Читать книгу Багира. Любовный детектив - Николай Бредихин - Страница 9

Ирина придирчиво оглядела Женю, когда они вышли из машины, и показала ей большой палец: «Отлично!» Они легко прошли сквозь охранный кордон: Женя сдержала своё слово, хотя очередь перед входом была немаленькая. Однако, войдя внутрь, Ирина не удержалась от того, чтобы не высказать своё разочарование.

– Да это же просто дыра. Никакого сравнения с тем, что было в прошлый раз. Зачем ты меня сюда притащила?

– Ну, во-первых, не надо строить из себя миллионершу, – спокойно возразила Евгения, – цены тоже немаловажный фактор, а они здесь вполне приемлемые. Во-вторых, «Косынка» не показатель, она для элиты. Так что если ты настроена просто отдохнуть, без всякого выпендрёжа, лучше места нам сегодня не найти.

Ирина поколебалась некоторое время, затем махнула рукой, достала кошелёк из сумочки и вручила его своей новой подруге.

– Ладно, – проговорила она с тоской в голосе. – Командуй. Так и быть, посидим здесь с полчасика. Но, как я уже чувствую, наш сегодняшний вечер безнадёжно испорчен.

Женя между тем уверенным шагом подошла к метрдотелю, тот подвёл их к вполне сносно расположенному столику и снял табличку «Зарезервировано». Ирина взяла в руки меню. Кухня была не ахти какая, если судить по названиям, а напитки можно оценить только когда их попробуешь. Именно попробуешь, а не распробуешь, потому что тогда уже претензии можно предъявлять только к самой себе, но не к бармену. Причём напитки нужно было брать самим, у стойки, что Ирина и не преминула сделать.

– Господи, и зачем столько цветов? – Ирина, сколько ни пыталась, так и не смогла сменить гнев на милость, всё вокруг её раздражало.

– Ну, у каждого подобного заведения должно быть своё лицо, – терпеливо начала объяснять Женя, – а чтобы оно было, нужна какая-нибудь фишка. Ты же видела при входе название – «Флора и фауна»? Простейшее, но на редкость удачное решение: пригласили известного, очень дорогого флориста – и вот результат: мы сидим здесь, как в ботаническом саду. А может, рай так выглядит, не знаю, я туда не спешу.

– Понятно, – не переставала ворчать Ирина. – Ну, флору я вижу, а где же фауна? Что, всё впереди? Могло быть в меню, но меню здесь совершенно дохлое. Что ещё можно предположить? В какой-то момент, как гвоздь программы, пробежится по залу весь Птичий рынок?

Женю непонятливость Ирины, казалось, должна была бы раздражать, но, как говорится, кто платит, тот и заказывает музыку, поэтому она была само терпение.

– Конечно, если через полчаса уйти, мы и в самом деле так ничего интересного и не увидим. Фауна ближе к вечеру появится. Особенно много будет кабанов и свиней. Может, тебе это покажется циничным, но под фауной здесь подразумеваются сами посетители. Как мне объясняли, вся соль в том, что людям здесь разрешено вести себя… несколько более раскованно, чем подобное дозволяется обычно в других заведениях. Ну, проще говоря, иногда и по-скотски. А ещё здесь самая разнообразная публика. Любой может зайти. Здесь и гетеросексуалы, и свингеры, гомосексуалисты, лесбиянки, трансвеститы, транссексуалы. Даже «джи-джи» вроде нас с тобой. То есть тут людей не разделяют по ориентации. Просто флора и… фауна. Причём, если ты хороший человек, но тебе вдруг захотелось покуролесить, то ради бога, никаких проблем. Разумеется, если чувство меры вдруг тебе изменит, вмешается охрана, но услугами милиции обычно не пользуются, просто выставляют за дверь. И даже… Тем, кто приходит в себя, успокаивается, разрешают вернуться обратно. Никаких претензий. Ну а если претензии всё-таки есть, их всегда можно решить за деньги.

– Извините, что вклиниваюсь в вашу милую беседу, девушки! – неожиданно обратился к ним метрдотель. – Вы не будете возражать, если я немного разобью вашу компанию? Пятница, всё забито, а один очень хороший человек просится. Или, может, у вас какой-нибудь чрезвычайно важный разговор?

