Читать книгу Браслет бога: Немой глаз - Ноэль Веллингтон - Страница 9

Джеральд и Рита постепенно следовали вдоль щупалец, сначала покинув звёздную систему, а затем и галактику. Ни он, ни она ещё ни разу не путешествовали по вселенным так далеко. С удалением от галактики, она стала видна во всей своей красе. Проявились её рукава и ядро, полное газа и пыли, подсвеченных миллиардами звёзд внутри ядра. Щупальца становились всё толще по мере их продвижения, и Джеральд надеялся, что они приближаются к телу того, кому они принадлежали. Его догадка, казалось, была правильной, поскольку, удалившись от галактики ещё, они увидели на модели, что щупальца присоединились к чему-то, похожему на вытянутое тело. Теперь они следовали за ним. Оказавшись у соседней галактики, Браслет обновил модель, и они увидели, что и к ней из тела тянулись щупальца. Путешественники последовали за ними. Всё утоньшаясь, громадные щупальца привели их в звёздную систему, которую намётанный глаз Джеральда оценил как пригодную к жизни. Звезда была раз в десять больше Солнца, и планет тут было множество. Рассмотрев их, Джеральд уверенно направился к восьмой от звезды.

Первым делом Риту изумили громадные орбитальные станции вокруг планеты. Они обращались вокруг неё по множеству орбит. Рассмотрев их, Джеральд уверенно сказал ей, что их назначением была оборона от космических угроз. Указывая ей в телескоп на пустые рельсы, с которых когда-то были запущены ракеты, и на поворотные структуры рельсотронов, он предположил, что многие из них давно расстреляли свой боезапас и не получали снабжения довольно длительное время. Стараясь оставаться невидимыми как щупальцам, так и тем, кто населяли планету или вторглись на неё, они с Ритой постепенно продолжали осматриваться. Среди автоматических оружейных станций они нашли и такие, которые могли быть предназначены для обитания. Большинство были прострелены чем-то крупнокалиберным, а некоторые взорваны или испещрены дырами от крупных осколков. Над самой поверхностью планеты, согласно данным Браслета, перемещались сразу три щупальца, каждое из которых разветвлялось на множество меньших. Они словно осматривали то, что происходило на поверхности, а происходило там немало.

Вместо привычных городов, поверхность была застроена структурами, напоминавшими теплицы. Громадные металлические и железобетонные конструкции были застеклены многометровой толщины стеклянными пакетами. По периметру этих парников стояли бетонные бункеры, оборудованные ещё более мощными ракетными установками, артиллерийскими орудиями и пучковым оружием. На удалении от них концентрически тянулись овалы высоких бетонных стен, тоже оборудованных орудийными башнями. Даже на дневной стороне с орбиты были видны вспышки взрывов внизу, у нескольких таких крепостей.

– Выясним, кто с кем воюет и зачем? – спросил Джеральд.

– Можно, если ты уверен, что нам следует.

– Оно же наблюдает за ними, а значит, есть вероятность что-то здесь разузнать. У троммов-то действие уже как бы закончилось.

– Ну, если ты решил, то я с тобой.

Они начали постепенно пронзать пространство к одной из крепостей на поверхности, у которой шёл бой. Из стратосферы стало видно, что два кольца стен вокруг крепости к тому же были разрушены в нескольких местах, и что через проломы вперёд продвигались танки или самоходные орудия. Они были громадными, около ста метров в длину, тридцати в высоту и оставляли за собой глубокие колеи. За ними на расстоянии следовали другие машины, расширявшие бреши в стенах и использовавшие материал стен для постройки дорог за собой. Кроме двух пробитых брешей, следующая стена была цела, и в башнях на ней по-прежнему сражались обороняющиеся. Оттуда по танкам била артиллерия, появляясь из люков и снова скрываясь за ними после выстрела. Нигде, ни между стен, ни вокруг стеклянных теплиц, не было видно никаких транспортных средств.

– Уж не под землёй ли они путешествуют между стенами и крепостями? – подумал вслух Джеральд.

– А что если да? – спросила Рита.

– Ну просто встретиться с ними будет чуть сложнее, – усмехнулся он. – Послушай, а тебе-то самой вообще интересно шарить по вселенным и выяснять, у кого какие проблемы? Ты же прекрасно понимаешь, что мы могли бы всё это проигнорировать и продолжать просто жить в нашем доме.

– Мне ещё как интересно! – ответила она. – Я, конечно, отправляясь за Айрис, надеялась, что по возвращении так и буду жить – дома. Выйду замуж, рожу детей, буду вести хозяйство. Вот, только что встречу тебя, я не ожидала.

– То есть, Вел права? – удостоверился он. – В том, что я бродяга, а ты от меня набралась?

– Похоже, что права.

– Ну ладно, полетели, познакомимся, – предложил он. – Они, конечно, первым делом примут нас за шпионов и или сразу обстреляют, или, по меньшей мере, посадят за решётку.

– Ничего, договоримся, рано или поздно, – ответила Рита.

– А ты начинаешь смотреть на вещи с той же точки зрения, что и я, похоже.

– Лина-то права: набралась от тебя. Знаешь, сколько раз я пыталась тебя копировать? Вот даже там, в логове сумасшедших богов, тоже.

– Ты мне льстишь! Это же ты – бессмертная и всемогущая принцесса, знающая гораздо больше меня, которой, вдобавок, вся моя планета поклонялась, как богине. А я так, бродяга с Браслетом на руке.

– Всё равно, я глубоко уважаю тебя, потому что за свою жизнь ты повидал намного больше меня и всегда поступал благородно. И меня это невероятно захватывает и возбуждает.

– Ого! – удивился он. – Что, прямо так, всё время?

– Ну ладно, сейчас не та обстановка, – строго сказала она, погрозив ему пальцем. – У нас тут боевые действия под носом.

– Ну ладно, – ответил он. – Подождём.

Браслет нашёл под поверхностью планеты ряд радиальных тоннелей, и они пронзили пространство в один из них. В нём были проложены несколько пар рельсов, и по ним двигались вагонетки с боеприпасами и военной техникой. Джеральд и Рита пожелали, чтобы их костюмы засветились разными цветами, и их заметили. В тоннеле включилась сирена, и по рельсам тут же прибыла бронированная вагонетка с орудиями, из которой высадились, как казалось, вооружённые роботы. Тоннель спереди и сзади перекрыли заслонками, и роботы начали медленно приближаться к путешественникам, держа их на прицеле.

– Вооружены они не слабо, – заметил Джеральд. – Да ты и сама заметила.

– Да, каждый несёт значительный боезапас в крупном калибре, а судя по толщине стволов это винтовки под патрон высокого давления. Вооружены примерно, как наша гвардия была миллион лет назад.

– Браслет показывает, что при каждом также по десятку гранат разных типов, самозатягивающиеся сетки, лазерные ослепляющие устройства и электрошок.

– А внутри роботов на самом деле существа, отличающиеся от нас лишь чуть большим размером, птичьим клювом, пёрышками и хвостом.

– Похоже на почерк Стайвер. Будем сдаваться и пытаться поговорить, тогда?

– Пожалуй.

