Читать книгу Эффект бумеранга - Ольга Трифоновна Полтаранина - Страница 5

Амалия с отличием окончила школу. Но продолжить учёбу в высшем учебном заведении не представлялось возможным. Дорога во все французские вузы для дочери врача – фашиста по фамилии Гарвинг была закрыта. Единственной радостью и смыслом жизни стало увлечение медициной. Она привыкла сторониться людей. Их давно заменили книги.

Соседи, пожилая семейная пара, наблюдая трудолюбие, аккуратность и прирождённую склонность девушки к химии, взяли её помощницей в провизорский отдел своей аптеки. Амалия прилежно работала, доказала оправданность рисков. За четыре года приобрела хорошую практику в изготовлении лекарственных средств. Жизнь начала налаживаться, но заболела и умерла бабушка– единственный родной человек на всём белом свете. Девушка осталась одна.

***

Амалии шёл двадцать второй год. В четвёртый раз её не приняли на медицинский факультет.

После очередного отказа, она вышла из душной аудитории одного из зданий Сорбонны и побрела по набережной Сены. Храм науки, общество магистров, мир высокой медицины опять отторгнул её.

Настроение нулевое. Спешить некуда. Остановившись, она положила папку с документами на бетонный парапет и стала наблюдать за уткой с утятами, которые карабкались по скользкому берегу.

– Когда рушатся мечты, на сердце пустота? – услышала она незнакомый мягкий баритон. Обернувшись, увидела перед собой высокого, ещё не старого господина в очках. Он улыбался и смотрел ей прямо в глаза. В силу привычки одиночества и осознания очередного провала, Амалии не хотелось ни с кем общаться, а тем более вдаваться в философские беседы. Но мужчина выглядел вполне миролюбиво. Оборвать фразу, или оставить её в «подвешенном» состоянии было невежливо, и девушка продолжила разговор:

– Вы попали в точку, месье, касательно пустоты.

– Поступление в институт разве не является предметом Ваших мечтаний? – удивился незнакомец.

– Нет! Ну что Вы! Получить профессию врача – это средство достижения цели. Мечта у меня более высокая, – произнесла несостоявшаяся студентка.

– Вы интересный человек! – оживился собеседник, – я –Курт Либхнет, по роду деятельности связан с химией и биологией. Имел счастье слушать Вас сегодня в университете. Вы большая умница… Не желаете составить мне компанию и прогуляться?

– Так какая у Вас мечта? – повторил вопрос странный господин, когда они медленно побрели по набережной.

– Я хочу изготовить лекарство против рака, – ответила Амалия, от этой болезни год назад умерла моя бабушка.

– Примите мои соболезнования, – участливо произнёс собеседник и, выдержав паузу, продолжил, – цель у вас, действительно, высокая. Каким же образом, вы намерены двигаться к её достижению, если вопрос с получением высшего образования остаётся для Вас закрытым?

– Бабушка говорила, «ничто не вечно» и беды тоже. Однажды звёзды сойдутся на небесах, и моя мечта исполнится. Меня не берут в университет…Это печально. Но запретить изучать медицину самостоятельно, мне никто не может, – произнесла Амалия.

К ней пришло осознание, что впервые, после смерти бабушки, её проблемы кого–то заинтересовали. Она открыто обсуждает свои планы, а этот посторонний человек слушает. Пытается вникнуть в суть дел.

– Я мог бы помочь Вам с поступлением в институт, но для этого от Вас потребуется определенного рода услуги, – произнёс Либхнет.

– Могу я узнать, что это будут за услуги, месье? – насторожилась девушка.

– Меня интересуют результаты вашей научной деятельности, по окончании ВУЗа. В процессе учёбы возможны мелкие поручения курьерского плана, – пояснил Курт.

– Месье! Моя фамилия Гарвинг! Я дочь врача, обвинённого на Нюрнбергском процессе и казнённого! – сообщила Амалия страшную правду.

– Я в курсе Ваших биографических сведений, – равнодушно и сухо отреагировал собеседник и вернулся к теме беседы, – Вы меня интересуете, как человек, наделённый способностями в области химии и биологии, аккуратностью и трудолюбием. У вас академический склад ума, врожденный талант к медицине. Наше сотрудничество может быть долгим и плодотворным… Вопрос в фамилии. Вы очень ею дорожите?

Амалия растерялась. Ответить «нет» было подло, по – отношению к памяти отца, которого она, несмотря ни на что, продолжала любить.

Сказать «да» было ложью. Из–за фамилии на неё свалилось столько бед, что она с огромной радостью избавилась бы от неё.

Повисла пауза.

– У Вас появился счастливый шанс изменить жизнь к лучшему. Закрыть печальную страницу Амалии Гарвинг. Сменить имя, фамилию, гражданство, место жительства, – напористо произнёс Курт, – всё это в обмен на сотрудничество.

Это была удача!

Так немка Амалия Гарвинг превратилась во француженку Эрику Стюард – студентку медицинского факультета Гамбургского университета ФРГ.

