Читать книгу Учение Иисуса об Отце. Реконструкция раннехристианского учения на основе сопоставительного анализа древнейших евангелий - Олег Чекрыгин - Страница 12

Следующая третья глава ев. Иоанна начинается с очень важного в смысле постижения Учения Иисуса эпизода: разговор с Никодимом о Рождении Свыше.

Но сам этот эпизод, взятый неизвестно откуда, очень грубо подверстан к Его якобы первому посещению Иерусалима в качестве пророка и чудотворца, разобранному нами в гл. 2. Создается впечатление, что очередной составитель евангелия просто искал место, куда бы впихнуть этот эпизод – и по формальному признаку Никодима, как фарисея и иудейского учителя, прислонил его к пребыванию Иисуса в Иерусалиме. Или просто придумал антураж иудейского учителя в сфабрикованном диалоге ради того, чтобы привести логии Самого Иисуса, Его важные слова о Рождении Свыше Духом Святым. Прием, кстати, постоянно встречающийся и повторяющийся в евангелиях.

Вообще, при внимательном прочтении ев. Иоанна вырисовывается структура множественных итераций его составления сперва неизвестными нам авторами, но, видимо, вначале со слов живого свидетеля Иисуса, помнившего некоторые важные реально происходившие в его присутствии события, которого мы предположительно считаем младшим по возрасту учеником Иисуса, одним из первых двух призванных Им, Иоанна Зеведеева, которого в дальнейшем назвали Иоанном Богословом. То есть, его окружением за ним (сам он был, скорее всего, неграмотным) записывались в виде заметок, во-первых, воспоминания об отдельных событиях, свидетелем которых был он сам, а во-вторых, разрозненные логии, высказывания, речения Иисуса, вспомненные им по поводу и без. Затем, видимо, этому первоначальному кругу авторов пришла мысль объединить логии по темам в некие обширные монологи Иисуса и Его диалоги с кем-то: с ученикам, с иудеями и проч. – которые впоследствии неоднократно дополнялись еще новыми «речениями» с целью продвинуть уже свои понимания Учения Иисуса, а потом и просто свои собственные идеи утвердить Его авторитетом, как Его высказывания. Искусственность этого конструкта заметна в совершенной противоречивости и даже противоположности высказываний Иисуса зачастую в соседних логиях очередного сконструированного диалога. В дальнейшем кому-то, видимо, пришло в голову объединить эти разрозненные отрывки в единое повествование, собранное из событий и пространных рассуждений, для чего понадобилось расположить их якобы в хронологическом порядке и заполнить временные лакуны еще и вымышленными событиями, которые по форме резко отличаются от живых воспоминаний «Иоанна» навязчивостью пропагандистской составляющей. Вся эта многоэтапная редактура проводилась очень грубо в силу имевшейся на то время технологии: текст можно было только порезать на отрывки, составить вновь из порезанного и добавленного, что-то добавить от себя и переписать заново начисто – труд поистине титанический, занимавший годы. При этом ускользавшие от внимания редакторов нелепости и нестыковки удалять было уже поздно, и они оставались свидетельством нарочитого грубого вмешательства в предыдущую версию текста. Позже предыдущие версии уничтожались, или просто больше не переписывались и исчезали в пучине времен. И так постепенно сложился общепринятый церковный канон ев. Ин (и других), который является весьма отдаленной и искаженной версией того, что можно было бы считать Учением Иисуса, да еще и с многочисленными напластованиями канализационных отложений других религий и философско-религиозных идей, внедренных в евангелие теми, в чьих руках оказались первоначальные версии евангелий.

Следовательно, при чтении ев. Ин. нужно отдавать себе отчет в том, что это искусственный повествовательный конструкт с условной хронологией, часть событий которого являются вымышленными ради хронологической связности, а заодно – и внедрением в сознание читателя того образа Иисуса и Его Учения, который был выгоден очередным редакторам и составителям, и навязывался ими читателю весьма грубо и безоглядно на нестыковки, невзирая на явную нелепость возникающих в тексте неразрешимых логических противоречий. При таком подходе к составлению евангелий можно вообще только удивляться, что до нас могло дойти хоть что-то из того, что реально относилось к Иисусу, Его Учению, Его словам и событиям, с Ним связанным. Все подобные искусственные вставки станем с помощью Божией вытягивать «за ушко – да на солнышко».

