Читать книгу Герои. Королева Ледяных Ведьм - Надежда Смирнова - Страница 5

На темно-синем горизонте только-только начинало разливаться предрассветное золото. Хотя на улице и было лето, но утренняя прохлада сковывала тело, и заставляла скукоживаться и, кутаться в теплое покрывало.

Как только они вышли за ворота, Бахтияр окинул детскую фигуру насмешливым взглядом. Сейчас мальчишка был похож на большую сонную птицу. Он был и жалок и смешон. Взлохмаченные локоны торчали в разные стороны, заплаканные глаза то и дело слипались, а тонкая высокая фигурка была укутана в грубое покрывало.

Мальчишка постоянно спотыкался и натыкался на широкую спину своего попутчика. Бахтияр недовольно сопел и бросал на Алешку недовольные взгляды. Но, по всей видимости, тот не замечал их, или до сих пор находился в стадии сна.

– А где же твой конь, дядька Бахтияр? – промямлил мальчик.

Бахтияр засопел еще громче, но ничего не ответил.

– У всех славных воинов есть славные кони. Неужели мы пешком будем идти?

– Ничего с тобой не случится, если протопаешь немного и пешком.

– Согласен, не случится.

Алеша сонно зевнул и снова натолкнулся на Бахтияра.

– Но на коне было бы лучше. Сейчас бы сидел за вашей крепкой теплой спиной, положив на нее голову, и дремал бы себе спокойненько.

– А еще было бы лучше остаться в теплой кровати. Положить голову на подушку и спать себе спокойненько. Пацан, я тебе ни Настена, и носится с тобой не буду. Нужна нянька – возвращайся в город. Кстати, ушли мы пока от него недалеко.

Алеша остановился и с тоской посмотрел на выглядывающие из тумана крыши домов. К горлу подкатил ком, а на глаза накатились слезы. Настена и Волод… Как только перед мысленным взором предстали их фигуры, мальчик разразился громкими рыданиями. Детская фигура осела в придорожную пыль. Покрывало соскользнуло с костлявых подрагивающих плеч, но, кажется, что ребенок этого даже не заметил.

Бахтяр остановился и в его глазах промелькнуло удивление. Мальчишка сидел посередине дороги и уткнувшись лицом в ладони, тихо плакал. Мужчина понимал его боль, его тоску, его разочарование. Он понимал, что ребенку хочется вернуться к Настене и Володу и остаться с ними навсегда, но… Алеша был избран богами не для спокойной и сытой жизни. Алеша был избран для другого.

– Я тоже по ним скучаю, особенно первое время. Но потом, двигаясь дальше, моя тоска притупляется. Так будет и с тобой. Со временем ты научишься расставаться с людьми. Научишься контролировать эту боль и тоску. Научишься заполнять пустоту в своем сердце.

– Ты хочешь сказать, что со временем я стану бесчувственным и холодным?

– Нет, со временем ты станешь взрослым.

Бахтияр помог мальчику встать на ноги и нежно провел пальцем по заплаканной щеке.

– Нам надо идти дальше. Пока светло надо преодолеть болота. Не хотелось бы мне, чтобы мы по тем гиблым местам по ночам бродили.

Мальчик шмыгнул носом и кивнул головой.

– Да, и у меня есть конь, – как бы между прочим продолжил Бахтияр. – Очень хороший, и очень смелый. Это мой боевой товарищ. Сейчас он находится на одном из постоялых дворов, где его кормят отборным овсом и поят ключевой водой. Он заслужил этот отдых. Тем более, по той дороге, по которой нам придется пройти, коню топать нежелательно. Не хочу рисковать им.

– А что на самом деле дорога такая тяжелая?

– Да, тяжелая. Сначала мы пересечем болота, потом выйдем на холмы, а дальше…

– А что будет дальше? – тихо переспросил Алеша, подстраиваясь под шаг своего попутчика.

– Дальше нам надо будет преодолеть глубокий обрыв. Даже не преодолеть. Опуститься в него.

– Опуститься? Зачем?

– Жители соседнего города до смерти напуганы теми существами, которые появляются из этого обрыва. На его дне живет нечто или некто, кто похищает людей, особенно молодых девок и парней. Князь этого города попросил меня выяснить, что происходит в этом месте, и положить конец этой истории. Вот, собственно, почему я и оказался в этих краях. А до Настены с Володом рукой подать. Отчего же не навестить старых друзей?

– А вдруг в этом обрыве живет нечто ужасное? Как ты его победишь?

– Вот, как увидим это нечто, там уже и решать будем. Не зря же меня князь за три девять земель отыскал.

Он заговорщицки подмигнул Алеше.

Бахтияр шутил и рассказывал забавные истории, но мальчик видел, что за напускной веселостью тот пытается скрыть тревогу.

– Расскажите о своем коне. Какой он?

Бахтияр покосился на маленького попутчика и задумчиво улыбнулся.

– Ты даже не представляешь, малец, какой он красавец! Не конь, а огонь! Он рыжий- рыжий, как летний рассвет, и такой же ласковый. А какие у него умные глаза, добрый нрав, и теплые мягкие губы.

Бахтияр громко кашлянул, тем самым пытаясь скрыть дрожь в голосе.

– Сколько он раз меня от верной гибели спасал!

