Читать книгу Последний первый квест. Расставляя многоточия - Ольмар Эштон - Страница 4

После краткого совещания было решено хоть немного оглядеться в селении, к извечным русским «Кто виноват?» и «Что делать?» договорились вернуться позже. Сейчас стоило попытаться аккуратно войти в контакт с окружающей действительностью. Стаса, как единственного хотя бы что-то понимавшего в изменившейся реальности, выбрали проводником и переговорщиком.

– Думаю, сначала нужно в храм зайти, мы же паломники как-никак. Нанесём визит, отметимся, иначе вся легенда коту под хвост, – Стас, оглядываясь, пытался сориентироваться на местности.

– Ты хоть примерно представляешь, куда идти надо? – поинтересовался Тимоха.

– Всё просто, народ. Самое высокое и красивое здание в любом городе или деревне – это храм, перепутать невозможно. Ну, это в игре так. А тут… О! Во-о-он шпиль, видите? Стопудово то, что нам надо.

Недолго попетляв по пыльным улочкам деревни, друзья – под непрекращающийся бубнеж проводника о том, что в игре таких строений точно не было – подошли к храму.

Достаточно высокий (в сравнении с окружающими его зданиями) дом местных богов отличался мрачной готической строгостью. Само по себе чуточку приземистое и излишне массивное, здание красовалось высокими и стройными колокольнями, тянущими свои шпили к небу. Ребята, озираясь, вошли в храм. В глубине его, у алтаря, стояла группка священнослужителей, что-то негромко обсуждавших. Лёха подтолкнул замешкавшегося Стаса.

– Давай, благородный Стасиус, действуй. Быстро все решаем и валим. Жрать уже охота – сил нет!

Стас распрямил плечи, одернул не обмявшуюся ещё как следует по телу одежду и уверенным шагом двинулся в сторону священников.

– Благородные паломники из славного города Адена спешат засвидетельствовать своё почтение благочестивым служителям Великой Эйнхазад! Спешим присоединиться к вашим высоконравственным молитвам, высокочтимые! И пожертвования бы поспешили принести, и дары! Дары же наши столь обильны и драгоценны, что не решились мы носить их с собой. Позже мы непременно почтим ими Великую Богиню. И верных и благочестивых Её служителей также.

Священники разом замолчали и с таинственными улыбками на лицах уставились на Стаса, увлечённо продолжавшего что-то вещать по поводу даров, их объемов и сроков принесения всего описанного. Речь оратора была щедро пересыпана эпитетами и гиперболами, изобиловала художественными повторами и прочими приторностями, а уж пафос произносимого не мог измериться ничем.

– Приветствуем благородных паломников, – дождавшись паузы в Стасовых славословиях, произнес самый солидный и богато одетый из присутствующих в храме священников. – Не ты ли зовешься Стасиусом, отважный и велеречивый юноша? Правильно ли мы истолковали видение, посланное нам Великой Матерью Эйнхазад?

– Ага, как же! – ухмыльнулся Лёха и шепотом добавил. – А трансляторами видения были не иначе как Лодар сотоварищи!

– Истинно так, благочестивый Биотин, истинно так! – Стас не собирался сбавлять обороты. – Велики премудрость и могущество нашей Великой, премудрой и…э-э-э… могущественной Богини! И ваша премудрость также велика. И могущество.

Варежка, имевшая в табеле честно заработанные пятерки по языку и литературе, прыснула в кулак, не вынеся такого надругательства над словесностью, и громко откашлялась.

– Мы благодарим мирных паломников за почтение, проявленное к Богине! – за всех высказался главный жрец. – И за будущие дары для нашей Великой и… э-эм… могущественной Эйнхазад. И для Её скромных служителей. Ждем вас завтра в полдень на праздничном молебне. А сейчас идите с миром, благородные путники. Да пребудет над вами благословение нашей Великой Матери!

– Да пребудет над нами! И над вами! И над вами пусть также пребудет! И над всеми нами! – Стас, раскланиваясь, попятился.

