Читать книгу Северное сияние - Нора Робертс - Страница 3

Его окружал глухой мрак. Облепил со всех сторон, как жидкая грязь. Это было его первое ощущение, когда Нейт неожиданно пробудился. Он переходил от сна к бодрствованию и слышал свое дыхание, похожее на протяжный свист. Липкий от пота, он выбрался из-под одеял.

Запах в комнате был непривычный – кедровое дерево, остывший кофе, легкий привкус лимона. Тут он вспомнил, что это не его балтиморская квартира. Господи, конечно же, нет! Он ведь на Аляске!

На часах рядом с кроватью светились цифры: 05:48.

Стало быть, ему удалось поспать, прежде чем сон вытолкал его назад, в реальность.

Во сне тоже все происходило в темноте. Черная ночь, черный дождь. Запах пороха и крови.

«Господи, Нейт. Боже мой… Я ранен!»

По лицу струился холодный дождь, а между пальцами сочилась теплая кровь. Его кровь. И Джека.

Точно так же, как невозможно было остановить дождь, нельзя было унять и это кровотечение. Ни то, ни другое не было в его власти. Этот дождь и эта кровь в том балтиморском переулке смыли с него остатки его «я».

«Это должен был быть я», – подумал он. Не Джек. Джеку полагалось быть дома с женой, с детьми, а ему – лежать и умирать на вонючих задворках под мерзким дождем.

Но ему досталась только пуля в ногу, вторая, в бок, и вовсе прошла навылет чуть выше пояса – ровно настолько, чтобы остановить его, нейтрализовать, вот почему дальше Джек пошел один.

Какие-то доли секунды, незначительная оплошность – и хорошего человека нет.

С этим теперь ему жить. Первое время он даже подумывал о самоубийстве, но что бы это дало? Своего друга и напарника он уже не вернет. Жить с этим куда труднее, чем умереть.

Он встал и прошел в ванную. Какое блаженство – эта скудная струйка теплой воды. Не скоро она смоет с него грязь и пот, но это ничего. Времени у него навалом – может, когда-нибудь он и отмоется…

А сейчас он оденется, спустится и выпьет кофе. Потом позвонит мэру Хопп и отправится в участок оглядеться. Может, удастся произвести более достойное впечатление, а то с дороги, похоже, он показал себя не лучшим образом.

После душа и бритья стало как-то повеселее. Он переоделся во все свежее и посмотрелся в зеркало.

– Начальник полиции Игнейшус Бэрк, Лунаси, Аляска. – Нейт помотал головой и усмехнулся. – Ну что же, шеф, давай приступать.

Он спустился вниз и поразился тишине. Насколько он себе представлял, такие заведения здесь выполняют роль клуба для местных жителей. Зимние ночи длинные, темные и тоскливые, и он рассчитывал услышать характерный для бара шум, стук бильярдных шаров, а может, и старинный мотив в стиле кантри-вестерн, льющийся из музыкального автомата.

Но его взору предстала практически та же картина, что и в первый раз: красотка Роза (про себя он окрестил ее Розой Аляски) опять подливала посетителям кофе, похоже даже, что тем же самым. Все так же за столом сидел мальчуган и старательно раскрашивал свою книжку.

Нейт посмотрел на часы. Он перевел их сразу, как приехал. Сейчас стрелки показывали десять минут восьмого.

Роза с улыбкой повернулась к нему:

– Здравствуйте, шеф.

– Тихо у вас сегодня. Даже странно – вечер вроде…

Она улыбнулась шире.

– Уже утро.

– Что?

– Семь часов утра. Думаю, завтрак вам не повредит.

– Я…

– К этому не сразу привыкаешь. – Она кивнула на темные окна. – Через несколько часов рассветет, правда, ненадолго. Присядьте, пожалуйста. Для начала принесу вам кофе.

Он проспал больше двенадцати часов и сейчас не знал, смущаться ему или радоваться. Он уже и не помнил, когда в последний раз спал больше четырех или пяти часов, да и то урывками.

Он положил куртку на скамью в ближайшей кабинке, но потом решил, что надо начинать знакомиться с народом. Подошел к столу, где сидел Джесси, и постучал по спинке стула.

– Не занято?

Мальчик медленно, робко поднял глаза и помотал головой. Затем продолжил свое рисование, от усердия высунув язык. Нейт сел.