Алеша молчал, по-видимому, что-то обдумывая, но потом осторожно взял Бахтияра за руку. Мужчина от такого жеста опешил и с удивлением посмотрел на мальчика.

– Что на самом деле произошло с конем?

– Так все нелепо получилось. Сколько мы с ним всего пережили, а тут какая-то дурацкая ямка. Это я о тех норках, которые полевые грызуны нарыли. Мы, практически, достигли города, когда копыто угодило в одну из таких норок. Он не устоял и всем крупом повалился на бок.

– Он сломал себе ногу?

Бахтияр молча кивнул.

Алеша знал, как поступают с лошадьми, которые были неспособны носить на себе столь мощного наездника. Для боевого коня это был приговор.

– Но я не отдам его мясникам и не продам! Это мой друг, мой соратник. Копыто обязательно срастется и все будет, как прежде.

– Конечно.

– Я знаю, что глупо в это верить, но…

– Верить никогда не глупо. Вот ты веришь в то, что твой конь поправится?

– Хочу верить.

– Значит, верь. От твоих речей обреченностью тянет. Придем в город – посмотрим твоего коня. Я, конечно, не исцелял больших животных, но попробую помочь.

– Не обнадеживай, малец, ох, не обнадеживай.

– Я никогда не видел рыжих-рыжих коней. А как его зовут?

– Август. Он родился в августе, и такой же добрый, как последний месяц лета. Я его еще жеребенком присмотрел. Как увидел, так сразу к нему душой и прикипел. Все жеребята у коневода были нереальные красавчики, а он такой нескладный, длинноногий, лопоухий, и цветом, как переспевшая морковка. Но стоило ему только коснуться губами моей ладони, взглянуть на меня своими огромными карими глазами…

Бахтияр мечтательно улыбнулся.

– И ты полюбил его всем сердцем, – закончил за Бахтияра Алеша.

– Да, и я полюбил его всем сердцем.

Алеша улыбнулся, представив это лопоухое чудо. Оказывается за суровой и непробиваемой внешностью воина стучало доброе сердце.

Дорога выдалась сложная и утомительная. От стоячей болотной воды исходил ужасный затхлый запах, а ноги от напряжения сводила судорога. Алеша то и дело вступал в зыбкую жижу, отчего в его обуви хлюпало все громче и громче, а настроение становилось все хуже и хуже.

Бахтияр всю дорогу молчал, но иногда он оборачивался к Алеше, и помогал тому выбраться из очередной трясины.

Солнце беспощадно пекло в макушку, а мешок с провизией уже не казался таким легким. Алеша громко вздохнул, надеясь на скорейший привал. Но его попутчик упрямо шагал вперед, даже не смотря на то, что кишащие комарами болота давно остались позади.

Сначала Алеша пытался возобновить дружественную беседу, но Бахтияр делал вид, что не слышит мальчика. К тому же, чавкающая обувь и голодный желудок совсем не поднимали настроения.

– Все! Я так больше не могу! – упрямо воскликнул мальчик, сваливая с плеча мешок с провизией. – Я не неженка, но ты, дядька Бахтияр, идешь слишком быстро. Я меньше тебя ростом, и мои ноги короче твоих. Ты делаешь один шаг, а мне приходится делать два, а то и три шага. Если мы вместе, то надо…

Мальчик не успел закончить, как Бахтияр резко развернулся и смерил ребенка пренебрежительным взглядом.

– А кто сказал, что мы вместе? Не успеваешь – можешь не идти за мной.

От услышанного Алеша оторопел и растерянно заморгал глазами.

– Как так? Ты же обещал тетке Настене, что будешь присматривать за мной. Ты же слово дал. А как же Август? Как же твой любимый конь? А вдруг у меня получится исцелить его ногу?

– Получится – не получится, это еще бабушка надвое сказала. Я тебя из города вывел? Вывел. Через опасные болота провел? Провел. Получается, что я свое слово сдержал. Сейчас я намерен идти дальше, а ты нет. Я не могу потакать твоим капризам. Хочешь, можешь делать привал, но, если честно, то я бы не советовал. Вон там, – с этими словами Бахтияр указал рукой на небольшую серо-зеленую рощу, – находится гиблое место. В самой роще расположено невиданной красоты озеро. Вода в нем чистая и прозрачная, как слеза.

– И почему оно гиблое?

– Как только ночь опускается на землю, а на небе всходит луна – озеро преображается. Вода в нем поднимается волнами и растекается до подножия холмов. И это уже не кристально чистая вода, а мутная вонючая жижа. В том озере много утопленников, и как только вода разольется по земле, они выходят из мутных пучин. Выходят и затягивают в омут всех неосторожных путников. Да, что там путником! Все, что живет и дышит становится их добычей.

У Алеши с воображением было все в порядке, и он представил, как из чащи выходят мрачные белесые фигуры и тянут к нему свои обескровленные руки.

– Может ты заметил, а может и нет, но пока мы шли нам на пути не попалось ни одного живого существа.

А и правда! Ни одного зайца, перепугано выскочившего из под ног; ни одной перепелки, вспорхнувшей в небо; ни одной змеи, быстро уползающей в свою норку.

День был теплый, даже можно сказать, что жаркий, но именно сейчас вдруг повеяло мертвым холодом.

Алеша перепугано посмотрел на Бахтияра.