– Будем, будем возражать, – хмуро ответила Женя. – Мы всю неделю мечтали о том, чтобы побыть где-нибудь наедине, вместе.

– Стоп! – оборвала её Ирина. Она неожиданно быстро захмелела, не от напитков даже, а от той развинченной атмосферы, которая царила вокруг. – Хороший человек… он мужчина? В смысле – нормальный, без отклонений?

Метрдотель немного смутился.

– Ну как такое можно утверждать? У нас здесь свой контингент, весьма специфический, трудно за кого-то на сто процентов поручиться. Но на вид человек вполне приличный, иначе бы я за него не попросил.

– Что, и одет не в платье? В пиджаке, в брюках?

Метр кивнул, хотя и немного поморщился.

– Одет нормально. Но это ещё не значит, что он не транс.

– Годится! – махнула рукой Ирина. – Годится приличный мужчина. В пиджаке и в брюках.

Женя буквально взвилась от возмущения. Она с трудом дождалась, когда метрдотель удалился.

– Ты что, не понимаешь, – шёпотом прошипела она. – Нас приняли за проституток. Просто так в подобных местах никого не подсаживают.

– Да? – сделала вид, что испугалась, Ирина. – А почему же он один? Он что, нас двоих сразу будет… ублажать? Точнее, мы его.

– Кто их знает, здесь сплошь извращенцы, – Женя была явно не в духе. Она пыталась взять себя в руки, даже отвернулась к оркестру. Но у неё так и не получилось, как совсем недавно у Ирины, успокоиться.

Ирина между тем, наоборот, уже вполне освоилась на новом месте и бросилась в другую крайность: никак не могла остановиться, намеренно продолжала ёрничать.

– Ну вот, здрасьте! И зачем же ты, спрашивается, тогда меня сюда привела?

Мужчина, действительно, оказался вполне приличным, не респектабельным, но вполне соответствующим подобному заведению. Хотя что-то женоподобное в нём всё-таки присутствовало. В жестах, походке, манере говорить.

– Девчата, нет слов. Думал, так и придётся домой вернуться, после напряжённой трудовой недели весь вечер перед телевизором куковать. Хоть вы прониклись моим положением. Не беспокойтесь, вообще даже не обращайте на меня никакого внимания, я вас не стесню. Только один вопрос, точнее, даже консультация: о кухне не спрашиваю, легко можно догадаться, а как здесь с напитками?

– Напитков море! – сокрушённо покачала головой Ирина. – Но очень коварные. Что уж они туда подмешивают, не знаю, но крыша периодически отъезжает. Хорошо хоть осадков не передавали. Я в смысле крыши. Пришлось бы спать под дождём. Если вас не пугает подобная перспектива, милости просим к нашему шалашу. Я, к примеру, уже изрядно наклюкалась. И вообще, мне здесь всё больше начинает нравиться. «Флора и фауна»… Вы, кстати, осведомлены про название?

– Да, разумеется, – охотно ответил Улыбчивый, как мысленно его уже успела окрестить Ирина. – Я давно мечтал сюда попасть, но как-то не получалось. Кстати, не хотите потанцевать?

– Почему бы и нет? – Ирина и не думала возражать. Флора так флора, фауна так фауна.

На танцполе уже царили и оживлённость, и непринуждённость, но по всему чувствовалось, что это только начало, предварительный разогрев.

– А что ваша подруга? У неё такой мрачный вид! У вас, быть может, особые отношения? Осмелюсь предположить: она ревнует вас ко мне? И получается, я зря пригласил вас на танец? – поинтересовался Улыбчивый.

Ирина расхохоталась. Может быть, даже несколько громче, чем положено. Но никто за шумом не обратил на неё внимание.

– Вы подумали, что я лесбиянка? А Женя вроде как мой кавалер, то есть «активная»? Нет, я упёртая консерваторка. Тьфу, в смысле консерваторша. Евгения употребила о нас обеих такое слово – «джи-джи», не знаю, правда, что оно означает, но, может, подходит? Вы, кстати, не ориентируетесь в подобных заведениях? А то тут сплошь и рядом можно попасть впросак с непривычки.