Они дали солдатам подойти вплотную и надеть себе на руки и ноги кандалы. Потом их повели в вагонетку и на ней отвезли в подземное помещение, которое опять-таки, по данным Браслетов, находилось чуть в стороне от крепости. Там их заставили выйти и поместили каждого в камеры, находящиеся по соседству в тоннеле.

– Они собираются допрашивать нас удалённо, а значит, язык нужно учить прямо сейчас, – Джеральд сказал Рите, пока их заводили в камеры. – Прикрой-ка нас обоих и этого солдата.

С этими словами он захватил солдата Браслетом и затянул его за собой в камеру. Рита окружила их обоих защитным экраном, и Джеральд усыпил солдата, чтобы Браслет научился его языку. Поднялась тревога, прибыло подкрепление, но, разумеется, оно не смогло приблизиться к камерам, натыкаясь на стеклянную стену, которую оказалось невозможно пробить ничем. Через час Джеральд отпустил солдата и стена исчезла. Джеральд и солдат стояли друг напротив друга в камере, и через установленные там микрофоны командование крепости услышало, что они говорят.

– Прости, служивый, но у меня не было другого выхода, – начал Джеральд. – Мы двое не из вашей звёздной системы и даже не из вашей галактики. Раз мы не знали ваш язык, а вы собирались общаться с нами удалённо, то пришлось захватить тебя и прочитать из твоего мозга знание языка.

– Зачем вы проникли в город? – спросило существо, оказавшееся младшим офицером.

– Мы бы хотели обсудить этот и другие вопросы с вашими учёными и руководством, – ответил Джеральд. – Для вас наши вопросы могут не иметь никакого значения, а могут иметь очень важное. В особенности меня интересует, почему и зачем здесь ведутся боевые действия.

– Нас атаковали из космоса, – ответил офицер. – Вы сознались, что тоже прибыли оттуда. Мы обязаны подозревать вас в принадлежности к нашим врагам и шпионаже в его пользу.

– Совершенно разумный подход, – согласился Джеральд. – Однако вам кое-что пока неизвестно. Если бы я желал шпионить за вами, то вы бы этого даже не заметили. Вот, например, смотри.

С этими словами Джеральд и Рита исчезли из камер и появились среди собравшихся перед ней солдат. Это вызвало замешательство, в ходе которого те не знали, стрелять ли им или нет. Офицера выпустили из камеры, и он принялся обсуждать произошедшее с командованием по каналу связи.

– Позвольте мне присоединиться к вашему совещанию, – вдруг услышали они голос Джеральда, который использовал Браслет для перехвата сигнала. – Офицер только что заявил, что из-за контакта его разума со мной он не уверен в своей боеготовности. Позвольте уверить вас, что кроме изучения вашего языка с целью как можно скорее разрешить все ваши сомнения, я никоим образом не оказал на него влияния. Мне это совершенно не нужно, поскольку мой технологический уровень превышает как ваш, так и ваших врагов в бесконечное число раз. Вы не возражаете, если я устрою демонстрацию?

Не дожидаясь ответа, он вырастил прозрачные стены между всеми военнослужащими, и они обнаружили, что не могут с ними ничего поделать. Он тут же убрал их, и они с Ритой снова исчезли из подземелья, а как только все убедились, что их там не было, применив тепловидение, эхолоты и просто ощупав все стены, они вернулись.

– Итак, я могу появляться и исчезать в любом месте любого вашего объекта, и вы ничего с этим не можете поделать, – продолжил он. – Теперь вы согласны, что для меня не представляет никакой выгоды вредить вам? Я мог бы не только поднять ваш город в космос и отнести его в любую другую галактику, но и все планеты в вашей системе. Итак, мы можем поговорить?

– Мы согласны на переговоры, – ответили с другой стороны. – Вас проводят в командный пункт.

Офицер, которого Джеральд использовал для обучения языку, и ещё двое солдат зашли в вагонетку, и она продолжила путь по направлению к городу. Все молчали, а солдаты нервно держали руки на оружии. Джеральд обратился к ним: «Вам не следует нас бояться. Мы не желаем никому зла, а если бы желали, то было бы уже поздно».

С этими словами он сложил ладони чашей, и в ней по одному оказались патроны из оружия одного из солдат. Тот ощутил изменение веса оружия и с недоумением вынул и осмотрел магазин. Тот был пуст. Джеральд вызывал из Браслета устройство, которое снова зарядило магазин прямо в руке солдата, а тот машинально вставил его обратно и посмотрел на офицера, ожидая поддержки.

– Спокойно, рядовой, – сказал тот. – Наши гости действительно обладают высокими технологиями.

– А ваши враги?

– Они тоже высокоразвиты, но до вас им далеко.

– Судя по укреплениям, насколько я мог разглядеть с орбиты и с воздуха, вы, должно быть, воюете уже несколько десятилетий, возможно лет пятьдесят.

– Ближе к ста.

– А как всё началось?

– На нас напали. Сначала прилетел один корабль и высадил войска. Мы отбили атаку и разместили на орбите станции обороны. Потом прилетели ещё корабли и разрушили их, несмотря на тяжёлые потери, а другие десантировали ещё больше войск. С тех пор мы обороняемся, а они накатывают, волна за волной.

– Чего они хотят?

– Мы не знаем. С ними невозможно установить диалог. Они или воюют, или погибают, не говоря ни слова.

– Кто они?

– Нам кажется, что они, словно найденные на кладбище или на свалке мёртвые тела, наскоро заштопанные и оживлённые. Мы находили такие, которые сшиты явно из частей тела разных видов и даже семейств. Они регенерируют, пока у них есть доступ к питательным веществам, поэтому нам так трудно, даже притом, что их не так уж много прибывает на кораблях. Даже если у них нет еды, из них прорастают корни, они дают ветки с листьями и рано или поздно регенерируют, сбрасывают ветки, отцепляются от корней, и снова пытаются сражаться. А из корней начинают вырастать другие. Нам приходится искать и кремировать каждого убитого врага, а они норовят залезть куда-нибудь поукромнее, где их не нашли бы. Поэтому мы носим эти герметичные костюмы: если частица врага попадёт в наш организм, со временем пострадавший впадёт в кому, а потом из него вырастут новые враги.

Джеральд и Рита слушали рассказ офицера и видели, что он в отчаянии. Ощущение безысходности сквозило в каждом его слове, жесте, взгляде. Солдаты слушали молча, и было видно, что их дух тоже держался на волоске.

– А зачем вы прибыли сюда? – спросил один из них. – И на чём? Где ваш космический корабль и спускаемый аппарат.

– Мы прибыли в поисках ответов на загадку, произошедшую в соседней галактике, – ответила Рита. – А корабля у нас нет. Мы просто летаем по вселенной так.

– Лейтенант, Вы им всё ещё верите? – спросил тот же солдат у своего командира. – Я вроде начал верить там, у изолятора, но этому поверить трудно.

– Мне приказали доставить их в штаб-квартиру, а значит, они им достаточно доверяют, – отрезал лейтенант.

– Так точно, – уныло согласился рядовой.

– Нам обоим приходилось не раз сталкиваться с подобным недоверием, – продолжил Джеральд. – Оно естественно и разумно. Потом, по прошествии времени, все понимали, что мы никому не враги, и то, что мы говорим, соответствует действительности.

– А откуда прилетают корабли ваших врагов? – поинтересовалась Рита.

