Читать книгу Свидетель смерти - Нора Робертс - Страница 4

Время поджимало, но Еве необходимо было вернуться на место преступления, еще раз осмотреть дом, почувствовать атмосферу. Приличный трехэтажный особняк на одну семью, один из нескольких таких же в престижном районе Верхнего Вест-Сайда. Дом не столько престижный, сколько солидный. Дети ходили в частные школы, в доме была прислуга. Родители работали полный день: отец вне дома, мать дома. Два входа в фасадной части дома, один – в задней.

Сигнализация проходит по всем дверям и окнам, заметила Ева, с декоративными, но тем не менее эффективными решетками на окнах полуподвального этажа, где Кили Свишер оборудовала свою приемную.

– Они пришли не снизу, – заметила Ева, оглядывая дом с противоположной стороны улицы. – Сигнализация на входе в приемную была включена, и сзади тоже. – Она повернулась, оглядела улицу. – В таком районе негде припарковаться. Нужна специальная карточка: тут сканеры по всему тротуару. Припаркуешься без разрешения, автоматически получишь штраф. Мы, конечно, проверим, но вряд ли эти парни так облегчили нам задачу. Либо они оставили машину где-то еще и пришли пешком, либо у них была карточка. Или они живут по соседству. Скорее всего, они пришли пешком. Прошли не меньше двух кварталов.

Ева пересекла улицу, открыла калитку кованого железа и направилась к двери.

– Они подошли к входу. Вырубили сигнализацию, отключили камеры слежения дистанционными пультами еще до того, как их засекли сканеры. Вскрыли замки. Либо у них были коды, либо они знали, как взломать их по-быстрому.

Она воспользовалась полицейской универсальной отмычкой, чтобы снять печати и открыть дверь.

– В это время ночи на улице народу мало, но все же кто-то может быть. Кто-то выгуливает собаку, кто-то возвращается домой с вечеринки. В таком районе люди знают своих соседей. Им пришлось действовать быстро и не привлекать к себе внимания.

Ева вошла в узкий коридор, соединявший гостиную со столовой.

– Так, что у них с собой было? Скорее всего, пара сумок. Ничего объемного, бросающегося в глаза. Мягкие черные сумки с оружием, отмычками, защитными костюмами. Надеть костюмы заранее они не могли: слишком рискованно. Держу пари, они натянули костюмы прямо здесь, в прихожей. Оделись, разделились. Один пошел наверх, другой – в комнату экономки. Никаких разговоров, все по-деловому.

– Может, они объяснялись жестами? – предположила Пибоди. – Приборы ночного видения.

– Не исключено. Взяли инструменты, но расклад, порядок действий они знали заранее. Они готовились и все рассчитали.

Ева прошла в кухню, представив себе, что вокруг темно и тихо. «Четкий маршрут, – думала она. – Либо они были здесь раньше, либо у них был план дома». Она бросила взгляд на стол и на скамьи. На одной из них сидела, а потом лежала Никси.

– Он не заметил бы девочку. Да он ее здесь и не искал. – Еве пришлось присесть на корточки и отклониться в сторону, чтобы увидеть отмеченное место, где была найдена оставленная Никси банка апельсиновой шипучки. – Даже если бы он огляделся, не заметил бы малышки, растянувшейся на скамье. Все его внимание было направлено на комнату экономки.

Эта Инга была аккуратной, и это было вполне объяснимо: ведь она зарабатывала себе на хлеб тем, что убирала за другими. Даже среди хаоса, оставленного в комнате командой «чистильщиков», угадывался изначальный устоявшийся порядок. Ева попыталась представить себе, как Никси прокрадывается сюда с любопытством ребенка, желающего увидеть взрослых за запретным занятием.

В спальне кровь была повсюду: ею были забрызганы стены, ночной столик, настольная лампа, кровь с простыней стекла на пол.

– Ей нравилась правая сторона кровати. Возможно, она спала на боку. Видишь? – Ева подошла к кровати, указала на разброс брызг. – Он подобрался с этой стороны, другого пути у него не было. Ему нужно было приподнять ее голову. Брызги показывают, что тело лежало на левом боку, а голова была слегка повернута в сторону от постели. Так он ее и оставил, когда перерезал ей горло. Теперь он весь в ее крови, но его это не смущает. Он с этим позже разберется, перед уходом. Выходит из комнаты, проходит мимо девочки, не замечая ее.

