Читать книгу Глаза зеркал - Ольга Постнова - Страница 3

С Антоном Заречным они не виделись лет пятнадцать, но случайно столкнувшись на автобусной остановке, тут же узнали друг друга.

– Линка!

– Тошка!

Давняя история прерванной, но не забытой дружбы: они ходили в один детский сад, затем сидели за одной партой в школе. Все находили их удивительно похожими, удивляясь факту, что они оказывается не брат и сестра. Маленькие, худенькие, тихие, незаметные, словно мышки, с одинаково растерянным выражением на личиках. Несмотря на свою скромность, Антон быстро завоевал уважение одноклассников, отважно отражая нападки более наглых и сильных мальчишек. Он никогда не жаловался ни учителям, ни родителям, предпочитая разбираться с несправедливостью самостоятельно.

Однажды он весь урок отстоял в углу, куда его поставила учительница в знак наказания за то, что он разбил нос старшекласснику Гоше. Никто не стал разбираться в причинах случившегося, и приняли виновность Тошки за установленную истину, поскольку Гошка, сын завуча, конечно, не способен на дурной поступок. То, что Гошка отвесил унизительную затрещину Линочке Соколовой и громко назвал сиротой-приёмышем, осталось за пределами внимания строгой учительницы.

До педсовета, прозванного в среде школьников огненным судилищем, дело не дошло, но Антон Заречный неожиданно исчез из школы, не сообщив о своих планах даже Линочке. Девочка очень переживала, предполагая очевидной причиной драку с Гошей.

– Нет, – пояснил уже взрослый Тошка. – Я и сам тогда ничего не знал о срочном отъезде из города. Это было связано с работой отца, он служил в воинской части. Сначала, как я помню, его отправили в командировку, а потом приказали остаться на новом месте и повысили в звании. Школу я заканчивал уже в другом городе. Шесть лет назад умер отец, мама вышла замуж второй раз, я решил вернуться сюда, то есть, к бабуле. О селе Беседино слышала? Вот уже четвертый год живу там, и второй год пытаюсь справляться с хозяйством в одиночку. Бабуля завещала мне дом, вот и мотаюсь из села в город на работу. Не особенно удобно, но я привык.

Тошка работал менеджером в одном из небольших мебельных магазинов «Уют». Прерванная дружба возобновилась. Линочка рассказала Антону о своей неудачной попытке выйти замуж, Тошка признался, что у него тоже не складывается личная жизнь.

– Девчонки любят развлекаться, посещать бары, рестораны, а у меня нет таких финансовых возможностей, да и не нравится мне весь этот гламур.

Они стали видеться каждый вечер, исключая выходные. Заречный приводил в порядок перекошенный, скрипящий бытовой мирок подруги: заменил кран на кухне, прикрутил полочку в ванной, закрепил дверцы шкафа и, наконец-то, починил все розетки. Линочка кормила Тошку немудрящим ужином и радовалась, когда он, утерев рот ладонью, с довольным видом произносил: «Вкуснотища. Так вкусно меня только бабуля кормила».

Обоим казалось, будто не было вовсе этих пятнадцати лет разлуки: Линочка видела в Заречном скромного, но гордого и отважного десятилетнего мальчугана, а Тошка узнавал в Элеоноре девчушку, которая всегда нуждалась в защите, поскольку имела дурную привычку попадать в нелепые истории.

«Если у вас нет близкого друга, которому вы можете поведать свои переживания, попробуйте изложить проблему на бумаге, напишите письмо самому себе или воображаемому товарищу. Это кажется наивным только на первый взгляд, но не спешите отмахнуться от совета. Переводя настроение и эмоции в слова, вы невольно сосредотачиваетесь на анализе ситуации, заново осмысливаете ее и смотрите на обстоятельства немного по-иному».

С Тошкой было легко и хорошо просто потому, что Линочка не стремилась ему понравиться и не впадала в ступор от мысли о своей непривлекательности.

– Странная история, – нахмурившись, сказал Заречный, выслушав рассказ Линочки о случае на катке. – Всё это могло бы не иметь никакого значения, но есть один тревожный факт. Ты говоришь, человек в сером следил за тобой? Значит, он заметил тебя, а наблюдатели в его планы, очень возможно, не входили. Ох, Линка, снова ты вляпалась в неприятности. Сколько лет прошло, а ты нисколько не изменилась: всякая дрянь к тебе липнет.