– Крутая у тебя корова. Фиолетовая. – Нейт смотрел, как он трудится.

– Вообще-то, коровы такие не бывают, но раскрасить как хочешь можно.

– Я в курсе. В школе на уроки рисования небось ходишь?

У мальчика округлились глаза.

– Я еще не хожу в школу, мне только четыре года.

– Смеешься. Четыре? Я думал, тебе все шестнадцать. – Нейт откинулся назад и подмигнул Розе, которая как раз принесла ему кружку и стала наливать кофе.

– У меня был день рождения, был именинный торт и миллион воздушных шаров. Правда, мам?

– Правда, Джесси. – Она положила перед Нейтом меню.

– А скоро у нас будет малыш. А еще у меня две собаки и…

– Джесси, дай шефу Бэрку посмотреть меню.

– Вообще-то, я думал, Джесси мне что-нибудь подскажет. Что на завтрак посоветуешь, Джесси?

– Оладьи.

– Отлично, так и возьмем. – Он вернул меню официантке. – Он мне совсем не мешает.

– Скажите, если он вам станет надоедать. – Она разрумянилась от удовольствия.

– Так что у тебя за собаки? – спросил Нейт, после чего весь завтрак прошел в рассказах.

Начинать день с тарелки оладий в обществе симпатичного мальчугана оказалось куда приятнее бесконечно повторяющегося ночного кошмара. Настроение заметно улучшилось, и Нейт был готов звонить мэру, но в этот момент она сама появилась в дверях.

– Разведка донесла, ты уже на ногах и завтракаешь, – проговорила она, откидывая капюшон. С ее парки сыпался снег. – Сегодня вид у тебя пободрей, чем вчера.

– Простите, что не оправдал ваших ожиданий.

– Ничего страшного. Зато теперь выспался как следует да еще и позавтракал в хорошей компании. – Она улыбнулась мальчику. – Готов на выход?

– Конечно. – Он поднялся и стал одеваться.

– Тощий-то ты какой, я вчера и не заметила.

Он знал, что производит такое впечатление. Какое еще впечатление может производить мужчина, потерявший десять с лишним фунтов из своих ста шестидесяти – при росте пять футов десять дюймов?

– Буду каждый день завтракать оладьями – быстро вес наберу.

– А волосы густые.

Он надел шапочку.

– Ну, это не моя заслуга. Сами растут.

– Люблю мужчин с волосами. – Она распахнула дверь. – А особенно – рыжих.

– Я-то не рыжий, как вы могли заметить, – уточнил Нейт и натянул шапочку до бровей.

– Вижу, вижу. Роза! Мы тебя покинем на какое-то время! – прокричала она официантке и вывела его в пургу.

Сильный мороз оказался для него неожиданностью.

– Господи, даже глазам холодно!

Он быстро сел в припаркованный у обочины «Форд Эксплорер».

– Ничего, кровь же по жилам бегает.

– Все равно – мороз жуткий.

– Неудивительно – декабрь на дворе. – Хопп хохотнула и завела мотор. – Начнем экскурсию на машине. Какой смысл нам тут ноги топтать в темноте?

– И сколько человек у вас ежегодно гибнет от переохлаждения?

– Бывает, несколько человек пропадут в горах, но это, как правило, туристы или просто чокнутые. Три года назад, в январе, некто Тийк напился и замерз насмерть в собственном сортире, зачитавшись «Плейбоем». Но это был форменный идиот. Те, кто здесь живет, прекрасно знают, как о себе позаботиться, а чужакам обычно хватает одной зимы, чтобы поумнеть. Или уехать отсюда. Новичков мы зовем «чичако».

– Поумнеть? Как это?

– С природой шутки плохи, но привыкнуть можно, а если голова на плечах – то еще и заставить ее работать на себя. У нас здесь и развлечений хватает – лыжи, санки, коньки, подледный лов. – Она пожала плечами. – Принимай меры предосторожности – и наслаждайся жизнью.

Хопп уверенно вела машину по заснеженной дороге.

– Вон наша городская больница. У нас тут есть врач и медсестра.

Нейт с сомнением посмотрел на небольшое приземистое здание.

– А если вдруг случай особо сложный?

– Отправляем самолетом в Анкоридж. У нас для этих целей есть опытный летчик, живет за городом. Зовут Мег Гэллоуэй.

