Читать книгу Два часа наслаждений за умеренную плату. Крутая откровенная проза о любви… - Наталья Стремитина - Страница 9

Я сидела в метро и читала биографию моего любимого философа Сократа – правда, последние годы многие коллизии его жизни не казались мне такими уж привлекательными, но ещё студенткой я привыкла восхищаться чудаком и балагуром, который сам выпил чашу с Цикутой, а мог бы бежать из тюрьмы и из Греции…

Прошло много лет, и вот только сейчас я поняла, почему он отказался от услуг своих любимых учеников – удирать к дикарям ему, прямо скажем, не хотелось, а в Греции демократы дошли до того, что голосовали не за тех, кого надо. Да и кто знает, за кого нужно голосовать? Умные и талантливые люди к власти, увы, совершенно не стремятся, а те, кто добивается успеха, им на счастье простого смертного глубоко плевать.

– Милая дама, можно вас на один важный разговор, – сказал мне человек в какой-то немыслимой куртке и мягко, но настойчиво взял меня под локоть и подтолкнул к выходу на платформу.

– Что случилось? – спросила я ровным голосом, поскольку никого не убивала, а в сумке, кроме книг и статей, у меня ничего не было, а проездной билет был куплен в понедельник, на этой неделе роль зайца мне не грозила.

– Не волнуйтесь, – продолжал незнакомец с интеллигентным, но не симпатичным лицом. – Наш институт проводит эксперимент, и если вы согласитесь, то не пожалеете о том, что встретили меня…

«Наверно, этот тип проводит какой-нибудь опрос, хочет узнать, сколько кило парфюмерии я покупаю в месяц», – подумала я и язвительно добавила:

– На приглашение это мало походит. Но почему вы выбрали в толпе меня?

– Я увидел, что вы читаете книжку о Сократе, значит, интересуетесь философией, среди женщин такие экземпляры попадаются довольно редко.

– Похоже, что вы экспериментируете на крысах, для вас любой живой субъект – это «экземпляр». Не так ли?

– Ах, простите, я выразился неуклюже. Действительно, я работаю с бессловестными живыми системами, но… меня интересует только одно: располагаете ли вы временем совершить путешествие дней на 10 дней в экзотическую страну. Это путешествие не будет вам ничего стоить, но и заработать вам тоже не удастся, но зато…

– …но зато я помолодею лет на двадцать! Вы это хотели сказать?

– А как вы догадались? – удивился мой собеседник.

– Это логично. На что может клюнуть женщина средних лет: денег у вас нет или вы их не даёте подопытным кроликам, значит, приманка должна быть ещё лучше, а что может быть важнее молодости?

– Но вы действительно помолодеете!

– …или умрёте? Ведь вы предлагаете мне эксперимент?

– В какой-то степени – да, но на крысах и обезьянах всё проходило безукоризненно, вот только разрешения на свою методику мы до сих пор не получили. Поэтому я предлагаю вам неофициальный эксперимент в частной лаборатории нашего нового института в Тибете.

При слове «Тибет» мой полемический задор поостыл – не терплю дальние перелёты на современных летающих устройствах – и уже без всякого энтузиазма я спросила:

– Вы не могли бы арендовать островок в Средиземном море? Это было бы и дешевле, и привлекательнее для зрелых дам…

– Мы пытались, но получить разрешение в Европе нам пока не удалось… конкуренция, бюрократия и наши спонсоры…

– По-видимому, ваши спонсоры хотят быть как можно дальше от комиссий, министерств и от представителей банков… – сказала я и подумала, что, скорее всего, этот разговор – обыкновенная болтовня опасных проходимцев и надо «рвать когти», пока у тебя не вырезали твои действующие и не такие уж старые органы.

Мой спутник уловил перемену моего настроения и, вежливо извинившись за потраченное на разговор время, выдал мне визитку со словами:

– Если надумаете совершить путешествие за счёт нашего проекта и помолодеть лет на 20, звоните до конца недели – сроки поджимают. Ведь надо ещё проверить, в каком состоянии находится ваш организм…

Здесь я вздрогнула: «Всё-таки хотят проверить, что-то очень это подозрительно», – однако я заставила себя мило улыбнуться и сказала:

– К сожалению, должна вас огорчить, я вам не подойду. У меня рак в третьей степени, органы у меня все инфицированы самой знаменитой болезнью – вы сами знаете, какой, посильнее сифилиса. Даже не знаю, сколько мне осталось жить – вот такая история… – и я бодро шагнула в подошедший вагон метро.

