Читать книгу Искусство и родинки - Настя Яневски - Страница 10

Градусник показывал неутешительные результаты. Я отложила его в сторону. Лео сидел на кровати, скрестив ноги в клетчатых штанах и подложив руку под щеку. Он был нездорово бледен, и я перебирала в уме все, что могу для него сделать.

– Давай приготовлю бульон, – в десятый раз предложила я, надеясь его убедить, – тебе сразу станет лучше.

Едва заметно поморщившись, Лео прикрыл рот длинным рукавом.

– Не хочу заразить тебя. Ты и так помогла мне уже тем, что приехала. Да еще и подсластила жизнь, – он хмыкнул, указывая взглядом на опустевшее блюдечко из-под выпечки. Все мои покупки были сметены сластеной Лео в считанные минуты.

– Если ты будешь делать, что я скажу, то выздоровеешь за пару дней.

– Это обычная простуда, Дана, – сипло возразил парень, не вынимая из рук носовой платок. – И, честно, мне не совсем удобно… Что я в таком состоянии тут перед тобой.

– Перестань, пожалуйста. Молоко с медом тебе придется выпить, – тут я выиграла. Он, сдавшись, махнул рукой на ближнюю дверь.

Кухня оказалась не такой огромной по размерам, как все остальное, и это меня успокоило. Если быть совсем честной, то скованно в большом доме я начинала себя чувствовать только в отсутствие Лео. Когда он был на расстоянии нескольких метров, неясная тревога рассеивалась.

Молоко нашлось в полупустом холодильнике без особых проблем, но поиски меда оказались затруднительны. И все же мне удалось добыть пару ложек для моего друга. Увидев меня в дверном проеме с высоким стаканом в руках, Лео подался вперед. Знаком я велела ему оставаться на месте, присев на краешек измятой кровати и наконец передав в горячие ладони напиток.

Пока он пил, наши взгляды не пересекались. Я глядела в окно, где усилившийся ветер покачивал из стороны в сторону темные ветви деревьев. На небе не было туч, но не было и солнца. Меньше всего хотелось думать о том, что совсем скоро мне придется проделать обратный путь. В комнате, напротив, было натоплено, и мягкий ворс пледов это тепло бережно хранил. Зеркало на противоположной стене играючи отражало склонившуюся над кружкой взлохмаченную голову и приютившуюся в полуметре девушку. Внезапно парень оторвался от своего занятия, и холодная гладь поймала его рассеянный взгляд. Настоящая я повернулась к нему, настоящему и пролившему несколько капель молока на одеяло.

– Ну, все, – ответил он на мой немой вопрос и дотянулся стаканом до журнального столика. – Сегодня не я, а ты спасаешь меня.

– Значит, мы квиты, – подмигнула я. – Кстати, во сколько твой отец возвращается с работы?

Я уже знала, что Лео последние несколько лет не общается с матерью, и не намеревалась затрагивать больную тему, надеясь, что вопрос про отца не вызовет негативных воспоминаний. Но мне бы не хотелось оставлять его дома одного.

– Уже должен вернуться. Но он всегда задерживается, – пожал плечами Лео. – Не волнуйся, я найду чем заняться.

– До пяти и ухожу, договорились?

Он кивнул, не сумев сдержать улыбку, скользнувшую по бледному лицу. Я предложила пересесть поближе к камину. Мы подвинули к огню два глубоких кресла. Лео потянулся к стереосистеме.

– Откроешь шкафчик под телевизором? – попросил он. – Выбери что-нибудь из дисков. На твой вкус.

– Лео, из какого ты века? Может, у тебя еще и пластинки есть…

Внутри шкафчика в пластмассовых коробочках действительно расположились десятки дисков. Я замерла над ними, выискивая что-то знакомое. Многие казались раритетными, а названия исполнителей никогда не касались моего слуха. Несколько дисков были без обложек, и я вытянула один из них, решив действовать наудачу.

Лео ждал меня, и моя находка легла на его ладонь. Пальцы чужой руки накрыли мои, дрогнувшие и неожиданно пойманные. Словно невзначай он прошелся по коже. Легким движением коснулся запястья, и живущая в нем искорка-пульс нитью разгорелась по телу, пугая сознание.

Но обстоятельства смеялись над нами. Снаружи, за окном, пронзительно и шаловливо вскрикнул ребенок, и искорка угасла. Лео прочистил горло и взял диск, словно ничего не произошло. Стереосистема привычно поглотила сборник.

– Хороший выбор, – похвалил Лео. Слова повисли в воздухе.

Сотканную из нежнейшей шелковой паутинки музыку мы слушали с закрытыми глазами. Но голос, согревающий лечебный бальзам, обволакивал мысли. Забравшись с ногами в кресло, я была уверена, что Лео чувствует сейчас то же самое. Я была дезориентирована, я была обезоружена непроизошедшим, но что-то неуловимо светлое разрасталось между нами.

Счет прослушанных композиций близился к десятку, когда я решилась заговорить с Лео. С пледом, накрученным на плечи, он проводил меня до входной двери. Я повернула ручку. Перед тем, как шагнуть через порог, я спросила у него, кому принадлежал голос с диска.

– Это был Грегори Лемаршаль, – ответил Лео, и глаза его грустно блеснули в полутемной прихожей.