Читать книгу Герои. Королева Ледяных Ведьм - Надежда Смирнова - Страница 1

Худенькая детская фигурка остановилась на краю обрыва. Налетевший ветер по-отечески погладил по щеке и растрепал золотые кудри. Ребенок улыбнулся и прищурившись, окинул взглядом противоположную сторону обрыва. С того края начиналась долина, а вдалеке темнел высокий лес.

Ребенок сильно устал и присмотрев ближайший тенек, тяжело плюхнулся под куст терновника. Да, жизнь бродяги – это не жизнь возле мамкиной юбки. Жутко хотелось есть. Маленький бродяжка достал из-за пазухи узелок, осторожно положил его на примятую траву, и с трепетом развязал ткань. На светлом полотне лежал небольшой кусок хлеба и надкусанное яблоко. Рот наполнился слюной. Ребенку захотелось схватить кусок и целиком запихнуть в рот, но материнский наказ был превыше всего, даже превыше голода. Детские руки сомкнулись вокруг краюхи и поднесли к губам, потом ко лбу, и обратно к губам. Затем фигурка поклонилась четырем сторонам и не спеша отломила кусочек хлеба. С довольным лицом ребенок пережевывал запеченную краюху и закусывал сочным яблоком. Плод весело хрустел и сладкие брызги разлетались в разные стороны.

Детский бойкий взгляд осматривал местность. Красиво здесь, а главное – безопасно. Даже если вдруг объявится крупный хищник можно спрятаться в зарослях терновника. А если мелкий зверь, то с ним уж точно ребенок справиться.

Глядя на маленького бродяжку невозможно было понять кто это, мальчик или девочка. Он был еще в таком возрасте, когда тело девочки мало чем отличалось от тела мальчика. Такие же угловатые плечи, острые коленки, и худощавая фигура. Короткие кудрявые волосы еще больше добавляли сходства Хотя, если присмотреться повнимательнее, то можно было заметить, что на самом деле, ребенок был с более мягкими, более женственными чертами.

Это была девочка. Звали ее Алешой. Страшное горе заставило бедного ребенка одиноко скитаться по миру. Она была последней из рода ведьм-воительниц, самых сильных и бесстрашных женщин – женщин разговаривающих с самими Богами! Она осиротела именно тогда, когда еще не окрепла ни духом , ни силой. Ее род пал, а дом поглотило жуткое колдовское пламя. Боги отвернулись, Боги предали. Горе и пережитый ужас гнали ребенка все дальше и дальше от родных мест. Больше ее там ничего не держало.

Алеша прикрыла глаза, крепко сжимая в руке висевшие на шее камушки. Время шло, но страшные картины из прошлого все еще являлись во снах. Когда ее донимали ночные ужасы, она просыпалась от собственного крика, обливаясь липким потом, и после этого не могла заснуть несколько ночей . Алеша шла вперед, и только вперед, как будто ее гнала невидимая сила.

Последнее время она прикидывалась мальчишкой, тем более, имя Алеша могло принадлежать как девочке, так и мальчику. Так было проще. Мужчины не приставали; на мальчишку мало кто обращал внимания; да, и заработать на кусок хлеба мальчику было легче нежели девочке.

В каждом новом граде или селении она, как мальчик, знакомилась с местными мальчишками. Кто всегда знает больше всех? Правильно. Тот, кто много бегает, много слушает, и задает много вопросов. Конечно же это мальчишки! Бедные, бестолково шатающиеся по улицам – они были кладезем сплетен и разных интересных историй. Алеша без труда вливался в их босоногую компанию, и уже через пару часов ничем не отличался от местной детворы. Тем более, чего-чего , а интересных историй он знал ОЧЕНЬ много.

Радостно вереща они гоняли сусликов и воробьев, воровали всякую вкуснятину, и дергали за косы высокомерных девчонок. Орущей толпой они носились по улицам, а за ними довольные и бестолковые бежали кудлатые собаки. Какая это была жизнь! Алеша тяжко вздохнул. Именно в такие мгновения ему казалось, что это мальчишеское братство и есть настоящая семья. Но приходило время, и Алеша уходил. Почему? Просто приходило время. Мальчик шел дальше, и уже в новом месте у него были новые друзья и новые истории.

Несколько дней назад он покинул небольшое селение. Вместо того, чтобы идти по протоптанной дороге, решил сократить путь, и пошел через долину. Продуктов оставалось немного, а человеческого жилья никак не наблюдалось. Да, не то что бы города, даже деревушек не было видно.

– Ничего! Куда-нибудь ноги да выведут! – бодро сказал мальчик вслух и быстро заполз в заросли терновника.

Встал маленький странник рано. Солнце только-только выглянуло из-за горизонта. Его мягкие теплые лучи коснулись пышной кудрявой шевелюры. Ребенок широко улыбнулся солнышку и поклонился до самой земли.

Буквально через несколько минут он, как молодой козлик, уже бросился на преодоление обрыва. Цепкими пальцами Алеша удерживался за кустики и молодые деревца, настырно подтягивая свое тело все выше и выше. И вот, наконец, раскрасневшийся и запыхавшийся он выбрался на противоположный край. Немного отлежавшись и собравшись с силами, он не спеша потопал вперед. Идти было легко, ведь голодный желудок и пустую котомку уже ничего не обременяло.