***

Выучить новую биографию было легко, а выбросить из сердца Эрики Стюарт образ жизни, привычки и состояние души Амалии Гарвинг, оказалось делом неподъемным. Она, по–прежнему, избегала общения с коллегами и сокурсниками. Ко всем приобретенным комплексам боязни людей, добавился ещё один: внешность. Детские светлые кудряшки давно превратились в ярко–рыжую шевелюру. Девушка была вынуждена носить чёлку, чтобы скрыть крутой сократовский лоб. По– детски забавное личико трансформировалось в суровое непривлекательное лицо закомплексованной особы. Нос длинноват, губы узковаты, кожа в веснушках. На переносице массивные очки. У фигуры тоже был конфликт интересов с устоявшимися стандартами женственности. Маленького роста, тощая и плоская, как подросток, она не вызывала положительных эмоций у представителей противоположного пола.

***

Послевоенная Европа восстанавливалась. Множились предприятия, росло производство и рабочие места, улучшалась жизнь людей. Но война, как тень, не давала о себе забыть. Присутствовала везде и во всём. На улицах городов, в домах, на экранах кинотеатров, телевизоров, в искусстве, быту. Весь мир был пропитан военными воспоминаниями. Стоило прикоснуться к теме прошлого, как неизбежно возникали ужасы военных лет.

Несмотря на выправленную биографию и являясь по – паспорту француженкой, Амалия чувствовала себя немкой. Когда речь заходила о войне, мысленно переносилась на другую сторону баррикад, рядом с немцами.

Судьба дала ей прекрасную возможность провести семь лет в ФРГ5. Это были студенческие годы. Интернатура, работа на кафедре, в университете. Среди немцев ей было морально легче. Вся нация находилась в одинаковом положении – побежденных зачинателей войны. Они старались не упоминать о ней. Каждому приходилось по–своему, индивидуально освобождаться от тягостного чувства ответственности за души погибших и невинно пострадавших в ходе самого кровавого события в истории человечества.

***

С Куртом Либхнетом Амалия больше не виделась никогда, но регулярно получала от него задания. Их передавали посыльные. Это были разные люди. Мальчишки, дамы, солидные господа, бродяги, служащие, портные, официанты.

С поручениями она справлялась. Работа на Либхнета не отнимала у Эрики Стюард много времени и сил. Наоборот, он стал заочным куратором для неё, сироты, у которой не осталось на Земле ни единого близкого родственника, способного поделиться жизненной мудростью взрослого человека. Он помогал значительно больше, чем просил взамен. По его совету, в университете Эрика стала участником студенческого научного общества. Профессор кафедры биохимии, приглядевшись к талантливой студентке, взял её к себе в лабораторию ассистенткой. Эрика принимала участие в подготовке научных экспериментов на кафедре. Отчёты о научной деятельности факультета биохимии университета она предоставляла своему заочному куратору.

Как результат умной и выверенной стратегии, в январе 1963 года на её имя пришло предложение о работе «с высоким окладом» в «серьёзной исследовательской лаборатории доктора Хорна», вблизи Парижа, «на освобождающееся вакантное место лаборанта–исследователя, в зависимости от результатов труда, с перспективой роста до уровня главного научного сотрудника».

Эрика получила одобрение от Курта, касательно переезда в Париж и выхода на работу. Отправила профессору Хорну по почте согласие приступить к обязанностям. Дождалась от него приглашения к назначенному сроку.

***

Совсем скоро «француженке» Эрике Стюард предстояло вернуться на «историческую родину», в Париж. Строить карьеру, зарабатывать деньги. Если повезёт, создать семью. Амалия волновалась. Проведённые детские и юношеские годы во Франции оставили тяжёлые воспоминания. Но на переезде настаивал куратор – Курт, с которым её связывали обязательства. Также ей были не безразличны перспективы работы в лаборатории Хорна: высокий заработок, надежда состояться в профессии и возможность заниматься научной деятельностью.

Всё складывалось, вроде бы, неплохо. Было одно «но», тяготившее душу. Тень отца – Эммануила Гарвинга. Амалия не верила, что её любимый папа мог кому–то причинить вред. Она считала, что его не справедливо осудили, казнили и думала, что он пострадал, будучи невиновным.

Дочь профессора Гарвинга не могла и не хотела себе представить, что её отец – добрый, любящий, заботливый человек, мог кого–то убить. Тем более погрязнуть в преступлениях против человечности. Ей вспоминалось, как он подкармливал бездомную собаку. Подобрал маленького грязного котёнка и принёс домой. Котёнок вырос и превратился во всеобщего любимца, важного кота, по прозвищу Гамлет.

Перед тем как направиться на постоянное место жительство в Париж, Амалия решила посетить ГДР6. Пройтись по набережной Эльбы, «Старому городу», Цвингеру, дворцу саксонских курфюрстов и королей, Дрезденской галерее. В ожидании встречи с родным городом, она с трепетом пестовала мысль о возможности побывать там, где прошло её детство, она была счастлива.

«Вдруг мне удастся что–то узнать об отце? Встретить человека, который расскажет, что мой папа не виновен… Я приложу все усилия, чтобы собрать доказательства невиновности отца и спасу его честное имя!» – мечтала девушка. Захлестнувшая волна надежды и радости озарила душу.

Амалия уволилась с кафедры биохимии Гамбургского университета. Сложила вещи в свой старенький Фольксваген и отправилась к новой жизни в Париж, через любимый город Дрезден.