– Я, например, осторожный путник и дорожу своей жизнью. А ты?

– Долго еще топать до безопасного места?

Алеша устало вздохнул и больше не мешкая ни секунды, взвалил на плечо увесистый мешок.

– Хотя бы до тех холмов, – Бахтияр кивнул головой в сторону горизонта.

– Да, уж, совсем близко, – буркнул Алеша, обходя Бахтияра.

Мужчина улыбнулся.

– А что такое, малец, боишься утопленников?

– Глупо говорить, что не боюсь. Я осторожный путник.

Теперь Бахтияр шел сзади, милостиво сбавив шаг, а его маленький попутчик плелся впереди, то и дело поправляя сползающий с плеча мешок.

– Почему ты не хочешь, чтобы я шел с тобою до города?

Алеша остановился и в упор посмотрел на Бахтияра.

– Почему ты гонишь меня от себя?

– До города пойдешь один. У меня есть обязательство перед князем. Тот обрыв, о котором я тебе рассказывал, это не место для маленьких детей.

– Но я не маленький!

– Я сказал, что то не место для прогулки. Пойдешь один. Понял?

– Ага, понял. Как же тут не понять?

Алеша насмешливо хмыкнул, но крепкие пальцы больно вцепились в костлявое плечико.

– Ай! Ты чего?!

– Послушай, Алеша, это не шутки. Там может оказаться все, что угодно.

– Ну, хорошо, пойду до города один.

– Если я не вернусь через пару дней… – Бахтияр запнулся и отвел взгляд в сторону, – позаботься об Августе. Я думаю, вы понравитесь друг другу.

– Так кто же мне твоего коня отдаст? – хмыкнул Алеша.

– Я тебе дам один предмет, с ним подойдешь к хозяину постоялого двора. За эту вещь ты сможешь прожить у него с Августом хоть целый год.

– Ой, дядька Бахтияр, давай не будем об этом.

– Нет, будем. У меня на серьезную угрозу нюх развит. Чует моя душа, что нехорошее замышляется в том обрыве. Гнездится там сила темная, темная и уже окрепшая. Поздно князь спохватился. Думаю, что пропавших девок и ребят в жертву приносили, чтобы эту силу пробудить.

От слов Бахтияра Алеша покрылся холодным потом.

– Теперь ты понимаешь, малец, что все это не шутки?

Мальчик молча кивнул головой.

Задумчивый и притихший Алеша шел впереди. Может, конечно, Бахтияру и показалось, но что-то в поведении, в жестах, и в фигуре пацаненка было не так. Несмотря на худобу и угловатость, несмотря на бравадную смелость можно было подумать, что перед ним топает девчонка. Что за глупости?! Настена точно не отправила бы с ним девочку. Но с другой стороны ребенку грозила реальная опасность, и иного выхода просто не было. Волод и Настена были уверенны в его порядочности. Фух! Ну, удружили так удружили! Ему то и с пацаном не больно хотелось таскаться, а уж с девчонкой и подавно. Надо будет повнимательнее присмотреться.

Чем дольше Бахтияр всматривался в ребенка, тем отчетливее в его памяти вырисовывался образ Главной Матушки. Высокая тонкая фигура, величавый разворот плеч и изгиб изящной шеи, слегка насмешливый взгляд необыкновенно синих глаз, и пышные золотые локоны. Чем чаще улыбался Алеша, чем чаще он поправлял за ухо непослушные пряди, тем очевиднее становилось для Бахтияра, что перед ним топает не мальчик.

Если он не ошибается, а он редко ошибается, в роду у ведьм-воительниц наследовать дар общения с Богами могла только девочка. Только женщины в их роду имели власть и право обладать неимоверной силой. Если Главная Матушка выбрала его, как покровителя своему ребенку, то получается, что Алеша вовсе ни какой не мальчик.

Сразу на ум пришли мельком услышанные когда-то слова. Тогда, в тревожной боевой суматохе, он не придал им значения, но сейчас, спустя столько лет, они обрели для него четкий смысл.

Она стояла в стороне, немного поникшая и уставшая. Боевые доспехи были забрызганы запекшейся кровью и высохшей грязью. Длинные белокурые локоны выбились из тугого хвоста и теперь висели вдоль стройного стана. Под васильковыми глазами залегли темные тени, а вдоль пухлых губ залегли морщинки. Но даже в таком виде она была необыкновенно привлекательна.

– Спасибо тебе, что вовремя пришла и спасла нашу землю.

– Я сделала то, что должна была сделать.

– Да. Все мы делаем то, что должны делать. Мы все перед тобою в долгу. Я перед тобою в долгу.

Главная Матушка улыбнулась, отчего на ее щеках заиграли детские ямочки.

– Нет, мне никто ничего не должен, кроме тебя.

Темный Воин удивленно приподнял бровь.

– Долг только на тебе. Придет время, и ты отдаешь его.

Вот, значит, когда пришло то время, и обещанный долг сейчас топает перед ним.

Бахтияр шел молча, то хмурясь, то улыбаясь своим мыслям. Как только они достигнут холмов, надо будет все прояснить.

Через пару часов солнце начнет опускаться за горизонт, и лучше будет, если к тому времени они будут подальше от гиблых мест.

– Давай, малец, шевели маслами!

Алеша недовольно фыркнул. Бахтияр широко улыбнулся.