Но жизнь порой совершает такие кульбиты, которых не ждёшь, ведь накануне «перестройки» я даже представить себе не могла, что окажусь в центре Европы, причём не на прогулке, а на совсем.

Да, переиграть судьбу удаётся очень немногим, ведь не даром есть поговорка: «Человек предполагает, а Бог (в данном случае – Судьба) располагает…»

О разговоре, который состоялся в понедельник в метро, я вспомнила в среду потому, что именно в этот день я нашла на своём письменном столе записку от мужа, в которой он сообщал, что пора менять наш буржуазный образ жизни: хватит двадцатилетней идиллии, он нашёл молодую и более сексуальную особу, чем я. Ему надоело домогаться близости у фригидной и вечно занятой чтением жены. «Ты променяла меня на книгу – именно с книгой ты всегда засыпаешь и встаёшь, поэтому (писал мой уже бывший муж) я надеюсь, что моё отсутствие ты просто не заметишь».

Во времена большой любви, а она длилась многие годы, записки друг другу мы писали почти каждый день, они были тогда вестниками неостывающей страсти, жаждой поделиться новыми впечатлениями, срифмовать что-то необычное, смешное или трагическое. Как мы радовались этим лёгким листкам! Потом я их бережно собирала и издала ещё одну книжку истории нашей Любви – именно тогда моя страсть к слову превратилась в профессию.

Ничто не вечно под луной – даже такой долгой привязанности приходит время остыть, ведь остывают когда-то прекрасные планеты! Значит, мы забыли подложить в топку священного союза одно маленькое полено…

Ах, как непросто поддерживать огонь чувств… в собственном муже! Увы, я совершенно забыла, что есть на свете вещи поважнее статей и издания новых книг.

В какой-то степени он был прав: я променяла мужа на книги, на много умных, прекрасных книг, вернее – на то, что они мне давали – состояние покоя и радости, чувство власти над временем и пространством, погружение в чьё-то сознание, наслаждение мыслью. Понимать чужую мысль, книги, где не было мыслей, я предпочитала не читать, – это тоже немало, ведь я была не только прилежным читателем, но мне приходилось писать критические статьи на новые и старые книги.

Заполучить эту профессию было нелегко, литературные критики-мужчины долго не пускали меня в свой интеллектуальный цех, но я была прилежна, оригинальна и настойчива. К тому же обладала качествами, которые почти невозможно обнаружить в интеллектуальной женщине, – я умела ублажать главных редакторов толстых журналов не только интересной беседой, но и роскошной едой.

Именно кулинарные навыки, которые, кстати, я в большей степени позаимствовала у своего талантливого мужа, открыли мне двери многих изданий, где всё-таки, несмотря на кризисы, платили гонорар. Последние пять лет моя профессиональная жизнь была, можно сказать, безоблачна, вот я и расслабилась, забыв, что затянувшийся брак имеет свои подводные камни…

Не могу сказать, что мне было приятно осознавать, что муж ушёл от меня, но и особой трагедии я в этом не видела.

Мы прожили вместе много лет, они были насыщены разными событиями: от безумной пылкой страсти, муж ревновал меня ко всему, что двигалось или молча взирало на меня, с бурными объяснениями, сценами – долгие годы это была тирания любви, потом мы растили наших детей, и нам с трудом удавалось выкроить время для подлинной близости, когда не давит груз забот.

Порой именно семейная жизнь не даёт насладиться общением с любимым человеком, ведь в тот момент, когда ребёнок перестал капризничать и наконец заснул, ты можешь лишь успокоить нервы, сидя у компьютера или читая книгу. Разве можно себе представить эротические вечера и ночи в семейной жизни во времена социализма?! Усталость буквально валила с ног, да и тема секса была под запретом, гораздо моднее было слыть или быть фригидной.

