Читать книгу Глаза зеркал - Ольга Постнова - Страница 2

«…И, конечно, ни в коем случае не оставаться в одиночестве. Идите к людям, туда, где вы сможете повстречать старых или новых друзей; рискните побаловать себя чем-то, о чем вы долгие годы мечтали, но не могли позволить… и я сейчас говорю не о финансовых возможностях. Очень многие из нас не делают массу приятных и психологически полезных вещей только потому, что считают их несерьезными».

Каждый вечер ровно в девять часов Линочка садилась перед телевизором и внимательно смотрела передачу «Встреча с психологом Осьмушкиным», транслируемую городским телеканалом. Иногда она открывала маленький блокнот и конспектировала особенно важные рекомендации. Вот уже месяц приятный, улыбчивый, похожий на Винни Пуха психолог начинал эфир с фразы: «А сегодня мы изучим еще один вариант побега из депрессивного состояния»; именно в такое состояние Линочка была погружена после пережитой сердечной драмы и участия в судебном процессе.

Элеонора Соколова проходила свидетелем по нашумевшему делу об убийстве историка, реставратора и коллекционера антиквариата Рубцова. Вот как неловко получилось: прогуливалась Линочка по аллее старого парка и – хлоп, из оператора почтовой связи нечаянно превратилась в свидетеля или, как её назвали в газетной статье «сознательную горожанку, оказавшую существенную помощь правосудию».

Самое ужасное – Лина умудрилась влюбиться в Рубцова, и осознала это только после гибели антиквара.1 А самое глупое – Элеонора даже знакома с ним не была: так, видела несколько раз, но до сих пор не могла отделаться от ощущения, что вместе с ним из её жизни ушла вера в чудо и пришла та самая депрессия, о которой толковал доктор Осьмушкин.

Она не рассчитывала на то, что советы психолога сотрут из памяти события прошедшего лета, но, как утопающий хватается за соломинку, так же судорожно Линочка искала спасения во всём, что обещало освобождение от тягостных мыслей и тоски.

«Нынешняя зима, увы, не торопится радовать снегом, и серые стылые улицы не улучшают настроения. Не грустите! Окружите себя яркими вещами, смотрите любимые фильмы, больше двигайтесь и общайтесь с приятными вам людьми».

Да где их взять: вещи и приятных людей? Зарплата почтового оператора не предполагала частой смены гардероба, одежда приобреталась на длительный срок, желательно неброской расцветки, чтобы не вылиняла после стирок.

Подруги вышли замуж, обзавелись семьями и как-то растворились в пространстве своего быта, забот и хлопот. А если изредка и встречались на пути, то начинали разговор со стандартного, навевающего уныние вопроса о замужестве, одни хвастались, другие жаловались – и ни те, ни другие не попадали в категорию приятных.

Были еще две родные тетки, которые упорно не желали видеть в племяннице взрослого человека, продолжали досаждать назиданиями и с азартом брались решать проблемы двадцатипятилетней деточки.

«Никогда не отчаивайтесь! Запомните: из любой сложной ситуации существует выход. И самое важное – не один, а как минимум, два выхода. Ищите альтернативы».

Недавно открытый на стадионе ледовый каток привлекал горожан радостно мигающими лампочками, красочными зазывными вывесками и обещанием веселья в стиле «Йо-хо». Что значит названный стиль Элеонора не знала, но подозревала, что это просто хитрый маркетинговый ход: ну интересно узнать, что за «Йо-хо» такое.

Каждый субботний вечер на катке сопровождался костюмированными представлениями, где главную роль мог получить не только актер из городского любительского театра, но и любой человек, умеющий уверенно стоять на коньках. Впрочем, если кто-то не желал участвовать в общем веселье, то мог спокойно кататься сам по себе.

Многочисленные ледовые шоу, транслируемые по телевидению, только добавляли городскому катку привлекательности. Иногда казалось, что на залитом светом и зеркальным льдом стадионе собирался чуть ли не весь город от мала до велика. Лине нравилось наблюдать за людьми и при этом оставаться невидимой для них.

Линочка не мечтала о славе фигуристки. Кататься она не умела совершенно, но хорошо стояла на коньках, особенно, когда держалась за прутья решетки, ограждающей стадион от пешеходной дорожки. Если за оградой останавливался кто-нибудь полюбоваться на катающуюся публику, Элеонора делала вид, будто уже насладилась весельем, устала и решила немного отдохнуть. Когда прохожий наблюдатель уходил, Линочка, перехватывая руками прутья, делала крошечные скользящие шажки по зеркальной поверхности катка. Через пару метров она останавливалась, переводила дыхание, и с завистью смотрела на других участников ледового развлечения, которые со скоростью ветра проносились мимо или выделывали немыслимые, по мнению Линочки, пируэты. На Элеонору Соколову никто не обращал внимания.

«В период депрессий снижается потребность во взаимоотношениях. Не чурайтесь людей, но и собирать вокруг себя толпу совершенно не обязательно. Иногда очень полезно быть невидимкой. Но не увлекайтесь!».

Линочка приходила сюда уже третью субботу. Чудесный вечер, прозрачно-фиолетовый от подсветки льда светофильтрами, легкая музыка, люди в спортивных костюмах и театральных нарядах скользили мимо, смеялись, падали, снова смеялись, увлекая мысли Лины в хоровод радости и беззаботности.

В центре катка высилась искусственная ёлка, своими габаритами напоминавшая гигантскую башню, увешанную гирляндами и шарами. По периметру катка были установлены елочки поменьше, скромнее украшенные, а то и вовсе без украшений.