Итак, третья глава ев. Иоанна, встреча с Никодимом, которая непонятно когда и где была, и была ли вообще – но является очень важным и живым свидетельством об Иисусе и Его Учении.

«1 Между фарисеями был некто, именем Никодим, один из начальников Иудейских2 Он пришел к Иисусу ночью и сказал Ему: Равви! мы знаем, что Ты учитель, пришедший от Бога; ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог» – это явная смысловая связка, которую можно просто опустить. Тем более, что Иисус еще в то время безвестен и никаких конкретных «таких чудес» в Иерусалиме (в котором вообще в тот раз не был, как будет видно из дальнейшего) не совершил.

«3 Иисус сказал ему в ответ: истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия 4 Никодим говорит Ему: как может человек родиться, будучи стар? неужели может он в другой раз войти в утробу матери своей и родиться?» – о чем это вообще? А – о мистическом опыте Усыновления Богу через Крещение Духом и Рождение Свыше, пережитом лично Иисусом, родившимся Свыше Сыном Божиим. Которое отныне открыто Иисусом для всех, поверивших Ему. Иисус делится СВОИМ опытом, который обобщается Им в осознании необходимости Рождения Свыше для всякого человека, взыскующего ЦН и Вечной Жизни – без рождения свыше в ЦН не войдешь.

«5 Иисус отвечал: истинно, истинно говорю тебе, если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие» – этот навязчивый повтор уже сказанного имеет своей целью упоминание ВОДЫ (которая здесь вовсе не причем, Дух от нее никак не зависит), как необходимого условия Крещения Духом. Здесь сразу чувствуется пристрастная рука учеников ИК, назореев, желавших вписать сюда упоминание о миссии своего первого учителя, крестившего «во оставление грехов», без этого никак, Дух не соизволит – явный подлог и фальшивка. Однако, из дальнейшего видно, что Сам Иисус водой не крестил никого49 – и тогда откуда взялась вода и зачем упомянута вкупе с Духом, который «дышит где хочет (Ин3,8)» независимо ни от какой воды.«6 Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух.7 Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: должно вам родиться свыше.8 Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа» – вот бесценные крупицы личного мистического опыта Иисуса, которыми, видимо, Он делился не с каким-то там заглянувшим на огонек иудейским мудрецом, а, скорее, с ближайшим кругом своих учеников. Которые, кстати, до Него были учениками Иоанна, и по старой памяти не удержались вписать воду, как условие «прощения грехов». В этом речении Иисус очень четко указывает на невозможность Духу родиться плотским человеком, чем вся и гностическая и эллинская премудрость христианской тринитологии опровергается и опрокидывается в придорожную канаву истории лишь одной этой фразой. Это очень важная и глубокая идея: в мире материи Дух не существует, а материя не существует в Мире Духа. Человек своим Разумом рождается духовно Духом не в мир материи, а в Царствие Небесное, и начинает свое пребывание в нем с момента рождения Свыше, то есть жизнь вечная для него уже началась здесь и сейчас, а не когда-то в неопределенном будущем. Слышит голос Духа человек лишь в собственном разуме, который уже «отражен» в ЦН и потому Духу подвластен – и больше нигде.

«9 Никодим сказал Ему в ответ: как это может быть?10 Иисус отвечал и сказал ему: ты – учитель Израилев, и этого ли не знаешь?11 Истинно, истинно говорю тебе: мы говорим о том, что знаем, и свидетельствуем о том, что видели, а вы свидетельства Нашего не принимаете». Это «мы» – отголоски последующих гностических «откровений» ученикам после отшествия Иисуса, а также споров учеников Иисуса с иудеями и их обиды на них за то, что они проповедью Иисуса не заинтересовались. Где и когда именно эти споры происходили, неизвестно, но привязаны составителями все к тому же первому посещению Иисусом Иерусалима, которого, скорее всего, повторяю, вообще не было – это мы увидим из дальнейшего.

«12 Если Я сказал вам о земном, и вы не верите, – как поверите, если буду говорить вам о небесном?» – Иисус вообще не собирается раскрывать своим слушателям никакие «небесные тайны» – почему? Да просто потому что не нужны они им для их личного спасения через веру в Сына Божия. Да и не поймут ничего… и не поверят.