– Женщина?

– Не любишь женщин, Игнейшус?

– Да нет, просто спросил, – пожал плечами он.

– Мег – дочка Чарлин. Отличный летчик. Вот только рисковая, но в наших краях без этого нельзя, так я думаю. Это она должна была доставить вас из Анкориджа, но вы на день задержались, а у нее уже был другой заказ, вот мы и вызвали из Талкитны Джерка. Вы наверняка познакомитесь с Мег на сегодняшнем собрании в мэрии.

«Ну что ж, поглядим на отличного летчика», – подумал Нейт.

– Насчет покупок. Все, что нужно, ты найдешь в магазине на углу – мы его так и называем: Угловой. Если чего не окажется – они для тебя закажут. Самая старая постройка в Лунаси. Поставили еще в начале девятнадцатого века, а в восемьдесят третьем, когда лавку купили Гарри и Деб, сделали к ней пристройку.

Магазин оказался вдвое больше больницы, да еще и двухэтажный. В окнах уже горел свет.

– Почта у нас пока работает в здании банка, но летом собираемся построить им отдельный дом. А вот это неприметное заведение по соседству называется «У итальянца». Отличная пицца. И на дом можно заказать, только в черте города.

– Пиццерия, стало быть?

– Хозяин – итальянец из Нью-Йорка, приехал сюда три года назад поохотиться. Влюбился в наши края. Так и не уехал. Джонни Тривани. Сначала назвал свою забегаловку «Тривани», но в народе прижилось другое название, он так и оставил. Собирается пекарню пристроить. Еще, говорит, скоро выпишет себе по Интернету русскую невесту. Не удивлюсь, если взаправду так и сделает.

– Может, тогда русские блины печь начнут?

– Будем надеяться. Вот здесь у нас редакция городской газеты, – кивнула Хопп. – Издает семейная пара. Они сейчас в отъезде – повезли детей на каникулы в Сан-Диего. А там подальше – наша радиостанция, называется «Радио Лунаси». Заправляет там практически один человек, Митч Даубер. Занятная личность, надо признать.

– Обязательно послушаю.

Развернувшись, они двинулись в обратный путь.

– В полумиле от города, на запад – наша школа. От детского сада по двенадцатый класс включительно. В данный момент у нас семьдесят восемь учеников. Курсы для взрослых тоже есть. Спортивные секции, изобразительное искусство – все, что полагается. Пока река не встанет, расписание вечернее, а зимой – дневное.

– Как это – «река встанет»?

– Замерзнет. Зимой река всегда скована льдом. Как лед начнет взламываться – считай, весна пришла.

– Ясно.

– Населения у нас тут пятьсот шесть человек, это в пределах городка. Еще сто десять – плюс-минус – живут за городом, но в нашем округе. Теперь это и твой округ тоже.

Нейта не оставляло ощущение нереальности происходящего, он по-прежнему чувствовал себя как в театральных декорациях. И уж тем более никак не воспринимал все это как «свое».

– А это наша пожарная команда. Работает на добровольной основе. – Хопп остановила машину перед внушительным бревенчатым строением. – Тринадцать лет как построили, еще муж мой организовывал. Он был первым мэром Лунаси, вплоть до самой смерти – в феврале уже четыре года будет.

– А как он умер?

– Сердце. Играл в хоккей на озере. Забил шайбу, упал и умер. Вполне в его духе.

Нейт помолчал.

– И кто выиграл?

Хопп расхохоталась.

– Его бросок был последним. Доигрывать не стали. – Она немного проехала вперед. – А вот и твое владение.

Нейт посмотрел в окно. Было все так же темно, с неба сыпал снег. Аккуратный домик, деревянный, на первый взгляд явно моложе своих соседей. По виду похож на бунгало, с небольшим тамбуром и двумя окнами по обе стороны от двери, окна закрыты темно-зелеными ставнями.

От дороги к крыльцу вела тропинка – то ли расчищенная лопатой, то ли протоптанная, а подъездную дорожку уже успел основательно засыпать снег, хоть ее, похоже, не так давно чистили. На ней стоял синий пикап, от которого к дому вилась еще одна тропинка.

Из-за ставен пробивался свет, а из черной трубы на крыше вился дымок.

– За работу?

– Надеюсь. Все знают, что ты сегодня заступаешь. – Она поставила машину за пикапом. – Готов к знакомству с подчиненными?