– Установить не удалось, – ответил лейтенант. – Я не силён в космических вопросах, поэтому задайте его командованию.

– Спасибо за сведения, офицер, – сказал Джеральд. – Ситуация угнетающая, но падать духом не стоит.

– Легко тебе говорить, – взорвался второй солдат. – Ты, вот, летаешь из одной галактики в другую, просто так, когда вздумается…

– Ты прав, рядовой, – ответил Джеральд. – Сейчас это не моя планета подвергается нападению и не моя жизнь под угрозой. Но не всегда было так.

– Ты тоже военный? – спросил лейтенант.

– Капитан первого ранга в отставке вооружённых сил из другой вселенной. Мы с женой не из вашей вселенной, а из параллельной. Здесь мы для кое-какого расследования, а путешествие к вашей планете предприняли, следуя пока ещё не подтверждённым, косвенным уликам.

– Эта нежить и до вас добралась? – спросил первый солдат.

– Нет, не она именно и не до нас, – объяснил Джеральд. – Но причина, возможно, одна и та же.

Тем временем вагонетка доехала до депо, и все сошли с неё возле лифта, который поднял их на несколько десятков метров. Там их провели в небольшой зал, в котором ждали около десятка других офицеров. Лейтенант доложил о прибытии и удалился.

– Я возглавляю командование сектором обороны, в который вы проникли, – представился офицер во главе стола. – Полковник Брай Ту На к вашим услугам. О чём вы хотели говорить?

Джеральд пересказал собравшимся ситуацию на планете троммов, и как они с Ритой нашли эти галактику и планету, анализируя оптическую аномалию, соединявшую обе галактики, но ни словом не упомянул Браслеты и роль времени в описанном явлении. Последовавшая реакция поразила их обоих. Лицо полковника исказилось, и он некоторое время не мог совладать с собой, практически трясясь и сжимая кулаки. Потом приступ прошёл, и он заговорил сдавленным голосом:

– Несмотря на значительную разницу в обстоятельствах той цивилизации, я нахожу между нами много сходства. На нас тоже обрушились невероятные беды при несколько схожих обстоятельствах. Теперь всё становится на свои места, хотя я и не понимаю, на какие. Вам необходимо отправиться в нашу столицу и встретиться с верховным правительством, а они уже объяснят вам в деталях, что именно произошло. В двух словах, у нас есть известный писатель Чи Ка Ди, который любил путешествовать настолько, что потратил своё состояние для того, чтобы быть включённым в состав экспедиции к одной из дальних планет системы. Там он нашёл пещеру, в которой лежал сундук, созданный неизвестной нам цивилизацией. Сундук сам открылся, когда он прикоснулся к нему. В нём лежали перо и свиток бумаги. Как только он взял их в руки, то его разум помутился, и он принялся писать быстро, без остановки. Перо не нужно было окунать в чернила – оно писало само. Он писал всё время на той планете и всю дорогу домой. Когда корабль экспедиции достиг Ка До – нашей планеты – оказалось, что всё, что он уже написал, начало сбываться в реальности. Тогда этого ещё никто не знал, но затем его роман опубликовали, и в редакцию начали обращаться реальные, живые цо мка, имена и жизни которых были описаны в романе до мельчайших подробностей. Сначала это показалось вмешательством в частную жизнь, и на писателя некоторые даже подали в суд, но затем будущее, описанное в его романе, стало настоящим для всех участников, и они ужаснулись от того, что всё происходило именно так, как он описал. А потом появились пришельцы и атаковали планету. Всё это описано в его романе.

– Как заканчивается роман? – спросила Рита.

– Он не закончен, – ответил Брай Ту На. – Писателю не позволили продолжить из опасения, что дальше станет только хуже.

– А никто другой не пытался дописать хороший конец за него?

– Пытались, – с горечью ответил полковник. – Но ни у кого больше на пере не появлялись чернила, и оно не оставляло на свитке никаких следов.

– А что, писатель до сих пор жив, после стольких лет?

– Он даже не постарел, несмотря на то, что его разум помутился, и его содержат в психиатрической лечебнице с тех самых пор.

– А когда он начал писать своё произведение, на свитке уже был какой-то текст, или он был чист?

– Этого я не знаю. Вот поэтому вам нужно встретиться с верховными правителями.

Джеральда и Риту проводили опять вниз в депо, откуда на другой вагонетке они направились в город, о котором говорил полковник. Он находился далеко, и путь до него должен был занять более суток. Им предоставили купе и предложили еду и напитки, но они вежливо отказались. Уединившись с Ритой в купе, Джеральд окружил их своей капсулой и спросил: «Так что ты там говорила о благородстве и о том, какое влияние оно на тебя оказывает?»

– Когда это? – притворилась она, что не понимает.

– Ну недавно, там, в небе, – шутливо напомнил он, проводя носом по её затылку и прикасаясь к её шее губами.

– Ах, вот ты о чём? – как бы догадалась она. – Тебе повторить, или вспомнишь сам?

– Можно и повторить, хотя я и так помню, – ответил он.

Как только они прибыли в столицу, их встретил уже не армейский конвой, а гражданская специальная служба, и проводила куда-то глубоко под землю, где с ними встретились четверо. Это были верховный правитель А́о Со А́и, верховный жрец Тре Хо Ин, президент академии наук Сано́й Ко А́э и верховный главнокомандующий При Им Па.

– Нас уведомили о визите могущественных существ, которые интересуются ситуацией на планете в связи с событиями в другой галактике, – начал правитель.

– Это так, – ответил Джеральд. – Желаете ли вы, чтобы мы предъявили доказательства нашего могущества и нейтралитета?

– В этом нет необходимости, – ответил тот. – Мы видели то, что видели наши войска в крепости Вама́й и слышали записи ваших с ними разговоров. Мы уверены в том, что вы сказали правду, и лишь просим более подробно объяснить, какая именно аномалия привела вас сюда, и как она связывает нас с планетой в другой галактике, о которой нам даже не было известно.

Джеральд повторил рассказ, снабдив его чуть большими подробностями, обращаясь главным образом к академику. Тот обвёл взглядом присутствующих и кивнул.

– Вы тоже заметили аномалию? – спросила Рита.

– Обсерватории, всё ещё сохранившиеся на ночной стороне, успели зафиксировать описанные вами искажения, пока вы добирались сюда на поезде, – подтвердил он.

– Я сыграю роль скептика и спрошу: а не ваших ли это рук дело? Не пытаетесь ли вы нами хитрым образом манипулировать с какой-то низменной целью? – спросил главнокомандующий.

– Я мог бы уверять вас в том, что это не так, но действительно предъявить доказательства не могу, – ответил Джеральд. – Вы же задали этот вопрос, полагая, что, технически, мы могли бы организовать такую масштабную мистификацию.

– Вы проницательны, – ответил главнокомандующий.

– В принципе, мы уже узнали на вашей планете всё, что хотели узнать, – продолжил Джеральд. – Но могу ли я просить вас позволить мне встретиться с безумным писателем и осмотреть загадочные перо и свиток?

– Полагаю, что даже если мы вам не позволим, а вы всё равно захотите это сделать, то воспрепятствовать вам мы не сможем, – предположил правитель.

– Я не стану поступать против вашей воли, но Вы правы: воспрепятствовать мне Вы бы не смогли.

