Читать книгу Записки инженера. Шесть вопросов. План жизни с конца. Выращивание себя. Выращивание Родины. Сказки из физики - Номер PD C8083N45J - Страница 39

Основой характера этого человека является способность ставить себе цель и достигать цели, удаленные на много лет вперед. Также способность ясно оценивать окружающее и людей.

У Изи много и других разнообразнейших способностей: такт, способность к вдохновению, тактическое мышление, психологическая устойчивость, доброжелательность к людям. По моему ощущению, это звезда, аналогично Зуленьке. Судите сами.

Изя – сын сапожника. В семье ни у кого не было высшего образования, не было возможности повторить за родителями или родственниками путь наверх через образование. Все, что сделал Изя в жизни, он сделал первый раз, по своему разумению. От отца у него ясные связи с миром, без заумничания, крепкие корни.

В школе физичка назвала его тупицей – по способностям к физике. Изя сказал ей: «Я закончу физический факультет, вернусь в нашу школу и буду преподавать здесь физику вместе с вами». Он выполнил это обещание, почему-то ставшее его целью.

После физфака Изя возвращается в школу, в свою школу, преподает там физику. По сути, нет ничего выше профессии преподавателя, особенно школьного преподавателя. В школе нет, конечно, научных степеней, конференций, докладов, да в общем-то и зарплаты. Но это служение высшей цели. С Изей и его учениками я встретился через много лет после университета. Об этом чуть ниже.

Изя – кандидат в мастера спорта по самбо. В самбо, как и во всех единоборствах, важно, у кого ты учился. Учителем его был лучший в то время самбист, кореец (фамилии не помню), победитель международных турниров. Нашего преподавателя физкультуры изображали, сжав пальцы и выставив большой палец посередине: два пальца слева и справа изображали могучие плечи, посередине маленькая головка. Он тоже был самбист, тяжелого веса, мастер спорта, в два раза массивнее Изи. Узнав, у кого Изя учился самбо, он сразу предложил схватку.

В истории зафиксирована схватка Давида с Голиафом. Аналогичное произошло у нас перед глазами. Только вот без пращи, голыми руками. Победы не было, поражения не было. Было уважение друг к другу двух мастеров, понимавших, что на соревнованиях им никогда не встретиться – веса очень уж разные. Изя сказал только: «Он мне дыхание сорвал своей гигантской массой».

Коротко отвлекусь. Единоборства – борьба или бокс – развивают в первую очередь душу человека. Это знали монахи Шаолиня. В монастырях не было большой необходимости защищаться от внешних врагов, как это показывают сейчас в фильмах. Но монахи знали, что путь развития души идет не через чтение книг, заучивание молитв, а через единоборства. Поэтому возникли школы единоборств – именно в монастырях.

У нас на курсе было три борца: Тимур, Серега и Изя. Эти парни пришли к нам с уже развитой в борьбе душой мужчины. А мы, остальные, только с годами как-то к их уровню приблизились. В мире недостаток именно сильных и умных мужчин. Всего остального в избытке.

Далее – история электрогитары. Ее нельзя было купить. Но можно было сделать своими руками. Со звукоснимателем, с ревербератором (рычагом для изменения натяжения струн), дававшим суперэффекты. Вы видели гитару, сделанную Изей? Если нет, то вы многое потеряли. Это было слияние гения ремесленника, механика, столяра с тонким расчетом, необходимым для музыкального инструмента. Гитара звучала, пела по замыслу творца. Купленная за деньги гитара – это совсем ведь уже другое, хотя и блестящее. За деньги вообще ничего стоящего нельзя купить.