Финансовые и прочие проблемы мало способствовали созданию изощрённой и обволакивающей атмосферы соблазнения собственного мужа – увы, природа уходит на второй план, если ты так долго отрываешься от неё, инстинкты замолкают, если их не будоражить, – если ты не поёшь, то и не знаешь, есть у тебя голос или нет…

Все эти мысли пролетели в моей голове, когда я читала записку моего мужа, и где-то в глубине души шевельнулась одна упоительная мысль: «Свободна, я свободна! Могу делать, что хочу…»

Сколько лет я не могла позволить себе сесть и написать роман, хотя темы переполняли меня, сколько лет я мечтала о путешествиях – не было ни денег, ни времени, и вот теперь… Я ещё могу написать роман, я ещё могу путешествовать! Я схватила визитку случайного знакомого, внимательно прочитала название института и подумала: «Будь, что будет – или помолодею, или мой холодный труп без важных органов найдут или потеряют в Гималаях… Кстати, моя печёнка им не подойдёт, а вот почки и мозг…»

С моим новым знакомым я встретилась в уютном маленьком помещении, которое примыкало к Венскому Университету, мрачным прямоугольником выделялось здание анатомического театра, ведь медицинский факультет располагался совсем рядом.

Действительно, удобно – трупы привозят из больниц после несчастных случаев, в лаборатории их разделывают, и то, что ещё годится для тех, у кого не работают почки, матка или сердце, получают свежий орган.

Несчастных случаев в городе Вене не так много, зато в горах вечно что-нибудь происходит – лавины, оползни, камнепады.

Бродяг и алкоголиков без крыши над головой (Obdachlosen) тоже хватает, и одинокие мужчины и женщины в Вене расплодились как грибы после дождя, поэтому умри какой-нибудь господин Ганс, никто даже и не подумает спросить, а где труп этого одинокого дяди, который давно не выходит из своей квартиры или почему перестала покупать газету старушка фрау Риттер…

С такими невесёлыми мыслями я сидела на стуле и ждала своей очереди. Передо мной было всего три человека – один мужчина и две женщины. Они сосредоточенно молчали, наверно, не хотели рассказывать, какой орган им нужен.

Наконец меня пригласили в кабинет, который скорее напоминал каморку. За столом сидел симпатичный мужчина в белом халате – скуластое лицо с бородой и усами было привлекательно. Этот человек, несомненно, был яркой личностью, в его присутствии становилось не так важно, что произойдёт дальше, он обволакивал вас своей энергией. Тот мужчина, что заговорил со мной в метро, сидел в углу на стуле и казался совсем маленьким рядом со своим могучим шефом.

– Мы рады, что вы пришли. Возможно, вас привело к нам любопытство или какие-то жизненные неурядицы – в любом случае, мы рады, что нас посетила оригинальная и смелая женщина, – сказал человек в белом халате. – Меня зовут Доктор Вайсман. Я биофизик и врач и хочу обсудить с вами возможность нашей дальнейшей совместной работы.

– Почему вы решили, что я оригинальная женщина? – спросила я.

– Потому что вы не используете косметику и читаете философские книги.

– У меня другой путь к успеху – я умею восхищаться талантами мужчин и соблазняю их хорошо приготовленным обедом, а в Европе, к счастью, большинство «туземок» совершенно разучились готовить дома еду. Но это вовсе не значит, что моё здоровье позволяет мне принимать участие в научных или полунаучных экспериментах! – добавила я поспешно.

– Да, мой ассистент, магистр Бейлис, сообщил мне, что у вас рак и что-то ещё. Но я вас хочу обрадовать: нас это не пугает. В предварительной беседе мой сотрудник не мог раскрывать перед вами все наши секреты. Так вот, мы предлагаем вам поездку в Тибет за счёт фирмы и можем на 95% гарантировать излечение от всех болезней и омоложение вашего организма на 20 лет. Поскольку речь идёт о перемещении во времени, то и все ваши болезни, которые вы приобрели за последние 20 лет, исчезнут. Надеюсь, вы понимаете, что это значит…

– Да, это очень увлекательно. Но где гарантии, что вы увезёте меня в Тибет, а не куда-нибудь в Айзенштадт, где у вас подпольный Центр по разделыванию трупов, и преспокойно избавите мой немолодой организм от лишних органов, на которые в наше тяжёлое время большой спрос.

– Всё, что связано с путешествием, вы обсудите с нашим сотрудником, – продолжал он абсолютно невозмутимо, как будто не слышал того, что я сказала, – он так же покажет вам проспекты, закажет вам билеты в оба конца и расскажет о том, как будет проходить ваше путешествие.