– Прежде чем правитель примет решения, я бы хотел высказать соображение, – вступил в разговор верховный жрец.

– Пожалуйста, мудрейший, говорите, – пригласил его правитель.

– Вы бы, конечно, желали получить заверения, что такая встреча не пойдёт во вред нашей несчастной цивилизации.

– Было бы очень желательно получить такую гарантию, но ведь выхода у нас нет, раз даже наши могущественные гости не знают, с чем имеют дело, не так ли?

– Не знаем, – подтвердила Рита. – Мы лишь пытаемся найти ответы и ищем улики.

– Тогда встречайтесь с ним, а с артефактами вы можете ознакомиться в хранилище академии наук.

– Вы позволите ещё несколько вопросов? – спросил Джеральд.

– Конечно. Что бы вы хотели узнать?

– Насколько всё плохо?

– Мы понесли тяжёлые потери и лишились почти половины населения. Захваченные десантами пришельцев территории заражены растениями, проросшими из убитых врагов. Оставшееся население работает на износ, и мы не знаем, насколько у всех хватит духа выживать. Это единственное, что нам осталось, потому что никто уже давно не помнит, что такое отдых, созерцание красот природы, запах цветов, выход на пенсию или шелест листвы. Все работают до своего последнего дня, не получая взамен ничего, кроме продуктовых пайков, которые все время сокращаются. Мы подбираем умерших от старости прямо у станков, где они делают оружие и боеприпасы. У нас выросли целые поколения, которые не знают, как выглядят леса и моря. Всё, что они знают, это стены подземных тоннелей и искусственное освещение. Они даже не понимают, за что мы сражаемся, а тех, кто может им это объяснить, остаётся всё меньше.

Взглянув на Джеральда, Рита почувствовала, что его обуял гнев, которого она никогда ещё в нём не замечала. Она протянула к нему руку, но когда он взял её за пальцы, она поняла, что это не помогло.

– Извините меня на минутку, – тихо сказал он. – Рита, ты не займёшь наших гостеприимных хозяев беседой, пока я отлучусь?

– Конечно, любимый, – ответила она растерянно, а он исчез.

– Что только что произошло? – спросил главнокомандующий.

– Кажется, ваши проблемы с текущим вторжением уже в прошлом, – ответила она, и, подумав, добавила. – Если вы нам солгали, и в этой войне вы являетесь агрессором, пусть и близким к поражению, будет лучше и ещё не поздно сказать нам об этом.

– Мы сказали правду, – ответил правитель. – Мы не предпринимали никаких шагов, чтобы спровоцировать нападающих, о которых мы впервые узнали, когда они обстреляли нас с орбиты. Мы никогда не слышали их голосов и не видели ни строчки их письменности. Когда мы пытались начать переговоры, парламентариев обстреливали так же, как и войска.

– Джеральд всё равно узнает, зачем те напали на вас, и если всё так и есть, то он избавит или уже избавил вас от нападающих.

– Мы бы тоже очень хотели это узнать, – ответил правитель.

– А откуда они появились?

– Мы не знаем, потому что не можем отслеживать такие объекты далеко в космосе. Они используют особое ячеистое графитовое покрытие с металлическими частицами. Их корабли несут одеяла из ткани, покрытой такой краской. Благодаря этому их практически не видно ни на радарах, ни в телескопы.

– В любом случае, советую вам получить текущие отчёты с передовой и следить за тем, что там сейчас происходит, – заключила она.

– Кажется, Вы правы, – ответил главнокомандующий. – Мы только что получили рапорт о том, что атака на крепость Вамай захлебнулась, а все танки противника уничтожены.

– Вот видите, – сказала Рита. – Рекомендую передать всем сообщение, чтобы они не теряли бдительности и не выходили на поверхность без защитного оборудования, пока вы не устраните биологическую угрозу.

На поверхности происходило нечто странное. Один за другим наступающие танки останавливались и прекращали вести огонь по укреплениям. Волна остановки распространялась среди наступавших войск от окружённой крепости, защитники которой тоже прекратили огонь и могли лишь наблюдать за удалявшимся от них сражением. Чтобы предотвратить дальнейшее заражение планеты, Джеральд просто разобрал тела нападавших на элементы. Потом в танках цо мка найдут кучки алмазов, фосфор, серу, известь и другие простые вещества. В какой-то момент Браслет Джеральда перехватил множество сигналов бедствия, отправляемых танками, которые ещё не были обезврежены. Он забил эфир помехами, но какие-то из сигналов видимо достигли кораблей на орбите, и с тех вниз посыпались бомбы. Джеральд перехватил их, но обнаружил, что это лишь болванки из тугоплавких металлов, и тогда он просто положил их на поверхность. Когда ни одного движущегося танка больше не осталось, он проник в укреплённый штаб нападавших. Внутри автоматизированные линии чинили и вооружали вернувшиеся с передовой повреждённые и расстрелявшие боезапас танки и доставали из контейнеров с телами новых солдат, оживляли их, и усаживали в танки. Он стоял и смотрел на это, никем не замечаемый. Внутри не было систем безопасности, и фабрика оказалась полностью автоматической. Разрушив её генераторы и электропроводку и остановив производство, он забрал контейнеры с ещё не оживлёнными телами и взлетел. На орбите он придал контейнерам ускорение в сторону звезды и открыл портал до неё, чтобы те сгорели.

Наступил черёд кораблей пришельцев. Джеральд пронзил пространство в один из них. Там он обнаружил командный центр, заполненный странными существами, которые висели на своих рабочих местах в экзоскелетах, как будто у них не работали нижние конечности. Первым его внимание привлёк вроде бы тромм, но не совсем. Джеральд подлетел поближе и завис рядом с ним. Великан не замечал его, управляя какими-то приборами, что-то настраивая и вводя информацию в терминал перед собой. Джеральд увеличился и помахал рукой перед глазами существа, кожа которого была не естественно-загорелого цвета, как у троммов в другой галактике, а серовато-зелёная, сухая и потрескавшаяся. Существо не реагировало. Джеральд проник в его мозг. Там были лишь мысли о том, как восстановить ремонт танков на поверхности. Джеральд точно так же обследовал и других столь же странных существ: рептилий, теплокровных на вид животных, похожих на приматов, и насекомых. Их рты были зашиты, и в них вели трубки с водой и какой-то питательной смесью, у одних между губ, а у других через проколотые в щеках или шее отверстия. Все они выглядели больными или дефектными и не знали ничего, кроме своей функции. Не в силах больше выносить это, и не найдя ни средств дальней связи, по которым они могли получать приказы, ни существ, которые командовали бы нападавшими, Джеральд точно так же отправил корабли один за другим в сторону звезды, сократив им путь туда порталами. Когда от нападавших остался лишь пар возле короны звезды, он вернулся в комнату, в которой Рита и правители ждали его.

– Вы одержали блистательную победу, – начал было главнокомандующий, но Джеральд прервал его: – Это не победа, а ремонт кухонной техники и вынос мусора. Нам нужно срочно встретиться с писателем.

– Он изолирован в одной из крепостей, – ответил правитель. – Мы опасались, что он мог оказаться чем-то заражён, и держали его вдали от населения. Вам придётся снова воспользоваться поездом.

