Читать книгу Мы люди… Разлом - Олег Моисеенко - Страница 31

Книга вторая
Разлом
Часть девятая
1

Оглавление

В один из дней в первой половине августа в бывшее имение вельможного пана Грушевского въехали два экипажа. Их никто не встречал, но это ничуть не расстроило приезжих. Путь, который они проделали, чтобы добраться сюда, заставил их совершенно по-другому оценивать все происходящее вокруг: людей, пристанище для отдыха, погодные условия. Между Региной и Ядвигой установились сестринские отношения, а маленький Роман казался уже довольно взрослым и самостоятельным мальчиком. Вот только Вацлав был замкнутым и потерянным. За Региной в их маленьком мире закрепилось положение хозяйки, она ничего не приказывала, не капризничала, говорила слова, которые воспринимались всеми как нужные и правильные.

Появился управляющий – полноватый мужчина с испуганным и растерянным выражением лица, что развеселило всех, смеялся и Роман, которому не терпелось выбраться из экипажа. Стал накрапывать дождик. Управляющий со своим работником и возницами принялись разгружать экипажи, определять на постой лошадей. Регина с Ядвигой и Романом поспешили в дом. Вацлаву хотелось побыть одному. Он не узнавал это место, бросались в глаза неухоженность сада, дорожек, въездных ворот, дыры в заборе, темным и неприветливым казался дом, который когда-то был величественным и притягательным, славился порядком и уютом. Сейчас дом выглядел постаревшим и каким-то сгорбленным. Вацлав подумал, зачем он приехал сюда, что он хочет здесь найти?.. Между тем дождь становился сильнее, но Вацлав не замечал его и в задумчивости остановился под разлапистым кленом. Его размышления прервал управляющий, подбежавший к нему, втянув голову в плечи.

– Вельможный пане, вы здесь промокнете, идемте в дом, и там я доложу обо всех делах.

Вацлаву стало жаль этого человека, стоящего под струями дождя, и он последовал за ним. На входе в дом их встретила приятная моложавая женщина, в которой Вацлав припомнил жену управляющего. Она певучим голосом поприветствовала хозяина, называя его вельможным паном, и пожелала ему здоровья и счастливого пребывания в особняке. Вацлав поздоровался, поблагодарил ее за добрые слова и в несколько более приятном настроении переступил порог.

В доме уже налаживалась жизнь, суетились незнакомые женщины, разнося по указанию Регины вещи. «А ведь это мой дом, я здесь хозяин, я буду здесь жить», – пронеслось в голове у Вацлава, и он уже был готов все здесь полюбить, как раздался голос жены:

– Проходите, Вацлав Казимирович, вы загораживаете проход.

От этих слов он сник и сделался жалким. Заметив это, Регина примирительно сказала, что Роман ищет папу и хочет что-то ему показать. Так вот кто здесь хозяин, одновременно подумали управляющий и его жена. После смерти вельможного пана это уже был четвертый хозяин имения, и у управляющего возникал резонный вопрос, надолго ли появился этот. Ну а его жена Катерина тут же стала налаживать контакт с такой приятной и красивой пани Региной и их милым сыночком.

В просторном кабинете сидели Регина, Вацлав и управляющий. Место, на котором некогда восседал вельможный пан Станислав, пустовало, но присутствующим казалось, что тот незримо присутствует и слушает их, от этого чувствовалась напряжение. Доклад управляющего о делах в имении был безрадостным, если не сказать пессимистичным. Мужиков деревнях почти не осталось – забрали на войну, работать некому. В окрестных деревнях появились маклаки, которые скупают весь хлеб и выгодно им торгуют, а также, несмотря на запрет торговли спиртным, тайно продают водку и спаивают мужиков. Пьяные мужики становятся буйными, чуть что – хватаются за вилы и топоры. Недавно недалеко от этих мест поместье сожгли, а управы на них нет никакой, да и война подбирает все, что добыто и выращено, вот поэтому дохода за этот год практически нет. Говоря обо всем этом, управляющий не мог видеть выражения лица хозяйки, которая сидела позади него, и оттого чувствовал себя неуютно и ерзал на стуле. Вацлав сидел спокойно, рассматривая свои ладони, потом перевел взгляд на руки управляющего, и тот быстро опустил их. Вацлав никак не мог уловить нить доклада, он впервые вникал в подобные хозяйственные дела и совершенно не представлял, кто такие маклаки и зачем им спаивать мужиков. Вопросы возникали один за другим, а ответов на них не было. Неожиданно подала голос Регина:

– Уважаемый пан Язеп, потрудитесь дать нам полный отчет за прошлый год и за этот. Нам здесь жить, и мы должны понимать, чем мы располагаем.

Регина тоже многого не поняла из доклада управляющего. Ее заинтересовало, почему за этот год нет никакого дохода, а как же прошлый год?.. Управляющий повернулся к хозяйке и заверил, что к исходу завтрашнего дня такой отчет будет готов. На этом разговор завершился. Вацлав поблагодарил пана управляющего и сказал:

– Да, хорошо бы иметь такой отчет завтра.

– Слушаюсь, вельможный пане, – поклонился управляющий и вышел из кабинета.