– Так точно!

Нейт выбрался из машины и задохнулся на жгучем морозном воздухе. Стараясь не дышать, прошел вслед за мэром Хопп по тропинке, ведущей к дому.

– Эта конструкция входа называется «арктическая». – Она взошла на крыльцо и в тамбур, надежно защищенный от ветра и снега. – Хорошо удерживает тепло в доме. И верхнюю одежду здесь удобно держать.

Она сняла парку и повесила на крючок, рядом с чьей-то еще. Нейт последовал ее примеру, затем убрал перчатки в карман куртки, снял шапочку и шарф. Неужели можно привыкнуть к тому, что всякий раз, выходя на улицу, надо напяливать на себя кучу теплых вещей, как на Северном полюсе?

Хопп открыла вторую дверь. В теплом доме уютно пахло кофе.

Стены внутри были выкрашены в спокойный бежевый цвет, пол застелен немарким линолеумом. Дальний правый угол занимала приземистая дровяная плита. На ней пыхтел большой чугунный чайник. По правую руку стояли два металлических рабочих стола, рядом с ними – несколько пластмассовых стульев, а напротив – журнальный стол с кипой журналов. Вдоль задней стены шла широкая полка – стойка с лампой, компьютером и керамическим настольным украшением в форме рождественской елки неестественно яркого зеленого цвета.

По обе стороны от стойки в глубь дома вели две двери, а на стене между ними размещалась доска с пришпиленными на нее памятками и другими бумагами.

Трое сотрудников старательно избегали смотреть в его сторону.

Так… Двое, надо полагать, – его заместители. Один совсем пацан, небось еще ни разу не голосовал, зато второму столько лет, что он, надо думать, голосовал еще за Кеннеди. На обоих были плотные шерстяные брюки, добротные сапоги и байковые рубашки с именными значками на нагрудных карманах.

Молодой был из аборигенов, с черными прямыми волосами до плеч, глубоко посаженными, черными как смоль миндалевидными глазами. На его красиво вылепленном лице словно застыло по-детски невинное выражение.

У старшего лицо было обветренное, волосы коротко острижены под бобрик, выцветшие голубые глаза окружены сетью морщинок. В противоположность субтильному напарнику, телосложения он был коренастого. «Должно быть, из военных», – решил Нейт.

Третьей была дама, круглая, как ягодка, с пухлыми розовыми щеками и пышным бюстом под розовым свитером с вышитым узором из снежинок. Ее пегие волосы были забраны на макушке в пучок. Из пучка торчал карандаш, а в руке она держала тарелку со сдобными булочками.

– Ну что ж, команда в сборе. Шеф Игнейшус Бэрк, позвольте представить вам ваших людей. Твой заместитель Отто Грубер.

Бобрик выступил вперед и протянул руку.

– Шеф!

– Офицер Грубер!

– Шеф Бэрк!

– Офицер Питер Нотти!

Что-то знакомое промелькнуло в смущенной улыбке юноши.

– Офицер Нотти, вы, случаем, не родня с Розой?

– Так точно, сэр. Она моя сестра.

– А вот последний по списку, но далеко не последний по значимости член твоей команды, диспетчер, секретарь и ответственная за булочки с корицей Мариетта Пич.

– Рада вашему приезду, шеф Бэрк. – Ее голос навевал воспоминания о залитой солнцем веранде, удобном кресле и мятном джулепе. – Надеюсь, вы уже отдохнули с дороги?

– Да, спасибо, мисс Пич.

– Сейчас я покажу шефу другие помещения, а потом оставлю вас знакомиться поближе. Игнейшус, давай-ка еще взглянем на ваши… номера.

Она прошла в правую дверь. За ней оказались две камеры, обе с койками. Стены были свежевыкрашены, пол выскоблен дочиста – еще запах дезинфекции не выветрился.

«Постояльцев» не было.

– И часто сажают? – поинтересовался Нейт.

– В основном тут бывают пьяницы и дебоширы. Надо очень постараться, чтобы провести ночь в участке. Случаются, конечно, драки, иногда вандализм – но это, как правило, молодежь от скуки куролесит. Я скажу, чтобы тебе дали статистику преступности. Адвокатов у нас здесь нет, так что, если кому позарез нужен защитник, вызываем из Анкориджа или из Фэрбанкса, если других пожеланий нет. Есть у нас один отставной судья, но его чаще с удочкой встретишь, нежели за решением правовых вопросов.