Вдруг зазвонил телефон. Доктор Вейсман долго препирался с абонентом. Потом обречённо положил трубку и обратился ко мне:

– Кстати, вам придётся найти деньги на дорогу. Наш спонсор в последний момент отказался платить за билеты наших клиентов, но я думаю, что вы понимаете: если речь идёт о 20 годах жизни и избавлении от страшных болезней, то игра стоит свеч. Кстати, если вы найдёте нам ещё одного участника экспедиции, то ваш полёт будет стоить в два раза дешевле, – завершил он свой монолог без паузы, как будто не заметил моих язвительных замечаний.

Мы тепло попрощались с симпатичным учёным, который даже не смог найти толкового спонсора для своего сногсшибательного проекта, и тогда у меня появилась надежда, что никто не будет трогать мои органы, а поездка в Тибет может быть в любом случае интересной. «А почему бы и нет, – подумала я. – Приключение – это и есть жизнь…»

Предвкушая избавление от 20 прожитых лет, я отправилась домой.

Придя домой, я поняла, что переговоры с будущими лечителями меня утомили, даже пришлось прилечь на диван с книжкой знаменитого московского критика…

– Правая нога… Моя правая нога… Надо пошевелить пальцами, почему это так трудно? Вот и получилось, гимнастика по утрам, я всегда начинаю свой день несколькими упражнениями: разминаю свои руки, которые почему-то всегда холодеют за ночь. Моя правая нога меня всегда беспокоит, ведь в детстве я перенесла полиемилит – детский паралич. Меня вылечила мама – возила на юг, делала массажи, выхаживала, как могла. Мама спасла меня от хромоты, я была подвижным, резвым ребенком, вот только пальцы на ногах немеют по утрам… Почему так темно? Неужели шторы не пропускают свет? Я пытаюсь сесть, но моя голова… Лежу несколько минут без сознания, но потом вновь чувствую свои ноги и начинаю шевелить пальцами. Что происходит? Где я?..

Гроб стоял в комнате, освещённой одной тусклой лампой, которая стояла в углу. Крышка была закрыта неплотно, и воздух попадал внутрь, где покоилось тело женщины, чья смерть была лёгкой и красивой. Она заснула и не проснулась. Но сердце каким-то невероятным образом вновь заработало, под влиянием одной недодуманной до конца мысли: «Уйти, убежать из этого мира и попасть в другой, прожить ещё одну жизнь, но учесть все нелепости и ошибки, которые я совершила в этой жизни. Стать тем, кто ты есть, не откладывать на потом свою настоящую, единственную, неповторимую жизнь. Каждый день идти к своему избавлению от косности к Свободе, ОТ НЕЗНАНИЯ К ЗНАНИЮ, от отчаяния к пониманию…»

Эта мысль и заставила сердце сделать ещё одно сокращение, потом ещё одно, и так медленно оно вошло в привычный ритм, разбуженное одной только Мыслью…

…И всё-таки ей удалось сдвинуть крышку, она села… Оглянувшись вокруг, всё поняла и тихо засмеялась. «Тоже мне, новая Сара Бернар – проснуться в гробу! Я живая? – спросила она себя и потрогала шею и руки и дотянулась до ног. – Странно, я совсем нестарая, когда же я успела умереть? Катастрофа на дороге или в самолёте, а может быть – под водой?» Нет, она не помнит. Это случилось не с ней, это случилось с кем-то другим, а её по ошибке положили в этот красивый дорогой гроб… Может быть, подождать, когда кто-нибудь придёт на похороны, и тогда озадачить всех разом… А если кто-то не хочет, чтобы она воскресла, ведь её могут вновь убить, а потом эти крики и суета – а кто-то просто умрёт от страха… Нет, надо тихо исчезнуть, уйти, убежать… Но бежать она не могла. Движения давались с трудом. Сколько она пролежала? Не делать резких движений, давление крови такое маленькое, надо успеть уйти отсюда, тогда, может быть, её увезут в больницу, и никто не будет знать, кто она… Действительно, кто она? Это её мысли или кто-то думает за неё?