Ева повернулась и направилась к дверям, демонстрируя действия преступника.

– Должно быть, прошел в нескольких дюймах от нее. А девчонка молодец – даже не пискнула. А может, онемела от страха.

Ева повернулась, изучая комнату Инги.

– Все на своих местах. Он ничего не тронул. Его интересовала только она и завершение миссии.

– Вы так это видите? По-вашему, это миссия?

– А что же еще? – Ева пожала плечами. – Он уходит, здесь дело сделано. Почему он не воспользовался черной лестницей?

– Ну… – Пибоди нахмурилась от усердия, огляделась кругом. – Может, все дело в ее расположении? Хозяйская спальня ближе к парадной лестнице. Наверное, там его ждал напарник. А так пришлось бы делать еще один поворот.

– Взрослых надо убрать первыми. Более того, их обоих надо убрать одновременно, – проговорила Ева, когда они возвращались в холл. – Возможно, у него был способ дать знать напарнику, что дело сделано и он поднимается.

Она оглядела следы и редкие капли крови на полу и на ковре, на ступенях лестницы.

– Он оставил след, но не слишком заметный. Это ее кровь, а не его. Вся эта кровь внизу справа принадлежит экономке. Они сняли окровавленные костюмы и запихали их в сумки, перед тем как спуститься и покинуть дом.

– Тут чувствуется холодный расчет, – отозвалась Пибоди. – Они никого не били, даже не будили. Зарезали пять человек, переоделись и ушли.

– Один из них поднялся наверх, прямо в спальню, пока девочка приходит в себя и вызывает службу спасения. Итак, Икс и Игрек вместе входят в хозяйскую спальню, расходятся по разным сторонам кровати. Тот же почерк, что и в комнате экономки. У них четкий ритм. Уничтожить цели, выйти, следовать дальше.

– Они спали спина к спине, – указала Пибоди. – Прижимались друг к другу попками. Мы с Макнабом часто так спим.

Ева представила, как они спали, повернувшись спиной друг к другу. Муж и жена на широкой кровати, застеленной светло-зелеными простынями, под стеганым пуховым одеялом. Они спали в уютной комнате, с окнами, выходящими в задний внутренний дворик. Он в черных боксерских трусах, она в белой ночной рубашке.

– Поднять голову, обнажить горло, полоснуть, опустить, двинуться к выходу. Никаких разговоров. Вышли и направились дальше в тот самый момент, когда девочка поднималась по черной лестнице. Они уже заранее договорились, кто из них куда пойдет. Разделились. Один берет на себя мальчика: входит как раз в тот момент, когда Никси ползет по коридору у них за спиной. – Ева вошла в комнату Койла. – Мальчик спал на спине, раскинувшись, сбросив одеяло. Его и за волосы дергать не надо: сам облегчил им задачу. Его убрали в один прием.

Страшные картины проносились у нее в голове, пока она шла по коридору к последней спальне.

– Спальня Никси, в постели девочка. Убийце даже в голову не приходит усомниться. Вся процедура отработана, никаких отклонений. С какой стати ему обращать внимание на вторую пару туфель, на второй рюкзачок? Он не смотрел по сторонам, он видел только цель. Она зарылась лицом в подушки – спала на животе. Вздернул ее, скорее всего за волосы. Копна светлых волос – именно то, что он и ожидал увидеть. Полоснул по горлу, бросил на постель, вышел.

– Тут разброс капель невелик, – заметила Пибоди. – Наверное, большая часть попала на него, а остальное впитали в себя простыни и одеяло.

– Выходит в коридор, встречается с напарником. Видишь пятно на полу? Это с их костюмов натекло. Тут они сняли костюмы, засунули в сумки вместе с ножами. Отсюда и брызги. Спустились вниз и вышли на улицу. Чистенькие. Ушли. Миссия завершена.

– Но только она не была завершена.

Ева кивнула:

– Она не была завершена. Задержись они еще хоть на пару минут, ну хоть ради того, чтобы прихватить по дороге кое-какие трофеи или посмаковать плоды трудов своих, патрульная машина подъехала бы прежде, чем они успели покинуть дом. Они разминулись просто чудом. Малышка действовала быстро, но они оказались еще быстрее.

– Но зачем было убивать детей? – спросила Пибоди. – Чем им дети помешали?

