Читать книгу Чужая душа, или Наискучнейшие «уроки счастья» - Нинель Лав - Страница 7

Эльза Константиновна Вербицкая почти столетняя старушка с аристократическими «манэрами» и надменно поджатыми губами, попала под опеку Леры совершенно случайно: привозя продукты Тамаре Захаровне – соседке Эльзы Константиновны по лестничной площадке, Лера заметила, что неожиданно количество заказываемых продуктов «подопечной» увеличилось почти вдвое.

– Тамара Захаровна, к вам родственники приехали? – поинтересовалась Лера по служебной необходимости: хотя подопечные старички и старушки фирмы заказанные продукты и товары оплачивали сами, но заполнялось множество бланков заказов, прилагающихся к недельному отчету, который Лера обычно составляла в пятницу. Это был единственный день, когда она с самого утра появлялась в офисе фирмы и полдня проводила за компьютером, в остальные дни Лера могла в офисе не показываться.

Простой вопрос Леры об увеличении заказываемых продуктов вызвал у Тамары Захаровны столько эмоций, что она сначала покраснела, потом побледнела и, схватившись рукой за сердце, начала в свое оправдание лепетать такую несусветную чушь, что Лера заподозрила обман.

– За мной родственница приехала ухаживать, – страдальческим голосом произнесла она, но, увидев пометки в блокноте Леры, тут же добавила: – Только она очень старая и по магазинам ходить не может.

Лера удивилась, что старая больная родственница приехала ухаживать за Тамарой Захаровной, и ни одному слову пожилой женщины не поверила.

Тамара Захаровна со своей неиссякаемой энергией и железным здоровьем фору даст молодым (например, таким как Лера): в совете ветеранов она организовывала встречи с писателями, с Героями Советского Союза и России, с представителями Пенсионного Фонда, а главное, совместные просмотры «старых» кинофильмов (для этого были собраны деньги на домашний кинотеатр с огромным плазменным экраном и коллекцию дисков) и субботние «чайные излишества» и «стариковские танцы до упаду».

– Я не поняла, кто за кем ухаживает: ваша родственница за вами или вы за ней? – иронично уточнила Лера и, увидев бегающие глаза Тамары Захаровны, успокоила взволнованную женщину. – Мне все равно, сколько вы заказываете продуктов – вы же их сами оплачиваете. Просто мне нужно знать, как их записать и расфасовать по пакетам.

– Ну, если так… – Тамара Захаровна посмотрела по сторонам (хотя в комнате они находились одни) и тихо пояснила: – Соседка моя давно уже артритом мучается – совсем сумки не может носить из магазина, вот я и предложила ей помощь: чтобы и ей привозили продукты на мой адрес. Только не знала, как вам сказать об этом, Лерочка. С вами то у меня договор на доставку продуктов заключен, а соседка моя никак не соглашается свою квартиру вашей фирме завещать, сколько я ее ни уговаривала…

И Лера стала возить продукты и Эльзе Константиновне Вербицкой, помечая «левые» продукты в заказе Тамары Захаровны и раскладывая заказанные продукты по разным пакетам. К тому же она рассчитывала уговорить несговорчивую старушку заключить договор с фирмой: глупо оставлять квартиру государству, мало заботящемуся о своих пенсионерах, когда есть возможность хоть на старости лет пожить в свое удовольствие.

Но Эльза Константиновна никак не поддавалась на уговоры Тамары Захаровны и Леры и отказывалась завещать свою однокомнатную квартиру фирме, где «служила», по выражению Эльзы Константиновны, Валерия.

– Наша фирма занимается не только продажей недвижимости, мы еще строим эту недвижимость! – с гордостью сообщала Лера, будто сама принимала участие в строительстве загородных коттеджей. – Покупкой квартир с пожизненным проживанием хозяина мы занимаемся около десяти лет! Все наши подопечные очень довольны такой формой заключенной сделки: кто-то живет в собственной квартире и получает ежемесячные денежные выплаты, некоторые переехали в квартиры поменьше и получили к ежемесячной выплате еще и разовую выплату – очень существенную. А кое-кто, вообще, переехал из Москвы в загородный пансионат.

– В дом престарелых! – жестко уточнила Эльза Константиновна и скривила губы презрительной усмешкой.

Лера немного смешалась, не готовая к такой голой правде жизни, но продолжала свои уговоры.

– У нас есть медсестра – каждую неделю она объезжает подопечных: может сделать укол, измерить давление. Конечно, она ни в коей мере не подменяет врача, но в экстренных случаях всегда можно к ней обратиться.

