Читать книгу Стихи. Том 1. 2019—2003 - Наталья Патрацкая, Наталья Владимировна Патрацкая - Страница 6

В ледяной упаковке светились леса,

солнце в них веселилось невольно.

Вмиг застыла сосулькой дождинки слеза,

но деревьям от тяжести больно.

Ледяные деревья склони главу,

ветки вниз наклонились упруго.

И застыли они, и молчат на ветру,

и прозрачны они, но им туго.

Год зайца – год запутанных следов,

когда не знаешь, где враги, где люди.

Кто ищет прозу, авторов, стихи,

кто ищет, как романы обесточить.

Как надоело прятаться от всех!

Как надоело сбрасывать все строки!

Кому падения, а кому – успех,

кому достались счастье и пороки.

Все лучшее подальше от людей,

все о себе – на дно существования.

Не быть бы вам источником статей,

без всякого на то обоснования.

Лишь высунешься – сразу весь Интернет,

любуется собой, тобой и кем-то.

И не спасет вас пригоршня монет,

чтоб бросить их в преследователей слепо.

С днем защитника отечества.

С днем защитника квартир.

И приборы все отчетливей

нам покажут чей-то мир.

Все охранные системы,

засверкали тихо в ряд.

Милицейские сирены

сразу выслали отряд.

Все спокойно, отдыхайте

ведь на службе снова Блиц,

GSM, FGSM, их покупайте,

Блиц, так Блиц для разных лиц.

Я поздравляю всех чужих мужчин,

что выжили еще на этом свете.

Для смерти у них множество причин,

для жизни – жизнь и то, что было летом.

Еще сковали землю холода,

но солнце чаще светит над землей.

И, значит, поздравлять мужчин пора,

хвалить их врозь иль вместе всей семьей.

Весна пришла в мой календарь,

весна проснулась в сердце.

Эй, все, забвенье льда, не тай,

открой в стихи мне дверцу.

Весна зиме наносит месть.

Но грусть уже не колет.

И холод есть, и солнце есть.

Душа открыла космос.

Волнует, лишь юбилей меня волнует,

а сердце екает, токует.

Мой юбилей меня волнует.

Бывает, что мозг все прошлое итожит,

и только старое тревожит,

как будто жизнь на жизнь помножит.

Уходят, уходят в прошлое свиданья,

любовь, мечты, очарование,

затем выходят тихо знания.

И остается все, что есть, а – это честь.

Я умею читать между строк,

я могу все порою домыслить.

Я сама себе часто пророк,

я хитрее, чем хитрые лисы.

Ухожу иногда и бегу,

оставляя знакомые лица.

Имидж свой я еще стерегу,

заставляя словами излиться.

А кого же? Конечно себя.

Я пройду сквозь века незаметно,

свою ауру только любя,

козыряя архивом несметным.

Что делать, если пусто на душе?

Что делать, если денег нет в кармане?

Что делать, если мрак напал уже?

Что делать, если вы не в ресторане?

Никого не трогать и не ждать,

и никто вам нынче не поможет.

Надо в своих мыслях полетать

и свои все навыки умножить.

Вознестись поближе к чудесам,

вспомнить все любимые успехи.

Смотришь уже лучше в небеса?

Надевай-ка лучшие доспехи.

Середина весны улыбнулась мне солнцем.

Засверкали ручьи. Птицы пели мне соло.

Что-то было в тепле оживленно – живое,

снег в ручьях исчезал, в лужах было их двое.

И деревья в ветвях задышали свободно,

не колол больше снег. Больше не было больно

от мороза, ветров, от пурги и метели.

Вновь деревьям тепло, с них лишь капли летели.

Снег и грязь вдруг прошли, травка вылезла сонно.

Верба пышно цветет, но и это резонно.

В небесах чистота привлекла синевой.

Ты прекрасна, Весна! Развернись лишь листвой.

Кинули. Сегодня все меня покинули.

Подруга лучшая вдруг сгинула,

словами дружбу мне заклинила.

Кинули. Начальник не за мной охотится,

а мой компьютер ею светится,

а мне зарплата не предвидится.

Кинули. Мой бывший муж с чужой балуется,

Моими ласками даруется.

Она в его руках ликует вся.

Кинули. А я одна вдруг и осталась – я,

Такая вот судьба моя.

Такая вот судьба моя.

Желтизна разбрызгана на листьях.

Легкая прохлада ветерка.

Пусто на душе. Любви нет в мыслях.

Память затянули облака.

Грустно. Бесконечно одиноко.

Глупо. Никого я не люблю.

Так бывает осенью глубокой,

в сентябре лишь руку пригублю.

Надо просто жизнь переиначить,

нужно поменять местами все.

Где-то ждет любовь, нельзя иначе.

Осень первозданная еще.

Осень пролетает желтым солнцем,

освещая мир своей красой.

Посмотри, дружок, в свое оконце,

полюбуйся лиственной лисой,

что прошла красиво по деревьям,

обнажая ветви от листвы.

Желтый мир порывистых стремлений

исчезает с ветром до весны.

Щедро украшена почва листвой,

так и шевелятся желтые птахи.

Лес золотится малейшей тропой,

осень всегда – наша лучшая пряха.

Шорохом медным прошли по ветвям

капли дождя и скатились по лужам.

И заблестели тут тысячи ям

темной водой, а в ней листики кружат.

Желтым каскадом раскинулся клен,

Царь не иначе, он краше всех братьев.

Вот бы рисунок такой да на лен,

всех бы невест приодеть, даже сватью.

Грусть меня гложет, а брови в разлет,

словно то ветви, да те, что без листьев.

И наблюдаю я листьев полет.

Вот по листве уж не дождь – ветер свищет.

Солнечный терем стоит из листвы,

весь он пронизан летящей зарею.

Ветви огромные. Как любим мы

Здесь посидеть. Я люблю клен, не скрою.

Человек творит себе подобных,

только неудачно иногда,

а то вдруг – родится преподобный,

а то вдруг – ученая среда.

Гены в нем заложены веками,

в них все есть про цвет и про глаза,

что бывают рядом с небесами,

или кареглазая слеза.

Видите, меняют жизнь дороги,

и растут огромные дома,

вот автомобильные потоки,

там садов безудержных волна.

Солнца луч бежит по стеклам окон,

а за ними новенький уют.

Электронный мир закутан в кокон,

сотовый, компьютер в мир ведут.

Космоса дороги нам подвластны,

и глубины можно все достать.

Можно жить сто лет, нам век подвластен,

можно из мартена выжить сталь.

Ваши ногти, как листья березы,

Золотистей, рисунком полны.

Ваши волосы – солнышка слезы,

распустились как гребни волны.

А ресницы висят надо мною

прикрывая пылающий взгляд.

Побелеют они лишь зимою,

когда осени меркнет наряд.

Если долго бегать по дорожкам,

можно растрясти весь антураж.

Если никому не ставить рожки,

можно не уйти совсем в тираж.

Если вам за тридцать – не рожала,

значит, пустоцвет опять в цене.

Только б ваша лошадь не заржала

на семейной, тихой целине.