– Пока мы этого не знаем. Не исключено, что один из детей или оба были главной мишенью. Может, кто-то из них что-то видел, что-то слышал, что-то знал, в чем-то был замешан. Мы не можем с уверенностью утверждать, что взрослые были главной мишенью. Фишка в том, что они все должны были умереть, все обитатели дома. Вот с этого и начнем.

* * *

Она опоздала на встречу с Мирой, но тут уж ничего нельзя было поделать.

Ева застала Миру в гостиной. Она сидела за столом, пила чай и работала на портативном компьютере.

– Извините. Меня задержали.

– Ничего страшного.

Мира отодвинула компьютер. На ней был костюм простого покроя, но очень изысканного цвета: то ли дымчатого, то ли голубого, то ли серого. Каким-то чудом ей всегда удавалось подбирать туфли того же цвета. В ушах у нее были изящные серебряные сережки, на шее – три тонкие цепочки. Ева не знала, как ей удается достигать такой элегантности: то ли это был результат стратегического планирования, то ли природный дар.

– Она спит. Девочка, – пояснила Мира. – Соммерсет следит за ней по монитору.

– Это хорошо. Мне необходимо влить в себя порцию настоящего кофе, а то мои мозги расплавятся. Вам принести?

– Спасибо, нет.

Ева отодвинула панель на стене и включила «автоповар».

– Вы получили отчет?

– Именно его я и читала, когда вы появились.

– Данные пока отрывочные, у меня не было времени восполнить пробелы. Пибоди пытается получить разрешение на доступ к данным несовершеннолетних. Проведем опрос в школах, посмотрим, что там можно найти.

– А вы надеетесь что-то там найти? Думаете, дети были мишенью?

Ева пожала плечами, потом закрыла глаза, позволяя кофе сделать свою работу.

– Мальчишка мог быть замешан в деле с наркотиками. Или спутаться с плохими парнями. Возраст такой. Это нельзя сбрасывать со счетов. А вот другая возможность: он или его сестра, а может, и оба вместе что-то видели или слышали, и это потребовало их устранения. Конечно, это мог быть кто-то из взрослых, вероятность выше. Но пока все это лишь предположения.

– Не было жестокого насилия, уничтожения собственности?

– Ничего такого. И если с места преступления что-то было взято, нам об этом неизвестно. Время рассчитано идеально. Командная работа, все четко по плану. Чистая работа, отлично выполненная.

– Из уст любого другого человека это прозвучало бы как холодное и бессердечное замечание.

Глаза Евы потемнели.

– С их точки зрения, так оно и было. Холодная, бессердечная и хорошо сделанная работа. Только они кое в чем ошиблись. Они скоро это поймут, дайте только прессе добраться до этого дела.

– И тогда они захотят закончить то, что начали, – нахмурилась Мира. – Поэтому вы привезли девочку сюда.

– Это одна из причин. Здесь как в танке. А если я буду держать Службу защиты детей на расстоянии, у меня будет неограниченный доступ к очевидице. Да и девчонка психанула, как только увидела социального работника. Уперлась, и ни в какую. Если она будет в истерике, какой мне от нее толк?

– Вы забываете, с кем говорите, – мягко напомнила Мира. – У вас был бы полный доступ, даже если бы ее забрала Служба защиты детей и поместила в приют. Вы ей сочувствуете, но это вовсе не делает вас плохим полицейским.

– Она позвонила в Службу спасения. Она ползла по крови своих родителей. Да, я ей сочувствую. И я знаю: если девочка может такое выдержать, значит, выдержит и то, что ей еще предстоит. – Ева села напротив Миры. – Не хочу нажимать не на те кнопки. Я могу сказать что-нибудь не то, и она замкнется. Но мне нужны детали, нужна информация. Все, что я смогу из нее выкачать. Поэтому мне нужна ваша помощь.

– Я вам помогу. – Мира отпила чай. – Мой предварительный анализ таков: ваши убийцы действительно были командой. Скорее всего, работали вместе и раньше. Несомненно, им уже приходилось убивать. Люди зрелые, наверняка прошли специальное обучение. Военная или военизированная организация. Или преступное сообщество. В том, что они сделали, не было ничего личного, хотя, с другой стороны, убийство целой семьи, убийство детей – это, безусловно, личное дело. Я уверена, что это не было убийством ради острых ощущений и уж точно не на сексуальной почве.

