Читать книгу Столыпинский галстук - Николай Батин, Николай Башилов - Страница 7

― Судя по размеру премии, Дар, твоя аналитика произвела впечатление.

– Хм, моя… А то ты не знаешь, сколько светлых голов на Мечте над ней работали. В ней предложен ряд прорывных концепций, которые в реале появятся лишь через несколько десятилетий.

– А что с новым заданием?

– Уже выслал свои наброски на Мечту. Все будет готово в срок.

– Хорошо. Ну что, Дарчик, пойдем гулять? Довоенная Варшава чудо, как хороша.

– Пойдем, мой звездный цветочек.

* * *

― Как вам новый перл от Янека, господа? ― вопросительно взглянул на своих соратников маршал.

– Он опять смог удивить. Талант у парня, ничего не скажешь.

– Согласен. Главный его вывод: в ближней и среднесрочной перспективе СССР нам можно не опасаться. Каминьский обосновывает свои выводы тем, что СССР только-только приступил к созданию своей тяжелой промышленности в соответствии с современными требованиями, и выкристаллизоваться в хорошо вооруженную и подготовленную армию это может лишь лет через десять-двенадцать. Кроме того, он полагает и достаточно убедительно обосновывает это, что в случае, если мы сцепимся с немцами, русские скорее будут сочувствовать нам, несмотря на все разногласия в прошлом. Слишком уж велики идеологические противоречия между коммунистами и фашистами. Также к Сталину, похоже, начало приходить понимание, что в случае прихода Гитлера к власти Германия может представлять серьезную угрозу для СССР в будущем. Так что помогать не станут, но и в спину не ударят. И все же, Август, форсируйте заключение с СССР договора о ненападении.[8] Пусть будет хотя бы такой договор.

– Сделаем все возможное, господин маршал. Я согласен с оценками Каминьского относительно реакции СССР на наш возможный конфликт с Германией. Смежный вопрос ― «казус белли». Каминьский остановился на этом очень подробно. Он предлагает в качестве предлога к началу войны использовать искусственно созданный инцидент…

– Провокацию, ― с военной прямотой уточнил генерал.

– Да, так вот. Например, нападение нашего специального подразделения, переодетого в немецкую форму, на один из польских объектов. Радиостанцию, к примеру.[9] С одновременным началом мощнейшего информационного прикрытия в мировой прессе. И, не давая опомниться, немедленное объявление войны и рывок наших танковых и механизированных частей по выбранным направлениям. Что ж, думаю, такой «казус белли» ничем не хуже других.

– Вы уточнили, генерал, сколько людей мы можем поставить под ружье?

– Если постараться ― до четырех миллионов.

– Неплохо, совсем неплохо. Как быстро?

– За неделю, если заранее провести пару раз тренировочные сборы.

– Отлично. Что ж, шансы у нас есть, и весьма неплохие. Главное на этом этапе ― сохранить все в тайне…

* * *

― Зора, ты сегодня общалась с нашими? Как там на базе? Как продвигается разработка Ялмара Шахта?

– На базе все спокойно. «Психушка» функционирует. По Ялмару Шахту у Селины есть интересная идея. Сейчас ребята ее прорабатывают. Удалось выйти на Эрнста Тельмана, лидера немецких коммунистов. На завтра назначена встреча с ним на базе. Он приедет туда якобы навестить очень дальнего родственника.

– Интересно, как у них все пройдет…

* * *

Эрнст Тельман следовал за очень симпатичной медсестрой, служившей провожатой. И с любопытством посматривал по сторонам. Двое внушительных охранников шли следом, слегка приотстав, напряженные и готовые к любым неожиданностям.

– Пришли, ― коротко бросила медсестра, когда они вошли в небольшую приемную и остановились у закрытой дубовой двери. Один из охранников распахнул ее и заглянул внутрь. Затем, кивком подтвердив, что все в порядке, уселся в кресло и замер в ожидании. Второй последовал его примеру. Эрнст Тельман открыл дверь шире и вошел. Навстречу ему от стола шагнула миловидная женщина средних лет с ярким выразительным лицом смугловатого оттенка, которое выгодно оттеняли белокурые густые волосы, уложенные в искусную прическу. Одета она была в дорогой и изысканный костюм.

«Красива, чертовка, ничего не скажешь», ― мелькнула в голове у лидера немецких коммунистов мимолетная мысль.

В клинике имелась аппаратура для изменения внешности с помощью нанотехнологий, и при необходимости члены группы использовали эти возможности. Эффект, который достигался при этом, не шел ни в какое сравнение с искусством даже самых лучших гримеров. Грим можно было разоблачить, нанотехнологии же не маскировали черты, а меняли их. При этом менялось все: осанка, походка, тембр голоса…

Быть коммунистом в этой Германии было занятием весьма рискованным. Кто знает, через что им предстояло пройти в будущем. Возможно, их ожидают допросы с пристрастием. В этом случае они смогут описать лишь яркую блондинку немного за тридцать лет, в то время как одна из дочерей Странника 18―летняя Селина Гардова была брюнеткой с совершенно иным типом лица.