Мужчина рассмеялся.

– Ну, мои познания не столь уж и глубоки, но такие элементарные вещи мне, разумеется, ведомы. «Джи-джи» означает всего только genеtic girl, то есть нормальную, традиционно ориентированную девушку, женщину. Ну, как все, без отклонений. Таких здесь немного, но они есть. Кто-то забежал просто ради интереса, экзотики, кто-то присматривается, не примерить ли на себя какой-нибудь новый стандарт. Ведь для того, чтобы знать, что вас что-то действительно совершенно не привлекает, надо сначала это попробовать, вы так не считаете?

Ирина брезгливо поморщилась. Она передёрнула головой, пытаясь хоть немного вытряхнуть из неё хмель.

– Лукавое утверждение. И слишком примитивное. Таким можно соблазнить только разве что какую-нибудь наивную малолетку. Или совсем уж круглую идиотку. Что до меня, то я вам сразу скажу: я не люблю экспериментов. Тем более в такой тонкой, деликатной области, как интим. В частности, случайных связей вообще не признаю. Как можно заниматься подобными вещами с совершенно незнакомым или малознакомым человеком? Тут ведь типичная «тарзанка», хотя какая «тарзанка», скорее уж «русская рулетка». Столько грязи вокруг, неизлечимых болезней. Как они-то хоть не боятся? Связываются с кем ни попадя. Я даже по своим коллегам на работе сужу. Вроде нормальные люди, не алкаши и не наркоманы, вполне способны контролировать своё поведение, но как праздник какой или корпоративная вечеринка, просто ужас что творится. Вы, я вижу, надо мной посмеиваетесь. Наверное, я кажусь вам ужасно старомодной? Что ж, может, я и в самом деле безнадёжно отстала. Кстати, вы-то хоть нормальный? Как это говорится о мужчинах? Если женщина, то «джи-джи», а если мужчина, то «джимен»?

– Нет-нет, – расхохотался Улыбчивый. – Тут вас совершенно в другую сторону занесло. Никогда не суйтесь в воду, не зная брода. Я не слишком силён в английском, но это выражение мне знакомо. «Джимен» в переводе означает «агент ФБР», буквально government men – человек, работающий на правительство. Как вы сами понимаете, на правительство американское. Я что, похож на шпиона? Откуда мне известны такие подробности? Ну, есть такой старый-престарый фильм, «G» men», с Джеймсом Кэгни в главной роли. А он начинал, в частности, с того, что играл женские роли в музыкальных постановках. Значит, наш человек, и фильмы с ним занимают почётное место в моей коллекции.

– Ну, такие тонкости в английском мне и в самом деле неведомы, – смущённо ответила Ирина. – А мои пластиковые окна вряд ли когда-нибудь в обозримом будущем заинтересуют ЦРУ или ФБР. Да и вообще, на шпиона вы никак не смахиваете, хотя зубы заговаривать большой мастер. На мой вопрос вы ведь так и не ответили.

– Я, правда, не знаю. Наверное, просто гетеросексуал или, как я назвал бы его: «примерный мальчик». Good boy или genetic boy – «джи-би». Кстати, «консерваторка» – тоже слово из лексикона трансов: так, если вы помните, дразнили двух главных героинь их коллеги-девчонки в фильме «Некоторые любят погорячее».

– Не знаю, не смотрела.

– Простите, виноват, в нашем прокате он назывался «В джазе только девушки». Удивите меня: я ещё не встречал ни одного человека, который бы этот фильм не видел.

– О, этот я помню, конечно. Даже заключительный диалог: «Но я же мужчина, в конце-то концов!» – «Ничего, у каждого свои недостатки». Или что-то в этом роде. Это что, один из самых культовых фильмов у здешней публики?

– Да, тут вы угадали. Кстати, ещё раз попытаюсь вас удивить: это ремейк, хоть и очень удачный. Мне лично ничуть не меньше нравится его прототип: немецкий фильм Курта Хоффмана «Фанфары любви» (1951 год), только его почему-то мало кто знает. Хотя он тоже списан с одноимённого французского оригинала (аж 1935 года) режиссёра Ришара Поттье.