«13 Никто не восходил на небо, как только сшедший с небес Сын Человеческий, сущий на небесах» – очевидна грубая смысловая вставка, Иисус вдруг перескакивает с пятого на десятое, к высказанному в стихе 12 не относящееся – к чему вдруг это отдельное инициативное заявление? А к тому, что и сюда опять настойчиво внедряется гностическое учение о предсуществовании души и заодно о Предвечности Слова, уже разобранное нами в Прологе – его автор решил и здесь отметиться.

«14 И как Моисей вознес змию в пустыне, так должно вознесену быть Сыну Человеческому15 дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную.16 Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную.17 Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него.18 Верующий в Него не судится, а неверующий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия» – а вот и иудействующие подтянулись с Моисеем и кровавой жертвой «за грехи мира»: отдал Сына куда? А – на принесение Его в жертву себе; тут же и суд в конце времен. И «богословие замещения» уже действует, богоизбранность отбирается у евреев их Богом за то что не уверовали и вручается уверовавшим в «Сына Единородного» христианам – вставка явно поздняя, когда уже определился окончательный разрыв с иудаизмом.

«19 Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы;20 ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы,21 а поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны» – гностики опять вмешиваются со своим «Светом» из Пролога, это очередное внедрение гностического тайнознания через Самого Иисуса, его устами. При этом все уже давно забыли, о чем Иисус вел речь вначале, увлеклись беседою друг с другом каждый о своем сокровенном. К этому еще прибавляются общие сетования о несправедливости мира и злых человеках, не поверивших Иисусу и Его ученикам. Плюс общее моралите, Бог любит хороших, а плохих – нет, а сами эти плохие стараются спрятать во тьме от Божьего Света свои плохие дела. Свет и тьма здесь одновременно и сакральные понятия, и употребляются в переносном символическом смысле сравнения полагания хорошего на виду, а плохого – прятания в чулане, где труп в шкафу.

Вот так, с миру по нитке чего только ни прилепили к реальной истории Иисуса все, кому было не лень, каждый сверчок поспешил принять участие, вставить и свой стрекот.

«22 После сего пришел Иисус с учениками Своими в землю Иудейскую и там жил с ними и крестил.23 А Иоанн также крестил в Еноне, близ Салима, потому что там было много воды; и приходили туда и крестились,24 ибо Иоанн еще не был заключен в темницу» – то есть был в Иерусалиме и вдруг пришел в «землю Иудейскую», к которой Иерусалим, видимо, не относится. Очевидно же, что просто механически объединены два повествования. И решил пожить теперь в Иудее, покрестить иудеев в свою веру. А Иоанн вдруг из Вифавара близ Мертвого моря, где якобы крестил Иисуса, переместился в Салим, в Самарию на границе с Иудеей, близ моря галилейского, где, оказывается, выше по течению Иордана «было много воды» – воды в речке ему, вишь, недоставало. То есть буквально за те несколько дней, что Иисус провел в Иерусалиме и на пути к нему, Иоанн вдруг решил отправиться крестить поближе к Мертвому морю, на встречных курсах с Иисусом. Кстати, любая публичная проповедь ДРУГОГО, неиудейского бога моментально привела бы к гибели проповедника, во времена Иисуса в Иудее уже вовсю бесчинствовала «четвертая секта» зилотов, «ревнителей»50, которые были абсолютно нетерпимы ко всем, кто не был верен вере в еврейского племенного бога Иегову – их сикарии51, то есть кинжальщики просто резали насмерть исподтишка всех, кто им не нравился в отношении принятого у них благочестия. Кстати сказать, интересно, как же вообще выжили впоследствии христианские общины в Иерусалиме и прочей Иудее? Косвенный ответ находим у Флавия52: возглавлял Иерусалимскую общину отнюдь не Петр, но Иаков Праведный, выдававший себя за «брата Господня», но при этом коренной иерусалимец и известный в религиозных кругах фарисей. Как же так? Да очень просто: иудеям важно было вернуть новоявленное христианство обратно в иудаизм, превратить в свою «прогрессивную» секту «более строгих» последователей иудейской религии, и веры в то, что проповеданный Иисусом Отец Небесный – все тот же Яхве, только вид сбоку. Для этого они заслали своих агентов: Павла в нарождавшееся греко-языческое христианство, а этого Иакова – в иудейское, еврейское, главной общиной которого была иерусалимская община. И потому до времени христиан никто не трогал, они находились под скрытым патронажем фарисеев, «под колпаком у Мюллера». Это видно из происшествия, описанного в 20-й книге Флавия, когда новый наместник Иудеи решил разобраться с ненавистными христианами и казнил Иакова, сбросив его с крыши храма. Фарисеи ужасно возмутились, объявили это беззаконием и нажаловались на самоуправца самому императору – можете прочитать об этом сами в «Иудейских древностях». «25 Тогда у Иоанновых учеников произошел спор с Иудеями об очищении» – где, в Галилее? Поскольку как только Иоанн (позже) сунулся ближе к Иудее в Салим, так сразу был схвачен и убит. Так что он по прежнему преспокойно оставался в Галилее на прежнем месте. И откуда же там взялись эти иудейские спорщики?