– Ради выгоды?

– Очень может быть. Но, скорее всего, они выполняли приказ. Или долг. То, что считали своим долгом. Мотив? – Мира задумчиво отпила чай. – Нам нужно больше узнать о жертвах, чтобы установить мотив. Но вот кто эти убийцы? Люди опытные, безжалостные, они доверяют друг другу. Организованные и уверенные в себе.

– Это была спланированная операция, я уверена. Заранее подготовленная и проработанная.

– Думаете, они имели доступ в дом до вчерашней ночи? – спросила Мира.

– Возможно. В любом случае они знали план дома. Знали, кто где спит. Если бы основной целью была экономка, не было бы смысла подниматься на второй этаж, а если бы метили только в хозяев, не было бы смысла убирать экономку. Но убрали всех. – Ева бросила взгляд на часы. – Долго она будет спать?

– Трудно сказать.

– Мне не хотелось бы вас задерживать.

– Да и вам самой не терпится приступить к работе.

– Я еще не говорила с патологоанатомом, не закончила свой отчет, не нагнала страху на лабораторию, не наорала на криминальную бригаду. Люди решат, что я отлыниваю от работы.

Мира с улыбкой поднялась из-за стола.

– Ну что ж, свяжитесь со мной, когда… А вот и он, – добавила она, увидев входящего Соммерсета.

– Лейтенант, ваша юная подопечная проснулась.

– Что ж, отлично. У вас еще есть время? Можете задержаться? – спросила Ева Миру.

– Да. Где бы нам с ней поговорить?

– Я думала, в моем кабинете.

– А почему бы не привести ее сюда? Милая, уютная комната. Ей здесь будет проще.

– Я приведу ее. – Соммерсет торопливо вышел.

– Теперь я буду перед ним в долгу? – нахмурилась Ева. – За то, что он ее пасет, или как там еще это называется. Мне ужасно не хочется быть ему обязанной.

– Я думаю, вам крупно повезло, что в доме есть человек, готовый присмотреть за несчастным ребенком.

– Черт! – скривилась Ева. – Я так и знала, что вы это скажете.

– Вам стало бы легче, если бы вы помнили, что нет ничего важнее безопасности и душевного спокойствия ребенка.

– Общение с Соммерсетом может снова ввергнуть ее в шок.

Но когда Никси, сопровождаемая Галахадом, вошла в комнату, она крепко сжимала сухую руку Соммерсета и выпустила ее, только увидев Еву. Никси направилась прямо к ней.

– Ты их нашла?

– Я над этим работаю. Это доктор Мира. Она поможет…

– Я уже видела доктора. Мне не нужен доктор. – Голос Никси зазвенел. – Я не хочу…

– Остынь, – скомандовала Ева. – Мира мой друг, и она не просто доктор, она работает с полицией.

Никси покосилась на Миру.

– Она не похожа на полицейского.

– Я работаю с полицией, – негромко сказала Мира. – Я стараюсь помочь полиции понять людей, которые убивают других. Я давно знаю лейтенанта Даллас. Я хочу помочь ей и тебе найти людей, которые причинили зло твоей семье.

– Они не причинили зло, они всех убили. Все мертвые.

– Да, я знаю. Это ужасно. – Взгляд Миры остался тверд, ее голос не дрогнул. – Страшнее этого ничего быть не может.

– Лучше бы этого не было.

– Я бы тоже хотела, чтобы этого не было. Но если мы присядем и поговорим, это может помочь.

– Они убили Линни. – Губы Никси задрожали. – Они думали, это я, и убили Линни. Мне не надо было спускаться на кухню, мама не разрешила бы.

– Все мы иногда делаем то, что нельзя.

– Но Линни ничего плохого не делала. Это я вела себя плохо, а не она. И она умерла.

– Не так уж плохо ты себя вела, – возразила Мира и, взяв Никси за руку, подвела ее к креслу. – А зачем ты спустилась в кухню?

– Я хотела попить апельсиновой шипучки. Мне нельзя пить без разрешения. Мне нельзя есть по ночам. Моя мама… – Никси замолкла и начала тереть глаза кулачками.

