Читать книгу Вновь: хроники Бэккера. Часть первая - Никита Владимирович Чирков - Страница 6

Вцепившись пальцами в железную раковину умывальника, Изабелла всматривается в свое отражение под единственной лапой маленькой уборной, утыкаясь лбом в зеркало. Злобный вопль оглушил ее саму, помутнив рассудок настолько, что боль от разбития зеркала лбом не оказала никакого влияния на отрезвление. Маленький кусочек все же остался висеть в раме, как раз на уровне глаз, куда она взглянула уже после наступления тишины, выдохшись от потери самообладания. Чтобы хоть как-то отвлечься и успокоиться, она открыла ставни небольшого окна, впустив колющий морозом ветер, покрывающий ее снегом за следующие минут десять. Все стоя перед окном в легком комбинезоне, Изабелла ощутила плавное затухание ярости под властвованием морозной корки по всему ее телу.

Она сползла по стене на пол, вытянула ноги, с силой схватила кусок битого зеркала, так, что аж порезала руку, и, взглянув на себя еще раз, подметила причину легкого кровотечения, пачкающего ее рыжие длинные волосы. Кривая царапина на лбу была неглубокой, даже аккуратной, не требующей особого ухода, – было ясно, скоро сама заживет. Да и не об этом стоит думать. Время уходит, Буревестник надо покинуть уже через шесть часов, в противном случае Первые Сыны узнают о ее местоположении, обрушив всю свою силу на устранение бунтарки. Это особое место было стратегическим запасом технологий, ресурсов и информации, укомплектованных и зафиксированных не только для потомков, но и для той работы, которая продолжалась тут, несмотря ни на что. Удивительный научный комплекс, небольшой, уютный, крепкий, а главное – спрятанный от лишних глаз, он стал важным элементом в исполнении их с Алви похода. До сегодняшнего дня все шло по плану: строгая вера в себя и только в себя являлась лучшей опорой в том хаосе, который наступил после свершения Материнского Пламени над Опусом, ознаменовав гибель цивилизации. Тем они и едины с Алви – видением лжи, которую враг принимает за истину. Но сейчас, здесь, сегодня… Изабелла столкнулась с чем-то невозможным, рушащим всю ее веру. Вот и приходится собирать мысли в кучу, отсекая лишнее, перебирая варианты, блуждая между оживившимся страхом и прагматичным анализом.

Может ли само место быть провокатором появления того, что она характеризует доказательством? Будь дело в Буревестнике, все случилось бы значительно раньше. Может, и не в этом Буревестнике, а любом другом… Но других больше нет, остался лишь этот! Изабелла и Алви постарались лишить Сынов резерва, присвоив незаменимые ресурсы. Только вот дело не совсем в Буревестнике: Доказательство было обнаружено вне могучих стен, там, в заснеженной равнине, где лишь она могла заметить и что-то предпринять к этому… Нет! Нельзя давать имя, нельзя оформлять образ, достаточно определения – Доказательство! Доказательство чего? Вот это вопрос. Но что-то это доказывает, не может не доказывать. Переменная, ворвавшаяся в идеальную систему борьбы, провоцирующая… Вот оно! Изабелла подскочила, взглянула на руки, осмотрелась вокруг себя в перехватывающем дыхание открытии – она стала этой переменной! Мысли о причине и следствии Доказательства, нарушение контроля эмоций и сомнение в собственной компетентности стали той переменной, что пусть и чуть-чуть, но идет на руку врагу, внесшему разрастающееся зерно смятения. Молодцы! Она даже впечатлена. Но если это так, то разве должна она была это распознать… разве ее определение проблемы не аннулирует все труды врага… разве не может быть так, что Сыны таким образом хотят пустить ее по ложному следу?

