Читать книгу Эфес из чёрной стали - Николай Филиппов, Николай Алексеевич Филиппов - Страница 9

01

Весна. Повсюду суета

Среди кустов зелёных рыщет,

Когда охотятся за пищей,

Разняв природные места

В своих условиях походных,

Стальных и чуточку голодных

Две с лишним тысячи солдат,

Что во все стороны глядят.

Их заводные животы

От слишком частых тренировок

И постоянных подготовок

На фоне этой суеты

К очередному же сраженью,

Бурлят порой, и, тем не менье,

Сторонкой свежая еда

Их не обходит никогда.

Всегда при них; вот, и сейчас

Солдаты ложками неробко

Из мисок черпают похлёбку,

Отрезав мяса про запас.

Уже одни солдаты сыты,

Ну, а какие-то забыты

Ещё в обеде на траве,

Задвинув мысли в голове.

И Максигон туда же взгляд

Навёл, спросив в своей истоме:

«Надеюсь, будет здесь накормлен

И мой измученный отряд?!

Без лени мы и уклонений,

Вдобавок, не без приключений

От злого нашего труда,

Бесповоротно шли сюда».

Один из бегавших солдат

Ему ответил: «Сир, а как же?!

Бойцы, вновь прибывшие, ваши

Уже безропотно едят».

«Спасибо, воин!» – с усмиреньем

Он произнёс, руки движеньем

Едва заметным сделав жест,

Ушёл от этих шумных мест.

Ему солдат вдогонку тот

Прикрикнул вновь: «Там, у подножья

И вас с обедом сытным тоже

Стол командирский очень ждёт».

Былую голову повыше

Подняв, «Тебя я, друг, услышал» —

Ответом выдал Максигон

И скрылся средь зелёных крон.

Там полной грудью подышал

Он свежим воздухом древесным,

Хотя доспех немного тесным

Ему для этого предстал.

Но настроение там всё же

Им стало более пригоже

Для посиделок расписных

Средь командиров остальных.

А их компания была

Не очень-то благоприятна

Для разговоров безвозвратных

Но, и по-своему светла.

Все ровной стеночкой сидели

И молчаливо пищу ели

За деревянным тем столом,

Не глядя в сторону притом…

02

Сегодня к людям так мила

Была весенняя погода,

Как будто матушка-природа

Её сама перевела

Чрез эту дивную вершину,

По-матерински гладя спину

Своей теплеющей рукой,

Отправив дождики долой.

И командирский сытный стол

Под этим небом красовался,

Когда им сверху любовался

С вершины северный орёл.

Оленья тушка и десяток

Капустных вырезок и яблок…

Всего съедобного сполна

И чаши, полные вина.

«Изыском явственным таким

Всему обязаны мы миру!» —

Один другому командиру

С улыбкой высказал и с ним

Об чашу чокнулся со звоном,

А также сразу с Максигоном,

Рукою вытянув притом

Свою посудину с вином.

И Максигон проговорил

Ответом им: «Здоровье ваше!»

И не спеша свою же чашу

Почти до дна опустошил.

Давно, видать, хотел напиться

С дороги он, чтоб вновь взбодриться;

И вытер рот об край плаща,

Его ладонью чуть хлеща.

Вином наполненный, кувшин

Тот командир подать пытался

Но тот культурно отказался,

И безобидный жест один

Рукою дружески проделал,

Проговорив притом: «Не дело

Хмелеть без повода сейчас,

Ведь может враг смотреть на нас».

Без настроения потерь

Воскликнул тот: «Чего бояться?!

Здесь с нашим войском потягаться

Никто не выйдет, уж поверь!».

«Я тоже думал так, дружище…

Но есть и тот, кто мести ищет

В любом же месте в наши дни,

Боязни выкинув свои.

Не верил тоже никогда

Я непредвиденным изъянам,

Но мы озлобленным крестьянам

Попались, шли пока сюда.

Ещё не вылезли мгновенья

До предстоящего сраженья;

Вот, только несколько солдат

Моих в земле уже лежат».

Все командиры на него

От удивленья осмотрели

И даже малость погрустнели

В лице бойцовском оттого.

А Максигон добавил жарко:

«Да, и крестьян убогих жалко;

Ведь тут совсем не их вина,

Что мир уже сошёл с ума…».

03

Проходит маленький тот мир

Под неспокойной обстановкой,

Своей читается сноровкой

Где командиру командир.

В дела крестьянских ситуаций

Никто вовсю усугубляться

Из них желанья не имел,

Но, и противиться не смел.

Все о своём и тут и там,

И командир лихих орудий

Проговорил: «Наш мир не судят

По справедливым лишь делам,

Не так и множество которых…

Нам всем придётся очень скоро

Восстановить в большом бою

Здесь справедливость же свою».

Другой продолжил за столом:

«Да! Всё случается порою,

Да, и крестьян, готовых к бою,

Могу представить я с трудом.

Пока что нужно постараться

О том забыть, чтоб не сбиваться

Нам, братья, с главного пути.

К тому вернёмся. Не грусти!».

Другой гласит: «Да, Максигон,

Спросить хочу, ты что-то слышал

О каменистых этих крышах,

Чем враг наш подлый окружён?!

Все говорят, тот замок прочен,

И враг не спит в нём дни и ночи,

По сторонам всегда глядя

Во все зелёные края».

«А я, друзья мои, слыхал,

Откуда точно не припомню,

Что чтит всегда он рыбью ловлю,

А сам при этом не видал

Ни ванн с водою, ни купелей,

Ни чистых стиранных постелей…

Столь продолжительные дни

Почти не моются они».

Подумал малость Максигон

И им промолвил: «Точно знаю —

Живя в своём холодном крае,

Наш враг вынослив и силён.

Он так хитёр и беспощаден,

И, над врагом победы ради,

Стоит пока не пал на дно —

Добавлю это лишь одно».

Из чаши круглой до конца

Допил он свой хмельной напиток

И отошёл, немного взвито

Убрав серьёзность от лица.

Отбросив взгляд, что здесь нередок,

Проговорил им напоследок:

«Да, командиры, битва та

Не будет слишком уж проста…».

Все призадумались, а тот,

Что первым начал разговоры,

Промолвил гордо: «Пусть хоть горы

Перехлестнут наоборот,

Хорош кувшин хмельной к обеду,

За предстоящую победу

Чтоб чашу полную поднять

И сил друг другу пожелать…!».