– Твоя мама сказала бы, что так нельзя. Да, все верно, ты нарушила запрет, спустилась вниз без ее ведома. Но она была бы очень рада, что ты не пострадала, верно? Она была бы счастлива, что на этот раз ты ее не послушалась.

– Да, наверное. – Галахад вспрыгнул к Никси на колени, и она погладила его по спине. – Но Линни…

– Это не твоя вина. Все, что случилось, произошло не по твоей вине. Это случилось не из-за тебя, и ты не могла этому помешать.

Никси вскинула голову.

– А может, если бы я закричала громко-громко, я бы всех перебудила. Мой папа мог бы их прогнать.

– У твоего отца было оружие? – спросила Ева, опередив Миру.

– Нет, но…

– Двое мужчин с ножами против одного безоружного. Может, он проснулся бы, если бы ты закричала. Но это бы не спасло твоего папу. А разница лишь в том, что они бы поняли: в доме еще кто-то есть. Они бы нашли тебя и убили.

Мира с упреком бросила взгляд на Еву и вновь повернулась к Никси.

– Лейтенант Даллас сказала мне, что ты очень храбрая и очень сильная. Я знаю, что она права, потому что она сама такая.

– Она меня нашла. Я пряталась.

– Вот и правильно сделала, что спряталась. И хорошо, что она тебя нашла. Я знаю, тебе тяжело слышать то, что сейчас сказала лейтенант Даллас, но она права. Ночью ты ничего больше не могла сделать, чтобы помочь твоей семье. Зато ты кое-что можешь сделать сейчас. – Мира взглянула на Еву, подала ей знак.

– Послушай, Никси, – начала Ева, – это трудно, но чем больше ты мне скажешь, тем больше я буду знать. Вот это мой диктофон. – Она поставила диктофон на стол, села напротив Миры и девочки. – Я задам тебе несколько вопросов. Лейтенант Ева Даллас опрашивает Никси Свишер, несовершеннолетнюю, в присутствии доктора Шарлотты Миры. Готова, Никси?

– Готова.

– В котором часу ты встала с постели? Ты знаешь?

– Было больше двух часов. Два десять, вроде того. У меня на руке были часики.

– Что ты сделала, когда встала? Вспомни поточнее.

– Я пошла вниз – тихо-тихо. Сначала я подумала: раз Линни не хочет вставать, позову Койла. А потом я подумала: вдруг он скажет маме? И потом, мне понравилось быть одной. Я пошла в кухню и взяла апельсиновую шипучку из холодильника, хотя мне не разрешают. А потом я пошла за стол и села. В обеденной зоне.

– И что было потом?

– Я увидела тень. Но он меня не видел. Я легла на скамейку. Он прошел в комнату Инги.

– Ты говоришь, тень. На что это было похоже?

– Ну, вроде как на мужчину. Я не знаю. Было темно.

– Он был высокий или нет?

– Ростом с лейтенанта? – подсказала доктор Мира и сделала знак Еве встать.

– Наверное, выше. Я не знаю.

– Что на нем было надето?

– Что-то темное.

– А волосы? – Ева дернула себя за волосы. – Короткие, длинные?

Никси вздохнула.

– Наверное, очень короткие, потому что я их вообще не видела. Они были… Они были… закрыты. Вот так, – она сделала жест, как будто надевая что-то на голову. – У него все было закрыто, вся голова, все лицо и глаза… Они были черные и блестящие.

«Защитный костюм, – поняла Ева. – Очки ночного видения».

– Он что-нибудь говорил?

– Нет. Он убил ее ножом. Было много крови. И он ничего не сказал.

– А где была ты?

– На полу, у двери. Я хотела заглянуть внутрь и посмотреть…

– Было темно. Как ты могла увидеть?

Брови Никси сошлись на переносице.

– Из окна. Там фонарь светит. И у него был фонарь.

– Карманный фонарик?

– Нет, такая маленькая штучка с зеленой точечкой. Она мигала. У него на руке. Вот тут. – Никси обхватила пальцами запястье.

– Ладно, что было потом?

– Я прижалась к стене… мне так кажется. Мне было так страшно… Он убил Ингу, у него был нож. Мне было страшно.

– Не надо бояться, – вмешалась Мира. – Сейчас же ты в безопасности.