Ребята, не дожидаясь особого приглашения, прошмыгнули один за другим сквозь стрельчатую арку на выход. Стас вышел из храма с каменным лицом и, ни на кого не глядя, зашагал по улице.

– Если хоть одна морда заржёт – вызову на дуэль, – не оглядываясь, процедил сквозь зубы отважный и велеречивый паломник. – И порешу нафиг по всем правилам местного ПвП.

– А никому и не смешно, между прочим, – стараясь сохранить серьёзное выражение лица, заявила Варя. – Все, наоборот, весьма озабочены. Где дары брать будем, благородный Стасиус? Может, на Большого Жаба сходим? За яво, говорять, де-е-енех, к примеру, даю-ю-ють!

Ребята, больше не сдерживаясь, захохотали в голос, громко, искренне, до слез. Нервное напряжение последних часов, державшее всех в невидимых тисках, медленно, но верно, уходило.

Отсмеявшись, друзья двинулись по знакомым уже улочкам к центру деревни. Хотя, к слову, как раз деревней поселение не выглядело. Городок, городишко даже, но никак не деревня. Кругом стояли каменные дома, хоть и одноэтажные, но добротные. Улицы, пусть и порядком запылённые, были чистыми. А в центре поселения присутствовал объект, который никак не ассоциировался со словом «деревня» – большой, играющий радугами брызг, фонтан.

– А скажи-ка, Стасян, – присев на бортик нестандартного деревенского украшения, подал голос Тимоха. – Есть ли в этом селище какой-нибудь барчик? Или кафешка? Ну, или, на худой конец, таверна?

– В «Линейке» кабаков не было точно. Ни в городах, ни в деревнях. Даже вывесок не было… А там, где мы сейчас… – Стас задумался. – Оно, конечно, да, очень всё похоже на игру. НПС, география, кажется, тоже. Но и не похоже всё. Деревня совсем другая. Фонтана тут отродясь не было, только монумент какой-то стоял… И вообще! Игруха, между прочим, корейская. Кто-нибудь заметил тут представителей этого народа? Не? А язык? Как мы их всех понимаем?!

– Ну да… Крестьяне эти дебильные! Такое впечатление, что из каких-то дремучих лесов выпали! «Ихние»! «Яво»! «Скочит»! – пробормотала Варя.

– О, и Жаб этот опять же. Были такие в «Линяге». Пятого левела животины, даже нубы их с одного плевка убивали, а тут аж вшестером пошли сражаться. Чушь какая-то!

– Лё-ё-ёш! – заныла Яська. – Я есть хочу! И домой!

– Цыц, мелкая, подожди. Дай взрослым людям мозги в кучу собрать.

– Кстати, о взрослости, – встряла в разговор Алёнка. – А чем вы, взрослые люди, будете в кабаке рассчитываться, даже если найдете таковой? Что тут за валюта? Какой у неё курс к рублику, а? То, что мы куда-то вляпались – несомненно. Вот только нам в этом «вляпанстве» надо как-то существовать. Я побираться не собираюсь!

Все разом замолчали, понимая, что девушка права, и с немым вопросом в глазах посмотрели на Стаса.

– Пфф! Нашли эксперта! – хмыкнул парень. – Тут я не намного больше вас знаю. Игровая валюта – адены. Помимо этого бывают всякие древние монеты, квестовые там или ещё какие, и всякие внешне похожие плюшки на отдельных серверах. Как тут с деньгами обстоит, я знаю не больше вашего. Нужно что-то думать.

– Фигли думать – прыгать надо! – Тимоха почесал в затылке. – Есть тут что-нибудь типа ломбарда? Или ювелирной лавки? Всяко найдем что на что обменять.