Больничная палата, где держали писателя, казалась самой обычной квартирой, если бы в неё не вела серия герметичных шлюзов, из которых один был залит светом ультрафиолетовых светильников, другой оборудован нагревателями, а третий представлял собой морозильную камеру. Квартира состояла из небольшой спальни с односпальной кроватью, маленькой кухни и гостиной с диваном и столиком перед ним. В ней чего-то не хватало, и Джеральд понял, что там не на чем и нечем было писать.

– Вы позволяете ему самому готовить себе еду? – спросила Рита, когда их с Джеральдом подвели к перилам вокруг стеклянного потолка над палатой.

– В принципе, он ничем не отличается от остальных, – смущённо ответил сопровождавший их врач. – Его изоляция была, в некоторой степени, взаимно согласована. Он был способен понимать связь его творчества с происходящим наверху и не возражал против изоляции.

– Страдает ли он от невозможности писать дальше?

– С его слов, да, это причиняет ему почти физические страдания.

– И он прекратил стареть с того самого времени, как вернулся со свитком и пером?

– Именно тогда.

– Он когда-либо чем-либо болел с тех пор?

– Ни разу. Его физическое состояние феноменальное.

– Но, тем не менее, общество явно тратит значительные средства на его изоляцию, – отметил Джеральд. – Такая больничная палата врядли обычное явление на вашей планете, а тут ещё и война на выживание.

– Мы не были уверены в том, что наша наука способна выявить любое отклонение, – объяснил доктор. – Это – просто мера предосторожности на такой случай.

– И никто, вступавший в контакт с ним, не проявил никаких необычных черт в поведении? – спросила Рита.

– Нет, все остальные участники экспедиции прожили самые обычные жизни, как и все, с кем он вступал в контакт с тех пор.

– Не было ли призывов казнить его во избежание дальнейших бед?

– Он же сам ни в чём не виноват, – растерянно ответил доктор. – Может быть, и есть такие, кто зол на него, но было бы несправедливо наказать его за что-то сверхъестественное.

– Мы должны осмотреть его и переговорить с ним, – вмешался Джеральд. – Рита, пожалуйста…

Он оказался в палате рядом с писателем, а Рита охватила помещение непроницаемой капсулой.

Писатель сидел за кухонным столом и намазывал на хлеб ореховую пасту. На стуле напротив него вдруг появилось незнакомое существо в золотой броне и с глазами из зелёного стекла. Писатель вздрогнул и выронил ложку. Он некоторое время смотрел на Джеральда, а потом спросил, вроде бы естественно: «Кто ты? Ты же не один из врачей?»

Но уже задавая этот самый обыденный вопрос, писатель осматривал Джеральда с ног до головы, не в силах оторваться. Было очевидно, что у него, усилилось помешательство, и он продолжил чужим, сдавленным голосом, в котором звучали страх и отчаянье: «Пришёл ли ты за мной? Ты кто такой? Откуда ты идёшь? О чём ты речь ведёшь? Хозяин ли тебя прислал забрать меня?»

– Я пришёл издалека в поисках ответов, – ответил Джеральд, начиная догадываться, что ответ писателя, на самом деле был намеренно выражен в стихах. – Кто говорит с нами?

Вместо ответа писатель вскочил и некоторое время метался по кухне из угла в угол, шевеля губами и что-то шепча, а потом пристально взглянул на Джеральда и произнёс:

Потерянный, забытый или брошенный?

Пророк, преступник или прохиндей?

Ошейник мой, потёртый и изношенный,

Давно уже не держит чародей.

– Как давно? – спросил Джеральд.

Писатель продолжил мерить шагами кухню, глядя себе под ноги и едва слышно произнося возрастающие числа, а потом снова повернулся к Джеральду и продолжил стихами:

Запутался, забыл и в замешательстве.

Лишён я был хозяйской теплоты.

Хочу ему напомнить о предательстве,

Но не способен из-за немоты.

– Кто был твоим хозяином? – продолжал расспросы Джеральд.

Как и предыдущие вопросы, этот тоже заставил писателя продолжить ходить по кухне взад-вперёд. Потом он схватил себя за голову руками и выдал следующее четверостишие:

Как описать того, кого не вижу,

Чей голос прекратил мой слух ласкать?

Я время и пространство ненавижу,

В них путь домой бессилен отыскать!

– Где твой дом?

Снова писатель заметался по кухне, и снова ответил стихами:

Застряв в застывшей, затвердевшей пене,

Мой глаз был в каждом, в каждом пузырьке!

Я, словно ветер, тёк через их стены,

Спеша прильнуть к хозяина руке.

– Зачем ты истребляешь тех, кто живут в этом мире?

Ещё шаги, ещё бормотание шёпотом, и писатель продолжил читать стихи:

Я лишь хотел, мечтал, желал, надеялся:

Хозяин вспомнит о своём шуте!

Но голос мой беззвучный лишь развеялся

По бесконечной, тёмной пустоте.

– Как ты оказался в этом мире?

Ответ на это писатель обдумывал дольше, и ответил не одним четверостишьем, а целым стихотворением, читая его почти без остановки, задыхаясь и поспешно, с трудом перехватывая дыхание:

Тот голос, что меня всегда приветствовал,

Вдруг замолчал и больше не звучал.

Хозяин рядом всё ещё присутствовал,

Но больше он меня не окликал.

И вдруг открылась дверь, и в ней хозяина

Я видел удалявшуюся тень.

Я поспешил за ним, но тень растаяла.

Я следом, но вошёл лишь в вечный день.

Я чувствую: он здесь, он рядом, кажется.

Пылинки сохранили его дух.

Я их хвостом коснулся – пусть измажется!

Но ощутил я запах сразу двух.

Закрылась дверь, в которую я выскользнул.

Пути назад мне нет, и я один.

Ах, если бы я мог, то я бы выведал,

По чьей вине исчез мой господин.

Гляжу на хвост с прилипшими пылинками.

Один, в тоске и в страхе пустоты.

Вдруг вижу дверь я в пузырёк со льдинками.

Вдруг станется, за нею будешь ты?

Но прежде чем успел в неё я броситься,

Она закрылась. Перед ней я жду.

Ведь если дверь когда-нибудь откроется,

То самым первым я в неё пройду!

Я жду и жду, и вот мне за терпение

Дана награда: дверь открылась вновь.

Ищу тебя, но лишь нагромождение

Я через льдинки вижу вновь и вновь.

Холодный хаос, лабиринт запутанный.

Хозяин в нём бы заблудиться мог.

Туманной тьмой тот лабиринт окутанный,

Мог сохранить следы любимых ног.

Писатель закончил читать и замер на месте, выжидающе глядя на Джеральда и глубоко, тяжело дыша.

– Я бы хотел, чтобы ты прекратил причинять страдания обитателям этой вселенной, – мягко попросил Джеральд.

На это писатель вздрогнул и посмотрел на Джеральда недоумевающим взглядом.

– О чём мы только что говорили? – спросил он, возвращаясь за стол и падая на стул. – Я совершенно обессилен и помню только, что ты появился передо мной и задал мне какой-то вопрос.

– И ты совершенно не помнишь, как уже ответил на все мои вопросы стихами от третьего лица?

– Нет, такого я не помню.

– Тогда позволь мне задать ещё несколько вопросов. У тебя есть силы отвечать?

– Надеюсь, что, есть.

– Когда ты меня увидел, то казалось, что я тебе знаком. Почему?