– А не затянуть ли нам песню? А? Ты петь хоть умеешь?

– Только петь сейчас и осталось, – буркнул Алеша, скрючиваясь под тяжестью мешка почти что вдвое.

– Эх, хилая нынче молодежь пошла. Вон ты, Алешка, согнулся пополам, как червяк, а я в твои годы бегал, как конь ретивый, да песни во всю глотку горлопанил.

– Ну, конечно, так я тебе и поверил.

До холмов оказалось не так близко, как показалось вначале. Теперь и сам Бахтияр все чаще и чаще останавливался и переводил дыхание.

– Что устал, дядька? Может песню затянем? – ерничал над старшим мальчишка.

– Вот посмейся мне! Давай топай.

Мешок Алеши уже давно перекочевал на плечо Бахтияра, да и сам малец вцепился в своего названного опекуна покрепче клеща. Так получилось, что теперь Бахтияр тянул на себе не только свою поклажу и оружие, но и мешок Алеши, и самого Алешу в придачу. Естественно, радости не прибавляло и то, что на быстро темнеющем небе стали вспыхивать звезды.

– Ой, дядька, больше не могу! – голосил ребенок охрипшим голосом.

– Да замолчи ты уже! Едешь на мне пол дороги, еще и завываешь. Без тебя тошно, сам еле лапы волочу.

– Ой, дядька, есть хочу, аж невмоготу. Чувствую, как уже кишки к спине прилипли. А тетка Настена нам в дорогу таких пирогов напекла. Может по одному?

Бахтияр резко остановился и сбросил с себя руки ребенка.

– А не оборзел ли ты, брат?! Ты будешь хомячить, а я тебя на себе тянуть буду?

– Необязательно, – лукаво улыбнулся Алеша, быстро подхватывая с земли свой мешок, – я же и вам предложил поесть.

– Ах, ты пройдоха! – устало махнул рукой мужчина. – Притворился, что ногу подвернул, а сам цел целехонек. Ну, я тебе!

– Не ругайся, дядька Бахтияр, должен же кто-то из нас на карауле ночью сидеть. Ты устал, я посижу. Так честно будет. И не надо на меня так свирепо смотреть, все равно я тебя не боюсь.

– А зря.

– Нет, не зря. На самом деле ты добрый.

– Ой, не подлизывайся, – отмахнулся Бахтияр и двинулся вслед за мальчишкой.

– Я же дело говорю, а ты упрямишься. Так бы мы оба устали, а так только ты.

– Ага. Значит, если на нас ночью нападут, то ты за меч схватишься?

– Чтобы одолеть или напугать врага необязательно за металл хвататься.

– Правда? И чем же ты их напугаешь? Не пирожком ли с капустой?

– Ха! Ха! Ха! Нет, у меня есть кое-что другое.

– Неужто передо мной стоит самый великий маг всех времен и народов? Или ты слово защитное знаешь?

Громкий мужской смех эхом прокатился по холмам.

Алеша не обратил внимания на ехидные насмешки Бахтияра. Мужчина догнал мальца и теперь с интересом поглядывал на серьезное детское лицо.

– Может и знаю, а может и нет. Но ночью на нас точно никто не нападет.

– А откуда мне знать, что ты не свистнешь вещички и не смоешься пока я буду спать.

Мальчик остановился, и васильковые глаза в упор уставились в карие. От этого взгляда Бахтияру стало не по себе.

– Нам надо научиться доверять друг другу. Вы меченый, вас выбрала моя мама. Да, я подслушал ваш разговор с теткой Настеной и дядькой Володом. Вы мне нравитесь, и я готов довериться вам. Но готовы ли вы?

Бахтияр оторопел от столь серьезных и прямолинейных слов.

– Если честно, то я пока не знаю.

– Если не знаете, то ничего и не говорите. Тишина лучше, чем ложь.

Остаток пути в голове у Бахтияра крутились слова ребенка.

Довериться? Малец сказал довериться. Бахтияр уже давно разучился доверять людям.

Мужчина запрокинул голову и посмотрел в темное усыпанное звездами небо. Слава Богам, они, наконец, достигли вершины холма.

Бахтияр и Алеша переглянулись и освободившись от ноши, повалились в траву. В нос дыхнуло прогретой за день землею и сочной зеленью. Свежий вечерний ветер шевелил растрепанные волосы и разгоряченные от ходьбы тела.

– А ну-ка, малец, напомни мне из какого ты роду- племени?

Бахтияр вальяжно развалился на мягкой траве и теперь хитро посматривал в сторону Алеши. Мальчик сразу подобрался и стал доставать из мешка приготовленную Настеной еду.

– Ты все уже и так знаешь.

– Может и знаю, а может и нет. Хочу, чтобы ты сам все рассказал.

Алеша хотел было вскочить и избежать ненужных вопросов, но хитрый воин оказался намного проворнее и быстрее. Не успел мальчик и ахнуть, как крепкая мужская пятерня вцепилась ему в ворот.

– Послушай, парень, когда я спрашиваю, надо отвечать. Тебе ясно?

Широкое смуглое лицо приблизилось к перепуганному детскому.

Алеша громко проглотил ком страха и еле прошептал:

– Ясно, дядька.

– Вот и хорошо. А теперь рассказывай.

– А что рассказывать?