– Плут этот управляющий, он чего-то не договаривает, а может, и растратчик, – прохаживаясь возле стола, строил догадки Вацлав, пытаясь включить в обсуждение этого важного дела жену. Но разговора у них не получилось, Роман хотел, чтобы мама поскорее пришла к нему. Регина заторопилась и оставила мужа одного. Вацлав продолжал пребывать в странном состоянии, он никак не мог сосредоточиться на каком-то конкретном деле или хотя бы мысли. Те устремления, которые владели им в Варшаве и Кракове, исчезли, растаяли словно дым от костра после увиденного и услышанного за время путешествия в имение, а потоки беженцев и военных вызывали тревогу и порождали непостижимую и страшную картину надвигающихся событий. Ему с семьей удалось выбраться из этого кошмара и сейчас его пугали тишина и покой, которые он ощутил здесь, в этом доме. Ведь те люди никуда не исчезли, они продолжают двигаться. Где их пристанище? Зачем такая жизнь, и как можно чему-то радоваться в ней, чему-то восхищаться? Перед его мысленным взором возникли костры с кипящими чанами, толпы голодных людей с протянутыми руками, жадно жующими обжигающее мясо. Вацлав опустился в кресло, лицо его горело, воздуха не хватало, а в голове вертелся вопрос: «Зачем жить?» В этот момент в кабинет вошла жена с сыном.

– Папа, там шумит дождь, сильно шумит, я не могу заснуть, останови этот дождь, пусть он не шумит, – попросил Роман.

Вацлав с женой заулыбались.

– Мы сейчас закроем ушки, и дождика не будет, – весело предложила Регина, но Роман не сдавался.

– Это водичка на землю капает и шумит, а не на ушки.

Регина схватила сынишку на руки и крепко прижала к себе, смеясь и приговаривая: «Какой же ты у нас смышленый». Радость жены, милое лепетание сына вызвали у Вацлава раздражение, ему хотелось крикнуть, оставь его, это не твой ребенок, но он только сжал губы и вышел из кабинета. Регину беспокоило состояние мужа, она замечала его потерянность, безучастность к происходящему, это было заметно и при разговоре с управляющим. Через день на новом месте она ощутила его отчужденность к себе и сыну, и это пугало ее больше, чем кошмар, который она пережила в пути. Регина понимала, что дороги назад в Варшаву, к родителям, нет, и неизвестно, когда появится такая возможность. Здесь все было ей чуждо: хитроватый управляющий, незнакомые люди, крестьяне с вилами и топорами. Одна лишь жена Язепа проявляет к ней внимание и пытается понравиться, заигрывает с Романом, а тот ее боится. А тут еще Ядвига принесла новость, что здесь могут появиться военные и может начаться эвакуация. Однако обстановка на новом месте не приводила Регину в отчаяние и уныние, наоборот, в ней возникла жажда деятельности, которая уносила прочь страхи и сомнения.

За обедом она напомнила управляющему об отчете, и вечером в кабинете они втроем снова пытались разобраться в цифрах, каждая из которых вызывала у Вацлава вопросы, и он начинал допытываться у Язепа, что они означают. За два часа обсуждений они продвинулись всего на две строчки и то остались неясности. Вацлав для себя решил, что надо принять отчет таким, какой он есть, да и конечный результат получался не настолько мрачным, как накануне его представил управляющий. Возможный доход устраивал Вацлава. Управляющий чувствовал настроение хозяина и был доволен собой, но с опаской посматривал на молодую пани, от нее можно было ожидать всякого. И действительно, когда уже было решено расходиться, Регина попросила оставить ей отчет со словами, что если ей будет что-то непонятно, она попросит пана Язепа ей пояснить. Какая же въедливая жена у этого недалекого нового хозяина, подумал управляющий.

Вацлав решил детально ознакомиться со своим новым хозяйством и наметить планы, что делать с ним дальше, а еще он хотел съездить в ближайшее местечко и узнать, издается ли там какая-нибудь газета и наладить контакт с редакцией. Да и по совету управляющего надо бы побывать в уездном городке и дать там о себе знать. Но поездку он отложил до полного ознакомления с имением и принадлежащими ему землями. Регина внимательно изучала отчет, записывала интересующие ее вопросы, и через неделю, к удивлению Язепа, попросила его принести ей подтверждающие бумаги на приведенные в отчете цифры. Тот, краснея и покрываясь потом, начал править отчет, отчего менялись и конечные цифры. Управляющий понял, что эта въедливая особа может довести дело до суда, и надо срочно что-то предпринимать. На следующий день он встретился со старостой из соседней деревни, от которого узнал, что в деревню должны прибыть казаки. Они будут забирать все, что осталось у людей, армию кормить нечем, да и германцы наступают, а наши войска все отходят. Для управляющего такие события меняли все его планы, надо было спасать нажитое. Вечером он рассказал обо всем этом жене, надеясь, что она сумеет правильно донести эти новости до молодой хозяйки. Известие об отступлении армии обеспокоило Регину, она уже стала привыкать к этому дому и саду, занятая отчетом, меньше замечала неухоженность усадьбы, и решила, что никуда больше не поедет. Если Вацлав Казимирович хочет, пусть едет, а она останется здесь с ребенком. Да только может ли человек определять, что будет завтра, поедет он куда-либо или не поедет, не в его это власти. Казалось, вот наступил покой после того кошмара, который они пережили в дороге, и страшнее этого ничего уже быть не может. Да только в народе говорят, испытал одну беду, открывай ворота для второй, а то и третей, и дай Бог, чтобы третья стала последней. В короткой человеческой жизни какая бы ни была беда, а жить хочется, ой как хочется: видеть солнце и небо, дышать, обнять сыночка, приласкать мужа. А происходит так, как происходит.

Мы люди… Разлом

Подняться наверх