Зима не спешила, улицы города укутывало серое стылое уныние, которое оптимисты называли европейским вариантом сезона. Рукой подать до Нового года, а снега нет и нет, и только здесь, на катке, ощущалось приближение праздника и дыхание чуда.

Пронзительный короткий вопль заставил Линочку вздрогнуть и еще сильнее вцепиться в прутья металлической решетки. Крик раздался совсем рядом, у трех пушистых невысоких елочек, закрывающих неприглядный фасад соседствующего со стадионом маленького магазина. Лина растеряно огляделась. Людей много, но они все у центральной ёлки, увлечены веселой игрой, хохочут и ничего не слышат.

Линочка разжала пальцы, выпуская из рук стержни ограды, и медленно, согнув ноги в коленях, покатилась в сторону, откуда исходил крик. Проехав метра два, она остановилась, страшась сделать шаг без опоры. Не придумав ничего лучшего, девушка опустилась на лед и на четвереньках поползла вперед.

«Не следует посвящать много времени взращиванию жалости к себе. Возможно, где-то близко от вас находится тот, кому еще хуже».

Психолог Осьмушкин оказался прав! На льду между елочной триадой лежала женщина. Лежала на спине, широко раскинув руки. Линочка запомнила ее с первого посещения катка. Очень эффектная изящная брюнетка в норковой короткой курточке, синей шапке крупной вязки, элегантных спортивных брюках и ярких кожаных перчатках, закрепленных на тонких запястьях неоновыми браслетиками, вспыхивающими всеми цветами радуги всякий раз, как на них попадал луч софитов.

Элеонора восхищенно вздыхала, глядя на нее, и мысленно называла Жизелью. Невысокого роста, худенькая, похожая со спины на девочку-подростка, незнакомка была подобна легкокрылой бабочке. А теперь эта чудесная дама лежит без движения и, может быть, умерла? По округлому подбородку красавицы стекала струйка крови.

Лина закрыла глаза. Нет, она не желает вновь попасть в какую-нибудь историю. Хватит с нее прошлого раза! Она уже была в роли «сознательной горожанки», до сыта откушавшей пряных неприятностей большой ложкой. Надо ползти обратно и позвать на помощь других «сознательных горожан».

Линочка резко подалась назад и, потеряв равновесие, завалилась на бок. Неловко перебирая руками и ногами, девушка пыталась принять прежнее положение, но добилась того, что откатилась к одной из елок и упала, ткнувшись носом в крестовину. Опираясь на металлический ствол искусственного деревца, Линочке наконец-то удалось привстать. Вцепившись в спасительную опору, она выглянула из-за ёлки, отделявшей её от пострадавшей дамы.

Жива! Прекрасная незнакомка пришла в себя и, стоя на коленях, тревожно оглядывалась. К ней приблизился человек в длинном сером балахоне и маске, закрывающей лицо, вероятно, участник костюмированного шоу. Линочка обрадовалась: наконец-то нашелся кто-то неравнодушный и ее, Линочкиного, участия не потребуется. Однако, вместо того, чтобы предложить красавице руку и поднять с колен, человек размахнулся и ударил Жизель по спине, вновь укладывая на лёд.

Лина хотела закричать, но почувствовала, что сделать этого не может: горло сдавил холодный ужас. Она подумала, что сейчас и её убьют. Жизель, совершенно чудесным образом, сохраняя изящество движений, молниеносно вскочила на ноги, но, заметив резкий взмах руки серого человека, послушно опустилась на лед. Он поправил капюшон и принялся спокойно разглядывать елку, не замечая наполненных ужасом глаз хрупкой балеринки-фигуристки.

– Кто вы? – хрипло спросила Жизель. – Что вам нужно?

Человек в балахоне продолжал безмятежно смотреть на сверкающие шары, словно не слышал вопроса.

– Кто вы? – крикнула женщина.

Человек вздернул подбородок и посмотрел на макушку огромной елки.

– Что вам надо?

Человек обернулся, пожал плечами и вновь уставился куда-то вверх.

Жизель поднялась на ноги и попятилась. Приближающаяся группа молодых людей придала ей храбрости. Она бросилась к ним навстречу и, присоединившись к компании, скрылась в шумной толпе.

Человек в сером одеянии продолжал стоять, не делая никаких попыток преследования, и наслаждался красотой пейзажа. Полюбовавшись еще немного, он с дамским жеманством, поддернул балахон, чтобы не задеть лезвиями коньков, и змейкой заскользил по льду.

Линочка с трудом сглотнула колючий комок ужаса, саднящий горло и мешающий дышать. Что по этому поводу говорил Осьмушкин?

«Очень помогает избавиться от депрессии решение жизненных задач. Задачи не должны быть глобальными и сложными. Для начала решите легкую или созревшую для решения проблему».

Сказано хорошо, осталось только исполнить. Кое-как добравшись до раздевалки, Лина быстро переоделась и поспешила домой. Больше всего на свете, ей хотелось поскорее дойти до квартиры и, заперев дверь на все замки, оказаться в теплой уютной кухне в обществе телевизора. Таков был алгоритм решения «созревших проблем».

Подойдя к подъезду, Линочка долго не могла попасть кругляшом домофонного ключа в кодовое гнездо. Руки дрожали, и в узком окошке домофона загоралась надпись «Error», отказывающая в доступе. Краем глаза она заметила чью-то тень и, повернув голову, увидела человека в сером. Глубокий капюшон скрывал лицо, но Элеоноре показалось, что в этой черноте прячется нечто зловещее и непостижимое.

Линочка ничего не успела сообразить, как дверь с мелодичным треньканьем открылась, из проёма выскочил соседский мальчишка с собакой, и девушка ворвалась в спасительный подъезд.