– О’кей.

– Ну, ты и многословен…

– С детства страдаю болтливостью.

Она усмехнулась и качнула головой.

– Идем, твой кабинет покажу.

Они прошли через общую комнату, где все делали вид, что усердно трудятся. По ту сторону секретарской стойки, сразу за второй дверью, находился оружейный шкаф. Нейт насчитал шесть дробовиков, пять винтовок, восемь пистолетов и четыре довольно грозных с виду ножа.

Он сунул руки в карманы и презрительно фыркнул:

– Что? Ни одного палаша?

– Скоро будут.

– Отлично. А то, не ровен час, неприятель нагрянет.

Она молча улыбнулась и прошла в следующую дверь.

– А вот и твой кабинет.

Комната была маленькая – серый металлический стол и окно за спиной. На столе – компьютер, телефон и черная лампа на гибкой ножке. Вдоль боковой стены – два шкафчика для бумаг, рядом – узкая стойка, на ней кофеварка, уже полная, две керамические кружки коричневого цвета, плетеная вазочка со сливками и сахаром в порционной расфасовке. Еще была пробковая доска для вывешивания оперативной информации, пока пустая, два складных стула для посетителей и вешалка для пальто.

Лампы отражались в черном окне, делая обстановку еще более безликой и тоскливой.

– Канцтовары тебе Пич положила, если понадобится что-то еще – бери в шкафу в коридоре. Туалет напротив.

– О’кей.

– Вопросов нет?

– Вопросов масса.

– Что ж не спрашиваешь?

– Хорошо. Задам один. Поскольку все остальные вытекают из него. Почему вы меня взяли на работу?

– Довольно откровенно. Не возражаешь? – Она сделала движение в сторону кофе.

– Угощайтесь.

Она налила по кружке, протянула одну Нейту и села на стул.

– Городу понадобился начальник полиции.

– Допустим.

– Городок у нас маленький, от цивилизации далеко, и мы неплохо управляемся сами, но это не значит, что нам не нужны органы правопорядка. И четкое понимание того, что хорошо, а что плохо. И человек, который будет проводить эту линию. Мой муж много лет этим занимался, пока не отошел в мир иной.

– А теперь его дело продолжаете вы.

– Верно. Теперь – я. Кроме того, наличие у нас собственной полиции означает, что мы справляемся без посторонней помощи. И никакие федералы или полиция штата сюда не сунутся. Городишко вроде нашего вполне можно предоставить самому себе в силу его размеров и местоположения. Поэтому теперь у нас есть своя полиция, свои пожарные. У нас хорошая школа, добротное жилье, еженедельная газета, радиостанция. Наступает зима – и мы отрезаны от большого мира, но мы можем управляться без посторонней помощи. Что нам нужно, так это порядок, а это здание и люди в нем как раз его и олицетворяют.

– То есть моя функция чисто символическая.

– В каком-то смысле – да. – Она в упор посмотрела на него. – Люди надежнее себя чувствуют, когда все полагающиеся им символы на месте. С другой стороны, я рассчитываю, что ты будешь добросовестно исполнять свою работу, а она во многом заключается в поддержании не только порядка как такового, но и хорошего климата в нашем скромном обществе. Вот почему я начала с того, что показала тебе, какой у нас тут есть бизнес и кто им заведует. И это еще не все. Есть еще гараж Бинга, он тебе любую машину починит, и крупная техника в его ведении – снегоочиститель, экскаватор. Есть авиакомпания, перевозит грузы и пассажиров, доставляет в город и окрестности продукты и все необходимое. Называется «Лунатик Эйр».

– «Лунатик Эйр».

– Это Мег. – Хопп улыбнулась. – У нас здесь край света, однако нам удалось из прибежища всяких бродяг, хиппи и преступного элемента дорасти до приличного города. Со временем познакомишься с людьми, узнаешь их взаимоотношения, обиды и родственные связи. Станет понятнее, как с ними управляться.

– Мы возвращаемся к тому, с чего начали. Почему вы меня взяли? Меня, а не кого-то другого, кому все это уже знакомо?

