Читать книгу Два часа наслаждений за умеренную плату. Крутая откровенная проза о любви… - Наталья Стремитина - Страница 11

Мне не нравится летать на самолёте, а на ракете тем более – природу я люблю гораздо больше, чем технику. Как это ужасно – зависеть от бездушной машины, с которой у меня нет ничего общего.

Предпочитаю рисковать совсем по-другому. Иду в «Лавку чудес» и покупаю, к примеру, банку необыкновенного фантастического песка, на банке табличка: «Пустыня». Если я высыплю этот волшебный песок в дальнем конце своего сада, никто не знает, в кого я превращусь: то ли в ящерицу, то ли в тарантула, а может – просто в колючку, которую сжуёт верблюд бедуина.

Но вчера в «Лавке чудес» был рыбный день, и я купил бутылку с морской водой. Пришёл домой, вылил содержимое в бассейн у своего дома и… плыву, рассекая носом зеленовато-голубоватую воду, она сразу превратилась в морскую, и я почувствовал её особый солёный вкус.

Моё упругое сигарообразное тело скользит и скользит, я несусь вперёд, не чувствуя своей тяжести.

Жаль, что мой домашний бассейн очень мал: поворот, опять поворот, неумелым движением поднимаю голову, и, не рассчитав усилие, едва не вылетаю из морской ванны, как бы зависаю над бортиком, и вновь погружаюсь в воду. Но целое мгновению парю в воздухе и успеваю увидеть лужайку перед своим домом, элегантную постройку XXII века.

«Всё-таки хороший архитектор строил мой дом!» – проносится в моей голове.

Ещё один вдох, и я падаю в упругую морскую воду.

Я не знаю, кто я, мысль о доме была последней, а теперь я испытываю лишь одно желание – двигаться, резвиться, осязать и охлаждать свою кожу новым прикосновением воды, воды, воды…

Вновь и вновь плыву: то погружаюсь ко дну, то несусь у поверхности воды, выпрыгиваю вверх, прыгаю, ещё поворот, вдоль, назад, прыжок – глоток воздуха и резвость, резвость как безумие, как упоение свободой…

– Мама, смотри, кто-то носится в нашем бассейне! Да это дельфин!

– Ну и что особенного. Наверно, отец привёз его из экспедиции и выпустил в бассейн! Постой, на стуле лежит его одежда, а вот стоят летние туфли…

Я оглядываюсь по сторонам и вижу странную зелёную бутылку, обросшую мхом, будто она пролежала сотню-другую лет на дне какого-нибудь моря…

– Может быть, отец переоделся? – спрашиваю я.

– Ты же знаешь, он носит эти брюки всё лето. Он вовсе не замечает, в чём он одет, и рассеян, как все учёные. Боюсь, что-то случилось. Может быть, катастрофа на планете Трафальмадор? Ведь там погибла вся биомасса, а он… если бы не открытия нашего отца, мы на Земле давно бы погибли из-за отходов цивилизации…

– Мама, папа не мог улететь и не попрощаться с нами, – говорю я и осторожно прикасаюсь к бутылке, которую мама просто не заметила. И тут же отбрасываю её со стоном – в лицо ударяет странный резкий запах. Глаза и нос щиплет, я закрываю глаза руками и на ощупь пробираюсь в дом под вакуумный душ.

Прихожу в себя и возвращаюсь на то место, где только что была таинственная бутылка. Она исчезла. В двух шагах нахожу фирменную крышку от неё с надписью: «Лавка чудес».

– Что это? – спрашиваю у мамы. Она задумчиво перекладывает папины вещи и вдруг вскакивает со стула, на котором сидела, бежит к бассейну и кричит:

– Павел! Павел! Где ты?

Из бассейна выпрыгивает дельфин, и мы слышим что-то похожее на вздох:

– Я здесь!

– Мама! Ты слышала?

Мама ничего не отвечает, а только машет руками и бессильно опускается на траву. Через минуту к ней возвращается дар речи:

– Эти эксперименты до добра не доведут. В прошлый раз я гоняла по всему дому прожорливых ящериц, ведь я не знала, что одна из них – твой отец. Хорошо что я не вызвала «Группу очистки» с дезинфекцией… А потом отец клялся мне, что никогда не будет НИ В КОГО превращаться, и вот – опять, пожалуйста…

Я слушаю маму, а сам смотрю вокруг и вижу бумажку, сложенную вчетверо. Может быть, это письмо отца? Разворачиваю и читаю: «Если вы обнаружили, что кто-то из ваших близких пропал, не пугайтесь, значит, он или она увлекся игрой в СТИХИЮ и ПРЕВРАТИЛСЯ в Носорога или Слона, Черепаху или Дельфина…»

– Да, на этот раз, к счастью, Дельфин, – говорит мама.

– Через 24 часа, – читаю я дальше, – тот, кто неузнаваемо преобразился, вернётся к вам. Только не старайтесь за ним подсматривать, иначе он останется навеки Носорогом или Слоном…

– Ты представляешь? Он мог превратиться в Слона! Где бы мы раздобыли для него корм? Слава Богу, рыба в холодильнике у меня есть, – говорит мама и уходит в дом.

«Вот это выдержка, – думаю я и продолжаю наблюдать за прыжками моего папаши. – Всё-таки в свои 45 лет он ведёт себя как ребёнок, резвится вовсю и не обращает на меня никакого внимания». Я подхожу к краю бассейна и кричу:

– Папа! Сделай что-нибудь!

Дельфин выскакивает из воды и делает сальто.

– Скажи мне что-нибудь! – продолжаю я приставать к отцу.

– Не могу-у… – отвечает Дельфин-отец, и я вижу, как дельфин разевает рот и качает головой.

– Послушай, Андрей, – говорит мама строгим обычным голосом, как будто ничего не случилось, – тебе надо заняться чтением и музыкой. Я не помню, чтобы на этой неделе ты составил новую программу для нашего компьютера!

– Мама! Можно я поплаваю вместе с дельфином, вернее, вместе с отцом?

– И не думай! Будешь делать глупости, когда вырастешь, а сейчас быстро принимайся за уроки.

Конечно, я не послушал маму и незаметно вернулся к бассейну, мне так хотелось увидеть, что будет дальше. Но в один прекрасный момент я заснул…

Отец вошёл в дом весёлый и помолодевший.

– А вот и я! – сказал он так, будто совершил маленькое путешествие на Экватор. – Как вы поживаете, мои дорогие? Где мама?

Я ничего не успел ответить. Из кухни вылетела маленькая красивая птичка колибри и запела:

– Я с вами, дети мои. Я с вами, дети мои…

Мы с отцом бросились на кухню. На полу валялась знакомая бутылка с надписью: «Лавка чудес».

Москва, 1985 г.