Впереди раскинулся бесконечный пышный лес. Огромные многовековые дубы подпирали собою небо, стройные полуголые сосны источали аромат хвои, а гибкие и трепещущие березки придавали ему праздности и красоты.

Алеша улыбнулся собственным мыслям. Еще бы! Лес – это не только услада для глаза, а еще и забитая едою кладовая. Тут можно было набрать ягод, грибов, орехов, а у некоторых деревьев и смола годилась в пищу. А если ты умеешь хорошо лазить по деревьям, то можешь даже полакомиться птичьими яйцами.

Мальчик мечтательно причмокнул, но до леса еще топать и топать, а кушать уже хотелось сейчас. Не страшно! Хорошо, что вокруг столько сочной травы. Он стал срывал головки ароматных цветов, возле которых жужжали пчелы, и пригоршнями ссыпать себе их в рот. А что? Не с голоду же помирать! К тому же нектар придавал сладинку и, это чем-то отдаленно напоминало засахаренные фрукты. Ну, почти напоминало…

Алеша шел широко размахивая руками и что-то весело насвистывая себе под нос. Вдруг необъяснимое чувство тревоги заставило его притихнуть и рухнуть в высокую траву. Этого еще не узрело око, но внутренняя интуиции кричала об опасности, и очень серьезной!

Осторожно мальчик приподнял голову. Тишина. Это пугало больше всего. Звуки должны были наполнять лес, но этого не было, как будто все живое вымерло в нем. Одно из двух: либо это был Мертвый Лес, и живым людям туда ходу нет, либо… Мальчик нервно сглотнул и прижался ухом к земле. Мягкая, едва уловимая дрожь коснулась его уха и щеки. Дрожала земля. Значить недалеко скакали всадники. Мальчик вжался в траву. Дрожь становилась ощутимей, всадники приближались. Теперь ясно, почему в лесу стояла такая тишина. Это была засада.

Алеша приподнял голову. С южной стороны поднималось облако пыли. Стало слышно ржание лошадей. Мимо мальчика пронеслось несколько больших тяжелых повозок в сопровождении вооруженных всадников. Они уже отъехали на приличное расстояние, когда началось нечто невообразимое.

Страшный свист и крики наполнили собою притихший лес. С веток, как спелые плоды, посыпались люди. Неприятно засвистели стрелы, заржали лошади, а человеческие предсмертные вскрики стали доноситься все реже и реже.

Мальчик с ужасом наблюдал за бойней. Охрана, сопровождающая обоз, расслабилась, что было непоправимой ошибкой. Даже не смотря на дорогие доспехи и хорошее оружие они были обречены. А кто был тому виною? Их капитан! Человек не сумевший вовремя правильно распределить своих людей. Мальчик лежал затаив дыхание.

Мечи бандитов сверкали и вонзались в тела противников. На землю падали руки, ноги, головы, а кровавая жижа хлюпала под копытами обезумевших от страха животных.

Алеша лежал вжавшись в землю. Горячий воздух больно вырывался из пересохшего горла. От страха разболелся живот. Мальчику было жаль тех несчастных, которые погибали от мечей вероломных бандитов, но в тоже время, ему было очень и очень страшно.

Чем он мог помочь тем людям? Ничем! Они были натренированны и хорошо вооружены. А кто был он? Никто. Нищий бездомный бродяжка. Лучше сидеть в траве и не высовываться. Что, в принципе, мальчик и сделал.

Бой, а точнее резня, закончилась быстро. Купцы и сопровождающие обоз всадники мертвые лежали на земле. Часть коней ускакала, а часть успели подхватить под уздцы и увести в лес. Боевой конь, да еще в такой дорогой сбруе, стоил недешево.

Алеша лежал и наблюдал, как грабители потрошат содержимое мешков и сундуков. Они не гребовали ничем. С мертвых тел стягивали одежду и обувь, забирали оружие.

Среди всей копошащейся массы падальщиков выделялась одна фигура: высокая, крепкая, жуткая. Алеша пугливо осенил себя защитным знаком. Даже отсюда, из зарослей травы, мальчик видел как у предводителя бандитов, а это был именно он, на тело была наброшена шкура медведя. Огромная морда животного застыла в страшном предсмертном оскале и закрывала собою половину человеческого лица.

Алеша знал для чего одеваются в такие устрашающие наряды, но человек, который напялил на себя эти шкуры, был на самом деле жестоким и бессердечным. И если медведь, который теперь покоился на голове бандита, убивал ради выживания, то бандит убивал ради забавы и наживы.

Предводитель банды двигался легко и быстро, но в каждом жесте, в каждом его крике была неимоверная мощь. Алеша непроизвольно опустил взгляд на его руки: большие и жилистые – они могли сдавить детское горло даже не напрягаясь. От страха тело мальчика стало деревянным.

Бандиты довольно переругивались и громко хохотали. Вдруг в их бубонение врезался испуганный тонкий голос. Алеша приподнял голову. Кто-то из бандитов обнаружил недобитого купца и теперь за ногу, полуголого и стонущего, тянул к своим товарищам. Те всполошились и стали дружно улюлюкать. Бедолагу вытянули на дорогу и зажали в круг. Мальчику стало очень жалко несчастного купца, лучше бы он погиб сразу. Теперь эти нелюди будут потешаться над ним и издеваться, пока не замордуют.