Мальчик устроился рядом с Бахтияром. Большая теплая рука легла на детскую голову и стала по-отечески поглаживать растрепавшиеся локоны.

– Расскажи о себе, о мамке своей, о своем роде.

Несколько минут Алеша молчал, а потом его словно прорвало. По щекам струились слезы, а он все рассказывал и рассказывал Бахтияру о том, какое у него было веселое детство; какой доброй и красивой была его мама; и каким сильным и волшебным был его род. Мальчик все рассказывал и рассказывал, но ни разу не упомянул о том, какая беда заставила его бесприданницей скитаться по миру.

Бахтияр слушал молча, а добрые руки с отцовской теплотой сжимали подрагивающие детские плечи.

Эх, не зря их судьбы Боги связали единой ниточкой.

Мальчик приподнял заплаканное лицо, и взгляд васильковых глаз соприкоснулся со спокойным карим. Соприкоснулся и дрогнул. Секунда… две… и Алеша утонул в этом темном омуте.

Повсюду был дым. Он выедал глаза и обжигал горло. Алеша растерянно осмотрелся по сторонам. Вокруг кричали и стонали люди, громко ржали лошади, и бряцало оружие. За спиной оторопевшего ребенка обвалилась горящая балка, при этом высоко подняв сноп искр. Испуганно вскрикнув, Алеша на четвереньках пополз в соседнюю комнату. Горячий клубящийся дым заполнил собою все пространство, лишая возможности что либо видеть. Вдруг детская рука наткнулась на что-то теплое и мягкое. Брезгливо, с бешено бьющимся сердцем, Алеша подался немного в сторону. Но тут его руки заскользили в какой-то жиже, и он со всего маху растянулся на полу.

Несколько секунд мальчик лежал неподвижно, втягивая носом странно знакомый запах. Парной… солоноватый… Алеша резко вскочил, и неконтролируемый крик ужаса сорвался с его губ. Мальчик поднес к глазам подрагивающие руки. По тонким пальцам, по ладоням стекала густая кровь. Алеша оторопело уставился на густую, уже потихоньку остывающую, кровь. Чужую умирающую кровь.

Еще совсем недавно она струилась по венам и несла организму жизнь. Недавно… совсем недавно…

От ужаса Алеша словно одеревенел. Превозмогая боль и страх, ребенок заставил себя посмотреть на рядом распластавшееся тело.

Красивая молодая женщина лежала на полу, широко раскинув руки в разные стороны. Ее длинные русые волосы свалялись в крови, а глаза цвета родниковой воды бесстрашно смотрели в очи Богам.

Именно в такие минуты наш мозг подмечает всевозможные мелочи, и мозг Алеши не был исключением. Красивая одежда, добротная обувь, дорогие украшения – все это говорило о том, что покойница не была простой селянкой.

До Алеши только сейчас дошло, что уставившись на топор, торчащий из ее груди, он продолжал истошно кричать.

– Тихо, – прошелестел чей-то надтреснутый голос.

Из-за едкого густого дыма мальчик не мог рассмотреть говорившего.

Собрав волю в кулак, Алеша пополз на голос. Вот уже видно темное очертание фигуры, неестественно сгорбившейся и прислонившейся к стене. Мужчина прижимал к своей груди какой-то большой сверток и раскачивался из стороны в сторону.

В этом доме побывала сама Смерть. Она ушла собрав свой страшный урожай, но ее дух до сих пор витал в воздухе, забивая даже запах гари.

В немом молчании два живых человека уставились друг на друга. Всхлипывая и растирая по лицу сажу, Алеша оторопело разглядывал рядом сидящего мужчину. Это был Бахтияр, который был моложе лет на пятнадцать. Молодой, сильный, рано познавший боль утраты.

Мальчишеский взгляд скользнул по маленькому телу, беспомощно поникшему в руках отца. Темные волосики безвольно развевались от горячих сквозняков, а карие глазки подернулись смертельной пеленой. Мертвый ребенок был похож на сломанный и обожженный одуванчик.

Алеша устало уперся руками в пол. Его взгляд коснулся лица Бахтияра. Глубокая боль морщинами пролегла по мужскому лицу и заиграла на висках серебристой сединой. Крупное сильное тело сотрясали глухие рыдания, а по щекам струились слезы.

Мальчик всей душой поддался вперед, желая протянуть к нему свои руки, предложить свою помощь и поддержку, но невиданная сила опрокинула Алешу навзничь. Острая боль иглой вошла в детское сердце, мальчик вскрикнул и открыл глаза.

Звездное небо пестрело далекими звездами. Алеша повернул голову, Бахтияр сидел рядом. Его плечи поникли, а ладони были прижаты к широкой груди. Он монотонно раскачивался из стороны в сторону, точно также, как раскачивался в тот страшный день из видения.

Мальчик подвинулся ближе и осторожно накрыл большую ладонь своими тонкими пальчиками.

– Не тужи, дядька, они уже у Богов в их Светлом Чертоге. Сидят за большим столом Предков уставленным вкусными яствами и ждут тебя. Придет время, и ты сядешь с ними за этот стол. И жена твоя молодая и красивая сама лично подаст тебе самый вкусный и сочный кусок.

– Не быть мне на том пиру, малец, – тихо прошептал Бахтияр, но детской ладони не сбросил, – не есть сочных кусков и сладких пирогов. Не любоваться красотой своей молодой жены, не прижимать к груди родную кровинушку.