Ансамбль, возникший на курсе – Изя, Айдер, Чернов, Бахоня, – имел в своей основе также и эту гитару. И – внимание! – тут некая ускользающая тонкость. Сильный и умелый мужчина – Изя не сделал себя руководителем ансамбля. Хотя мог – по сочетавшимся в нем силе, организованности и умениям. Они выбрали Чернова, выбрали за выдающиеся музыкальные способности. Чернов мог по слуху на западную музыку ноты расписать. За этим взвешенным выбором и последующим выполнением в ансамбле решений Чернова (хотя внутри такой творческой команды было множество мнений) также стоит сильный и умный мужчина – Изя.

Моя попытка готовиться к экзаменам вместе с Изей полностью провалилась. Он занимался подготовкой при громкой музыке, я мог только в полной тишине.

Когда открылся Израиль как путь выезда из Союза, Изя был полон вдохновения, восторга от этой страны, учил иврит. Выложился на пути к цели по полной. Израилю, чтобы не раствориться в арабском мире, нужно было население более 5,5 миллионов. Такая расчетная нижняя граница нерастворимости. Вот они и старались.

Встретились мы через некоторое число лет. И пошли с Изиными школьниками в Таваксай, к водопадам. В детстве я там часто бывал, и последний раз – с Имычем и Абатурычем. Мы тогда долго сидели втроем на краю скалы и примеривались спрыгнуть вниз вдоль водопада, чтобы затормозиться в растущих внизу деревьях, как Рэмбо в фильме «Первая кровь». Не прыгнули почему-то, хотя наши мозги были тогда именно на том уровне, чтобы спрыгнуть. Тогда деревья были большими.

И вот снова, через многие годы, многие большие и малые горы, инструкторство, я пришел с Изиными школьниками к таваксайским водопадам. И не нашел их… В моей памяти они были большими. Те водопады, что я увидел, уже не были большими для меня, я и тысячеметровые уже видел. Долго ходил, искал в округе «те большие», но понял наконец, что они никуда не делись.

Мы долго безнадежно махали руками – автобусы не останавливались, чтобы подвезти нас с детьми до Ташкента. Изя сказал: «Спокойно, такие нам не нужны, сейчас придет большой автобус с белыми чехлами на сиденьях, мы поедем только на нем». «Икарус» с белыми чехлами на сиденьях пришел и остановился сам.

У Изи было два пути: в Израиль – на родину или в США – за разным. Наверное, за свободой. Фильмы о родине, которые видел Изя, я тоже видел. После них не поехать на родину было почти невозможно. Переход от жизни в Союзе к жизни в другой стране непрост. Часть приехавшей на родину еврейской интеллигенции и специалистов испытали после приезда шок. Привыкнуть было непросто. Первыми адаптировались торгаши, вторыми – ремесленники, третьими – те из интеллигентов, кто, несмотря на известное о евреях мнение, могут держать молоток или рубанок в руках.

Многие уехали из Израиля в США через несколько лет. Изя остался. Приехал он в Ташкент через много лет, встретился с однокурсниками. То, что Изе пришлось пережить на «родине» и в чем приходилось жить дальше, не сказав об этом ни слова, заметила Марина:

«Изя говорил, что работал начальником охраны большого здания. Аркадий повез после встречи Изю и меня до дома. Так что мы еще в машине поговорили. Изя сказал, что мы ничего в принципе не сможем понять в его настоящей жизни. Для него есть только работа и дом. Он был заметно поражен, что Аркадий нас так быстро собрал, и мне показалось, что мы были не очень ему интересны. Он просто равнодушно наблюдал нас на этой встрече. Он смотрел на нас как на детей, проводящих свою жизнь в праздных мыслях и настроениях».

Таковы сильные мужчины – они не жалуются, все берут на себя. Необходимость постоянно себя сдерживать убивает сердце бойца.

По информации из переписки, Изя умер от инфаркта.

Родина на новом месте появляется только у детей и внуков переселенцев, да и то если они не учат русский язык или он для них будет не основным, а одним из двух-трех других языков. Это специальная технология получения родины. Остальные оказываются на чужой земле, пусть даже на сытой и не злой.