– Ломбардов нет. Есть рынки, магазины. А лучшими барыгами в «Линейке» всегда гномы были. Может к ним махнуть? Склады тут где-то недалеко должны быть. Да и кузня тоже… Учёно выражаясь, резюмирую – чего делать-то будем? Может, квест какой взять? В начальных локациях с этим просто…

В ходе недолгой перепалки, сдобренной щедрыми: «Голицын, не тупи!», «Тимоха, не гони мобилы в обмен пускать!», «А на сегодня колбасы и сыра ещё точно хватит, остальное пропало на этой адской жаре», «Лё-ё-ёх, я есть хочу!», «А может ну его нафиг? Может, разглючит с минуты на минуту?», группа пришла к выводу, что стоит разделиться. Тимоха, переглянувшись с Лёхой и Алёнкой, молча взял Варежку за руку и увлек её в лабиринт деревенских улочек. Голицыны и старшая Зимняя отправились в противоположную сторону. Стас, проводив взглядом уходящих одноклассников, остался у фонтана.

***

Примерно через три часа почти вся компания собралась на том же месте, отсутствовал только Стас.

– Ну, чего? Стасяна ждать будем или уже можно начинать доклад? – Лёхе явно не терпелось похвастаться результатами. – Семеро, как говорится, одного не ждут. Даже если семерых всего пятеро. Кто начнёт?

– Кабак мы с Варежкой нашли, да не один. Оба тут недалеко. Тихий ужас оба. И рынок имеется, там тоже можно раздобыть перекусить. По ценам сориентировались, – ответил Тимофей. – Докладай давай… тьфу блин, нахватался!.. Рассказывай, Лёх, что у нас с наличностью.

– Нифига твой Лёх не умеет дела вести, – встряла Алёнка. – Если бы не мы с Яськой, было бы у нас сейчас аденов только на пару бутербродов с просроченным маслом. И то не для всех.

– Ага! А кто тогда Вильфорду за бешеные бабки впарил наши с Тимохой эксклюзивные мечи из люминтия, а? – обиделся Лёха. – И ваши с Варькой «волшебные» жезлы из уникального резиниума?

– А как же неизвестные здешним коллекционерам монеты из таинственных сплавов?!

– А что скажешь насчет зажигалки?!

– Блин! Да если бы не моя косметичка, фиг бы чего вообще в кошельке появилось!

– Как малые дети, ей-богу, – Яська скептически оглядела подростков, закидывающих друг друга аргументами. – Варь, они всегда такие? Или только когда зрители есть?

– Нормальное явление, Ясь. Покричат и угомонятся, – успокоила Варежка. – Сколько денег-то наменяли? На пару дней хватит?

– Не знаю, на сколько дней хватит. Сколько смогли, столько и добыли. В кошельке две с чем-то там тысячи аденов.

– А ну, брэк, господа менялы! – повысил голос Тимоха. – Всем участвовавшим в добывании налички будет выделена призовая кружка местного кваса! Пьющие могут затребовать бонусное пиво!

– Я не участвовал, но пива, к примеру, очень хочется, – громко сопя, включился в разговор запыхавшийся Стас. – К кому обращаться?

– Эк ты удачно зашел, благородный Стасиус, – хитро улыбнулась Варежка. – А, судя по духу, тобой распространяемому – ядрёному и сугубо чесночному да мясному – еда тебе вовсе не потребна. А только питие, дабы усугубить употребленное ранее. Блин. Отрубите мне кто-нибудь язык!

Дух, распространяемый благородным Стасиусом, и впрямь был весьма силен и сподвигал на расспросы.

– По законам жанра все заговорщики, а также растерявшиеся от впечатлений путешественники по мирам должны делиться мыслями, сидя в средней руки таверне, – сыто икнул лжевыпускник Академии Хардина. – Тимох, а куда пойдем? В «Охотничий закуток» или в «Пьяную дриаду»? Я – за последнюю, там закусь подешевле будет. Да и дриады тамошние… весьма и весьма, я б сказал…

Вся компания с удивлением уставилась на Стаса. Судя по всему, юркий одноклассник занимался не только привязкой окружающей действительности к известной исключительно ему игровой реальности. Он, опережая друзей, уже, кажется, начал врастать в неё и получать от процесса врастания немалые профиты.