При этих словах Бахтияр крепко-крепко зажмурил глаза и благодарно сжал детскую ладонь.

– Я забирал жизни, калечил, делал детей сиротами. Душа моя темна, как то гиблое болото. Двери в Светлый Чертог для меня закрыты.

– Ты уже искупил свою вину. Сколько ты сделал добрых дел, сколько жизней спас, скольким людям помог.

– Может я и искупил свою вину перед людьми, но не перед собой.

– Это твой груз, тебе его всю жизнь нести.

– Да, ты прав, Алеша. Такой мелкий, а такие умные мыслишки выдаешь. Шибко умный.

Алеша грустно хмыкнул.

– Ага, за это не раз уже по зубам получал.

Бахтияр улыбнулся, но вдруг он что-то вспомнил, и улыбка мгновенно слетела с его лица.

– Я почувствовал твое присутствие, – голос Бахтияра от волнения аж охрип. – Это, как если бы ты вошел в мою голову, прочитал мои мысли, вывернул душу наизнанку, и пережил со мною ту боль.

– Я коснулся твоей души, ощутил твою утрату. Я видел, когда произошел перелом в твоей жизни. Видел, когда умер прежний Бахтияр и родился новый. Дядька, ты сильный. Боги тебя любят.

– Да, я ощутил их крепкую любовь на своей шкуре.

Алеша ничего не ответил.

– А вот ты, малец, уже принес жертву Богам за столь великий дар?

Мальчик болезненно сжался.

– Да, брат. Судя по тому, что ты сейчас без кола и двора, то Боги сами забрали то, что посчитали нужным. Ты знаешь, я, конечно, не колдун, но слышал, что говорят об этом знающие люди. Если в жертву был принесен весь род, включая главного мага, то грядут великие перемены, и принесет эти перемены никто иной, как ребенок Главной Матушки.

На несколько секунд повисла тишина.

– Ты ведь девочка? – первым нарушил тишину Бахтияр.

Алеша дернулся как от пощечины и подался назад.

– Если ты хочешь, чтобы все считали тебя мальчишкой, пусть так и будет.

Алеша приподнял лицо и с недоверием посмотрел на сидящего рядом мужчину.

– А как ты догадался?

– Внешне ты, конечно, похожа на мальчика, и возраст у тебя сейчас такой, что не поймешь кто из вас кто – пацан или девка. Я просто знаю, что в роду ведьм-воительниц столь сильный дар может передаваться только по женской линии. Тем более, я знал твою мамку. Сейчас я не буду спрашивать, что произошло с твоим родом, но и так понятно, что приключилась беда, ведь не от хорошей жизни ты сделался бродягой. Захочешь, сам как-то расскажешь…

Алеша сжался еще сильнее, но большая теплая рука мягко легла на его плечи.

– А не захочешь, можешь и не рассказывать. Это твоя тайна, твоя боль. Ну, да ладно! Чего это мы раскисли?! Давай читай свои защитные слова, а я немного отдохну. И пошевеливайся, а то скоро из того болота утопленники выползут.

Алеша брезгливо передернул плечами, отчетливо представив какие они мокрые и холодные эти существа. Он, конечно, сам не видел их, но люди говорят, что зрелище не из приятных.

Интересно, а Бахтияр видел их?

Мальчик бросил на своего попутчика заинтересованный взгляд. Темнота, практически, полностью поглотила его фигуру. Сразу стало холодно и жутко.

– Дядька, а ты видел их? – испуганно прокричал мальчик в темноту, боясь не услышать в ответ человеческого голоса.

– Кого? – сонно переспросил Бахтияр.

Алеша перевел дыхание.

– Утопленников.

– Аааа. Их? Да, видел, и имел возможность ощутить их крепкие объятия.

– А они жуткие?

Из темноты донесся смешок.

– Очень. Мерзкие, скользкие, и глаза, как у дохлых рыб.

Алеша покрылся мелкими мурашками и стал быстро сгребать пальцами землю.

– Ты чего там делаешь?

– Ты не бойся, дядька, я нас в обиду не дам, – с напускной смелостью выкрикнул мальчик в темноту. – Не дам. Вот сейчас прочитаю защитное Слово к четырем стихиям, и можно не бояться ночных гостей.

– Слово к четырем стихиям? А потянешь ли? Сильное ведь заклинание, не каждый опытный колдун потянет.

– А я и не каждый. Да, я знаю это Слово, и владею достаточным количеством силы, чтобы его прочитать.

– Но, насколько я знаю, чтобы его прочитать необходима плоть четырех стихий. Земля, вода, воздух – все это сейчас у нас есть. Но вот огонь… Разжигать костер мы не станем, иначе наш огонек будет виден хрен знает откуда. Сам понимаешь, мы не можем так рисковать.

– А мы и не будем. Я всегда в кармане пепел ношу. Чем не плоть огненной стихии?

– Ну, тебе виднее, брат. Твори свое волшебство.

Из темноты донеслось тихое сопение. Бахтияр уснул, и это вселило в Алешу еще большую уверенность в своих силах. Сам Темный Воин доверил ему свой сон, а это значит, что надо оправдать его доверие

На самом деле Бахтияр не спал, а внимательно всматривался в темноту, при этом крепко сжимая пальцами рукоять меча. Его тело было напряженно и готово в любую секунду отреагировать на нападение врага.