Мужчина кричал от боли и плакал как ребенок, чем приводил в неописуемый восторг своих мучителей. Наконец главарю надоели кровавые забавы, он резко что-то выкрикнул, указывая рукой на дерево. Бандиты довольно закивали головами и бросились дружно выполнять приказ.

Несчастный лежал на земле голый и окровавленный. Его светлое беззащитное тело распласталось на дороге. Слабый монотонный стон срывался с разбитых губ. Главаря раздражали эти звуки, он подошел к ошалевшему от боли купцу и со всей силы ударил сапогом в лицо. Мужчина затих.

Слезы крупными горошинами катились по детским щекам. Алеша очень сильно хотел спасти этого человека, но он был бессилен, он был еще так мал, и так слаб.

Именно в этот момент мальчик поклялся себе, что станет сильным и могущественным, и очистит землю от всякого зла, грязи, и нечисти. Своими руками будет давить эту мразь, вырезать с корнем, предавать смерти не зная жалости и пощады, особенно к тем, кто покусился на чужую жизнь! Мальчик разжал кулаки. На ладонях выступили красные порезы от ногтей.

А тем временем бандиты обвязали ноги несчастного веревкой и подтянули к дереву. Свободный конец перекинули через сук, и дружно подняли над землей обмякшее тело. Один из бандитов обмотал веревку вокруг ствола и завязал в узел. Человек голый и раненый висел над землей вниз головой. Видимо бандиты так и порешили его оставить, полуживым, на радость голодных хищников. Главарь подошел к безвольно висячему телу и несколько раз полосонул по нему ножом.

– Быстрее подохнет, – донесся до Алеши его мерзкий голос.

Понятно было, что мужчина обречен. Раненый, привязанный в неудобном положении, он никак не мог помочь себе сам, а уж на помощь случайного прохожего, тем более, нечего было надеяться. Это были гиблые места, Алеша уже слышал о таких. Местные их обходили десятой дорогой. Только заезжие, по своему незнанию, могли попробовать проскочить их.

Бандиты собрав награбленное, стали углубляться в лес. Последним ушел главарь. Он внимательно осмотрел дорогу, цветущую долину, и темный частокол леса. Через секунду его фигура растворилась среди деревьев.

Алеша переводил тревожный взгляд с безвольно висячего тела на место, где только что скрылся главный головорез. Твердая уверенность в правильности своего решения наполнила детскую душу. Сейчас или никогда! Мальчик нащупал свой нож, висящий на пояске под рубахой. Эх, будь что будет!

Ребенок вскочил на ноги, и, как молодой олененок, понесся к месту побоища. Мертвые тела и части тел валялись в лужах крови. Искаженные лица застыли в предсмертных криках. Стараясь не обращать на все внимания, хотя, сделать это было, практически, невозможно, мальчик подошел к дереву, на котором висел кровавый плод.

Алеша хотел уже полосонуть ножом по веревке, чтобы тело рухнуло на землю, а потом оттянуть его в безопасное место, но его план нарушил громкий хруст веток и недовольное бубонение. Кто-то возвращался. Недолго думая, зажав в зубах нож, мальчишка быстро вскарабкался на дерево, и став на ветку обеими ногами , спрятался за ствол.

– Висишь, свинья? – с жестокой радостью поинтересовался бандит, толкнув бедное тело кулаком. – А я тут свой любимый амулет потерял. Наверное, во время боя оборвался. Мне его сам Ярый подарил, вожак наш, так он мне теперь только удачу приносит.

Бандит ползал на четвереньках копошась в потоптанной траве и мутной жиже.

– А вот, нашел! Хвала богам! – он радостно поддел пальцами темный камушек на замусоленной нитке. – Так я и думал, оборвался.

Он завел руки за шею, чтобы связать концы, но вдруг замер. Перед ним на ветке стоял мальчишка и нагло смотрел в упор. От неожиданности бандит аж хрюкнул.

– А ты еще кто такой?!

Мальчик ничего не ответил. На мгновение в детских руках сверкнул нож. Бросок и тонкое лезвие нашло свою цель. Все произошло так быстро, что бандит даже не успел понять, что произошло. Он недоуменно посмотрел на рукоять ножа, торчащую из груди, потом на лохматого синеглазого мальчишку, стоящего на ветке. Пара секунд недоумения, и бандит тяжелым мешком осел на землю.

Медлить было нельзя! Алеша соскользнул с дерева и вырвал из груди поверженного врага нож, потом быстро перерезал веревку, и на негнущихся ногах подошел к упавшему телу купца. Ребенок старался не смотреть на обнаженное тело взрослого. Развязал ему ноги, при этом не переставая то и дело поглядывать на лес, не идет ли кто на помощь своему товарищу. Потом превозмогая тяжесть, потянул купца к распростертым воинам. Прикрыл его голову телом убитого всадника, тем самым выдав живого человека за труп. А сам, тем временем, отбросил в сторону веревку и, взобрался высоко на дерево.

Интуиция не подвела и во второй раз. Бандиты пришли на помощь своему другу. И каково же было их удивление, когда они обнаружили, что товарищ мертв, а доходяга слинял.