– Ну, чего смотрите? Двинулись, что ли? – не ожидая реакции компании, Стас развернулся и направился в одну из разбегавшихся от центра деревни тесных улочек.

«Пьяная дриада» была ровно такой таверной, которая представляется большинству при упоминании слова «таверна». Закопченные потолки и стены, пол, устланный несвежей соломой, массивные, выскобленные добела столы, тяжелые скамьи, занятые посетителями.

Рассевшись за угловым столиком, стоявшим почти впритык к пустовавшей невысокой эстраде, компания, не сговариваясь, обратила взгляды к проводнику.

– Ну, рули, что ли, велеречивый юноша…

Стас, вольготно раскинувшись на скамье, щелкнул пальцами:

– Альтерия, прими заказ у благородных паломников! Да шевелись, шевелись, дорогуша! Не каждый день в ваше заведение заходят друзья благочестивого Харриса!

Подошедшая к столику Альтерия была немного грузна, чуточку грязна и весьма грозна.

– Деньги-то имеются у благородных паломников? Или как благочестивый Харрис в долг на седьмицу брать будете? Дык окромя гномов и магистра никому в долг не даём! Гномам даём – потому что никогда в долг не берут, а Харрису – потому как иногда отдаёт! А вы не гномы и не Его Священство! Деньгу покажь! А иначе Огриса кликну, в сам раз кстати будет!

– Это, что ли, та самая, которая весьма и весьма дриада, о которой ты молвил, благородный Стасиус? Ну и вкус у тебя, дружбаня! – хихикнув, включился в диалог Лёха. – Милая Альтерия, я сражён! Вы таки – подтверждаю! – весьма и весьма! Не соизволите ли принести нам меню, пожалуйста?

– Не дури мне голову заморскими словами, паломник. Ежели денег нет, то так и говорите. Воды уж забесплатно налью, как добрым знакомым магистра Харриса, – язвительно сказала официантка, с издевкой взглянув на Стаса. – Потому как что-то пока не велело мне Его Священство ваши траты на его счёт записывать.

– Да есть у нас деньги, есть! – Лёха брякнул на стол увесистый мешочек, глухо звякнувший содержимым. – Чем у вас тут заморских гостей кормят? Тащи всё самое вкусное, без всяких меню.

Официантка, оценив размер кошеля, удовлетворенно хмыкнула и, развернувшись, неспешно двинулась в сторону кухни. Через несколько томительных минут стол был заставлен разнообразными блюдами. Все выглядело и пахло на удивление вкусно и необычно. Проголодавшиеся подростки расхватали еду по тарелкам и принялись утолять нагулянный аппетит.

– Ну-с, прошу высказываться, – одолев первый голод, Лёха поудобней устроился на скамье. – У кого какие мысли по поводу сложившегося положения?

Варя переглянулась с Тимофеем, старательно дожевывавшим кусок мяса. Парень старательно заработал челюстями и указал на Варежку полуобглоданным рёбрышком: мол, рассказывай сама.

– Всё пока очень непонятно. Мы почти всю деревню обошли. Высматривали, как и договаривались, любые признаки того, что мы в реалити-шоу. Во всём селении ни кусочка пластика, ребят. Ни пластика, ни резины, ни проводов, ни спрятанных камер. У местных ни часов, ни электричества, ни вообще хоть сколько-нибудь технологичных штук не замечено. Глушь и средневековье.

– И туалетов общественных нет нигде, – проворчал с набитым ртом Тимофей. – Заморились кусты подходящие искать.

– У нас то же самое. Не только в смысле туалетов, а вообще, – взялась отчитываться за свою группу Алёнка. – Мы, правда, по лавкам особо не ходили, больше у барыги этого гномовского проторчали. И вот, что я скажу, народ. Вы, конечно, можете меня закидать тапками, но гном Вильфорд – это не человек, переодетый гномом Вильфордом. Не знаю, кто он, но не человек – это точно.

– С чего такой вывод? – поинтересовался справившийся, наконец, с мясом Тимоха. – Ты у него, что ли, кровь на анализ брала, чтобы на человеческость проверить?