– Эмма Шлиман. Нет, не родственница знаменитого археолога, ― мило улыбнулась женщина, протягивая для пожатия руку. ― Вам можно не представляться, господин Тельман. ― Она опять улыбнулась. ― Присаживайтесь.

– Встретиться с вами мне порекомендовали люди, пользующиеся моим абсолютным доверием. Не раскрыв, однако, темы встречи.

– Они не в курсе. О содержании нашей беседы никто в Германии, да и во всем мире, никогда не узнает.

– Вы меня заинтриговали, госпожа Шлиман. Так о чем пойдет речь?

– О деньгах и информации, господин Тельман. Об очень больших деньгах и очень ценной информации. Я представляю интересы сил, которые категорически не хотят, чтобы к власти в Германии пришел Адольф Гитлер. И, поскольку вы также представляете силу, которая этого не хочет и которая может этому помешать, было принято решение оказать вам всемерную поддержку. Деньгами и информацией.

– Вы из СССР? ― Лидер коммунистов задал этот вопрос, заподозрив хорошо спланированную провокацию с целью дискредитации его партии.

– Нет, что вы. Для связи с Коминтерном, не сомневаюсь, каналы у вас имеются. И вы прекрасно знаете, что я к этим каналам не имею никакого отношения. Будь я из СССР, мы бы встретились совсем в другом месте и при других обстоятельствах. Предупреждая ваш следующий вопрос, сразу скажу, что я не уполномочена раскрывать вам характер и цели тех сил, что я представляю. Да это, по большому счету, для вас и неважно. ― Она подняла ладонь, видя, что Тельман хочет что-то сказать. ― Минутку, я поясню, почему. Дело в том, что мы ничего не потребуем от вас взамен. Абсолютно ничего, кроме соблюдения одного условия, о котором я скажу чуть позже. Деньги и информацию вы будете получать без всяких расписок. Никаких договоров мы тоже заключать не будем. Так что даже малейший риск для вас отсутствует в принципе. Вы продолжите заниматься тем, чем занимаетесь ― борьбой с фашизмом. Только возможности ваши при этом значительно возрастут. Весьма значительно.

Эрнст Тельман откинулся в кресле, заметно озадаченный и заинтригованный.

– О каком объеме денежных средств может идти речь? ― спросил он.

– Любом. И в любой валюте. Можно и наличными. Сегодня, например, мы подготовили для вас первую посылку в американских, английских и немецких купюрах разного достоинства на общую сумму около десяти миллионов фунтов стерлингов, примерно в равных пропорциях.

Лицо лидера немецких коммунистов вытянулось от удивления. После некоторой паузы он спросил:

– Вы упомянули об информации. О чем конкретно идет речь?

– Чтобы не быть голословной, я предлагаю вам ознакомиться с некоторыми материалами. ― С этими словами собеседница выдвинула один из ящичков стола и, достав оттуда внушительную стопку машинописных листов, протянула Эрнсту Тельману. ― Это вам в качестве презента. Оставьте себе.

Тельман взял стопку в руки и бросил взгляд на первую страницу. Увиденное потрясло его до глубины души. На первой странице находился перечень всех деловых встреч Адольфа Гитлера за последнюю неделю со ссылками на номера листов, где можно было ознакомиться с кратким содержанием бесед. Когда Эрнст Тельман осознал, что он держит в руках, взгляд у него буквально вспыхнул. Чувствовалось, что ему очень хочется немедленно углубиться в изучение этих материалов, и лишь волевым усилием он переборол себя и убрал бумаги в портфель.

– Вы обладаете колоссальными возможностями, ― заметил он.

Его собеседница лишь молча улыбнулась. Она, естественно, не стала пояснять своему гостю, что наноботы взяли все телодвижения Гитлера под плотный контроль с первого дня прибытия их группы на Землю.

– Должен признать, что вы смогли меня очень сильно удивить. Сижу и ломаю голову, какая структура может располагать такими возможностями. ― Он вопросительно взглянул на собеседницу. Но она отрицательно покачала головой.

– Я же сказала, что не уполномочена. Да и не важно это действительно. Важно то, что на данном этапе наши цели совпадают. Гитлер ― это новая мировая война. Мы не хотим, чтобы она свершилась.

Эрнст Тельман на секунду задумался, взвешивая высказывание Эммы Шлиман, затем спросил:

– Хорошо. Так о каком условии вы упомянули? Он с явным нетерпением и даже некоторой тревогой подался вперед в ожидании ответа. Ему очень не хотелось лишаться обещанных десяти миллионов и возможности получать такую информацию. И то, и другое могло оказаться миражем, если упомянутое условие окажется неприемлемым для него и партии.