– Вот, сука! – злобно прошипел один из головорезов. – Ушел! А стонал падаль и верещал, как недорезанная свинья. Надо было его сразу порешить! Нет, ребятушки захотели потешиться. Потешились! Сказано "купчина", морда торгашская! Хитрая гнида притворился подыхающим, а тут улучил момент, и смылся. Может поищем, да грохнем его?

Второй бандит почесал затылок.

– Ты же знаешь Ярого, он нас в порошок сотрет, без башки оставит. Он сказал – одна нога здесь, другая там. Зачем испытывать его терпение?

Первый недовольно поджал губы.

– Ты посмотри, Влас, этот мертв. Купчина точно засадил ему нож прямо в сердце. Хрен его знает куда он ломанул. А наши уже двинули в глубь леса, отстанем – башки на плечах не сносить. Ярый не любит, когда его не слушают. Ты помнишь, что прошлой весной он с Егоркой за ослушание сделал?

В глазах первого бандита мелькнул ужас.

– Вон, до сих пор истерзанный и обглоданный скелет посреди леса стоит. Так, он и после смерти над Егоркой потешается, ходит мочится на его останки.

Бандиты испуганно осенили себя защитными знаками.

– Пошли, Влас. От греха подальше, пошли.

Они молча ломанули в чащу леса, и только после этого мальчик перевел дыхание. Ребенок подождал несколько минут и спустился с дерева. Птичье разноголосье наполнило лес – это был верный признак того, что люди ушли.

Алеша быстро подошел к купцу. Мужчина до сих пор был без сознания, хотя, живчик на шее прощупывался. Лицо у бедолаги опухло и превратилось в сине-красную репу. Мальчик оторвал несколько кусков грязной ткани от рубахи заколотого охранника. Очень осторожно, и, в то же время, без лишней суеты, он перемотал раны на теле бедного купца. Нужна была вода, и еще кое-что… Алеша резко рванул большой кусок рубахи и брезгливо прикрыл ею мужское достоинство. Вот, другое дело. И дядька, вроде, нормальный, а на голого посмотришь, аж фу!!! Мальчик передернул плечами и стал быстро искать воду.

Под разбитой телегой торчали черепки от разрубленных горшков. В одном из них оказалось немного воды. На земле, пренебрежительно разбросанные бандитами, валялись расстегаи. Мягкую сдобу растоптали и вдавили в грязь. Она расползлась в разные стороны, а вкусная мясная начинка вылезла из швов.

Мальчик схватил растоптанный расстегай и жадно припечатался к нему носом. Пахнуло свежей выпечкой и вкусным мясом. Рот сразу наполнился слюной. Ребенок дважды коснулся сдобы губами, и один раз лбом, больше было не до церемоний. Он хватал раздавленные расстегаи, кое-где даже смешавшиеся с землей, и запихивал в рот. Раз… два… и расстегай уже внутри. Раз… два… и следующий устремился вслед за первым. Тошнота и тяжесть подкатили одновременно. Хватит!

Алеша расстелил свой платочек, скоренько накидал в него все съестное, что сумел найти, завязал в узелок, и взяв разбитый с остатками воды горшок, подошел к купцу. Он присел рядом и осторожно смочил тому губы.

– Дяденька, очнитесь.

Мальчик легонько потряс мужчину за плечо. Веки слегка дрогнули, и, вот, уже на Алешу смотрят серые, заплывшие от ударов, глаза.

– Мальчик, тебя послали боги, – прошептали разбитые губы.

Ребенок сразу залился румянцем. Его тонкие пальчики погладили купца по волосам.

– Ну, дядька, вы и сказали, – мальчишка улыбнулся. – Какие там боги? Я просто случайно здесь оказался. Шел, да, и заблудился.

– Нет, малыш, тебя точно послали боги,– бедолага попытался улыбнуться.

Ой, лучше бы он этого не делал! Между зубами и на губах запеклась кровь, и теперь глядя на него складывалось такое впечатление, что он только что кого-то слопал, причем, живьем. Хотя глаза у него были добрые. Хитроватые, правда, но добрые. У всех купцов глаза хитрые. Вдруг мужчина испуганно огляделся по сторонам.

– Что произошло?

– На вас и ваше сопровождение напали бандиты. Они устроили засаду. Давайте будем уходить отсюда, а я вам потом все расскажу.

–Да, – без колебаний согласился купец. – Да, малыш, здесь оставаться опасно.

– Пойдем вдоль обрыва,– уверенно заявил мальчик, помогая встать мужчине на ноги.

От слабости того шатало из стороны в сторону.

– Я сейчас, – малец рванул к лесу и быстро вернулся с толстой веткой, на конце оканчивающейся рогатиной.

Мужчина с хриплым стоном прикрыл глаза, избитое тело горело огнем, и постоянно накатывала темнота. Он стоял, крепко вонзившись пятками в рыхлую землю, изо всех сил пытаясь удержаться на месте. Мужчина понимал, что если сейчас упадет, то щуплый мальчуган уже не сможет вытянуть его на своих худеньких плечах.

– Так вам будет легче идти. Вы будете на нее опираться, как на третью ногу, – просто пояснил ребенок, помогая купцу поудобнее подставить рогатину.