– У кого-нибудь не завалялось ли в кармане российской монетки? Поищите, а то мы все свои на местное бабло поменяли.

Тимоха полез в рюкзак, выудил оттуда свои джинсы, ощупал карманы и бросил на стол несколько монет.

– Будем ставить опыт на тебе, благородный Тимофелий, как на самом большом и сильном, – усмехнулась Алёнка. – Стасиус и Алексиан несколько дрыщеваты против тебя.

Лёха и Стас пропустили колкость мимо ушей, всем было интересно, что хочет продемонстрировать девушка.

– Выбирай любую, Тим. А когда выберешь – попробуй согнуть пополам. Любым способом.

Тимоха хмыкнул. Выбрал десятирублевую монетку. Попробовал согнуть. Еще раз попробовал. Опёр монету ребром о стол и попробовал снова. Недовольно отбросил её. Взял пятирублёвку. Та, будучи несколько большего размера, казалась уже не такой малюткой в больших и сильных руках. Многократные и разнообразные попытки хоть как-то изменить форму монеты не привели ни к какому результату.

– Чего и следовало ожидать, – как-то обречённо усмехнулась Алёнка. – А Вильфорд согнул денежку. Двумя пальцами. Согнул, не особенно напрягаясь. Наоборот, я бы даже сказала, совсем не напрягаясь.

– Точно! Было такое! – Лёха удивлённо почесал в затылке. – А я и внимания не обратил. Может быть как раз потому, что он это сделал легко и спокойно. Вот же ж блин… А в нём же росту – метр с кепкой. И на карлика не похож, те непропорциональные какие-то. А Вильфорд… он… ладно скроенный, что ли. Хоть и квадратный чуток, пузатый, но правильный какой-то. И по всему выходит, что сильнее тебя, Тимох, хоть по виду ему сто лет в обед.

– А может у нас у всех глюки, а? – тоскливо подала голос Яська. – Может мы съели вчера чего-то не того? Мне вечером, между прочим, жаба в кустах померещилась. Здоровенная.

– Мне тоже, – нахмурился Лёха. – А до этого заяц.

– И я кролика видела, – призналась Варя. – Думала, что от жары привиделось.

– Чудесно. Массовая галлюцинация. Причем у каждого участника галлюцинации имеются галлюцинации собственные. Чушь, народ. Так не бывает. Так детально, с участием всех органов чувств – нет.

– С ума поодиночке сходят! Это только гриппом все вместе болеют! – спародировала известного мультяшного героя Алёнка, поправляя на носу воображаемые очки.

– Ну, для успокоения каждый присутствующий может убедить себя в том, что он сейчас лежит под присмотром докторов на больничной койке, а мы все ему кажемся, – Стас, ни на кого не глядя, перебирал пальцами, как-то хитро скрещивая их. – Да, можно поступить и так. А можно попробовать поверить в невозможное.

– Есть многое на свете, друг Горацио… – пробормотала Варежка.

– Вот-вот, и я о том же. Самая первая мысль обычно и является самой правильной. Лёх, ты помнишь, о чём сказал, когда мы только сюда пришли? Кажется, мы попали. Параллельный мир, соседняя страница, альтернативная реальность – называйте, как хотите.

– А как же тогда с «Линейкой» быть? Тут же всё, как в игре! – нахмурилась Алёна. – Гномы, Жабы, жрецов ты, Стас, всех по именам знаешь, города все как в игре, так?

– Так, да не так. Такое создается впечатление, что разработчики как бы подглядывали в этот мир. Что-то рассмотрели хорошо, что-то не очень, что-то вообще за кадром осталось. Я как-то по телеку передачу смотрел, так там один тип часа полтора распинался о том, что вокруг нас несчитанные миллиарды миров существуют, только не соприкасаются с нашим. И, мол, особо продвинутые личности могут видеть, что в этих мирах происходит. Но далеко не все, типа, делают это сознательно. Кто-то во сне, кто-то называет это своей фантазией, а потом, основываясь на полученных таким путем знаниях, пишет книги. Если умеет. А тех, кто видит хорошо и отчетливо, а потом сдуру этой информацией делится именно как видениями… Как раз такие экземпляры в дурку и попадают. Психиатрам сложно доказать, что существует настоящая магия или, например…

– Рептилоиды, – прыснула Алёнка.