– А вы сами, Лерочка, заинтересованы в этой сделке? Вы что-нибудь получите от этого? Я имею в виду материальное вознаграждение.

– Не знаю… наверно, – Лера даже немного растерялась от такой прямолинейности «левой» подопечной – о своей выгоде (о материальном вознаграждении) она совсем не думала, просто хотела, чтобы Эльзе Константиновне жилось хоть немного получше.

– Может, выпьете чашечку чая? – чопорно поинтересовалась хозяйка, оставаясь равнодушной к радужной перспективе квартирного вопроса.

Эльза Константиновна была невысокая, худая пожилая женщина (язык не поворачивался назвать ее «старушкой») с неизменным аккуратным пучком седых волос на затылке, с прямой независимой спиной и аристократическими корнями, уходящими в глубь веков. Не смотря на свой почтенный возраст, она сохранила не только ясность ума, но и отличное зрение – очки Эльза Константиновна не носила. В ее обществе Лера всегда чувствовала себя ученицей, не выучившей заданный урок.

– Про квартиры это вы все хорошо рассказываете, – заваривая чай, со вздохом произнесла Эльза Константиновна. – Только, как можно довериться человеку, который и в своей то жизни не может разобраться, а берется советовать и улаживать проблемы других. Вы только не обижайтесь, Лерочка, это я про вас говорю!

Она повернула голову и через плечо посмотрела на гостью строгими печальными глазами.

– Несчастный человек не может никого сделать счастливым! – тихо произнесла она и, отвернувшись, занялась чаем.

Высказанная в слух мысль неожиданно материализовалась в воздухе, заметалась по тесной кухоньке, отчаянно хлопая невидимыми крыльями, и, не найдя выхода, устало опустилась на плечо Леры, смиренно сложив крылья.

– Почему же несчастный? – сначала удивилась, а потом все-таки обиделась Лера, физически ощущая тяжесть опустившейся на ее плечо правды – она несчастный человек и это все знают! – Я вполне довольна своей жизнью.

– Ну, дай то, Бог! Дай то, Бог!

Эльза Константиновна поставила на стол вазочку с клубничным вареньем, две розетки, две праздничные фарфоровые пузатенькие чашечки с розовыми розочками, блюдечко с «Юбилейным» печеньем и, незаметно поглядывая на бледные пальцы гостьи, теребившие бахрому скатерти, разлила чай по чашкам. Ей нравилась эта скромная, воспитанная, молодая женщина с потухшими глазами цвета жженого сахара, замученная бытом и собственными страданиями, вечно спешащая по делам и не замечающая ничего вокруг.

Не замечающая успокаивающего шелеста осенних листьев под ногами; ни чистоты и незащищенности первого снега; ни жизнеутверждающих набухших почек на деревьях; ни удивительно трогательных, рождающихся листочков; ни высоты майского, голубого неба; ни ярких, манящих, алмазных звезд, парящих в неизвестности. И жалко ей было эту русоволосую неразумную женщину до боли в сердце, до звона в ушах и ползущего вверх давления.

А Лера с отчужденным лицом смотрела на неспешные движения Эльзы Константиновны и мысленно с возмущением вопрошала:

«– Как она смеет?! Кто дал ей право влезать в чужую жизнь и судить меня?! Разве я несчастна? Я очень даже счастлива… Но как она догадалась, что я несчастлива?»

– Вас выдают глаза, – как будто прочитав мысли гостьи, печально ответила Эльза Константиновна. – Мне понятны, Лерочка, ваши чувства – вам стыдно признаться, что ваша жизнь сложилась совсем не так, как мечталось в юности. Но мне не понятно, почему вы не пытаетесь ее изменить?

– Я вполне довольна своей работой! – скованными гордостью губами произнесла Лера.

– Я говорю вовсе не о работе, Валерия, совсем даже не о работе! Вы умная, взрослая женщина, способная понять свои желания, а главное осуществить их. Так почему же вы опустили руки, смирились с безразличием и скукой? Разве такой вы представляли себе свою будущую семейную жизнь на пороге ЗАГСа?

Раздражение Леры выбралось из темного уголка души, вдохнуло полной грудью и начало разрастаться, подпитываясь возмущенной гордостью. Оно надувалось, темнело, заставляло кровь быстрее бежать по жилам, перехватывало горло и стучало молоточками в висках. Раздражение заплескалось в похолодевших глазах хозяйки, вздернуло вверх брови презрительным удивлением и заставило лицо Леры высокомерно окаменеть.

– Я вполне довольна своей работой, – гордо повторила она и отвернулась к окну.