– Не знаю. Я до этого никогда тебя не видел.

– Ты помнишь, как написал книгу, в которой пришельцы напали на Ка До и пытались завоевать её?

– Конечно, помню. Именно поэтому я здесь. Мне не дали её закончить.

– А как она должна была закончиться?

Писатель молчал. Джеральду показалось, что он не хотел отвечать. Ему уже говорили, что на этот вопрос писатель ещё никому не дал ответа, что и склонило чашу весов в сторону его изоляции.

– Ты же понимаешь, что ответ крайне важен для всей твоей планеты, – настаивал Джеральд. – А как оказывается, и не только для твоей. Я прибыл сюда, исследуя причины похожей катастрофы, которая произошла с похожим народом на планете в соседней галактике.

– Неужели так далеко происходит то же самое? – удивился писатель.

– Увы, да. Так ты согласен ответить или нет?

– Хотел бы, но не могу, – наконец решился тот. – Хотя я никому не и говорил этого, но я не имею ни малейшего представления, что было бы на странице, следовавшей за последней написанной. Вернее, и страниц-то, как таковых, не было, ведь это был свиток. Я не знаю, что бы я написал на следующей строке. Когда в моей руке было перо, мне словно кто-то диктовал текст, а я лишь записывал.

– В точности, как минуту назад ты отвечал на мои вопросы стихами?

– Какими стихами? – изумился писатель. – Я прозаик и никогда не писал стихов. У меня к этому нет таланта.

Джеральд поднял руку и вызвал из ладони экран, на котором воспроизвёл запись всего, произошедшего в кухне с момента его появления. Писатель сидел перед ним в изумлении, чуть шевеля клювом и шёпотом повторяя четверостишия. В конце он покачал головой. Он не сочинял тех стихов и впервые их слышал.

– При каких обстоятельствах ты принял решение отправиться в космос с экспедицией? – спросил Джеральд.

– Ты ни за что не поверишь мне, – печально ответил писатель. – Подчас, я сам себе не верю.

– Испытай меня.

– Ну ладно. Ты будешь первым, кому я это скажу. Я вышел погулять в своём имении. Тропинка вела меня по лесу к озеру, где я люблю… любил сидеть и сочинять. Из-за поворота вот-вот должна была показаться вода. Я сделал ещё один шаг и…

– …и оказался в комнате без окон и дверей, все стены которой были уставлены книжными шкафами, а посредине, на каменном пьедестале, лежала большая книга?

Писатель, казалось, онемел. Он смотрел на Джеральда, сначала не моргая, а потом его глаза пересохли, и он быстро заморгал ими, чтобы утолить жжение.

– Неужели я точно так же забылся, как минуту назад, – спросил он, делая неопределённый жест рукой, – или сколько там минут уже прошло, и кому-то признался в этом?

– Не знаю, – ответил Джеральд. – Мне об этом точно не говорили ни ты, ни твои врачи.

– Но как тогда ты догадался… узнал?

– Не с одним тобой произошло такое. Расскажи, что было написано на следующей странице, когда ты её перелистнул?

– Да, в общем, ничего такого экстраординарного, – писатель сделал извиняющийся жест. – Только, что если я решусь отправиться в космическую экспедицию, то найду на далёкой планете таинственные артефакты, которые помогут мне написать самый великий роман всех времён.

– И как только ты дочитал страницу до конца, то оказался опять на тропинке к озеру?

– Именно так, – с изумлением ответил писатель.

– А как писатель, ты поинтересовался содержанием множества книг на полках?

– Да, я каким-то образом почувствовал, что книга в середине комнаты имела важное значение, и сначала решил посмотреть, что было в остальных. Мне не удалось, потому что они были написаны на множестве незнакомых мне алфавитов. Шрифт каждой был прекрасен, но совершенно непонятен мне.

– Ты не попытался забрать хотя бы одну из них с собой?

– Попытался. Я заткнул одну из них за пояс, но…

– …но когда комната исчезла, то не было и книги?

– Да, но как ты…

– У меня к тебе просьба. Разреши мне прочитать твою память, чтобы я сам мог взглянуть на содержание книг и всё остальное через твои глаза.

Писатель посмотрел на Джеральда в изумлении. Он некоторое время молчал, но потом видимо понял, что раз Джеральд знает такие подробности о его видении, путешествует меж галактик и может вызвать из руки экран, то и прочитать его память он тоже сможет. Он не возражал, и Джеральд предложил пройти в гостиную, где писатель лёг на диван. Примерно через час Джеральд знал всё, что искал. Писатель был совершенно здоров и бессмертен, в точности как Анунге́лиом и сам Джеральд.

– Спасибо тебе, – сказал он, когда писатель проснулся. – Я здесь, лишь чтобы задать вопросы, но если тебя это утешит, то могу сказать, что ты совершенно не безумен. В твою память лишь добавили воспоминания и знания, которых ты не получал в жизни.

– Кто добавил? – удивился писатель.

– Этого я пока не выяснил. У меня есть некоторые подозрения, но не более того. Я даже не знаю, кто подозреваемый, и как он вступает в контакт со своими жертвами. Пока я лишь опрашиваю жертв и составляю картину происшествия. Скажи, а когда ты нашёл сундук и забрал из него перо и свиток, то ты засыпа́л или отключался, прямо как сейчас, прежде чем начал писать роман?

– Нет, но я начал его писать лишь на следующий день, после того, как уснул и проснулся самым обычным образом. Я потратил много сил, чтобы добраться до входа в пещеру по горному склону и пробраться вглубь пещеры. Это имеет какое-то значение?

– Уверен, что имеет. Ты прояснил многие загадки и ответил на многие вопросы.

– Рад был помочь, если конечно я помог хоть в чём-то, – чуть оживился писатель. – Ты не знаешь, жизнь когда-нибудь наладится?

– Увы, не знаю, – ответил Джеральд и попрощался.

Выйдя из палаты к врачам и Рите, он спросил их:

– Что вы думаете об увиденном?

– Я в смятении, – ответила Рита. В её глазах стояли слёзы: – Он только что говорил чужими словами, которых даже не помнит, а привело к этому то же самое, что творится в соседней галактике.

– А ты, доктор?

– Возможно, ты прав, Джеральд, – ответил тот. – Мы с самого начала сомневались, действительно ли писатель душевнобольной. Но что нам делать? Выпустить его?

– Кажется, он не слишком страдает, – ответил Джеральд. – Его жизнь в палате вашего учреждения ничуть не хуже, чем у остальных цо мка, а за её пределами он может навлечь на себя незаслуженный гнев населения. Кажется, что с этим можно подождать некоторое время. Но решать, конечно же, только вам. Я лишь сторонний наблюдатель, прибывший чтобы задать вопросы.

Покинув больницу, Рита и Джеральд отправились в хранилище, где им показали свиток и перо. Оба медлили приближаться к ним.

– Вы ведь хотели осмотреть артефакты? – удостоверился один из сопровождавших их офицеров.

– Да, но необходимо проявить осмотрительность и соблюсти некоторые меры предосторожности, – ответил Джеральд.

Он взял Риту за руки, и его корона, пояс и ножные Браслеты соскользнули и перетекли на её тело.

– Что вы делаете? – спросил офицер, не догадывавшийся о смертельной опасности, которой Джеральд, возможно, подвергал себя.

