Читать книгу Забытая осень - Нина Савушкина - Страница 2

Нина Савушкина – поэт петербургский. Ленинград / Санкт-Петербург / Питер в её стихах проявляется то опоздавшим трамваем на площади, то гранёным эркером, то уже ушедшей Лиговкой, то нависающим балконом или когда-то образцовым двориком. Это не «общий» город, он удивительно индивидуален и самобытен. Город принадлежит поэту. Поэт всматривается в него, как в любовника, превращая даже его недостатки в достоинства. Порой кажется, что автор неосознанно сравнивает родной город с другими, где он бывал. Стили начинают проникать друг в друга, и город становится авторским, поэт становится зодчим и со-творцом. Отсюда характерный для поэзии Нины Савушкиной лирический пейзаж, который тоже дробится, раскалывается в калейдоскопе метафор и собирается вновь непривычным, но узнаваемым.

Основной художественный принцип изображения в поэтике Нины Савушкиной – остранение. Люди, вещи, пейзаж, лирическое переживание выпадают из привычного ряда, предстают перед читателем в необычном виде. Этому помогает безупречное владение формой, где её строгость усиливает дистанцию между изображаемым автором и воспринимающим читателем. Этот же приём усиливает возникающую иронию и самоиронию автора, позволяет снизить лирический пафос и порой через фарсовую составляющую создать некий комический эффект, что выделяет Нину Савушкину в ряде других поэтов. Это прослеживается даже в форме, в частности в рифмике стихов, где оригинальные составные рифмы подчёркивают авторскую иронию.

Наследуя акмеическую, даже неоакмеическую традицию и пройдя творческую мастерскую Вячеслава Лейкина, Нина Савушкина впитала в себя безграничное уважение к Слову и всегда точна в своих стихах. Отсюда ясность и искренность её поэтического языка. Слово для неё «алмаз непорочный». Это характерно для всех «лейкинцев», и надо отдать должное их учителю, который смог во времена «безвременья» собрать вокруг себя и взрастить замечательных поэтов, которые не растворились в общей массе стихослагателей, а сами стали мастерами.

Время в стихах Нины Савушкиной не линейно. Оно триедино, вбирает в себя прошлое, настоящее и будущее. Здесь понимание феномена времени ближе к Апокалипсису, где «времени больше не будет». Наступившая вневременная реальность в поэтике Нины Савушкиной переворачивает цикличность бытийности / со-бытийности, и любая форма длительности неожиданно начинает жить своей, отдельной жизнью по отношению к вечности.

Авторский текст здесь аккумулирует и художественно преображает достижения различных эпох и культур. Границы реального времени и пространства размываются, и можно говорить об особом хронотопе, своего рода «синхронно-реминисцентном», где лирический герой может системой зеркал и двойников дробиться образами и праобразами, умножая смыслы прочтения.

При понимании «синхронно-реминисцентного» хронотопа решаются основные мотивы поэтики Нины Савушкиной, в частности мотив утраты, реализуемый в поэтике автора появлением описания развалин, рушащихся кариатид, заброшенностью парка, кладбища, вещественных или невещественных потерь… Этот мотив утраты, переплетаемый с мотивом памяти / бренности сущего / смертности / конечности бытийности, пронизывает почти всё творчество Нины Савушкиной.

В стихотворении «Памяти Лиговки» разгромленный офис предстаёт разорённым дворянским гнездом, где новые варвары буквально выносят бывших хозяев на край жизни. Река может сорвать и утянуть серебряный крестик («На закате в окрестных лесах не гуляй…»). Даже сама жизнь, уходя из дома («Интерьер»), забирает тепло и воздух, оставляя нам окаменелости, геологическую коллекцию, превращая комнату в склеп. Изначальность развалин южного «непереносимого» пейзажа («Воздух раскалённый, воспалённый…»), где трескается каррарская скорлупа мрамора, предвещает подземной дрожью гибель едва начавшейся любви. Здесь в метатекст проникает миф о «золотом веке», золотом времени, оставшемся далеко и только проблесками солнечных пятен напоминающем о себе. Пониманию мотива утраты в поэтике Нины Савушкиной способствует синтез двух эпох, время межцарствования, слом эпох и формаций, «время перемен», через которые прошёл автор и многие, многие, многие…

Мотив утраты и сопрягаемые с ним мотивы здесь выступают в роли константы, и сквозь честность, безжалостность, даже беспощадность к миру светятся любовь и сострадание ко всему тварному. В стихах Нины Савушкиной само время выступает героем: оно растёт, меняется, «возвращается на круги своя», стремится к самоуничтожению и воскрешению, меняет маски на лицах персонажей: Обводный канал становится Стиксом, бомж – Ноем, Питер – не Северной, а конкретной вещественной и осязаемой Венецией.

Здесь существует некая заворожённость смертью и смертностью, что отличало барочную культуру, ибо только смерть и смертность – абсолютная константа и окончательное выражение жизни. Мы не можем преодолеть смерть, но всегда можем ей улыбнуться. Смерть бессловесна. Может быть, поэтому в стихах Нины Савушкиной мотив утраты / смерти сопровождает образ мёртвой рыбы как вещественность небытия.

Острый глаз поэта, его взгляд на существующую действительность через призму исторической ретроспективы, цепкая память, вбирающая в себя не только свою жизнь, но и жизни других поэтов, переосмысление и развитие поэтического наследия предшественников, огромное литературное дарование Нины Савушкиной позволяют говорить о мастере, работающем рядом с нами, читать и перечитывать её стихи.

Георгий Чернобровкин