– Мне думается, тот, кому все это знакомо, мог явиться с готовым планом действий. У него были бы свои обиды, свои связи. А когда берешь человека со стороны, он смотрит на все свежим взглядом. Ты молод, это тоже плюс. У тебя нет жены и детей, которым могла бы не понравиться здешняя жизнь, и они стали бы тянуть тебя назад. У тебя десятилетний опыт работы в полиции. Служебная характеристика как раз та, что нужно, – и к тому же ты не торговался об окладе.

– Это понятно, но есть один нюанс. Пока что я не имею ни малейшего представления о том, что входит в мои обязанности.

– Хм-мм… – Она допила кофе. – Ты производишь впечатление весьма умного молодого человека. Так что разберешься. Итак, – она поднялась, – оставляю тебя в твоем новом качестве. Не забудь, в два часа городское собрание. Тебе придется произнести несколько слов.

– О господи!

– Еще один момент. – Она порылась в кармане и достала коробочку. – Тебе понадобится вот это. – Она открыла коробку, достала серебряную звезду и приколола ему на рубашку. – Увидимся в два, шеф.

Нейт так и остался стоять посреди кабинета, недоуменно глядя на кружку. Донеслись приглушенные голоса. Он понятия не имел, за что браться, самое большее, на что он сейчас был способен, – это усвоить то, что отсчет новой службе пошел.

Хопп права. Ни жены, ни детей. Его вообще никто и ничто не тянет на Большую землю. Туда, где жизнь. Если уж оставаться, нельзя ударить в грязь лицом. Если он провалит работу здесь, на краю вселенной, куда он тогда пойдет? Больше некуда.

Внутри шевельнулось неприятное чувство нервозности – точь-в-точь как на борту самолета. С чашкой в руке он вышел в общую комнату.

– Могу я вас отвлечь на пару минут?

Он не знал, где лучше встать, потом решил, что стоять вообще ни к чему. Он поставил кофе, взял себе складной стул и улыбнулся секретарше.

– Мисс Пич? Вы не присядете? – Он изобразил лучезарную улыбку. – Может быть, и булочки с собой прихватите? У меня от запаха слюнки текут.

Женщина с нескрываемым удовольствием принесла ему тарелку с выпечкой и пачку салфеток.

– Вы, ребята, тоже угощайтесь, – добавила она.

– Догадываюсь, ситуация для вас не менее неловкая, чем для меня, – начал Нейт и взял себе булочку. – Вы меня не знаете. Что я за полицейский, что я за человек. Я нездешний и о вашей жизни не имею ни малейшего представления. И при всем том вы должны мне подчиняться. И вы будете мне подчиняться, – уточнил он, впиваясь зубами в мягкое тесто. – Мисс Пич, вы меня ввергаете в смертный грех.

– Не я, а сдоба.

– Ну да. – Он представил себе, как закупориваются все артерии в организме. – Я согласен, трудно выполнять приказы человека, которого вы не знаете и кому у вас нет оснований доверять. И все же. Я буду делать ошибки и не стану возражать, если вы станете мне на них указывать – только делайте это не прилюдно. Я рассчитываю на то, что вы – все трое – быстро введете меня в курс дела. Есть вещи и люди, о которых я должен знать. А для начала я вас спрошу: у вас ни у кого нет возражений против моего назначения? Если есть проблемы, лучше прояснить их сразу.

Отто отхлебнул из кружки.

– Возражаю я или нет, я смогу сказать только после того, как увижу, из какого ты сделан теста.

– Что ж, справедливо. Если выяснится, что не из того, из какого вам бы хотелось, – немедленно скажите. Может, я с вами соглашусь, может, пошлю куда подальше – главное, мы будем знать взаимные позиции.

– Шеф Бэрк?

Нейт повернулся к Питеру.

– Зови меня Нейт. Я искренне надеюсь, что вы не станете, как мэр Хопп, без конца называть меня Игнейшусом.

– Понятно. Я думаю, для начала лучше, если мы с Отто будем ездить с вами по вызовам и на патрулирование. Пока вы не сориентируетесь.

– Хорошая мысль. Мы с мисс Пич составим график дежурств на ближайшие недели.

– А меня можешь называть просто Пич. У меня только одно пожелание. Чтобы здесь поддерживалась чистота, а уборка – в том числе и чистка туалета, Отто, была включена в график наряду с другими обязанностями. Швабры и тряпки – не только для женщин.