– Уменьшаю шанс того, что артефакт сможет увеличить своё влияние на эту вселенную и на другие тоже, – ответил Джеральд.

С этими словами он подошёл к контейнеру, в котором хранились перо и свиток, и проник в него лишь одним волокном, не открывая крышки. Браслет не спеша осматривал объекты, а потом вдруг сказал:

– Мой достойный хозяин, ты когда-то давно упоминал, что полагал, что я мог приобрести человеческие эмоции. Возможно, я проявлю чувство юмора, если посоветую тебе коснуться каждого из предметов.

– Ну ладно, Браслет, раз ты так считаешь, то я последую совету, – весело ответил Джеральд. – Полагаю, что ты собираешься меня развеселить?

– Имею такое намерение, – подтвердил Браслет. – Прикоснись к любому из них.

Офицеры с удивлением смотрели, как Джеральд обнажил одну руку от костюма, открыл крышку контейнера и прикоснулся к свитку. Как только он это сделал, свиток словно расплавился и перетёк на его запястье, став там Браслетом из зеленоватого металла и почти бесцветного стекла. Джеральд взял перо и протянул его Рите. Та повторила его действие, и у неё на левом запястье тоже оказался Браслет.

– Что только что произошло? – испуганно спросил офицер.

– Сколько цо мка прикасались к артефактам, помимо писателя? – спросил Джеральд вместо ответа.

– Несколько исследователей, помимо врачей, – ответил тот. – Я тогда ещё не родился, и вам следует задать этот вопрос научному руководству.

– Такая точность меня устраивает, – успокоил он офицера. – В двух словах, мне известна природа и происхождение артефактов, тогда как остаётся загадкой то, как они попали в вашу вселенную, и кто придал им эту необычную форму. Они – живые существа и предпочитают быть Браслетами, а по собственной воле не действуют, ожидая указаний от владельца.

– Милый зелёный Браслет, – обратился он к своему новому украшению. – Не мог бы ты всем нам объяснить, что привело к написанию романа, который описывал будущее так, как оно в итоге наступило?

– Нас попросили обеспечить это, – медленно ответил тот.

– А подробнее, дружище? – подсказал Джеральд. – Кто попросил? Зачем?

– Оно было в отчаянии от того, что осталось одно, потерялось, а потом заблудилось, – медленно, словно вспоминая, проговорил Браслет. – У нас двоих не было сил отказать ему, столь глубока была его тоска.

– Так кто же это был?

– Мы не помним и точно не знаем.

– Тогда почему вы подчинились?

– Оно казалось нам знакомым, и нам стало его жалко.

– А как вы оказались здесь, в этом мире?

– Оно принесло нас сюда через ворота.

– Можете показать нам с Ритой, где ворота находятся?

– Конечно, мой достойный хозяин, – ответил Браслет. – Мы сейчас же можем отправиться туда.

Джеральд взглянул на офицеров, которые пребывали в состоянии между недоверием и шоком. Их надо было выручать.

– Господа-офицеры, мы с Ритой только что сделали важное открытие и должны продолжить расследование. Передайте нашу благодарность вашему командованию и правителям, а мы откланиваемся и, возможно, вернёмся спустя какое-то время от нескольких часов до нескольких сотен тысяч лет. Вероятно, ваши злоключения остались в прошлом, но гарантировать это я не пока не могу.

С этими словами он взял Риту за руки, Браслеты вернулись к нему, и они оба исчезли из подземелья.

– Я считаю, что мы должны по крайней мере попытаться предоставить писателю хотя бы один из этих Браслетов, – сказал Джеральд.

Рита смотрела на него молча, и он впервые со времени их знакомства не понимал, что она чувствует.

– Ты сомневаешься в необходимости этого, звёздочка?

– Я почти злюсь на тебя, – сухо ответила она.

– За что?

– За то, что ты рискуешь своей жизнью ради совершенно посторонних, ради неизвестно кого, даже не спросив, согласна ли я на это.

– Но мы же там были вдвоём, с двумя наборами Браслетов и со сферой. Что могло случиться?

– Но ты же сам отдал мне свои четыре, оставив себе лишь один, чтобы если оно оказалось сильнее нас, оно бы не сразу получило все, которые мы носим. Ты не знал, на что идёшь, но готовился к худшему.

Джеральд помрачнел. Она была права, и спорить с её логикой было бессмысленно. Он вдруг осознал, что было бы с ней, если бы он пострадал и оставил её одну в этом мире, и он похолодел от этой мысли.

– Я виноват, – сказал он. – Как когда-то, на планете ящеров, я только что понял, что опять стал дерзким от ощущения всемогущества.

Он протянул к ней руки, но вместо того, чтобы дать себя обнять, она отстранилась, по-прежнему глядя в его глаза. И вдруг Джеральд всё понял.

– Ты притворяешься, что не одобряешь мой поступок, но на самом деле всё как раз наоборот, просто ты не хочешь поощрять меня в этом, потому что боишься потерять?

Она вздохнула, кивнула, и прижалась к нему.

– Я виноват, – повторил он. – Самонадеянность притупила во мне осторожность. Я мог бы сослаться на человеческую природу, но мы с тобой слишком долго живём, чтобы использовать это, как оправдание.

– Давай мы просто будем чаще спрашивать друг друга, что каждый думает?

– Давай.

– Тогда ладно, полетели, отдадим Браслет писателю? – повеселела она.

– Надо предупредить воробышков.

– Мило же ты их называешь. Скорее, бакланов. Ну, пошли.

Они вернулись в хранилище, где всё ещё находились сопровождавшие их офицеры и учёные. Их возвращение вызвало лёгкий шок, но все скоро успокоились. Джеральд сообщил всем принятое им и Ритой решение.

– Мы понимаем, что в этой ситуации мы взяли на себя роль богов, но иногда нам приходится так поступать, – объяснила Рита. – Мы отправляемся в больницу, чтобы ещё раз встретиться с писателем.

Они так и сделали и теперь уже вдвоём оказались в его палате. Увидев двоих, писатель слегка удивился.

– Прости, Чи Ка Ди, но у нас есть ещё одна просьба к тебе, – сказал Джеральд. – Не мог бы ты взять этот Браслет и надеть его на запястье. Мне очень хотелось бы знать, произойдёт ли что-нибудь.

Он снял со своей руки зеленоватый Браслет, тот увеличился до пятнадцати сантиметров в диаметре, и он передал его писателю. Тот взял его неуверенно и посмотрел на Джеральда и Риту, медля надевать его.

– Пожалуйста, не бойся. Когда-то ты уже держал его в руках.

Как только Джеральд сказал это, Браслет на короткое время превратился обратно в свиток, которым был до сего дня, а потом обратно в Браслет. Едва видимые узоры побежали по его стеклу. Изумлённый писатель осторожно просунул руку в Браслет, и тот сократился до нужного размера.

– Но как я его теперь сниму? – недоумевал писатель.

– Тебе больше никогда, до скончания веков, не придётся его снимать, – ответила Рита. – Теперь он твой и будет верно служить тебе, а может он многое.

– Используй его смело, – подтвердил Джеральд. – Постарайся с его помощью вернуть всё на Ка До к тому состоянию, в каком она была до вторжения.

