Читать книгу Ныбуты. Книга 3. Сквозь стекло - Ольга Власова - Страница 6

Елена подошла к зеркалу, чтобы поправить прическу и увидела, как Гурген подошел к хозяину заведения. Невысокий сухонький мужчина был одет в такой же бархатный костюм, как и его сын, и лаковые ботинки. Обувь старый ювелир заказывал уже много лет у одного и того же мастера, который делал выше не только каблуки, но и изготавливал особую стельку, и та, хоть на немного, но увеличивала рост господина Эманова. Хотя Гурген и производил с виду очень уверенного в себе человека, но рядом с крупными людьми ему хотелось выглядеть более внушительно. Ни поправиться, ни вырасти он уже не мог, и поэтому нашел другой способ прибавлять себе несколько сантиметров. Со стороны это выглядело почти незаметно, но старому ювелиру казалось, что он выглядит более солидно. В детстве маленький рост ему сначала не мешал, потому что все старались опекать его, но когда подошла пора влюбляться, то оказалось, что девушки, которые ему нравились не видели в нем достойного кавалера и отдавали предпочтение высоким плечистым парням. Гурген, обладающим гибким умом, именно тогда и придумал обувь, за которую ему приходилось переплачивать вдвое дороже, чтобы становиться значительнее в глазах окружающих. И хотя первые красавицы так и не снизошли до молодого человека, работающего в то время подмастерьем у ювелира, но обычные девушки не гнушались знакомством с ним, и у него появился выбор невест, из которых он и выбрал свою Флору. В молодости жена Гургена была стройной, как лань, и обладала миловидным лицом и большими карими глазами, которые смотрели на мир с некоторой опаской. Флора росла в семье, где всем заправляла старая Шушан, а которая была матерью ее отца. Сгорбленная маленькая женщина обладала недюжинной силой воли и убеждением в том, что в доме должен быть один хозяин чьи функции она возложила на себя, не спрашивая на это разрешения домочадцев. Сухонькую старушку во всем слушался ее единственный сын и его жена, а уж про детей и говорить было нечего. Флора была старшей дочерью Унана и Анаид, и поэтому ее главной обязанностью в доме было присматривать за младшими. Те часто шалили, и за их проказы доставалось ни в чем не повинной Флоре, которую лишали воскресных прогулок с подругами. Когда девочка была помладше, то она часто расстраивалась из-за этого, но потом привыкла к тому, что редко встречается со сверстницами. В каждой семье в той местности, где родилась Флора держали коз, и нужно было с утра отводить животное на пастбище, а вечером забирать его. Когда подходила очередь Флоры, то она всегда с удовольствием выполняла это поручение, потому что тогда ее на целый день освобождали от присмотра за детьми, и она могла задержаться на пастбище, объясняя это тем, что искала сочную траву для животного. В разные годы количество коз в семье старой Шушаны менялось в зависимости от нужд семьи. Хоть дела у Унана и шли хорошо: он был прекрасным гончарным мастером, но его матери всегда казалось, что в доме должен быть больший достаток, чем мог обеспечить ее сын. Поэтому Анаид, занималась хозяйством и огородом, а в зимние вечера изготавливала домотканые разноцветные половики, которые потом Шушана продавала на ярмарке. В одну такую поездку старуха и взяла пятнадцатилетнюю Флору. Это была предпасхальная торговля, которая шла очень бойко, и довольная старуха отпустила внучку пройтись мимо рядов. Девушка шла медленно, рассматривая товары и людей, который их покупали, и остановилась около продавца зеркал. Плечистый высокий черноволосый мужчина прохаживался то вперед, то назад, ожидая покупателей, и когда Флора остановилась возле его прилавка, сразу начал расхваливать свои зеркала, показывая девушке, и одно, и другое. Флора, не привыкшая к такому вниманию, вся зарделась и, чтобы не выдавать своего смущения, взяла в руки зеркало, которое ей протянул продавец и посмотрелась в него. Она не заметила, что солнечный луч отразился в зеркале и ослепил на мгновение молодого человека, который шел сзади нее. После того, как юноша вновь обрел зрение, он осмотрелся кругом, чтобы найти причину внезапной слепоты. В это время Флора обернулась, и их взгляды встретились. Позже Гурген будет говорить, что девушка ослепила его своей красотой, отразившейся в зеркале, но это будет спустя несколько месяцев, а в тот момент он посмотрел на миловидную покупательницу, улыбнулся и подошел познакомиться. Через час они расстались и встретились снова через полтора месяца. Молодой человек за это время узнал подробно о семье Флоры и о самой девушке, а той было и невдомек, что вторая встреча на ярмарке была уже не случайна, а просчитана дальновидным Гургеном, которому хотелось взять в жены скромную и работящую девушку. У молодого Эманова были далеко идущие планы, но из-за того, что у него не было первоначального капитала, его мечта о магазине ювелирных украшений и большом доме с колоннами могла растянуться на долгие годы. Поэтому ему нужна была девушка непритязательная, которая поддерживала бы мужа во всех начинаниях. Флора, как нельзя лучше подходила на роль его жены, да к тому же имела приятную внешность. У молодого человека было на примете еще две невесты, но одна была единственной дочерью у родителей и Гурген боялся, что та не будет ему поддержкой, потому что привыкла, что во всем слушаются только ее, а у другой был крючковатый нос, что придавало ее лицу зловещее выражение. Когда Эманов решил, что Флора подходит ему больше других, то он начал действовать и для начала решил подружиться со старой Шушанной, голос которой был решающим. Для этого ему пришлось устроиться на пару дней продавцом корзинок. Его торговое место было рядом с бабушкой Флоры, и ему не составило большого труда сначала познакомиться со старой женщиной, а потом стать ей полезной. Всю дорогу до дома старуха вспоминала угодливого молодого человека, который не только уважает старость, но и имеет талант продавца. Когда на осенней ярмарке Шушанна снова встретилась с Гургеном, и он заговорил о сватовстве ее внучки, то старуха хоть и приняла это без восторга, но и не отказала бойкому юноше. Старая женщина, которая могла держать весь дом в своем подчинении, сразу заметила у молодого человека желание и возможности добиваться своего, и поэтому решила в свою очередь тоже побольше разузнать о нем. Старшую внучку хоть и держала она в строгости, но совсем не желала ей худшей доли.