– Он меня не видел, как будто меня вообще не было. Как будто мы играли в прятки, но он меня не искал. Я взяла телефон Инги и позвонила. Папа говорит, когда увидишь, что кто-то пострадал, сразу звони 911, и тогда приедет полиция и поможет. Ты должна позвонить, ты должна быть хорошей соседкой. Мой папа… – Она запнулась, опустила голову и заплакала.

– Он очень гордился бы тобой. – Мира потянулась за своей сумкой и вынула бумажный носовой платок. – Он был бы очень горд, что ты поступила именно так, как он тебя учил, хотя тебе было страшно.

– Я хотела сказать ему, сказать ему и маме. Я хотела к маме. Но они были уже мертвые.

– Ты снова увидела того мужчину и еще кого-то, – напомнила Ева, – когда поднялась наверх. Ты поднялась по черной лестнице.

– Тот, который убил Ингу, пошел в комнату Койла.

– Откуда ты знаешь? Никси, откуда ты знаешь, что это был тот самый человек, который убил Ингу?

– Потому что… – Никси подняла голову и заморгала сквозь слезы. – Зеленый огонек. У второго его не было.

– Хорошо. Чем еще они отличались друг от друга?

– Тот, который убил Ингу, был больше.

– Выше?

– Немного. Нет, больше. – Никси согнула руку и указала на бицепс.

– Они разговаривали друг с другом?

– Они ничего не говорили. Они совсем не шумели. Я ничего не слышала. Я хотела к маме. – Опять ее глаза заволокло слезами, голос задрожал. – Я знала, что они будут делать, и я хотела к маме и к папе, но… И там была кровь, и я запачкалась. Я спряталась в ванной и решила не выходить. Я слышала, как пришли люди, но я не вышла. А потом пришла ты.

– Ладно. А теперь вспомни: до того, как все это случилось, твои родители не говорили, что их что-то тревожит, что кто-то сердится на них? Или, может, они видели, как кто-то подозрительный слоняется поблизости?

– Папа сказал, что Дэйв обещал избить его до беспамятства клюшкой номер девять, потому что он побил его в гольф.

– Они много ссорились, твой отец и Дэйв?

– Нет, это они так, понарошку. – Никси потерла глаза. – Они просто прикалывались.

– А с кем-нибудь папа ссорился всерьез? Не понарошку.

– Нет. Я не знаю.

– А твоя мама? – Когда Никси отрицательно покачала головой, Ева придвинулась поближе. – Твои мама и папа ссорились друг с другом?

– Иногда, но не сильно. Вот у Джемми мама и папа ужасно ссорились и орали друг на друга, и Джемми говорит, что они швырялись вещами. А потом они развелись, потому что ее папа не мог держать штаны на застежке. Это значит, что он спал с кем попало.

– Ясно. Но твои родители так не ссорились.

– Нет, и они не спали с кем попало. Они танцевали на пляже.

– Это как?

– Летом, когда мы ездили в дом на берегу. Иногда они ночью ходили гулять, и я видела их из окна. Они танцевали на пляже. Они бы не стали разводиться.

– Хорошо иметь такую память, – заметила Мира. – Когда тебе будет грустно или страшно, всегда вспоминай, как они танцевали на пляже. Ты все правильно сделала. Мне бы хотелось вернуться и еще как-нибудь поговорить с тобой.

– Ладно. Только я не знаю, что мне теперь делать.

– Я думаю, тебе пора поесть. Мне скоро придется уйти, но лейтенант Даллас останется здесь, она будет работать наверху, у себя в кабинете. А ты знаешь, где тут кухня?

– Нет, дом у нее такой большой!

– И не говори, – пробормотала Ева.

Мира поднялась и протянула руку.

– Я тебя отведу, может, ты поможешь Соммерсету готовить ланч? Я сейчас вернусь, – сказала она Еве.

Оставшись одна, Ева начала вышагивать от окна к камину и обратно. Ей хотелось немедленно приступить к работе. Ей надо было поставить рабочую доску, провести проверки, написать отчет и занести его в дело. Надо сделать несколько звонков, кое с кем переговорить.

Что же ей делать с этой девочкой?

Интересно, те полицейские, что расспрашивали саму Еву много лет назад, чувствовали себя так же?

– Она прекрасно держится, – объявила Мира, вернувшись в комнату. – Куда лучше, чем можно было ожидать. Но не удивляйтесь, если у нее будут перепады настроения, слезы, гнев, плохой сон. Ей понадобится консультирование.