Улыбчивый вдруг спохватился:

– Послушайте, мы с вами за разговорами не заметили, как протанцевали три танца подряд, – ваша подруга уже на сносях: просто рвёт и мечет. У меня предложение: хотите, я пройду на минутку к выходу и посмотрю, нет ли там, в очереди, кого-нибудь из моих знакомых, или просто хорошего парня можно ей пригласить. Могла бы составиться неплохая компания на один вечер, вы обе потом в любое время можете уйти, наше случайное знакомство вас ни к чему не обязывает.

Ирина на какой-то момент вдруг почувствовала себя перегруженной информацией и попыталась вернуть себе, хоть и затуманенную алкоголем, но столь присущую ей способность логически рассуждать.

– Стоп! Давайте по порядку. Разложим по полочкам. Как я привыкла. Во-первых, такой вариант, к сожалению, совершенно исключён. Женя девственница и не свободна. Она просто любезно вызвалась меня сопровождать.

– Ага! – ничуть не расстроился Улыбчивый. – И ладушки! Мне вообще-то начхать на Женю и её девственность, соответственно. Я просто хотел ей немного помочь. Но я выяснил главное: вы не девственница и вы свободны.

Ирина смутилась столь стремительному наскоку, но тут же нашла в нём лазейку, чтобы выкрутиться.

– В принципе, вы угадали: раз у меня ребёнок, значит, я точно не Дева Мария, ну а муж… бросил, что о нём говорить? Однако я человек последовательный, так что давайте лучше вернёмся обратно к нашему разговору. Вы ловко вывернулись, точнее попытались, однако со мной такие фокусы не проходят. Итак, во-вторых: вы не ответили на мой вопрос.

Мужчина поскучнел.

– Знаете, в двух словах на такой вопрос не ответишь. Вы вряд ли в состоянии что-либо подобное понять.

Ирина решительно кивнула.

– Не беда, я готова слушать вас сколько угодно. Хотя, думаю, ещё пару танцев вам вполне хватит, я ведь не совсем тупая. Заранее предупреждаю два ваших недоумения: во-первых я оплачиваю наше сегодняшнее развлечение, так что Евгения будет ждать нас столько, сколько нужно; на её суждения и осуждения в мой адрес мне, как вы выразились, абсолютно начхать. Ещё, во-вторых уже: вас, несомненно, озадачивает, с какой стати с подобными моими замшелыми взглядами и, можно даже сказать, агрессивной нравственностью я здесь очутилась? Вы пока ещё не спросили, но спросите обязательно. Прямо или в завуалированной форме. Хочу сразу облегчить вам задачу: я здесь как раз для того, чтобы понять. Зачем мне это нужно? Вот это вам знать совершенно не обязательно. Договорились? Устраивают вас такие условия?

– Вполне, – кивнул Улыбчивый. – Кстати, нам давно пора познакомиться. Меня Герой зовут. В том смысле, что не герой, а просто Герман. Ну, тот, что «три карты, три карты, три карты». Хотя в картишках я определённо не спец и уж тем более не пою в Большом театре. А как ваше имя?

– Ирина Алексеевна, – церемонно протянула ладошку Ирина. – Надеюсь, выгляжу я не в пример моложе Старухи из «Пиковой дамы», ну а в карты я играю только в «подкидного дурачка».

– И как, часто выигрываете? – попытался снова выбить её из колеи «Гера-Герой».

– Нет, – ответила Ира. – Если уж я играю, то только с сыном, а он у меня в этом деле, как и во всём другом, вундеркинд.

– А вы, стало быть, вундермать, точнее вундермутер, – иронически уточнил Герман. – Что ж, я потрясён такой встречей, снимаю шляпу.

Ирина скривила губки, нарочито глубоко вздохнула.

– Увы, придётся снять что-нибудь другое, шляпы-то у вас нет.

Герман поднял вверх руки, как бы – или на самом деле – признавая своё полное поражение.