По ночным улицам медленно шла женщина в белых одеждах, босиком – белые тапочки сразу промокли, она даже не заметила, как они развалились после сотни шагов по мокрому асфальту. Дождь прошёл совсем недавно, было сыро, но тепло. Воздух, насыщенный ионами, освежил её, и мысль о том, что она жива, разлилась по всем клеткам её Тела. Я живу, я покинула обитель мёртвых, меня уже не похоронят… Нет, когда-нибудь я снова умру, но тогда я буду старая и немощная, но не сейчас, не сейчас… У меня ещё есть время, чтобы путешествовать… Где закончилось моё земное путешествие?..

И вдруг она вспомнила, что садилась в самолёт, её провожал приятный мужчина и говорил, что она помолодеет на двадцать лет, что она летит в Тибет… почему Тибет?.. Куда же она прилетела? Что с ней случилось, и где она? Что это за город?

– Как ты мог оставить свою мать одну?

– Она была в гробу. Я устал, мне захотелось поесть, и я пошёл на полчаса перекусить.

– Её кто-то украл!

– Кому нужен труп женщины?

– Она здорово помолодела, когда прилетела из Тибета! Она прошла какой-то курс очищения или… Но в один прекрасный день она легла и не проснулась.

– Ты даже не пытался вызвать врача, может быть, это был летаргический сон?

– Она была холодная, сердце не билось, она была мертва!

– Почему ты не любил свою мать?

– Не знаю. Она меня всегда раздражала. Я не понимал свою мать!

– А ты разве пытался её понять?

– Я завидовал своим друзьям, у них были нормальные матери. Они всегда были довольны своей судьбой. А она…

– Что в ней было не так?

– Она всегда была мне непонятна, как инопланетянка. Вечно чем-то занята, вокруг неё были люди, которые её обожали.

– Её обожали, а тебя не замечали.

– Нет, они всегда говорили: смотрите, это её сын. Рядом с ней я был никто, просто её сын.

– Но разве она не любила тебя?

– Не знаю, она никогда не показывала мне свою любовь. Она была слишком рациональна, для неё книги были важнее, чем я…

– Просто у вас были разные интересы. Ты не хотел понять её, а она не понимала тебя…

– Моя мать слишком любила отца, он и она были единое целое, а мы с братом были здесь ни при чём…

– Мы её не нашли.

– Как это произошло?

– Наверно, она вышла из гипноза раньше других и попросту ушла.

– Но ты понимаешь, что это значит!

– Ничего это не значит. Даже если она вернётся домой, то она не сможет вспомнить то, что с ней произошло.

– Ты в этом уверен?

– Я уверен.

– С тем, что происходит в мозгу человека, никогда нельзя быть уверенным. Если ты станешь Создателем, даже тогда Мозг может выйти из-под контроля. Ты понимаешь, что это значит?

– Ты вечно всё преувеличиваешь! Твоя страсть из всего делать проблему меня утомляет.

– Зато тебе на всё наплевать! У тебя всегда всё в порядке, даже если ты стоишь на краю пропасти. Ты просто сумасшедший, которому ничего не страшно!

– Нет, мой дорогой, сумасшедший – это ты. Я тебе собрал потрясающих интересных человеческих типов, мы провели сложнейшие эксперименты, при этом наш заказчик выдал нам круглую сумму за нашу непростую работу, а ты устраиваешь истерики из-за пустяка!

– Свидетель наших экспериментов на свободе! Ты понимаешь, что это значит?

– Это ровным счётом ничего не значит, прежде всего потому, что наши эксперименты никому не повредили. Нам удалось подтвердить гипотезу о том, что Время движется в разных направлениях, мы излечили многих людей от страшных болезней, мы вернули этой женщине по крайней мере двадцать лет жизни!

– Но если она вспомнит…

– Что она может вспомнить? Что она сидела в храме с группой туристов, они слушали тибетские молитвы, смотрели на разноцветные костюмы монахов, били тамтамы, гудели тибетские трубы… Что ещё она может вспомнить?

– Она может вспомнить ещё кое-что…

– Мало ли какие сны можно вспомнить? Разве ты не видишь иногда фантастические сны? Кто из людей может отличить, где сон, а где действительность? Это, кстати, серьёзный философский вопрос. И пока никто не может дать на него ответ… Что есть жизнь на самом деле? Что? Разве это не смена снов ребёнка, юноши, взрослого человека и выжившего из ума старика? Подумай! Разве я не прав?