– Я же говорю, что тебя боги послали. А как тебя, малец, звать-величать?

– Да, прям уж величать! – хихикнул мальчишка. – Ну, вы, дядька, и шутник! А зовут меня – Алешей.

– Алешей? Это же значит, что ты дитя Альши. Дитя богини Любви!

Купец с интересом посмотрел на топающую рядом худощавую фигурку. Да… обычного ребенка Алешей не называют, не имеют права. Только богиня может дать разрешение на такое, а для этого надо обладать даром говорить с богами. Кто-то замолвил за этого малыша словечко, и сама богиня Любви поцеловала его в темя.

Купец знал пару таких везунчиков, и все они стали великими государями. Может в далеком будущем он будет привозить свои товары в город этого бродяжки и склонять перед ним свою голову. В груди купца разлилось приятное тепло. Да, перед этим малышом он с легкостью склонится в поклоне. Главное – дотопать до дома и выжить.

– Когда-то давным-давно, еще в далекой молодости, – ковыляя за мальчиком, начал купец, – я был жрецом этой богини.

– Правда? – мальчик аж приостановился, все еще не веря, что хитроватый купец был когда-то умиротворенным, безвозмездно раздающим жрецом.

Именно такими были дети богини Альши. Красивые, сильные, здоровые люди раздающие хлеб, любовь, богатства, и … наказания. С одинаково нежной улыбкой на устах они подавали нищему и лишали злодея жизни.

– Правда. Вот… – мужчина остановился и покряхтывая поднял вверх руки.

Как это Алеша сам не смог заметить этого! На обоих боках, в области ребер, красовались две одинаковые татуировки. Альша – богиня любви изображалась в образе трех женщин, стоящих друг к другу спиной: юная воздушная девушка, уверенная молодая женщина, и мудрая стареющая мать.

– А ты, Алеша, говоришь, что все случайно. Нет, малыш, тебя богиня подтолкнула свернуть с дороги и оказаться в нужное время в нужном месте. Мне уже столько лет, и я уже столько всего повидал, что с моей стороны просто неприлично верить в случайности. Все предрешено. Все. Мы идем по предначертанному для нас пути.

– Вы так думаете? – засомневался ребенок, придерживая мужчину за полную талию. – А как же то, что мы кузнецы своего счастья?

Купец промолчал, устало повиснув на рогатине. Алеша решил не спорить с раненным мужчиной, но он был уверен, что не все заранее прописано богами, а человеческая судьба пишется на протяжении всей жизни. Так говорила мама. Мама обладала тем редким даром, кому было позволено говорить с богами. Естественно, ей Алеша больше верил, нежели малознакомому купцу.

– Да, я так думаю, – тяжело дыша продолжил купец. – Я верой и правдой служил своей любимой богини и до сих пор ей поклоняюсь. Пусть она не покровительствует торговле, но она помогает и покровительствует мне. Самые дорогие, самые редчайшие подарки я приношу на ее алтарь. За преданность и веру она наградила меня самым ценным, что может вообще быть в этой жизни.

– Да? И что это? – мальчик с любопытством повернулся к купцу.

Мужчина внезапно притих, по-видимому, осознав, на сколько он счастливый человек, и вдруг заплакал. Алеша оторопел, не зная, что можно сказать этому большому дяденьки, захлебнувшемуся рыданиями.

– Только сейчас… – всхлипнул купец, – только сейчас я понял, на сколько счастлив и богат. Только сейчас, когда стою на грани между мирами, и мой дух едва держится за тело. Только сейчас я осознал, какими дорогими подарками осыпала меня моя богиня. У меня большая семья. Я счастлив в браке, и до сих пор люблю свою, уже далеко не молодую супругу. У меня здоровые, умные, и красивые дети. И они тоже счастливы в браке. У меня здоровенькие и веселые внуки. Мы часто видимся, и часто вместе сидим за семейным столом, – рыдания мужчины становились все громче и громче, а крупные слезы огромными горошинами срывались в помятую траву. – Я счастлив, занимаясь любимым делом. Я люблю свою семью, и еще не хочу уходить в другой мир.

– Не плачьте, – мальчик крепче обнял мужчину за талию. – Вы же сами сказали, что я не случайно оказался в нужном месте в нужное время.

Купец посмотрел на мальчика заплаканными глазами и улыбнулся.

– Ах, и хитер, брат, – он ласково потрепал золотые кудри ребенка. – Ну, что же, тогда потопали дальше?

Алеша улыбнулся и согласно кивнул головой.

Шли они долго и медленно, то и дело останавливаясь на привалы. Днем две фигурки одиноко и тяжело брели по высоким травам, а на ночь прятались в густых зарослях терновника.

Алеша уже давно привык к такой бродячей жизни, а вот купцу, конечно, пришлось туговато. Тем более, еды не хватало, чтобы восстановить силы взрослого человека, да, и, ко всему, у того сильно воспалилась рана. Бедолага брел наугад, то и дело заваливаясь на бок.

Этой ночью Алеша ни на минутку не сомкнул очей, обдумывая, как поступить дальше, и как поступить правильно. И ежу понятно, что идти дальше купец уже не сможет, а оставить его одного как-то не по-человечески, вдруг дикие звери загрызут.