«26 И пришли к Иоанну и сказали ему: равви! Тот, Который был с тобою при Иордане и о Котором ты свидетельствовал, вот Он крестит, и все идут к Нему» – пришли кто? Видимо, иудеи – ученики-то были с Иоанном. Надо же, как беспокоятся иудеи за репутацию Крестителя, проповедника другой, не иудейской, веры.

«27 Иоанн сказал в ответ: не может человек ничего принимать на себя, если не будет дано ему с неба.28 Вы сами мне свидетели в том, что я сказал: не я Христос, но я послан пред Ним.29 Имеющий невесту есть жених, а друг жениха, стоящий и внимающий ему, радостью радуется, слыша голос жениха. Сия-то радость моя исполнилась.30 Ему должно расти, а мне умаляться.31 Приходящий свыше и есть выше всех; а сущий от земли земной и есть и говорит, как сущий от земли; Приходящий с небес есть выше всех,32 и что Он видел и слышал, о том и свидетельствует; и никто не принимает свидетельства Его» – о чем эта самоуничижительная истерика Иоанна, продолжавшего свою миссию крещения «во оставление грехов» несмотря на обнаруженного им Того, чьим обнаружением его миссия должна была (по его же словам в Ин1,30—33) завершиться? Если сам не поверил Ему – тогда к чему эти запоздалые восхваления Иисуса? А если поверил – почему не бросил свою завершившуюся «миссию, не оставил все это водное крещение и не пошел за Иисусом к Нему в ученики? Ответ прост: цель этого вымышленного пассажа, вложенного в уста Иоанна – пропаганда, и «доказательство от Иоанна» того, что и Иисус и Иоанн – хорошие евреи, пророки Яхве, в угождении которому один предшествовал другому, повторение – мать учения. И дальше в том же духе:

«33 Принявший Его свидетельство сим запечатлел, что Бог истинен,34 ибо Тот, Которого послал Бог, говорит слова Божии; ибо не мерою дает Бог Духа.35 Отец любит Сына и все дал в руку Его.36 Верующий в Сына имеет жизнь вечную, а не верующий в Сына не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем» – тут вдруг выясняется неожиданно что Иоанн ЗНАЕТ и о Духе, которого Бог дает «не мерою», и о том, что Иисус – Сын Бога (какого?), что пока еще никому Иисусом не открывалось, и об Отце Небесном, и о спасении через веру в Сына Божия, что еще только предстоит узнать всем из благовестия, проповеди Иисуса, которая еще и не начиналась, если верить приведенной в разобранных главах хронологии – ну все как есть знает, но почему-то сам в Иисуса Сына Божия не верит, и в ученики к Нему так и не пошел.

В общем, все это, кроме пары речений Самого Иисуса о Духе и Рождении свыше – пустая порода разноперой пропаганды, туфта – и события этой главы вымышлены весьма натужно, с воображением и литературным дарованием у авторов просто беда.

Сухой остаток из третьей главы:

1 кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия

2 Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух.7 Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: должно вам родиться свыше.8 Дух дышит, где хочет, и голос его слышишь, а не знаешь, откуда приходит и куда уходит: так бывает со всяким, рожденным от Духа

3 Я сказал вам о земном, и вы не верите, – как поверите, если буду говорить вам о небесном?

4 не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был чрез Него… потому что уверовал в Сына Божия

Негусто – ну уж что есть.

Обращаю внимание читателя на недвусмысленный отказ Иисуса от концепции страшного суда в последнем эпизоде. Это полностью опровергает и сам суд, и бога как строгого судьи в конце времен. Здесь и далее мы еще не раз встретим опровержения мессианских пророчеств, сопровождаемые печалью самого Иисуса в том, что ему не верят, примеряя на него звание мессии со всем сопутствующем антуражем.