– Вы можете взять это на себя?

– На первое время – да, а там видно будет. Возможно, ей понадобится специалист. Детский психиатр. Я этим займусь.

– Спасибо. Пожалуй, мне надо позвонить в Департамент, в Детскую службу, найти пару офицеров, которым я смогу ее поручить.

– Не торопитесь. Она внезапно оказалась в окружении незнакомых людей, и их слишком много. – Мира коснулась руки Евы. – Вы справитесь.

«Может быть, – подумала Ева. – Хотелось бы надеяться». Но ее одолевали сомнения. Она направилась наверх, но сначала заглянула в кабинет Рорка.

Он сидел за столом, экраны на всех трех стенах были включены, на них с калейдоскопической скоростью менялись какие-то данные. На столе гудел портативный компьютер.

– Приостановить операции, – скомандовал Рок и улыбнулся. – Лейтенант, у вас усталый вид.

– Соответствует внутреннему состоянию. Слушай, у меня не было случая обговорить все это с тобой. Выходит, я просто свалила чужого ребенка тебе на голову и смылась.

– Она проснулась?

– Да, она с Соммерсетом. Я провела второй допрос в присутствии Миры. Она неплохо держится. Я имею в виду девочку.

– Я так и понял. У меня новости были включены. Имен пока не называют.

– Я их заблокировала, но это ненадолго. Скоро они прозвучат.

Рорк подошел к «автоповару» и запрограммировал две чашки черного кофе, не сомневаясь в том, что об этом подумала и Ева.

– Почему бы тебе не обговорить это со мной прямо сейчас?

– Это будет краткая версия, меня время поджимает.

Она сухо и сжато изложила ему детали.

– Бедная девочка. Есть данные о том, что кто-то из членов семьи был замешан в делах, вызвавших столь ужасную месть?

– Пока нет.

– Профессиональная работа. Я уверен, что ты уже пришла к этому выводу. Кто-то натренированный в мокрых делах. Зеленый огонек, который, по твоим словам, она видела, – это, скорее всего, дистанционный пульт. Зеленый свет означает, что путь свободен. Ведь кодовые замки были обойдены.

– Я и сама догадалась. На первый взгляд вполне благополучная обычная семья. Но это на поверхности. Мы пока еще не копнули глубже.

– Сложная электроника, вторжение по типу спецназа, быстрые чистые убийства. Зачистка. – Потягивая кофе, Рорк не обратил внимания на сигнал включившегося факса. – Вошли и вышли. Сколько они пробыли в доме? Десять-пятнадцать минут? Это не случайный вандализм. Будь это террористы, они оставили бы знак. И потом, террористы метили бы в кого-то повыше. Это тоже на поверхности.

– У тебя остались связи в преступной среде?

Легкая улыбка тронула его губы.

– Думаешь, остались?

– Ты знаешь людей, которые знают других людей, которые знают плохих парней.

Рорк шутливо потрепал ее по щеке.

– Разве можно так отзываться о моих друзьях и деловых партнерах? Пусть даже и бывших.

– Да ладно тебе! Ты мог бы навести справки?

– Хорошо. Но хочу тебе сказать: я никогда не водил компанию с детоубийцами. Или с теми, кто способен вырезать целую семью.

– Я ничего такого не имела в виду. Но мне нужны любые сведения. Он зарезал маленькую девочку вместо той, что спустилась вниз. На ней была розовая ночная рубашка с этими – как их? – с оборочками по горловине. Я видела по подолу, что рубашка была розовая. Сверху она вся пропиталась кровью. Он перерезал ей горло, как будто разрезал яблоко.

Рорк поставил чашку, подошел к Еве, обхватил ее руками и прижался лбом к ее лбу.

– Сделаю все, что смогу.

– Знаешь, я все думаю… Взять нас с тобой, у нас детство было такое, что врагу не пожелаешь. Жестокость, издевательство, унижение, побои, ненависть. А у этих детей было нормальное детство. Каким оно должно быть в идеальном мире: теплый дом, любящие родители…

– Мы выжили, – закончил он ее мысль, – а они нет. За исключением той, что сейчас внизу.

– Она этого никогда не забудет. Но я хочу, чтобы она знала: люди, которые сделали это, заперты в камере. Это все, что я могу для нее сделать. – Ева высвободилась. – Поэтому мне надо приступить к работе.