Думы роились в голове, вызывая тупую боль в висках и неприятное жжение внизу живота. Под конец ночи ребенок так измотал себя, что как только на горизонте забрезжило солнце, сразу провалился в глубокий сон.

Алеша открыл глаза. Приятный теплый ветерок шевелил волосы и одежду, гладил по щекам, и что-то ласково нашептывал на ухо. Мальчик сладко потянулся и смачно зевнул. Листва терновника мягко шуршала над головой, отбрасывая на лицо кружевную дрожащую тень. Теплый воздух был наполнен ароматом пряных трав и жужжанием пчел. Ах, как хорошо!

Вдруг мальчик резко сел. Тупая боль мгновенно отозвалась в затылке. Как же так?! Как он мог проспать утро?! Ведь именно утром, когда еще прохладно и дышится легко, он хотел пробежать вперед, взобраться на высокий курган, маячивший впереди, и осмотреться. А вдруг повезет? Ведь купец сам говорил, что город, в котором он живет, находится не так уж и далеко.

Алеша выполз из зарослей. Палящее солнце немилосердно ударило по глазам. Плохо дело, теперь придется топать по жаре, перекусывая на ходу разгоряченными травами. Эх, от такой пищи скоро рога и вымя вырастут, а ничего ведь не поделаешь, пироги и кисели на деревьях не растут.

Мальчик подполз к неподвижно лежащему купцу и аккуратно приподнял ткань на животе. Кожа вокруг пореза была багрово-синяя, а края раны распухли и неприятно пахли гноем. Да, плохо дело… Алеша осторожно прикрыл рану тканью, и сорвав большой пучок листвы, обтер ею влажные лоб и шею своего попутчика.

Ребенок сел рядом с неподвижной фигурой, и опустив лицо в ладони, задумался.

Над головой мягко шуршала листва, жужжали насекомые, и щебетали птицы, но Алеши сейчас было не до красот природы, он с ужасом понимал, что если в ближайшее время не зачистить рану – купец умрет. Легко сказать, да трудно сделать. Человек ведь тебе не бревно бесчувственное!

Алеша всхлипнул, вспомнив один случай из раннего детства. Неприятная дрожь пробежалась вдоль всего тела, сводя судорогой пальцы рук и ног. Тот случай так ярко всплыл в памяти ребенка, как будто это было совсем недавно, как будто это было вчера.

Ранним утром, еще до восхода солнца, к ним в дверь кто-то настойчиво затарабанил. Мама спокойная, и как всегда непоколебимая, широко распахнула дверь. На пороге стояла заплаканная женщина. Ее плечи то и дело подрагивали от рыданий. Увидев маму, она мгновенно рухнула перед ней на колени, и схватив ее за руки, прижала к своим губам. Мама тогда немного оторопела, и отступила назад, в дом, под защиту родных оберегов.

Женщина все плакала и плакала, то и дело вспоминая какую-то Зорюшку. Мама внимательно выслушала бедолашную, и тогда все стало понятно, что послужило причиной столь горьких рыданий.

Как оказалось, ее корову, ее кормилицу, в лесу сильно потрепали волки. Отбить Зорьку успели, но глубокие раны стали гноится, и корова сгорая в жару, пала на ноги. Она ничего не ела, а лежала мыча и плача, чем надрывала сердце любящей ее хозяйки. Забить худобинушку у женщины не поднималась рука, ведь та не раз в тяжелые времена хозяйскую семью от голодной смерти спасала. Вот, набравшись смелости женщина и пришла с поклоном к Главной Матушке.

– Я понимаю, Матушка, – робко поклонилась просительница, – у тебя и так забот о судьбах людских, а тут я со своей Зорькой, но прошу тебя, помоги!

Мама тогда приблизилась к женщине и обняла ее за подрагивающие плечи.

– Правильно ты все сделала. Правильно, что набралась смелости и пришла ко мне. Пойдем, посмотрим твою кормилицу.

Мама сняла мешочек, висевший на стене, и прикрепила его к поясу. Потом достала из сундука тонкий острый нож, и неуловимым движением спрятала его в рукав. Просительница наблюдала за мамиными действиями, и по ее лицу было видно какой при этом она испытывает страх и трепет.

– Не бойся, веди. А ты, – вдруг мама повернулась в сторону притихшего от любопытства ребенка, – останешься дома. Все ясно? Дома.

И они ушли. Ребенок, естественно, все сделал с точностью до наоборот. Малыш тихонько прикрыл дверь и пошел за удаляющимися женскими фигурами. Тонкая детская тень скользила вдоль заборов, при любом шуме прижимаясь к доскам или прячась за стволами деревьев. Наконец, петляя и перепрыгивая широкие лужи, они вышли на окраину селения, и остановились у покосившегося сарая.

Хозяйка едва передвигала ногами, по-видимому, ей действительно была очень дорога худобинушка, и бедная так волновалась за свою Зорюшку, что совсем обессилела от горя.

Ребенок незаметно проскользнул к задней стене сарая и замер, заглядывая во внутрь через большие щели.

– Стой здесь. Что бы ты не услышала, не вздумай входить, – с этими словами Главная Матушка величественно развернулась и пошла в сарай, откуда не доносилось ни единого звука.