– Простите, я, кажется, вторглась в вашу личную жизнь! – ледяным тоном извинилась Эльза Константиновна и встала из-за стола прямая и холодная, словно Снежная Королева.

После этого инцидента Лере оставалось только встать и уйти, оставив эту сующую не в свое дело нос старуху наедине с ее гордым одиночеством.

Уйти и никогда больше не переступать порог этого дома!

Но элементарная человеческая жалость, слабо шевельнувшаяся в душе Леры, заставила ее посмотреть на ситуацию другими глазами: возможно, Эльза Константиновна вовсе не хотела ее обидеть, возможно, она просто беспокоится о ней, как о родственнице, и хочет помочь…

Раздражение Леры тут же сдулось, а возмущенная гордость растаяла без следа. Опустевшая, осиротевшая душа Леры неожиданно открылась навстречу этой всевидящей старухе, навстречу ее жизненному опыту, ее знаниям, готовая выслушать и принять их в себя….

Скрывая выступившие на глаза слезы, Лера опустила голову, не зная, что делать со своими руками и чувствами.

– Ну, вот и славно, – ласково произнесла хозяйка, усаживаясь напротив гостьи и подливая ей в чашку горячего чая. – Я хочу помочь вам разобраться, дорогая, в вашей жизни. Поменяв приоритеты, вы не станете счастливой, но вы перестанете быть несчастной! А это, поверьте мне, уже не мало!

– А разве я несчастна? – тихо спросила Лера и с надеждой посмотрела на умудренную жизненным опытом пожилую женщину.

– А разве нет? – вопросом на вопрос ответила Эльза Константиновна и, взяв с блюдечка чашку, сделала глоток ароматного чая. – На этот вопрос вы, Валерия, должны честно ответить себе сами.

– Во время свадьбы я была счастлива! – без колебания выпалила Лера и покраснела, как девочка. – Потом родился Костик, и я снова была счастлива.

Эльза Константиновна помолчала, давая время собеседнице справиться со своими воспоминаниями и успокоиться.

– Но что же изменилось? – продолжила она расспрашивать Валерию. – Вы по-прежнему замужем за любимым человеком, у вас растет талантливый, замечательный сын, и вы довольны своей работой.

Лера задумалась.

И, правда, почему же ей так тяжело стало жить последние годы?..

Она вспомнила свои «грандиозные» институтские планы, которые так и не осуществились из-за замужества и беременности, вспомнила «суету сует» семейной жизни, нелюбимую работу, свои нескончаемые метания между работой, школой, магазинами, домом, изостудией и ужаснулась – неужели после окончания института прошло уже десять лет?!

«– Ой, мамочки! Так и жизнь пройдет… и не заметишь, – испугалась Лера и схватилась руками за щеки. – Что же меня так закрутило? Обо всем я забыла с этими детскими болезнями и бытом!»

– Жизнь очень сложная, в ней всегда приходится выбирать и от чего-то отказываясь! – видя замешательство «ученицы», продолжила Эльза Константиновна «копания» в Лериной жизни. – Вот вы, Валерия, изначально выбрали семью и ребенка, и это ваш выбор, а кто-то выбрал карьеру. У каждого своя жизнь, и это прекрасно!

– Но сейчас мне хочется большего… – слабо возразила Лера. – Хочется применить полученные знания, почувствовать свою значимость.

– Кто же вам мешает? – иронично усмехнулась Эльза Константиновна. – Ищите работу по специальности, стройте карьеру.

– Но как же тогда Костик?

– Костик?! Вам, Лерочка, придется для себя решить, что в данное время для вас важнее: ваш сын или престижная работа.

– Конечно же, сын! – без колебания ответила Лера.

– Тогда отложите поиск желаемой работы на какое-то время и посвятите себя сыну, удовлетворившись существующей работой. Главное, что вы будете знать, почему это делаете и для какой цели.

– Сын главное в моей жизни! – безапелляционно заявила Лера и тут же сникла, – но сейчас он вырос и уже не нуждается в моей постоянной опеке…

– Возможно, Валерия, – выдержав паузу для большего внимания к своим словам, учительским тоном продолжила Эльза Константиновна, – пришло время наметить новые цели в соответствии с обстоятельствами.

– Вы правы, Эльза Константиновна! – согласилась Лера, решив разорвать этот бесконечный круг «суеты сует». – Геннадия уважают и ценят на работе, а я… Все чем я сейчас занимаюсь как-то незначительно, для этой работы не требуется институтского образования.

Собеседница встала из-за стола, подошла к окну и, не поворачиваясь к гостье, начала говорить.