– Может быть, отлипнет? – робко предположила Лина. – Я не готова к приключениям. И вообще, я могла с перепуга принять за серого человека обычного прохожего, решившего остановиться напротив моего подъезда.

– Наверное, – неуверенно согласился Антон. – Сегодня понедельник, и ты его не видела, значит, все в порядке. Ты всегда была ужасно впечатлительной.

Во вторник за ужином они еще немного поговорили о сером человеке, но, поскольку злодей не появлялся в поле зрения, а фантазировать не хотелось, то в теме была поставлена точка.

Линочка решила оставить мечты о лаврах фигуристки и посвятить свободное время изучению новых кулинарных рецептов. Антон воодушевленно поддержал подругу, находя новое увлечение более безопасным.

В среду они уже лакомились вишневым рулетом, и Тошка блаженно щурил глаза, расхваливая внезапно проявившийся талант Элеоноры.

– Вкуснотища! Бабуля рулетов не делала, но это очень похоже на её пирожки. Ты мне на выходные заверни рулетик, а лучше два или три. Только напиши, что нужно купить, я куплю, а ты совершишь чудо.

– Ты тоже соверши чудо, – попросила Лина, – полочку мне на кухне повесь. А то она, как сорвалась три года назад, так и стоит на подоконнике.

– Не проблема! Что же ты молчала? Линка, как оказывается легко стать волшебником.

После ухода Антона прошло минут тридцать. Лина порадовалась полке, занявшей своё место, красиво расставила баночки со специями и уже готовилась приняться за просмотр сериала, как раздался долгий и тревожный звонок в дверь.

– Тошка?

– Тисёвсемсюмасёсла?

То, что произнесенная абракадабра имела вопросительный характер, Линочка поняла только по выражению глаз Антона. Зажатые окровавленными пальцами ноздри не позволяли Заречному выразить свою претензию более членораздельно. Он, выпалив это, кинулся в ванну, а выйдя через минуту и отчаянно шмыгая, поинтересовался уже спокойнее:

– Ты совсем с ума сошла? Зачем открываешь дверь, не спросив, кто там? Завтра же я в твою дверь глазок врежу, а то придёт серенький волчок и ухватит – ам. Меня так по носу хватил, что все вокруг бенгальскими огоньками засверкало.

Оказывается, при выходе из подъезда, Заречный столкнулся со странным человеком, одетым в нечто серое.

– Мне показалось, что это огородное пугало в капюшоне только и ждало возможности проникнуть в дом. В принципе, не задень я его плечом, он бы вошел. А так мне пришлось поднять глаза, чтобы извиниться и… Он, видимо, понял, что надо бежать. Мы побежали. Он от меня, я за ним. Чучело скрылось за углом, а как только я добежал, выскочило и садануло меня по носу.

Тошка был взволнован, многословен и зол: его раздражала неудача в поимке серого человека.

– Мне следовало бы серьезнее отнестись к делу, а так получается, что мерзавцу снова все сошло с рук.

– Он видел тебя, – охнула Лина. – Значит, теперь и ты в опасности.

Антон усмехнулся и шмыгнул носом.

– Линка, глупенькая, ты не поняла, зачем он пытался войти в подъезд?

– Вот тебе и Новый год, – всхлипнула Лина. – Почему у меня все не так, как у людей?

– Ты не плач, – Тошка ободряюще подмигнул и уверенно пообещал: – Придумаем что-нибудь.

Она хорошо помнила эту фразу друга, Заречный произнес её впервые еще в детском саду, когда доверчивая Линочка, поддавшись на уговоры хитреньких девочек порезала оконную штору на платья для кукол. Тогда Тошка взял вину на себя и отстоял в углу целых тридцать минут. Линочка тоже стояла… рядом… молча, так и не признавшись воспитательнице в содеянном. И в школе он частенько выручал невезучую подругу, подставляясь под удар наказания. И все потому, что Линочка обладала очень неудобной – или удобной? – особенностью впадать в ступор и терять голос при волнении.