– Не знаю насчёт рептилоидов, – задумчиво произнесла Варя. – Но вот у Головачёва читала о чём-то похожем. Он там очень подробно объяснил, что в Веере Миров реализованы все, абсолютно все модели реальностей – от сказочных, с настоящей Бабой Ягой и Кощеем, до совершенно безупречных технологических вселенных. Главный герой там не только всё знал и видел, но и скакал туда-сюда невозбранно.

– Вот, блин, засада, – Тимофей почесал в затылке и выдал свою версию. – А не может так быть, чтобы, наоборот, – именно фантазия автора и создаёт где-то в параллельном пространстве похожий мир? Игровой там… или книжный…

– Да кто ж тебе, Тимоха, даст однозначный ответ! – Лёха, задумавшись, ковырнул вилкой в зубах, но, встретившись взглядом с прищурившейся Алёнкой, тут же отложил столовый прибор. – Тут ведь как посмотреть, друг мой Романов. Может и твоя идея верной оказаться. Герои-попаданцы всегда, например, понимают местный язык, так? Конечно так, можете не отвечать. Ну, вот мы его и понимаем. Да что язык! Взять хотя бы воздух. Мы же им как-то дышим…

– Помните, как в пятом классе нам Петровна, когда про атмосферу урок был, говорила, что Тутанхамон, если бы ожил в нашем времени, тут же и помер бы сразу. Слишком уж отличается то, чем он дышал, от того, что у нас в воздухе скопилось.

– Правильно, Варюха! И это я еще не вспомнил про всякие вирусы и бактерии, которые на попаданцах и в них самих в параллельный мир приехали! Соответственно, и местные микроорганизмы должны были бы на свеженькое мясцо прикрепиться. Ни у кого ничего не чешется? Не болит? Не колет?

– Сам ты свеженькое мясцо, Голицын! – фыркнула Алёнка. – Ни у кого ничего не чешется! Да и не помню я, кажется, ни одного попаданца, из-за которого бы эпидемия разразилась.

– Ну, так и я о чем! Не обговорил автор мира этот момент – получите свеженький мирок, который не взаимодействует с «новичками» в плане обмена микроорганизмов.

– И про туалеты почти никто не пишет и в игры не встраивает, – хмыкнул Тимоха. – И что мы тут имеем? Нету туалетов-то!

– А кто-нибудь обратил внимание на температуру воздуха? – Варежка обвела всех взглядом.

– А с температурой-то что не так? – поинтересовался Голицын.

– Мы все уже десять раз вспотели как черти. Вон, у тебя, Лёх, до сих пор лоб мокрый, хотя давненько уже в помещении сидим.

– И?

– Да ты на местных глянь! Половина народу в верхней одежде и шапках! И что-то не наблюдается тут перегревшихся, – Варя оглянулась и тяжело вздохнула. – Вляпались, блин…

– Ух ты! Мы и вправду попали?! Это что, теперь в школу не надо будет?! – Яська, сбросив тоскливый вид, даже подскочила на скамье. – Бли-и-ин, хоть бы это не глюки были! Хоть бы не глюки!

– Ну, типа, можешь радоваться, мелкая. Школа теперь точно откладывается. Даже если вокруг один большой глюк, и тебя однажды отпустит. Сама понимаешь – в редкой школе обрадуются ученице, у которой в голове такие качественные замыкания происходят.

Яська радостно взвизгнула, вскочила на лавку, спрыгнула на пол, закружилась, разбрасывая грязную солому.

