Читать книгу Эклектика - Ольга Николь Каменская - Страница 5

Я возвращалась в Москву на свою нелегальную тайную работу. Да, это было именно так, потому что работать помимо там, где я служу не имела права. Все знали, что охрана подрабатывает, и закрывали на это глаза. Я была обязана скрыть вторую работу. Это связано с неразглашением того, что я могу слышать, видеть на территории зоны, и конечно, с доверием. В момент приказа раз аттестовать состав медиков и учителей, сделать всех гражданскими, я не связала это с экономией средств, хотя за звание, тем более звездочки, приличная надбавка к зарплате. Тем не менее, я посчитала, что мерой такого требования явилось то, что спрос с гражданских меньше.

В кармане лежала свернутая бумажка с адресом от Рут. О доверии не могло идти пока речи, я и сама это понимала, но кто же поймет до конца этих иностранцев.

– Рут! Тебе придется пока побыть здесь. Я могу пообещать, что поговорю со следователем о том, чтобы сейчас тебя меньше дергали.

– Дергали? – лицо Берг исказилось в гримасе недоумения.

Возможно Сергей Сергеевич, это и имел в виду, что девушка ведет себя как ребенок. Все отражалось на лице, в поведении, жестах. Все эмоции и ощущения. Непосредственность и естественность не свойственны людям, работающим в таких органах, как Юстиция. Здесь не просто нельзя доверять, везде уши, глаза, ноги, и языки. В Юстиции никто не позволял себе быть настоящим. Надевая непроницаемые маски, чтобы не дай бог, не уличили в измене и не подставили. Последнее происходило на каждом шагу, как специальная манипуляция для шантажа, страха, или «лишь бы не меня». Все друг другу всё докладывали, все об этом знают, и все делают вид что этого нет. И речь не только о работающих сотрудниках, но и тех, кто выживает в городе запретов.

– Я имела в виду вызывали и требовали показаний. Но, ты же понимаешь, что «Дело» уже заведено, и его нужно закрыть. Для этого нужны сведения, причины и прочая фигня.

Рут засмеялась.

– Фигня? Это ты отлично выразилась.

– Не весело на самом деле. Я здесь для того, чтобы понять причину совершенного тобой поступка. Для всех это сейчас преступление, а оно должно понести наказание. Тут совсем не та тюрьма, как в Европе. Здесь за счастье было бы признать тебя психически нездоровой, и провести срок в психушке. Психиатр дал заключение, что ты здорова.

– Не, психушка не хочу.

Я смотрела на это милое лицо с синими глазами. На пантеру девушка совсем не похожа, хотя кошачье в поведении что-то имелось, возможно плавные движения.

– Почему ты это сделала? Что случилось такого, что ты оторвала член мужчине?

– Мужчина! Он не мужчина! Скот.

Рут сложила руки на груди, прикусила нижнюю губу.

Ну, всё! Закрылась даже от меня, и я смогла только предложить оказать услугу.

– Я могу позвонить твоим родным. Сообщить о тебе. Это я могу сделать прямо сегодня?

Берг только отрицательно покачала головой.

Я встала собрать разбросанные бумаги. Пауза длилась всё это время, но Рут даже не решилась мне помочь.

– Ладно!

Рут смотрела на меня очень уверенным взглядом, видимо стоило трудов решиться на помощь.

– Сходи и проверь мое секретное оружие! Вот адрес.

Быстро черканув на листе чистого листа моей записной тетради, оторвала и скомкав протянула мне.

– Что?

– Так ты сможешь?

Я взяла листок. Как я могла отказаться, если сама предложила свою помощь? Мне важно было заполучить доверие этой женщины, и не только потому, что я за справедливость и всему есть причина оправдывающая поступок. Рут мне понравилась. Этими манерами, своим живым акцентом, даже тем, что судьба нас свела второй раз за сутки, значит это было нужно.

– Да. Я сделаю.

Доверие, то действие и ощущение, что днем с огнем не отыщешь. Возможно, любовь найти проще, чем того человека, кому ты смог бы доверять. Сейчас, взяв на себя ответственность, проверить «секретное оружие», я взвешивала на чаше весов доверия, кто из нас с Рутой рискует больше. Она, доверив некое «секретное»? Или я, кто опрометчиво согласился? Что это за оружие? Опасно ли для меня?

Передав Рут и «Дело» Сергей Сергеевичу, совсем забыла о запекшей крови на лице. Царапина была небольшая, но моя нежная тонкая кожа, все же пострадала. Осколок от стекла лампы повредил капиллярный сосуд.

– Ольга Александровна? Что случилось? – следователь, на то он и следователь, что подозрения сразу пали на Берг, смотрел на нас обеих.

– Все в порядке. Лампа стояла на шкафу, дверь хлопнула сквозняком, и она упала. Немного поранилась. Тоналкой замажу.

– Тоналкой не отделаетесь. Пластырь нужен. Может к нам в медпункт?

Я не стала продолжать дискуссию своей никакой травмы, попросила дать мне все возможные варианты по освобождению девушки до суда. Сергей Сергеевич немного помялся, не знал можно ли говорить все в присутствии заключенной, но тут наконец появился конвой.

– Где вы были, прапорщик Самарин? – переходя на повышенный задал вопрос следователь конвоиру.

– Она же не одна. Она с Ольгой Александровной!

Самарин продолжал дожевывать булку, что никаких сомнений не оставалось, ходил трапезничать. Было желание сказать, что я пришла позже, а Рут нашла запертой снаружи, но не было желание задерживаться и писать рапорты на безответственного товарища.

– Эти ваши приставки к именам меня бесят, – шепнула мне Рут.

– Приставки? Это отчества! – я улыбнулась.

– Да какая разница как они называются. Для чего они? Отличать человека с одинаковым именем? А если таких Олек Александровных еще с тысяча?

Берг была права. Мне пришлось задуматься и над этим, вспоминала, в какой еще европейской стране или материке земного шара есть отчества. В голову не приходил ни один пример. По имени и отчеству мня впервые стали называть только в Юстиции, на моей не менее любимой другой работе, я была просто Оля. И мне это нравилось больше, чем быть Ольгой Александровной.

Когда прапорщик увел Рут, я ждала ответа от следователя.

– Cто шестьдесят вторая статья!

– Я видела. Что с пострадавшим?

– В больнице под стражей.

– Что вы сразу не сказали, что она не бандитка, а мужику член оторвала?

– Это было нападение. Человек сидел в своей точке, торговал планшетами, и никого не трогал. Под подписку о невыезде мы не можем отпустить, Берг гражданка другой страны, задерживать в стране не имеем права.

– А если психиатр дает заключение о нормальности этой женщины Берг, то не думаете ли вы, что она вот просто ни за что взяла и оторвала важный орган. Было за что значит. Его допрашивали?

– Ольга Александровна! Она будет находиться в изоляторе до выяснения всех обстоятельств. Пострадавший после наркоза в реанимации. Жить будет, но функционировать орган врачи не обещают. Чем она это сделала любопытно?

*****

Выйдя с электрички, зашла в метро. На табло время показывало почти шестнадцать. Сегодняшний день после выходного морально оказался тяжелым. Еще эти авторитеты! Что там начальник МСЧ сказал? Жди сюрпризов? Этих сюрпризов уже не хотелось. В чем они эти сюрпризы могут выражаться? Не нападут же на меня в зоне специально, чтобы некий Андрей мог проявить в моих глазах авторитетство!