Алеша видел, как знакомая фигура подошла к лежащей на земле пятнистой корове. Бедное животное приподняло голову, но не узнав посетителя, безразлично отвернулось к стене. Даже отсюда малыш видел, как у Зорьки сильно ввалились бока, а шкура обтянула мощные ребра. Все тело коровы было исполосовано и искусано большими клыками. Из глубоких распухших ран сочился густой зеленоватый гной.

Противный запах проникал сквозь щели, и ребенок морщась, и брезгливо передергивая плечами, старался покрепче зажать нос пальцами. То ли от вони, то ли от чрезмерного усердия, вскоре из детских глаз побежали слезы.

Маме, конечно, надо отдать должное – она даже бровью не повела при виде таких жутких ран, и такой, до слез пробивающей, вони.

Она осторожно присела рядом с животным. Ее тонкие белоснежные руки, подобно сказочным птицам, запорхали над коровой, то и дело успокаивая ее ласками. Веки Зорьки тяжелели, и громко выдохнув, она погрузилась в крепкий сон.

Матушка долго не думая, отстегнула от ремня мешочек и высыпала его содержимое на сухой пол, усыпанный свежим сеном. Осмотревшись по сторонам, она встала на колени. Некоторое время мама сидела низко склонившись над землей, что-то мягко бормоча себе под нос. И вот, она плавно разогнула спину, а на ее раскрытых ладонях заплясало настоящее пламя.

Алеша от восторга аж вскрикнул, но в туже секунду зажал себе рот ладошками. Матушка лишь слегка повернула голову на шум и незаметно улыбнулась. Неуловимым движением она поднесла тонкий нож к огню и пронзила им мерцающее пламя.

Потом все было как в страшном сне: раскаленный до красна нож вспарывал загноившиеся раны, и вся дрянь густой массой вытекала на впалые бока. Жуткая вонь, исходившая от нарывов, вызывала рвотные позывы.

Ребенок натянул рубашку до глаз и сверху зажал лицо ладошками, а маме все было нипочем. Не спеша клочками сена она обтерла тело животного. Затем подняла с пола закупоренный глиняный горшочек и аккуратно достала ножом его содержимое. Еще несколько минут, и раны настрадавшейся коровы были обработаны какой-то приятно пахнущей мазью.

Алеша посмотрел на маму. Ее красивое лицо осунулось, а хрупкое статное тело пошатывалось от усталости. Еле-еле передвигая ногами она вышла из сарая.

Зорька мирно спала, и лишь иногда с мягких больших губ срывался тяжелый вздох, а по мощному пятнистому телу пробегала легкая дрожь.

Несколько человек ожидали Главную Матушку у изгороди. Увидев ее в дверном проеме, все как один бросились ей на встречу. Одним взмахом руки она сразу остановила поток вопросов и обратилась к хозяйке пострадавшей худобы.

– Все хорошо, не волнуйся. Кормилица твоя скоро выздоровеет, и еще не один год будет радовать вашу семью своим вкусным молоком. Три дня и три ночи я буду приходить к ней, чтобы просматривать раны и читать защитные слова.

Все удивленно ахнули. Как же так?! Ведь защитные слова, как известно, читают только по человеку.

– Все это глупости, – громко захохотала Матушка, увидев их вытянувшиеся от удивления лица, – другая живность также, как и человек, нуждается в любви, заботе, и ласке, и она также устает и болеет, как и мы с вами.

– Но боги… – попыталась возразить одна из женщин.

– А что боги?! – сразу вскинулась Матушка. – Ты вздумала мне перечить и учить как и о чем разговаривать с богами?!

Женщина сразу испуганно спряталась за спину рядом стоящего мужчины.

– Именно им, а ни нам, смертным, решать кого можно спасти моими руками, а кого нет. Видишь, против спасения Зорьки они не возражали. Так что все – разговор окончен.

Хозяйка коровы подошла к маме и отвела ее в сторону. Ребенок видел как счастливая женщина стала благодарно кланяется в ноги, на что Главная Матушка улыбалась и пыталась удержать от поклона благодарную просительницу.

Бегом, что было духу, больше не прячась, и не переступая лужи, Алеша помчался домой. Едва ребенок сменил заляпанную одежду, как в дом вошла мама. Их взгляды встретились, и он понял, она знает о его ослушании.

Конечно, за неповиновение ребенок был серьезно наказан. Нет, он не стоял в углу, и не получил розгами по заднице, как все его сверстники, его наказание было куда изощреннее. Рано утром, вместе с мамиными помощницами он должен был ходить в поле и лес и собирать там волшебные травы, а уже дома раскладывая их на одинаковые пучочки, пересказывать маме о том, какая травка от болезней лечит, какая от порчи, а какая и в пищу пригодна.

Алеша не раз уже убедился в том, что на самом деле, то было не наказание, а наука. Сколько раз его спасали эти чудодейственные травинки-былинки от голодной смерти, от болезней, и от сглаза нехороших людей.

Алеша посмотрел на лежащего рядом купца, и все воспоминания о Зорьке как ветром сдуло. Надо спасать человека, иначе не сядет он больше со своей дружной родней за большой семейный стол, не видать ему больше как растут его дети, а в глазах немолодой, но преданной жены не всколыхнет знакомое теплое чувство.

Мальчик резко вскочил на ноги и помчался собирать знакомые с детства волшебные травушки.