Несмотря на то, что молодой Эманов был древнего армянского рода, жили они с матерью небогато, потому что отец спустил все состояние. Мужчина был большим поклонником певички из местной ресторации, и когда однажды он не вернулся домой, то мать Гургена с облегчением вздохнула, потому что от мужа она не видела ни любви ни денег. Благородной женщине приходилось подрабатывать прачкой, чтобы кормить двух детей, и мальчик знал цену деньгам и уже вскоре задумался о поиске работы. Сначала он устроился в подмастерье к жестянщику, но быстро понял, что это не его стезя и, когда дальний родственник матери ювелир Аракел предложил пойти к нему в ученики, то Гурген, не задумываясь, перешел к нему. Старинный род князей отложил отпечаток на юном Эманове, и тому не составляло никакого труда выбирать из ювелирных изделий лучшие. Мальчик немного рисовал и часто делал зарисовки того, что можно было сделать из благородного металла и драгоценных камней. Старый Аракел очень быстро стал доверять своему ученику работу, которую раньше выполнял только сам. Гурген вскоре стал правой рукой хозяина, и получал достаточно денег, чтобы жить с матерью, не шикуя, но и не экономя каждую копейку. Молодому Эманову нравилось то, чем он занимался, только с каждым годом ему все труднее и труднее было работать под началом Аракела, у которого дела шли неплохо и поэтому он не менял консервативных взглядов на изготовление новых изделий. Гурген хотел бы открыть свою маленькую мастерскую, но для этого нужен был солидный капитал. Драгоценные камни и благородные металлы стоят намного дороже, чем железо для работы жестянщика, и поэтому одних много, а других единицы. Юноша решил во что бы то ни стало открыть свое дело, и для этого откладывал понемногу каждый месяц. Мать очень гордилась своим сыном и изо всех сил старалась помочь в осуществлении его мечты, стараясь на всем экономить.

Целеустремленность молодого Эманова была по душе старой Шушане и, когда тот пришел узнавать о том, может ли он посвататься к Флоре, то услышал положительный ответ, правда, с оговоркой, что должен подождать, когда девушке исполнится семнадцать лет. Эти полтора года Гурген брался за любую работ, у чтобы откладывать теперь еще и на свадьбу. Когда наконец он пришел в дом к своей невесте, чтобы попросить ее руки у родных, то преподнес ей серебряное колечко, которое сделал сам. Флоре было приятно, что молодой человек старинного рода сватается к ней, но кроме дружеских чувств она к нему ничего не испытывала.