– Что ж, сдаюсь на милость победительницы: надо отдать вам должное, за словом в карман вы не лезете, вас не переговорить.

Ирина холодно кивнула.

– Так что, «последнее слово партизана» или мы и дальше будем друг другу пудрить мозги?

– Нет-нет, – поспешно откликнулся Герман. – «Нихьт партизанен. Нихьт партизанен. Яволь, гнедиге Фрау».

– Фу! Боже, где вы учили немецкий язык? «Да, милостивая госпожа! Я не есть партизан! Я не есть партизан!» Я бы тоже так хотела. К примеру, как вам мой вариант: «ми есть здесь все гроссе швайне»? Ну, или, по крайней мере, станем, многоуважаемый герр Герман, пребольшущими свиньями-швайнами через часок-другой.

– Хотелось бы посмотреть! – умильно захлопал глазками Улыбчивый. – Но почему так официально – Ирина Алексеевна?

– Работа такая, – Ирина приблизила своё лицо к лицу «гер-геристого» кавалера. – Долго ещё мы будем вокруг да около ходить? Вы не забыли? У вас есть соперник. Меня ждёт не дождётся моя лучшая, даже единственная подруга.

– «Нихьт шиссен, нихьт шиссен!» Не стреляйте! Просто трудно ответить на ваш вопрос, фрау Ирина Алексеевна, даже герру Герману (нихьт Геринг!). Я действительно вполне нормальный, и в то же время… транс. Такое уж заведение вы сподобились посетить. Говоря названиями фильмов: «Чужие здесь не ходят». Ладно, не буду вас дольше мучить. Я не «голубой», не шимейл, не транссексуал, а обыкновенный трансвестит, то есть мужчина, которому иногда нравится переодеваться, нет, скорее даже перевоплощаться, в женщину. И возбуждают меня только женщины. Причём настоящие, не мужеподобные представительницы вашего, прекрасного, пола. Я бизнесмен, у меня двое детей, которые знают обо мне всё и принимают меня таким, как я есть, ну а ещё – бывшая жена, которая, в противоположность детям, считает меня почему-то, наоборот, выродком, гнездилищем всех земных пороков.

– Понятно, – вздохнула Ирина.

– Понятно? Что вам понятно? – неожиданно вспылил Герман, затем вдруг осёкся: – Ага, начинаю догадываться: вы «в теме», как говорят блатные. И ваш муж…

Ирина пробормотала смущённо:

– Не знаю, что вам и ответить. Я просто застала его однажды в женском платье у зеркала в ванной, с губной помадой в руке. Наверное, сейчас я прореагировала бы по-другому…

Герман помолчал немного.

– И сколько, интересно, с тех пор прошло времени?

– Четыре года.

– Четыре года! Странно, и вы только сейчас спохватились? В смысле, надумали что-то понять? Не поздновато ли? Наверняка его уже подцепила другая, куда менее требовательная и щепетильная женщина.

Ирина, как бы не слыша вопрос Улыбчивого, медленно проговорила:

– Что меня больше всего потрясло тогда – ничего из того, что он использовал в своих… играх, не было моим, включая помаду. Всё было куплено специально. Причём каждая вещица отобрана, продумана. Наверное, не один месяц деньги заначивал, копил. Честно говоря, если бы не этот наш сегодняшний разговор, я бы так и считала, что все вы не просто извращенцы, но обязательно «голубые». А, видит бог, я бы и с женщиной никогда бы не согласилась мужа делить, а уж с мужчиной!

– Мне искренне жаль! – только и нашёл что ответить Герман.

Танцевать дальше ни у него, ни у неё уже не было желания, и они вернулись за столик. Слава богу, Женя к тому времени немного перегорела, но накал ещё был достаточно велик. Ирину не надо было учить «тактике ближнего боя», она давно прочно усвоила: лучшая защита – это нападение.

