Читать книгу Горькая полынь моей памяти - Наталия Романова - Страница 13

Она лежала рядом, отвечала на поцелуи, потом обводила кончиком языка его губы и смотрела, смотрела в его глаза. В темноте радужка её глаз казалась то серой, то тёмной, но Дамир знал – там синева, густая, насыщенная, разбегающаяся яркими васильковыми лучиками, заканчивающаяся ободком цвета индиго. Он знал её глаза, все нюансы цвета и выражений.

Одним движением подмял под себя, распластывая, слизывая со сладких губ стон, провоцирующий, дразнящий, провёл рукой по гладкой коже, утопая в тихих стонах, запахе ответной любви, спутывая дыхание, руки, губы, слёзы, невозможно горькие, как хина.

Двигался, словно от этого зависит жизнь, не мог унять себя, остановить, даже услышав протест. Даже поняв, что она отталкивает – не мог. Только зажал её руки, закинув над головой, зафиксировал ладонью тонкие запястья, вдавил в пружинистый матрас и двигался, двигался, двигался, обезумевший, одурманенный её откуда-то взявшимся криком наслаждения, такого острого, настоящего и отчего-то жалобного, прощающегося и прощающего, и двигался, двигался, двигался, вколачивался, пока не открыл глаза прямо в солнечный свет.

Дамира подорвало на собственной кровати. Сон, просто сон.

– Отпусти, – жалобно пищала Лали, распластанная под ним, обнажённая, прекрасная.

В нём ещё билось накалившееся до предела возбуждение, желание, неясное, неестественной силы.

Сон, просто сон. Сраный сон, из-за которого он едва не изнасиловал Лали.

– Прости, – он откинулся на подушки. – Прости меня, – он всё ещё тяжело дышал, не веря себе, что его мёртвый организм способен на такие острые чувства. – Вчера был насыщенный день.

– Мой мужчина чувствует возбуждение? – промурлыкала Лали, гладя по стоявшему колом члену. Да ни черта он не чувствует, лишь желает забыть и этот сраный сон, и те васильковые всполохи глаз, и солнечный свет, бьющий в лицо так рано, так некстати.

– А ты как думаешь? – Дамир перекатился, подмяв под себя Лали.

Провёл рукой между её ног. Уже готова, удивительно темпераментная кошечка. Подготовил ещё немного, не уделяя обычное время, закинул стройные ноги на плечи и вколачивал себя в податливое, идеальное тело. Вколачивал, пока пот не начал катиться по спине и лбу, белый шёлк простыней – качаться в глазах, наряду с чёрными точками, пока не вымотался вконец, всё-таки кончив.