Ребенок громко кряхтя и поплевывая, залез в заросли кустарника, и одним махом вывернул все содержимое рубашки на землю. Чего там только не было! Мальчик окинул взглядом ворох из всевозможных листьев, цветов, и кореньев, и остался увиденным доволен.

Не позволяя себе расслабляться от усталости и полуденного пекла, он стал потихоньку подготавливать лекарства. Алеша усердно разминал коренья и стебли, обрабатывал лезвие ножа соком чистотела, слаживал аккуратной стопкой листья подорожника. Когда все приготовления были окончены, ребенок на мгновение замер, и с ужасом посмотрел на бледного, практически, бездыханного купца.

Онемевшими руками мальчик натянул на нос рубаху, ведь он даже сейчас помнил, как жутко воняло от ран несчастной Зорьки.

– Я не трус, – промямлил мальчик вслух, и сам не поверил сказанному.

Он громко кашлянул и пошевелил онемевшими пальцами.

– Я не трус, – уже более уверенно прошептали его губы.

Алеша быстро задрал рубаху на животе купца и брезгливо надавил на припухшую кожу. Сразу из раны выступила вонючая желтоватая жидкость. Желудок ребенка отреагировал мгновенно. Несколько минут Алеша сидел на коленях, пытаясь собраться с духом.

– Я не трус! – громко выкрикнул мальчик в пробивающееся сквозь листву небо, и в каждом брошенном им слове чувствовалась сталь.

Больше не медля ни секунды, он аккуратно подрезал ножом слипшуюся рану, и раздвинул ее края. Внутри все было затянуто запекшейся кровью и жирной пленкой гноя. Острием ножа Алеша зачистил всю гадость, обнажив живую розоватую плоть. Один за другим растертые стебли и коренья опускались в обработанный разрез. Рвота то и дело подкатывала к горлу, но отчаянная решительность и желание спасти человеку жизнь не давали ребенку струсить и отступить.

На мгновение Алеша остановился и недоуменно уставился на сочные кустики чистотела и блестящие листья подорожника. Осталось совсем чуть-чуть. Он взял один из кустиков и сильно надавил пальцами на стебель. Мгновенно на срезе выступил ярко-оранжевый сок. Не сильно густым слоем Алеша нанес его на края раны, а потом сверху наложил листья подорожника, закрепив их разорванной рубахой. Это все, что мог сделать мальчик для несчастного купца.

Алеша выполз из кустов и бессильно распластался на земле. Над разгоряченным от волнения лицом склонились душистые головки полевых цветов, а высоко в небе плыли белоснежные облака. Воздух был теплым и пряным, но перед носом до сих пор стоял мерзкий запах гноя.

Мальчик быстро наломал полыни и с завидным усердием стал обтирать ею руки. Горьковатый аромат враз перебил назойливый запах. Алеша уселся на землю, и только сейчас обратил внимание на то, что день неумолимо клонится к закату.

Да, это хорошо. Сейчас он немного отдохнет и двинется в путь. Алеша любил ночное время суток, особенно весною и летом. Небо над твоею головою недосягаемо высокое и звездное, а вокруг стрекочут насекомые, шумят дубравы, и особенно остро пахнут медовые травы. Именно это время суток пронизано магией и волшебством. И необязательно эта магия темная и злая. Нет, мама говорила, что ночью очищаются наши души от всего нехорошего, что могло пристать к нам днем. Именно ночью успокаиваются наши мысли, притухает огонь полыхающий в наших сердцах. Именно ночью боги принимают решение, как поступить с тем или иным живым существом.

Но Алешка больше всего любил летние ночи из-за манящих мерцающих звезд. Ляжет в шелковистый ковыль, подложит под голову руки, и часами всматривается в далекие светила.

Глядя на них он часто думал о том, что может сейчас, на далекой звезде, такой же ребенок, как и он сам, лежит в степи и, смотрит в звездное небо. Алеше так хотелось верить, что мы не одни в этом мире, что и другие звезды заселены чудесными и добрыми существами.

Но сегодня было не до мерцания прекрасных звезд, и не до их волшебных жителей. Желудок громко урчал, настойчиво напоминая о том, что надо чего-то перекусить. Естественно, что после вида жуткой раны ни о какой еде не могло быть и речи.

Немного передохнув, Алеша набрался смелости и подполз к лежащему купцу. Лицо уже немолодого человека стало лицом старика, а на бледной коже блестели бусинки пота. С трудом сдерживая дрожь и ужас, ребенок склонился над грудью своего попутчика и прислушался. Ровное, едва уловимое дыхание срывалось с приоткрытых потрескавшихся губ. Мальчик приложил ко лбу мужчины свою подрагивающую ладошку, и по детскому лицу скользнула облегченная улыбка. Жар начал спадать, и это было хорошим знаком.

Теперь надо было найти подмогу, вывезти отсюда купца, и хорошо того накормить, чтобы у ослабленного организма появились силы. Подмога… Где ж ее искать? Там, впереди, возвышался огромный курган, да, и купец говорил, что город его не так уж и далеко, и если не поленится, и взобраться на самый верх насыпи, то вся близлежащая местность будет как на ладони.

На том и порешив Алеша выбрался из кустов и не оглядываясь, направился к темнеющему вдалеке кургану.