Алеша возился рядом, то ползая на коленях, то припадая к земле всем телом. Детский монотонный шепот едва касался слуха Бахтияра. Через некоторое время Слово было прочитано, и мальчик устало повалился рядом.

Воин и ребенок молча смотрели в небо, каждый думая о своем. Вдруг по усеянному яркими звездами небу потянулись темные тучи. Тяжелые, жадные – они буквально в считанные минуты заволокли все небо.

– Какая ночь темная. Не хорошо это. Ох, и не хорошо в такую ночь под открытым небом оставаться.

Алеша резко сел и быстро извлек из-за пазухи небольшой гребешок. Раскачиваясь из стороны в сторону, он стал расчесывать свои спутанные локоны. Бахтияр улыбнулся. Во дает малец! Вон, как старается, чтобы оправдать оказанное доверие, что даже силой своего рода воспользовался. Это хорошо. Пацан дал слово, что будет оберегать сон своего попутчика, вот и оберегает.

Детские, едва различимые, слова сплетались в узор заклинания. Бахтияр и не заметил, как его тело расслабилось, а сознание окутала сладкая нега.

Бахтияр проспал около часа, но по легкости во всем теле и ясности ума, можно было подумать, что он проспал несколько дней. Возможно, что он спал бы еще, но его разбудило прерывистое детское дыхание.

В наступившей кромешной темноте Алеша не мог разглядеть даже собственную руку, которую вплотную приблизил к глазам, но Бахтияр, похоже, совершенно уверенно ориентировался в окружающем мраке.

– Тихо, – прошелестел мужской голос над самым ухом ребенка, и большая теплая ладонь легла на детские плечи. Алеша облегченно вздохнул и выпрямился.– Вон, посмотри в сторону рощи.

Мальчик до боли в глазах пытался всмотреться в темноту, но, к сожалению, так ничего и не увидел.

– Я же тебе говорил, малец, что гиблое то место. Видишь их? Бродят уже утопленнички.

От слов Бахтияра Алеша сразу покрылся мурашками.

– Я ничего не вижу, – беспомощно прошептал мальчик.

И в туже секунду луна милостиво выплыла из-за туч. Круглая, неимоверно яркая в своем холодном сиянии, она мгновенно разогнала кромешную темноту. Алеша посмотрел в ту сторону, куда до сих пор указывала рука Бахтияра. От увиденного волосы зашевелились на голове, и мальчик быстро попятился назад.

– Не бойся, малец, прорвемся. Не зря же ты тут все штаны на коленках стер и меня убаюкал своими защитными заклинаниями. Да, и я пока, слава Богам, оружие в руках держать умею. Отобьемся. А там смотришь, может они и не учуют духа живого. Может и так обойдется.

Не обошлось. Учуяли утопленники живых людей.

Одна из белых фигур остановилась и повела головой из стороны в сторону. Она так неестественно выгнула спину, что Алеша даже представил, как при этом жалобно захрустели позвонки. Потом она всем корпусом развернулась к холму. Бахтияр и Алеша затихли, еще ниже пригибаясь к земле.

Обескровленная рука взметнулась вверх и тощий палец указал на холм, где прятались путники. Над холмами разнесся человеческий плач, переходящий в жуткие рыдания. Так могли оплакивать только покойника.

Как по приказу белесые фигуры заскользили к обозначенному холму. Алеша громко сглотнул и покосился на Бахтияра. Мужчина застыл, как готовый к прыжку зверь, а его челюсти были так плотно сжаты, что было слышно как скрипят зубы.

Двигались мертвые тела неестественно быстро, практически, не касаясь земли босыми ступнями. Их жадные руки тянулись к живой добычи, а посиневшие губы растягивались в страшных улыбках.

Алеша весь сжался от ужаса, только сейчас понимая на сколько серьезная опасность таится в этих существах. Бахтияр громко почесал подбородок.

–Да, что-то до хрена их сегодня выползло.

– Да, – согласился Алеша, – что-то многовато их.

Белые фигуры уверенно приближались к двум путникам. Бахтияр вскочил на ноги и выставил впереди себя меч. Алеша попытался встать, но невиданная сила огромным кулаком вдавила его в землю.

– Дядька… – прохрипел мальчик, пытаясь перевести дыхание. – Дядька, помоги…

Ребенок жалобно всхлипнул, с ужасом понимая, как нечто темное и могущественное сминает его хрупкое тело и пытается завладеть разумом.

– Дядька…

Темный туман нависший над наполовину задушенным ребенком, стал сгущаться, и обретать очертания высокой человеческой фигуры. И как только длинные пальцы коснулись детской головы, огромный меч Бахтияра со свистом рассек не званного гостя пополам. Половинки тела повалились на землю, а буквально через секунду от них осталась лишь примятая трава.

Алеша глубоко вздохнул. Сильные руки подхватили его с земли и поставили на ноги.

– Ты чего это, брат, не сопротивлялся совсем? Разлегся здесь, понимаешь ли, как ощипанная курочка на столе у повара.

– Я ничего не мог сделать. Это очень мощный враг. Спасибо тебе.

Алеша еще с большим усердием принялся расчесывать свои сияющие локоны. Одинокие волосинки срывались в воздух и складывались в затейливый узор.