– О, Господи! – возмутилась она.– Какая же из тебя русалка, Женя? У вас там, в озере, точнее Озёрах, что, все такие? Трезвая, как стёклышко, ни с кем не танцевала, хотя и приглашали не раз – да, да, я всё видела. Откуда такой невероятный «облико морале»? Или может, «облако морали». Ангел мой! Извини! У меня не только в животе, но и в голове сплошной «ёрш». Я ничегошеньки не соображаю. Ну ни на грош. Зато я разгадала, в чём секрет их умопомрачительных коктейлей. А просто никаких коктейлей нет и в помине, мешают всё подряд. Впрочем, не всё, к каждому клиенту свой, сугубо индивидуальный, подход. Поэтому и отпускают напитки только в баре. Такие там два простецких на вид, но о-о-чень хитромудрых мальчиша-плохиша вдоль стойки шастают, и у того, и у другого «глазки как алмазки» – просвечивают твою черепушку, будто рентгеном.

– Ты с ума сошла! Мало ты сегодня дел натворила? – Женя была совершенно ошеломлена словами Ирины, когда они выходили из туалетной комнаты, где «приводили свои личики в порядок». – Кто он такой, этот Герман? Тебе же о нём совершенно ничего не известно. Подожди хотя бы день, я справки наведу: все трансы знают друг друга, а уж с таким редким именем и подавно не скрыться в тени. Тогда и сумасбродствуй. Кстати, куда ты едешь сейчас? Он что, тебя к себе домой пригласил.

Ирина шутливо пошевелила пальчиком.

– Нет, не угадала, это я его пригласила. Просто не хотела рисковать, вдруг он постесняется сделать мне «неприличное предложение».

Женя была ещё больше ошеломлена.

– Час от часу не легче! – сказала она. – А как же Павел?

Ирина едва держалась на ногах, но продолжала куражиться.

– Ну как раз с этим всё в порядке – Павел на даче у родителей. Ты не представляешь, какой это подарок для бабушки и дедушки. Да он и сам в них души не чает.

Евгения все ещё надеялась Ирину отговорить.

– И всё-таки, подожди, Ира! Можешь ты подождать? В этом мире столько мошенников, проходимцев вертится. Обчистят квартиру, могут даже убить.

– Ладно, проехали! – уже сердито ответила Ирина. – Я же тебе говорила, в людях я достаточно разбираюсь, такая у меня работа. Тебе просто не понять, а я даже не помню, когда я была с мужчиной в последний раз. Так нельзя. Можно и умом тронуться, или опухоль какую-нибудь заработать в одном интересном месте, не при таких солидных людях будет сказано. Сексом нужно заниматься регулярно, я же не старая дева. Ну, внешность моя никого не привлекает, знаю, так зачем же мне упускать подобный счастливый шанс?

Женя взорвалась.

– Да не чисто тут, всё не чисто. Всё неспроста. И подсел он к нам не случайно, какую-то выгоду ищет или мыслишку грязную затаил. Одумайся, Ирунчик, прошу тебя. Добром это во всех случаях не кончится.

Ирина отмахнулась от Жени, как от назойливой мухи.

– Цыц, Евгеша, отстань! Я уже всё решила, меня не переубедить. Вот только машина, не знаю, как с ней поступить. Может, так сделаем: я тебе денег дам, а ты найдёшь человека, который согласится перегнать её к моему дому? Может, охраннику какому-нибудь будет по пути… или, знаешь, я вспомнила, есть такая услуга в такси по вызову.

– Не надо, – холодно ответила Евгения. – У меня есть права, машину я сама перегоню.

Ирина остолбенела от удивления, затем глупо хихикнула.

– У тебя есть права? Женя! Зачем они тебе?

Евгения пожала плечами.

– Так, на всякий случай. Как видишь, вполне к месту пришлись.

– Ну ладно! Так я пошла? – смиренно проговорила Ирина. – Надеюсь, ты не очень сердишься на бедную изголодавшуюся девочку? Ик!

– Что ж, надеюсь, ты знаешь, что делаешь! – мрачно вздохнула Евгения и не удержалась всё-таки от того, чтобы напоследок не съязвить: поклонилась подруге чуть ли не в пояс, как госпоже: – Приятного времяпровождения вам, Ирина свет Алексеевна, барыня вы моя ненаглядная! И аппетита, как же без него.