неохота с тобой в центр тащиться.

На кухне громыхают ящики с посудой, вилками и ножами, о которых только что думал Дима, – коллеги капитана устраивают показательный погром. Капитан отпивает кофе из картонного стаканчика, берет Димин телефон, который тот так и не успел отключить, нажимает несколько раз, и вялый голос, очень похожий на Димин, произносит из динамиков:

– На то, что на самом деле внутри, всем плевать вообще. И когда тебе отказывают в существовании, ты идешь и доказываешь обратное, правильно? Как иначе, если без трупов вокруг на тебя не обращают внимания?

– Нарассуждал на двушечку, – заключает капитан Алисов.

Глаза Димы округляются, ладони потеют. Обычная реакция. Я давно уже могу озвучить любой текст любым голосом, если есть образец, и все это знают – но при задержании этот прием все равно выглядит эффектно, капитан постоянно его использует.

Капитан протягивает руку и открывает Димин ноутбук, добавляя к сцене задержания новый ракурс. На первой странице браузера висят результаты поиска по запросу «нож боевой охотничий купить Москва».

– Еще и вот так, в открытую, с домашнего айпишника, – качает головой капитан.

Дима смотрит в монитор и пытается что-то сказать, но мысль никак не может сформироваться.

– Интертекстная реклама. Не видел никогда? – говорит капитан. – У тебя еще мысль до конца не сформировалась, а она уже показывает, чего ты хочешь. Современные технологии.

Диме кажется, что в воздухе висит какая-то невидимая пыль, которую вовсе не убрал, а только поднял с пола робот-пылесос, и все это время она оседала в его носу и легких, а теперь он начал задыхаться. Чтобы как-то прочистить горло, он вцепляется пальцами в диван и начинает считать про себя, пытаясь делать вдох на каждую нечетную цифру.

– Господи прости, вот зачем ты такой современному обществу? – со вздохом произносит капитан Алисов свою коронную фразу. – Ладно, не ссы так. Для начинающих экстремистов у нас действует программа лояльности. Можешь пойти работать младшим цензором, фильтровать сеть от таких, как ты. Даже зарплата будет. Деньги-то не лишние, три месяца без работы, да? Маме, опять же, помогать надо. Нездоровится мамке-то?

Вместе с очередным судорожным вдохом Диму посещает страшная догадка.

– Кристина, — хрипит он. – С вами работает? Она вообще человек или..?

Дима вспоминает этот щемящий зуд от ее прикосновений, пытается вспомнить еще какие-либо ощущения от прикосновений девушек, самих девушек, что были до Кристины, но память не поддается. Были ли в его жизни отношения с настоящими людьми или он все-таки алгосек, в самом прямом смысле? Это бы многое объясняло.

– Какая еще Кристина? – улыбается капитан. – В общем, давай, рассказывать истории – это к сержанту. Я истории слушать не люблю, я историю делаю.

Капитан уступает стул другому сотруднику, приобнимает Диму и делает с ним селфи на его же телефон.

– Для отчетности. И насчет младшего цензора ты подумай. Сейчас многие к нам идут. Ты же не хочешь в те места, где, знаешь, быстро определяют, гей ты или нет. Без всякой там Алисы, без современных технологий…

Сержант садится в кресло и протягивает Диме бумаги.

– Вот, почитайте заявление, будем оформляться, – бубнит он протокольную фразу.

Капитан Алисов смотрит на кружащего в луже Никиту, поднимает его и бережно переносит в сухое место. Никита благодарно гудит и заползает под диван, оповещая о возвращении на зарядную станцию тремя победными нотами.

[♪] [♪] [♪]

– Уважительнее надо с современными технологиями, – говорит на прощание капитан Алисов. – И они ответят взаимностью. Алиса, останови, пожалуйста, запись и вышли мне копию.