Свои косы распускаю,

И всю силу призываю,

Голос мальчика крепчал с каждым словом, и теперь звонкое эхо разносилось по всей долине и терялось в высоком мерцающем небе.

Утопленники были уже совсем рядом. Их скрюченные пальцы хватали воздух, а обескровленные тела бестолково натыкались друг на друга.

Свои косы распускаю,

И всю силу призываю,

Кровь родная, помоги!

И всю нежить погуби!

Последние слова Алеша прокричал так отчаянно громко, что у Бахтияра зазвенело в ушах. Потом все стало происходить с молниеносной скоростью. Мальчишка выхватил из-за пояса нож и одним махом полосонул им по своей раскрытой ладони. Кровь мгновенно выступила из глубокой раны и заструилась между пальцами. Не мешкая ни секунды Алеша опустился на одно колено и приложил окровавленную ладонь к земле.

– Эй, малец! Ты чего это удумал?! – не на шутку перепугался Бахтияр.

Он слышал об этом заклинании, и ничего хорошего читающему оно не сулило.

– Сейчас же прекрати!

Бахтияр схватил мальчика за плечо, и в туже секунду ребенок резко развернулся. Не было больше прекрасных васильковых глаз, в глубоких глазницах полыхало пламя. Черты нежного лица обострились и глубокие морщины изрезали кожу. Мужская рука соскользнула с хрупкого плеча. Алеша сразу же отвернулся и опять припал к земле.

Один из утопленников, наконец-то, решился переступить проведенную Алешей черту, но мерцающий знак из золотых волосинок вспыхнул ослепительным огнем, и яркое пламя прикрыло собою живых людей. Утопленники недовольно захныкали и сразу подались назад. Но далеко они не ушли, а стали вокруг горящего пламени и застыли как истуканы.

– Что происходит? – устало прошептал Алеша. – Почему они не уходят?

– Наверное, мы с тобой очень желанная добыча. Они решили подождать, когда твоя сила иссякнет.

Бахтияр покосился на коленопреклоненного ребенка. Сейчас перед ним сидел прежний Алеша, правда, жутко уставший.

Мальчик ничего не ответил и перевел взгляд с замерших фигур на свою кровоточащую ладонь. Кровь быстро сворачивалась, и теперь из раны вытекала лишь тонкая струйка. Да, и не настолько он еще был силен, чтобы удерживать столь мощную преграду.

Бахтияр краем глаза заметил, как легонько покачнулся ребенок. Это не укрылось и от глаз утопленников. Один из них распахнул свою иссиня-черную пасть и издал противный протяжный звук, так похожий на мяуканье кошки. Все утопленники сразу подобрались и затоптались на месте. Бахтияр еще крепче сжал рукоять меча.

Сегодня что какая-то особенная ночь? Почему их столько много?!

Алеша из всех сил пытался сосредоточиться, но тьма поглощала его сознание, делая бесчувственным и отстраненным. Ноги подкашивались от усталости, а от раны по всему телу разливалась жуткая обжигающая боль. Мальчик упрямо сцепил зубы, и по его лбу и вискам заструились капли пота. Бахтияр развернулся к ребенку.

– Малец, ты держись. Я верю в тебя. Мама твоя верит в тебя. Главное – держи оборону. Никого не пускай в свою голову, и не дай страху пустить корни в своем сердце. Алеша, парень, держись.

Голос Бахтияра долетал откуда то из далека, но Алеша слышал его слова, и это было единственной ниточкой связующей его с реальностью. Но и нечто чужое и жестокое пыталось проникнуть в сознание ребенка, смять его, подчинить себе, и уничтожить.

Алеша сильно покачнулся и опустился на одно колено. Огненная стена тревожно дрогнула. Утопленники почувствовав слабинку, разинули пасти, и завыли в один голос. Жуткий протяжный вой проникал глубоко в душу, заставляя ее судорожно сжиматься от страха.

– Во, как завыли! Аж до костей пробирает.

Бахтияр оскалил зубы и со всей яростью прокричал в небо боевой клич своего рода. Мгновенно утопленники замолкли и с ненавистью уставились на кричавшего.

– То-то же! Развылись они. Фу! Мрази!

– Дядька Бахтияр…

Алеша прикрыл глаза и собравшись с силами прошептал немного громче.

– Дядька Бахтияр…

– Алеша?

– Дай мне слово, что не оставишь меня здесь одного.

– Ты чего, малец?

– Дай слово, что достанешь меня из земли. Не хочу оставаться в этих землях. Я надеюсь, что смогу сделать то, что задумал, но вдруг…

Алеша обреченно опустил голову на грудь.

– Но вдруг я не смогу, пожалуйста, предай мое тело земле, но только в более ласковом месте.

– Ты чего несешь, парень?

– Прошу, дай мне слово. Нам не победить это зло, и дело даже не в утопленниках. За ними стоит такая сила, которая нас с тобою просто сомнет. Я хочу дочитать Слово к предкам. Но…

– Не смей! – грубо оборвал его Бахтияр.

Он хоть и воин, но наслышан был об этом Слове. Тот, кто его читал, отдавал много своей жизненной силы, и, в большинстве случаев, для читающего мага все заканчивалось весьма плачевно.

– Не смей, малец! Ты можешь умереть.