– Это даже не столько условие, сколько просьба. Мы очень заинтересованы, чтобы вы оставили свои разборки с социал-демократами на потом, когда придете к власти. Не дело, когда столь близкие по духу и целям партии занимаются теоретическими спорами и выяснением отношений в столь ответственный для Германии момент. Мы понимаем, что не все здесь зависит от вас. Но нам будет достаточно, если вы просто дадите слово сделать для этого все возможное. Мы знаем, что, дав слово, вы его выполните. Разлад в противостоящих Гитлеру силах ― прямой путь к поражению. Вы не можете не понимать этого. Такую попытку вам следует предпринять хотя бы в целях самосохранения.

– Самосохранения?

– Неужели вы думаете, что Гитлер пощадит вас всех, если придет к власти? ― Эмма бросила на лидера коммунистов сочувственный взгляд. Она знала, что в базовой исторической последовательности его ждала мучительная смерть в гитлеровском концлагере в 1944 году. ― Итак, вы дадите такое слово?

– Ваше условие отвечает и моему видению ситуации, поэтому я без колебаний могу дать вам свое слово, ― с некоторым облегчением твердо произнес лидер коммунистов.

– Ну, вот и хорошо. И еще один момент, по поводу которого я хотела бы проконсультироваться с вами, господин Тельман.

– Слушаю вас, ― заинтересованно и чуть удивленно откликнулся собеседник.

– Я запланировала аналогичную встречу с одним из лидеров социал-демократов, Филиппом Шейдеманом. Однако подумала: быть может, для пользы дела такую встречу лучше провести вам самому? Вы ведь владеете всей полнотой информации и лучше знаете как обстановку в СДПГ, так и ее лидеров. Как вы полагаете? Переговоры с ними планировалось провести на тех же условиях, что и с вами. То есть ― никаких условий. Деньги и информация взамен на обещание бороться с Гитлером вместе с вами. Выяснение отношений друг с другом ― после победы.

Эрнст Тельман на секунду задумался.

– Если я возьму такие переговоры на себя, то могу предложить им любое финансирование?

– Конечно. В разумных пределах, естественно. ― Эмма Шлиман, она же Селина Гардова отметила про себя, что про предоставление информации социал-демократам Тельман не упомянул. «Все правильно», ― подумала она. ― «Я бы тоже не стала ни с кем делиться такой информацией».

– Полагаю, будет лучше, если переговоры с социал-демократами я возьму на себя, ― произнес Тельман и выжидающе посмотрел на собеседницу.

– Хорошо, договорились. У вас еще есть вопросы ко мне?

– Как в дальнейшем вы планируете передавать мне аналогичные материалы? ― кивнул Эрнст Тельман на портфель.

Эмма Шлиман достала заготовленный заранее листок бумаги.

– Здесь адрес газетного киоска. Там наш человек. Пароль: «У вас есть свежий номер «Генераль―Анцайгер»? Отец просил купить». Отзыв: «Вам повезло. Пару номеров еще осталось». Ежедневно строго с 09.00 до 10.00. Позже передачи не будет. Уничтожьте это, когда все запомните.

Киоскером «работала» Кора Гардова из группы, здесь ― Эльза Кауфман. Кора была еще одной дочерью Странника и сестрой Селины. Решение об открытии такого киоска было принято для обеспечения удобной связи с местными аборигенами, контактировавшими с группой.

Эрнст Тельман молча кивнул, принимая листок.

– Ваши машины во внутреннем дворике? Хорошо. ― Эмма Шлиман откинула занавеску в углу. ― Тогда дайте вашим охранникам указание погрузить деньги. ― Она кивнула на две солидного размера сумки, скрывавшиеся за занавеской. Когда с этим вопросом было покончено, женщина вновь обратилась к лидеру коммунистов.

– Для меня большой честью было познакомиться с вами лично, товарищ Тельман. Напоследок позвольте дать вам один дружеский совет.

– Слушаю вас и обещаю отнестись к совету столь очаровательной женщины с должным вниманием, ― улыбнулся Эрнст Тельман, отметивший прозвучавшее обращение «товарищ».

– Теперь, когда вы не ограничены в финансах, уделяйте максимум внимания средствам массовой информации. Митинги охватывают сотни людей, СМИ ― сотни тысяч. Создавайте положительный имидж партии, максимально широко используя это оружие. Что касается Гитлера, то общий рефрен и тон подачи материалов о нем нужно свести к простой и понятной всем мысли: Гитлер ― это новая война.

– Спасибо. Я прислушаюсь к вашему совету, тем более, что он полностью созвучен моим взглядам на высказанные вами идеи.

Проводив гостя задумчивым взглядом, Селина Гардова направилась в сторону нанолаборатории, чтобы вернуть себе естественный облик.