– Образование нужно в первую очередь самому человеку, а будет ли он работать по специальности – это уже другой разговор. А работа… – Эльза Константиновна повернулась к гостье и подсказала решение: – Вы можете продвигаться по служебной лестнице и на этой работе – у вас есть все для этого: образование, энергичность, умение общаться с людьми, не равнодушие к их нуждам, не хватает только желания двигаться вперед и веры в свои силы.

Лера снова задумалась.

Почему бы и нет… На этой работе она всех знает, со всеми у нее хорошие отношения. Можно перейти в другой отдел… перейти к дизайнерам, например, и заняться интерьерами квартир и домов – с ее то чувством прекрасного и знанием культур разных стран и эпох…

– Вижу, Лерочка, у вас уже есть новые цели, к которым надо стремиться.

Улыбаясь, Лера быстро закивала головой.

– Вот вы и улыбаетесь! – обрадовалась Эльза Константиновна, присаживаясь за стол. – Это только начало пути, но «дорогу осилит идущий». «Если хочешь изменить мир – начни с себя!»

– Древнеиндийский сборник религиозных гимнов «Ригведы»… и Конфуций, – автоматически уточнила Лера.

– Вы правы, Валерия, – удивилась Эльза Константиновна столь образованной «ученице», – но в вашем случае немного перефразируем Конфуция: если вы недовольны своей жизнью – начните с себя (сделайте что-нибудь, что вы никогда не делали) и ваша жизнь изменится – вот несколько наискучнейших «уроков счастья».

– Почему «наискучнейших»?

– Потому, что это прописные истины и все их знают, но почему-то к ним относятся, как к нравоучениям, а нравоучения скучны… – Эльза Константиновна немного помолчала, собираясь с мыслями. – Сколько твердят, что каждый человек уникален, и мысли его, и чувства, и отношения к окружающему миру, но все всегда «судят по себе», не стараясь понять другого человека. Понять трудно… Иногда даже невозможно, если понять друг друга пытаются люди двух «крайностей»: человек с «распахнутым настежь» сердцем и «наглухо» закрытым. Но и те и другие хотят быть понятыми и хотят быть счастливыми, хотя даже понятия счастья у них разные. Люди с открытым сердцем страдают и сопереживают, они умеют любить, восхищаться и наслаждаться жизнью, им свойственны милосердие, жертвенность и Поступки; вторые живут спокойно, но им не ведомы взлеты и падения любящей и страдающей души, они черствы и равнодушны и никакие человеческие беды и страдания не выведут их из равновесия – их любовь эгоистична и жестока. А истинная любовь должна радовать и возвышать человека – только такая любовь приносит счастье!

– Да-а, – задумчиво протянула Лера. – Равнодушным людям жить намного проще, но ведь количество прожитых лет от этого не зависит…

– Не зависит, – согласилась Эльза Константиновна, – можно прожить сто лет и ни разу в жизни не испытать счастливых минут и мгновений, а можно прожить короткую, но очень счастливую и прекрасную жизнь – все дело в отношении самого человека к своей жизни, в его умении любить, прощать, забывать и быть счастливым от незаметных на первый взгляд обыденных мелочей. Вот вы, Лера, что предпочитаете: прожить с человеком длинную, скучную жизнь или прожить с ним всего несколько лет, упиваясь счастьем и вспоминать об этом потом долгие-долгие годы?

– Не знаю…

Эльза Константиновна одобряюще улыбнулась: ее порадовало отсутствие категоричного ответа, и она, неожиданно для себя разоткровенничалась.

– Я прожила такую короткую и очень счастливую жизнь с любимым человеком, а после его смерти наглухо закрыла свое сердце, живя счастливыми воспоминаниями… – повздыхала Эльза Константиновна. – Это была моя ошибка – счастьем надо делиться: стать чуточку добрее к окружающим, чуточку внимательнее к близким, чуточку щедрее к нуждающимся и, возможно, вы сделаете кого-нибудь чуточку счастливее…

Лера очнулась от своих воспоминаний, посмотрела на стоящего перед ней бизнесмена и кивнула головой, отвечая на немой вопрос Юрия Владимировича.

– Я знаю человека, у которого вам можно будет переждать какое-то время, – убежденно произнесла она, решив для себя еще одну проблему: помогать или не помогать попавшему в беду человеку.

– Это ваша подруга?

– Мне кажется, она больше, чем просто подруга, – веско произнесла Лера и, взяв на себя руководство операции под названием «Побег начальства», кратко, по-военному, распорядилась: – Идите к машине, Юрий Владимирович, и подъезжайте к углу следующего здания – не надо, чтобы кто-то видел, как я сажусь к вам в машину.