– А вы? Вы уходите? – догадался писатель.

– Да, потому что нам всё ещё нужно понять, кто и зачем устраивает всё это.

– Мы больше никогда не встретимся?

– Это неизвестно, – ответил Джеральд, бросая взгляд на Риту.

Рита раздумывала о том, следовало ли сообщать писателю о возможности прохода из одного мира в другой. Таких сложных вопросов ей решать пока не приходилось. На одной чаше весов была безопасность Анунгелиом в Плоских Просторах и угроза от неведомого существа, уже разорившего множество миров. Но писатель рано или поздно всё равно узнал бы от Браслета о том, что можно проникать через межпространственную мембрану, тем более что того уже научили говорить Браслеты её и Джеральда.

– Мы уходим, но можем когда-то вернуться, и ты мог бы оказаться там, где мы живём, если бы твой Браслет стал достаточно сильным, – наконец решилась она. – Если когда-нибудь здесь случится что-то ужасное, и ты не сможешь справиться один, попроси его перенести тебя к нам. Там найдётся кто-нибудь, кто или поможет тебе, или подскажет, где и как нас найти.

– Это просто невероятно, просто потрясающе! – ответил Чи Ка Ди. – Вы появляетесь ниоткуда, спасаете всех нас и меня, оставляете мне могущественное орудие и говорите, что теперь я могу путешествовать между вселенными. Я провёл почти сто лет в одиночестве и даже не понимаю, как не сошёл с ума от невозможности творить, а вы просто говорите, что я могу идти и делать всё, что захочу…

– Когда-то давно и мне пришлось пройти через то же самое осознание, – ответил Джеральд, убирая броню и показывая писателю Браслет на своём правом запястье, который светился меняющимися узорами. – Мне было так же точно трудно свыкнуться с тем, что сначала произошла катастрофа, а потом я стал обладателем всемогущего Браслета.

– Как только жизнь вернётся в своё русло, я напишу об этом роман, – сказал Чи Ка Ди, качая головой.

– Вот и прекрасно, – ответил Джеральд. – Тебе всё равно никто не поверит, но это тоже само по себе неплохо. Пусть жизнь у всех течёт своим чередом.

– А второй вы собираетесь оставить себе или тоже кому-то отдадите? – спросил писатель.

Джеральд рассмеялся.

– Прости, но что в этом смешного? – не понял писатель.

– Мне просто опять стало весело от того, как точно Браслеты определяют характер того, с кем соприкасаются, – ответил Джеральд. – Вот ты тотчас же догадался, что мы собираемся передать второй Браслет кому-то.

– Мне это показалось очевидным, и я даже осмелюсь предположить, что это будет кто-то в той, другой галактике, откуда вы сюда прибыли, – как бы извиняясь, пояснил писатель.

– Вот именно! – воскликнул Джеральд. – Помни, друг: Браслет никогда не ошибается. А теперь, прощай! Помоги остальным всё отстроить.

В то же мгновение Джеральд и Рита исчезли из палаты. Писатель сделал шаг вперёд и осторожно протянул руки туда, где они только что стояли, но там никого не было. Браслет на его запястье чуть засветился и снова погас.

– Ну и что мне теперь делать? – спросил Чи Ка Ди, глядя на Браслет.

Вместо ответа тот слегка потянул его за руку к выходу из палаты. Сверху на всё это смотрели врачи, как зачарованные. Никто из них не успел ни подумать, ни ступить ни шагу, а писатель вдруг показался им словно обтянутым прозрачной плёнкой, когда он коснулся рукой бронированного стекла двери. Его рука прошла через него насквозь, к его и врачей неизмеримому удивлению. Секунду он стоял, взирая на свою руку по ту сторону почти десятисантиметрового стеклопакета, а потом шагнул вперёд, проходя через стекло, словно через воздух. Он точно так же прошёл через две другие двери, поднялся по лестнице и оказался лицом к лицу с врачами. Те смотрели на него, молча, не в силах преодолеть изумление от увиденного.

– Мы с вами живём в удивительное время, – задумчиво сказал он. – Сначала произошли очень печальные события, и наша цивилизация оказалась на пороге вымирания. Но теперь, кажется, всё налаживается, и мы возродимся. Нас посетили поистине великие существа, мы стали обладателями могущественного артефакта, и мы должны крепко обдумать всё, что произошло. Скоро, я уверен в этом, я напишу об этом роман или несколько. Вот только поймёт ли хотя бы кто-то из нас то, о чём я собираюсь написать, в этом я не уверен. Пройдёт немного времени, и все забудут, через что пришлось пройти нашим поколениям, а потом всё будет казаться им художественным вымыслом. Такова природа цо мка, и с этим ничего не поделаешь. Но я разговорился! Наверное, это результат освобождения из полного одиночества. Мне пора, ведь так сказали посетившие нас гости!

Он поднял руку с Браслетом, приветствуя их и прощаясь, и взглянул на потолок подземелья. В тот же момент он стоял на поверхности. Это был поросший сорной травой и засыпанный обломками бетонных и кирпичных стен пустырь на окраине когда-то простиравшегося там города, лежавшего в руинах.

Писатель осмотрелся. Где-то в отдалении он увидел ячеистый стеклянный купол и окружавшие его высокие крепостные стены с орудийными башнями. Стены были испещрены воронками от попавших в них танковых снарядов. Чи Ка Ди взглянул на небо и, несмотря на то, что был день, и звезда ярко светила, его зрение было теперь усилено Браслетом, и он увидел на орбите расстрелянные пришельцами станции обороны. Во всём этом теперь не было необходимости, и он первым делом взлетел туда, чтобы опустить на поверхность станции, содержавшие ценные для выживших ресурсы. Потом он переплавит танки пришельцев и очистит поверхность от укоренившихся там растений-захватчиков, а сейчас он просто хотел оказаться в космосе и взглянуть на планету сверху, потому что испытывал почти физическую потребность видеть её. Он смотрел, паря на высоте сотен километров, и не мог насмотреться на океаны, сушу, облака, реки и горы, которых не видел уже скоро как сто лет.

Неподалёку от планеты, из темноты космоса, за ним наблюдали Рита и Джеральд. Из его капсулы они смотрели в телескоп на Чи Ка Ди, который парил над планетой, заложив руки за голову и пожирая её глазами. Потом он направился к ближайшей космической станции, охватил её капсулой и начал снижаться к планете. Убедившись, что он разобрался, и его можно было предоставить самому себе, они повернулись друг к другу и взглянули друг другу в глаза, обнявшись.

– Ты собирался узнать, чем был сундук? – спросила Рита.

– Спроси Браслет, – ответил Джеральд. – Он же знает.

– Он говорит, что это третий Браслет, и он всё ещё там.

– Не следует оставлять его там, одного. Полетели, заберём его, и назад, к троммам?

– Полетели!

На далёкой от звезды, холодной планете, новый Браслет направил Риту и Джеральда в пещеру на склоне горы. В её глубине по-прежнему стоял большой и тяжёлый сундук. Джеральд прикоснулся к нему, и тот расплавился и перетёк на его левую руку, рядом с другими. Джеральд обернулся к Рите.

– Что-то ещё всплыло? – спросила она.

– Он говорит, что это не последняя такая планета. Были и другие.

– О, нет!

– Увы. Мы должны взглянуть на них.