– Я нанимался на службу, а не в горничные, – буркнул Отто.

Пич была похожа на заботливую наседку. И подобно настоящей наседке, она умела одним взглядом испепелить.

– А мне платят за работу диспетчера и секретаря, а не за уборку туалетов. Но есть вещи, которые не хочется делать, а надо.

– Давайте так поступим, – предложил Нейт, желая поскорее усмирить спорщиков. – Уборку пока будем делать по очереди. А я тем временем поговорю с мэром Хопп, выясню, как у нас с деньгами. Может, наскребем на уборщицу? Чтобы приходила и наводила порядок, скажем, раз в неделю. Следующий вопрос. У кого ключи от оружейного шкафа?

– Заперты в ящике моего стола, – доложила Пич.

– Я бы хотел, чтобы они были у меня. И еще мне надо знать, каким оружием владеет каждый из вас.

– Была бы пушка, выстрелить сумею, – буркнул Отто.

– Пусть так, но мы все же не охотники, а офицеры полиции. – Нейт откинулся на стуле, чтобы разглядеть, какой ствол у Отто в кобуре. – Тридцать восьмой калибр выбрали?

– Это мой личный револьвер, и он меня устраивает.

– Прекрасно. Себе я возьму девятимиллиметровый «ЗИГ-зауэр». Питер, тебя твоя «девятка» устраивает?

– Так точно, сэр.

– Пич, вы стреляете?

– У меня в столе лежит отцовский револьвер-«сорокапятка». С пяти лет умею управляться. А вообще, я владею всем оружием, какое у нас в оружейном ящике. Не хуже нашего бравого солдата.

– Не солдата, а гвардейца, – пробурчал Отто. – Морского пехотинца.

– Ну, хорошо. – Нейт прокашлялся. – Теперь скажите мне, сколько жителей города имеют оружие?

Троица уставилась на него в недоумении, потом Отто усмехнулся и сказал:

– Практически все.

– Отлично. А есть у нас список тех, у кого есть лицензия на ношение?

– Это я вам сделаю, – вызвалась Пич.

– Вот и хорошо. А перечень городских указов достать не трудно будет?

– Будет исполнено.

– И последнее, – добавил Нейт. – Если мы кого-то задерживаем, кто назначает залог, определяет срок, величину штрафа и так далее?

Повисло долгое молчание.

– По-моему, вы, шеф, – наконец изрек Пит.

Нейт присвистнул:

– Занятно.

Он вернулся в кабинет, прихватив документы, которые приготовила для него Пич. Много времени они не заняли, но по прочтении на пробковом стенде появилась записка.

Он продолжал перебирать бумаги, когда вошла Пич.

– Вот вам ключи, Нейт. Вот эти – от оружейного шкафа. Эти – от входных дверей – парадной и задней, – от камер и от вашей машины. Все подписано.

– От моей машины? И что же это за машина?

– «Гранд Чероки». Запаркована на улице. – Она вручила ему связку. – Хопп велела научить вас пользоваться обогревателем двигателя.

Об этом он тоже читал. Есть такие специальные обогреватели блока цилиндров, которые включаются, когда мотор заглушен. Необходимая вещь в здешнем климате.

– Потом покажете.

– Солнце встает.

– Что? – Он повернулся к окну.

И замер, уронив руки. Огромный оранжево-розовый шар висел в небе. Под его лучами ожили горы, по бокам белых гигантов побежали золотые лучи.

Эти лучи заполнили собой оконный проем. И лишили новоиспеченного шефа полиции дара речи.

– Первый зимний восход на Аляске – ни с чем не сравнимое зрелище.

– Да уж… – Как завороженный, он шагнул ближе к окну.

Отсюда была видна река, на которую накануне сел самолет. Длинная пристань – вчера он ее не заметил. Сверкающий на солнце лед. Горы снега, кучка строений, группы деревьев – и, как теперь стало заметно, люди. На улице, как ни странно, были люди, все укутанные до такой степени, что походили на разноцветные шары на белом фоне.

Отовсюду вился дымок, а над головой кружил – неужели орел? Ватага ребятишек бежала к реке, на плечах – клюшки и коньки.

И над всем этим, величественные, высились горы.

Глядя на эти горы, он позабыл и про мороз, и про ветер, про оторванность от всего мира и про свое отчаяние.

Глядя на эти горы, он чувствовал, что живет.