Через полгода сыграли свадьбу и Флора переехала в большой дом Эмановых, где жили его мать и младшая сестра, которой на тот момент было столько же лет сколько было и ей, когда она впервые увидела Гургена. Не избалованная девушка пришлась ко двору, и вскоре женская половина Эмановых не представляла, как раньше обходилась без услужливой Флоры. Вскоре и к младшей сестре Гургена начали присылать сватов, и старший брат на правах главы семьи старался выбрать лучшего. Но, к несчастью, через их городок проезжал господин, который увидел сестру Гургена, похожую в то время на нежный бутон лотоса и влюбился в нее. Как ни старался отговорить старший брать свою сестру от необдуманного шага, но та заявила, что выйдет замуж только за Рубена, который обещал девушке и ее родным, что счастливее ее не будет никого на всем белом свете. Гурген, как и старая Шушана хотел поставить сроки, после которых можно было играть свадьбу, но молодые заявили, что им не нужны пиршества и, быстро обвенчавшись, уехали на родину мужа. Когда через семь лет Зара вернулась в дом матери с новорожденным на руках, в семье Эмановых никто этому не удивился и, только досаждали сплетни соседей, которые так или иначе доходили до их слуха. Вскоре на семейном совете решили уехать из этого города подальше от любопытных глаз, и Гурген начал узнавать куда лучше им было бы отправиться. Умный Эманов понимал, что дело, которым он хотел заниматься будет процветать только там, где люди смогут позволить себе дорогие украшения и, поэтому у всех проезжих купцов расспрашивал о том, где был бы богатый край. Гурген долго все взвешивал, прежде чем пуститься почти на другой конец земли, но потом он ни разу не пожалел о том, что приехал в этот суровый край. Суммы денег, которая появилась после продажи дома в родном городе хватило на хороший участок земли, небольшой домик и материал, нужный для работы. Сначала Гурген делал простые вещицы, которые у него покупали местные горожане, но потом пришел заказ на ювелирное украшение, и мастер постарался вложить туда всю душу. Покупателю понравилось изделие, и он начал расхваливать Эманова всем своим знакомым. С этого момента Гурген привлек свою сестру к изготовлению простых вещиц, а сам занялся творчеством. Теперь долгие ночи были полны смысла жизни, потому что к появлению каждого изделия он относился, как к рождению ребенка. Смог бы он чего-нибудь добиться, если бы дети у него появились раньше – Гурген не знал. Часто великие матера или не имеют потомков или бывают неважными родителями, а господину Эманову предоставился тот уникальный случай, когда он смог вырасти в мастера, а потом на себе ощутить и понять, что никакие творения в мире не могут сравниться с рождением человека, который является продолжателем твоего рода. Флора с мужем уже давно смирились с тем, что у них нет детей. Они радовались тому, что есть племянник от непутевого супруга Зары, и относились к нему, как к родному сыну. Жена Гургена не сразу и поняла, что беременна, потому что первые месяцы все было, как обычно. Говорят, что дети, которые очень хотят родиться, могут не выдавать себя вплоть до родов. Видимо такой случай был и у Эмановых. За полнотой Флоры не было видно округлившегося живота, и чувствовала она все это время превосходно. За год до этого умерла мать Гургена, и когда родилась девочка, то новоиспеченная мать предложила назвать ее как и бабушку, но Эманов расценил это как вмешательство в загробную жизнь, и малышке дали другое имя. Сына Гурген хотел назвать Амазасап – «Победоносно идущий защитник», но вместо этого все называли мальчугана-любимым, и когда через месяц записывали в книгу о рождении, то отец провозгласил, что младший Эманов будет именоваться Давидом. К рождению детей у Гургена уже был достаточный капитал, и он начал строительство дома, о котором так давно мечтал. Восточная натура требовала широкого размаха, и поэтому он заказывал только самое лучшее, надежное и дорогое. Несмотря на то, что все семей, ство ютилось в том же небольшом домике Гурген даже не собирался спешить, чтобы переехать в просторный дом. Когда детям исполнилось три года, мечта всей семьи осуществилась и у Эмановых началась новая жизнь. Дело Гургена после переезда только расширилось, и вскоре ювелир стал одним из самых богатых людей в округе. Это была долгая дорога к успешной жизни, и только родные и близкие могли знать, как непросто складывались обстоятельства, которые могли бы быть препятствием, а на самом деле были ступеньками для восхождения к благополучию. Гурген был благодарен своей семье за то, что они не роптали все это время, а во всем его поддерживали, но в силу своей сдержанности и боязни сглазить то, что они имеют, мужчина старался держаться так, как будто ничего в его жизни особенного не произошло. Скромные Зара с Флорой и не требовали от него ничего. Сестра была благодарна за то, что брат ни разу не упрекнул ее тем, что она ушла от мужа с маленьким ребенком, а Флора со временем очень полюбила своего мужа, который не говорил громких слов, но все делал для того, чтобы семья ни в чем не нуждалась. Она видела его преданные глаза, и мудрой женщине было достаточно того, что читала во взгляде. Видимо за эту простую любовь наконец и они получили неожиданный подарок—прелестных двойняшек, которые смущали разум отца и согревали душу матери. Кто-то сказал, что женщина с детьми подобна духам, которые оставляют после себя длинный шлейф аромата. Когда Флора вкусила радость материнства, то, скорее всего у нее был терпкий древесный запах с нотками ванили, которая просветляет разум и делает человека мудрее.

Когда Гурген отошел от них, то она уже спокойно смогла говорить с Луизой о детях, искоса поглядывая на мужа, который остановился около дядюшки Унто.