– Совсем обнаглели гномовские недомерки! – раздалось из-за соседнего стола. – Слыш-ка, братва! Обнаглели, говорю, или как? Ни выпить, того-самого, спокойно, ни чего ишшо. Только оруть и верещать не по делу.

Пятеро мужиков, сидевших за соседним столом, переглянулись. Яська, осознав, что неожиданно становится причиной конфликта, юркнула за спину брата. Притихшие подростки обернулись к продолжавшему выступать лысому оратору.

– Цены деруть, того-самого! И вещицы из ломбарда не выкупить! Столь требуют, что ажно с другами потом не на что доброй наливки выпить! И на девок, слыш-ка, не достает.

Сидевший у стены лохматый амбал пьяно заголосил:

Лысый совершенно немузыкально подхватил:

Мужики заржали в голос. Трое, сидевших спинами к залу, обернулись. Бортынь, Братыш и рыжий дрыноносец Медник смотрели на подростков, недобро ухмыляясь.

– На народные людские деньги по заграничным паломничествам катаются! Шикують, говорю, на общие народные налоговые денежки! А добрых людей ни за что ни про что по мордасам хлешшут! – подключился, заметно шепелявя, Братыш.

– Не пора ли, того-самого, порядки навести? – лысый полез из-за стола.

Лёха с Тимой мгновенно подобрались, поднялись со скамей, готовые встретить раззадорившихся крестьян.

– Поломался лавок ряд – энто Братыш виноват! – проворчал Тимоха, закатывая рукава рубахи.

– То-то Бортынь будет рад, снова в лоб получит он, – попадая в размер, но, не соблюдая рифмы, радостно добавил Лёха.

– А где-нибудь бывают трактиры, в которых не дерутся? – Стас с видимой неохотой поднялся вслед за одноклассниками. – Убогая у автора фантазия!

Кабак довольно загудел, послышался звук отодвигаемых лавок, невольные зрители спешили занять самые удобные места. Народ по углам негромко напевал фольклорное: «Коль в колодце есть вода, значит гном надул туда!». Кто-то из толпы, срываясь на фальцет, выкрикнул странное: «Эльфов – в резервации!», но на оратора немедленно зашикали, и тот, сконфузясь, предпочел раствориться в толпе.

В центре таверны образовалась ясно видимая площадка, пригодная для выяснения межрасовых и прочих отношений. Лёха с Тимой, старательно хмурясь, изображали из себя готовых к бою рубак. Мужики-задиралы, скинув потрепанные кожушки, вполголоса подбадривали себя нецензурными частушками про гномов и остальных нелюдей.

Внезапно по толпе зрителей пробежал испуганный шепоток. Задвигались лавки, загремела падающая со столов посуда. Взгляды всех присутствовавших устремились куда-то за спины готовых к драке подростков. Разгорячившиеся, ещё минуту назад намеревавшиеся почесать о молодых паломников кулаки, здоровые мужики пятились, выпучив глаза и что-то неясно бормоча. Лёха с Тимой обернулись.

– Оскорбившие благородных паломников должны быть наказаны, – Стас взмахнул руками, как-то странно перекрестив пальцы. – Чтобы в другой раз неповадно было!

Между ладоней нахмурившегося парня завертелся маленький смерч, быстро приобретший шарообразную форму. Воздух тонкими, едва видимыми струями вливался в гудящую от внутреннего напряжения сферу, явно усиливая и укрупняя её. Крестьяне пятились. Сфера росла. Рыжий Медник, споткнувшись, взмахнул руками и плюхнулся задом на почти задвинутую под стол скамью, не поместился и рухнул на пол. Стас, невольно среагировав на резкое движение и шум, как-то неловко дернул ладонями, выпуская на волю бушевавший энергией воздушный клубок.

Бутылки, миски, блюда, ложки, солонки и перечницы, стоявшие на столе нападавших, снесло в мгновение ока. Тарелки, влетевшие в стену, разбились, с тихим звяканьем осыпавшись на пол. Воздушная волна вывернула немаленькие крестьянские ножи из рук, со стола, из-за пазух и разметала их, воткнув в деревянные балки потолка в художественном беспорядке. В таверне повисла звенящая тишина.