Сыны знали, что Алви отсутствует на Буревестнике, не могли не знать. Поиск Зеркального металла пока не завершен. Внешние задачи еще в процессе исполнения. Предполагать ее одинокое присутствие на Буревестнике вполне ожидаемо, как минимум не допустить такое они точно не могут. Следовательно, раз стратегические запасы технологий и информации заслоняют ее от физического устранения, разумно действовать аккуратно, хирургически точно засылать провокации, рассчитывая пошатнуть ее волю. Вроде бы все просто и понятно… но это ее и напрягает, даже раздражает. Выигрывать время пока незачем, разумно с их стороны допустить, что она не позволит Доказательству слишком сильно на нее повлиять, уж не настолько же они считают ее глупой? Нет, точно не настолько. Вот она и на распутье… считать ли Доказательство делом рук Сынов – или все же некоей третьей стороны? Может быть, в этом хитрость – вынудить ее посчитать Сынов неспособными к такой примитивности, сменив ракурс внимания на поиск этакой третьей силы или стороны, вмешавшейся в ее планы специально… или случайно? Изабелла снова ударила кулаком по бетонной стене, радуясь физической боли: все же этот простой причинно-следственный процесс напоминает о реальности лучше некуда.

С Алви связываться опасно, такой вариант напрашивается на предсказуемую реакцию в ее незавидной позиции. Да и не стоит пока его отвлекать, пусть запущенный им маневр избежит влияния Доказательства. Вот и получается, что Изабелла одна среди сотни ходов с нестабильными в своей сути фигурами. Как же ей сейчас не хватает Адамы рядом. Дело даже не в единственной любви ее жизни – просто он был тем, кто умел насладиться моментом, трезво выставляя оценку тому или иному событию, не просчитывая сразу сотню ходов, а просто делая дело. Оттого он стал лучшим специалистом в робототехнике погибшего мира, в котором таких трудолюбивых, честных и в каком-то смысле простых умов крайне не хватало, что было некоторым побочным эффектом – не то чтобы его можно было назвать компанейским человеком. Уж здесь она видела в нем незаменимого мужчину, способного быть с ней в тишине и покое, мирно выстраивать семейную жизнь. Этакие немного затворники, просто умеющие наслаждаться… наслаждаться простотой. Как же ей не хватает этой простоты. С ним-то она еще встретится, тут сомнений нет – но, к сожалению или нет, пока это недоступно ни в каком виде. Но хотя бы при мыслях о нем сердце наполнилось теплом, а ум немного расслабился.

Изабелла взвесила все еще раз, прошлась по фактам, провела аудит возможностей обеих сторон конфликта и пришла к простому выводу: Сынам слишком рискованно вот так отправлять Доказательство. Уж чем-чем, а непредсказуемостью и бесстрашием Изабелла и Алви себя зарекомендовали с лихвой, что для желавших править мертвецами Сынов опасней некуда. Так что раздражать их терпение они вряд ли будут за неимением инструмента контроля реакции на провокацию. И с этим трезвым, многократно перепроверенным выводом Изабелла вернулась в камеру содержания Доказательства, дабы взглянуть в глаза этого… этого человека.

Чтобы выяснить истину вокруг этой чуждой данному месту и времени персоны, Изабелла уже собралась провести допрос, но не успела начать, как услышала имя… имя того, кто не просто ключ или сама загадка, нет: за этим именем кроется такая паутина причин и следствий, что связь с Сынами еще больше покрывается сомнениями. И отсюда Изабелла нащупывает возможность наладить контакт с врагом, предавшим Клендата в борьбе за цивилизацию, но не успевшим окончательно вступить на сторону Сынов. И, все думая об этой открывшейся возможности, она формирует хитрый план использования Доказательства так, чтобы это не только шло тонкой нитью между строк грядущих перепалок с Сынами, но и помогло Алви достичь своей личной цели без ущерба всему миру. Изабелла пока не уверена, ведь хитрость столь непростая, что как минимум нужно обсудить с Алви, а как максимум – привести к ней Бэккера, раз его имя многократно звучит из уст Доказательства.

Вновь невозможно не подумать о простой манипуляции, может быть, и вовсе для чего-то иного, как бы достигая некоей цели руками и возможностями Изабеллы, особенно в контексте Буревестника. Эти мысли слишком хорошо застолбили свое место. Что-то точно не сходится, как будто бы есть некто или нечто более сложное в своей системе мышления, нежели Изабелла и Алви… Может быть, это связано с еще одной персоной, которую Изабелла встретила на Буревестнике, ныне запертой на содержании в лаборатории Альфа?