– Я теперь понимаю, почему эти люди как овцы пошли за тобой. Ты настоящий гипнотизёр, ты можешь уговорить кого угодно. Твой философский трёп пострашнее тибетских плясок и музыки.

– Скажи, чем ты недоволен? Почему ты вечно взволнован и вовсе не по тому поводу, что нужно! Разве это важно сейчас здесь в данную минуту, где эта женщина и что с ней происходит. Мы не Боги, мы не можем проследить за всем, что происходит не только на планете Земля, но даже в собственном желудке, даже он нам не подвластен, потому что, в сущности, делает, что может и когда ему вздумается, в зависимости от того, какую пищу мы ему предоставим. Но ты же знаешь, что ещё тысяча причин может испортить наше пищеварение, если наши нервы переутомлены, если гормоны не работают, если в клетках организма слишком много паразитов, если близкий друг вечно чем-то недоволен, если ты давно не принимал ванну и так до бесконечности. Ты учёный или нет? Как можешь ты остановиться на одной проблеме, когда их миллиарды! И не нам их решать. Это чудо, что мы хоть что-то узнали, при этом никто не погиб, и даже наоборот, мы совершили маленькое чудо…

– Да, я хотел тебя спросить, почему мы сами не вошли в солнечную камеру, почему мы сами не участвовали в эксперименте? Ты не хотел рисковать?

– А кто бы тогда вернул людей на Землю? Или ты думаешь, что наши заказчики пошевелили ли бы пальцем, чтобы вернуть людей в атмосферу?

– Разве нельзя было остаться в ноосфере?

– Остаться, конечно, можно. Но это был бы другой эксперимент. А на сей раз мы просто люди, которые живут на Земле… И не вправе лишать других людей почвы под ногами в самом прямом смысле…

– Итак, оказывается, женщина тоже может думать, да ещё как!

– Невероятно! Никогда бы не поверил, если бы не этот тест! Среди мужчин с нулевым коэффициентом было 30%!

– И всё-таки я не понимаю, как она могла уйти?

– О ком ты?

– О нашей русской, той, которая читала Сократа.

– А что, по-твоему, я должен был сделать? Убить её или, может быть, усыпить лет на двадцать и наблюдать?

– Но задержать на месяц ты мог, можно было что-то придумать, например, карантин. Неужели ты не понимаешь, что мы сделали уникальный эксперимент. Мы доказали, что есть нечто, что сильнее материальных законов, и это нечто – Мысль. Если человек, даже если это женщина ДУМАЕТ, то он или она молодеют! Происходит чудо – клетки мозга обновляются, процессы старения останавливаются… Ты понимаешь?

– Я всё понимаю, но я не бандит и не садист. Я не могу держать живого человека в клетке только потому, что с ним хорошо идут эксперименты.

– Ты не учёный, у тебя нет ни капли честолюбия. Ты понимаешь, что это нобелевская в чистом виде, это открытие века, это…

– Что ты от меня хочешь? Чтобы я стал убийцей?

– Я не предлагал тебе её убить, просто она должна быть под нашим наблюдением. Её надо найти, во что бы то ни стало!

– Во-первых, это невозможно, а во-вторых, даже если ты её найдешь, что ты ей скажешь и чем ты объяснишь свой безумный интерес к ней?

– Но ведь нам удалось заманить её в Тибет!

– У неё в этот момент была подходящая семейная ситуация, от неё ушел муж, она осталась одна, и страсть к путешествию победила доводы разума.

– Но она рисковала!

– Она любопытна, как все женщины!

– Но она умна не как все женщины. У неё в голове кое-что происходит!

– В наше время полно умных баб, никого этим не удивишь.

– Умных-то, может быть, и много, но все они ограничены, как бараны на лугу – объедают травку на огороженном маленьком пространстве! Если пастух не погонит вперёд или назад – так и будут пастись на трёх метрах, пока не околеют от голода и от одиночества. Все зациклены: кто на мужиках, кто на тряпках, а кто на деньгах или престиже. А этой бабе на всё наплевать! Она просто думает и получает от этого удовольствие, и больше её ничего не интересует: как одета, есть ли деньги, есть мужик или нет. Она сама как Сократ, которого она и любит…

И такую бабу ты отпустил!

Вена 2004