– Эт-то что тут творится, уважаемые? Что за шум в нашем приличном заведении? – от стойки, раздвигая локтями толпу, двигался невысокий чернявый пузан в поварском колпаке. – Нешто забыл кто об указе старосты про запрет на волшбу в пределах селения?! А ну прекратить немедля, а то стражу кликну да в острог всех загоню! Ишь, развелось колдунов! Совсем страх потеряли?!

Стас развел напряженные ладони, и новый вихрь, не успевший вырасти, развеялся, издав неприличный звук.

– Дык, это! Мы токма шутковали! Слыш-ка, что говорю-то, мастер Гостал? – Лысый неуверенно топтался на месте, с опаской поглядывая на Стаса. – Шутковали мы, того-самого. А токма эти пришлые колдунство творят и в добрых людей магией кидаются!

К пузану наклонилась официантка Альтерия и что-то зашептала ему на ухо.

– Шутковали, говоришь? – Гостал нахмурился, упёр руки в боки и, выпятив вперед немаленькое пузо, попёр на лысого. – А кто благородных паломников, друзей нашего благочестивого магистра Харриса задирал?! А непотребства и похабщину кто прилюдно распевал?! Это кто вам тут пиво разбавляет?! Ах вы, голытьба бесштанная! А ну, пошли прочь отсюдова!

Враз присмиревшие крестьяне, что-то неясно бормоча себе под нос, собирали с лавок котомки и тоскливо поглядывали на торчавшие под потолком ножи.

– А как же с имучеством нашим, того-самого? Колдунством напали, волшбой отобрали, пусть теперя сами достают!

– Благородные паломники, друзья благочестивого Харриса, использовали магию не иначе как для защиты своей чести и… как его там… а, собственного честного волшебного достоинства! Так я говорю? Иль нет? Что скажете, добрые селяне? – Гостал оглядел посетителей таверны. – Что решит староста, брат нашего благочестивого магистра Харриса, ежели к ему на суд зайти? Нешто друзья Его Высокодуховенства могут волшебствовать ради обиды или корысти?! Нет у них такого обычая! А вы – вон! Вон пошли, оборванцы! А имущество ваше в залог останется, в оплату за побитую посуду.

– Дык, это…

– Во-о-он!

Обстановка в таверне несколько разрядилась. Посетители расставляли на место столы, шумно двигали лавки, звали прислужниц, желая запить событие. Новоявленный маг и компания тоже вернулись за свой стол.

– Это что сейчас было, благородный Стасиус? – прищурившись, промурлыкала Алёнка. – Это что, нахрен, за фокусы?

– Да, Стасян, давай, расска…

– Всем ли довольны паломники из славного города Адена? – незаметно подошедший к столу пузатый Гостал стянул с кучерявой головы колпак и почтительно раскланялся. – Я надеюсь, этот глупый инципиндент не обидел друзей Его Священства? Наше скромное заведение всегда готово предоставить для дорогих гостей из столицы самые более лучшие блюда и услуги. Более лучшие, чем все прочие другие остальные. Альтерия, принеси-ка дорогим гостям нашу особую настоечку. Да-да, вот именно ту, хранимую от славного года воцарения императора нашего Баюма, да хранит его Великая Богиня!

Альтерия недовольно скривилась, хмыкнула и пошла в сторону кухни. Через пару минут тщательно сохраняемая для особого случая настойка была разлита по бокалам благородных паломников. Громкий тост Гостала был подхвачен всей таверной.

– За здравие и благоденствие нашего императора!

– За здравие!

– За долголетие!

– Да пребудет над ним сила и благословение Великой Эйнхазад!

Подростки пригубили, закусили. Яська ёрзала на лавке, не в силах удержать в себе обилие впечатлений. Остальные пытались изобразить ледяное спокойствие и подобающее благородным паломникам добродушие и всепрощение.

– Мы обязательно передадим нашему знакомому священнику Харрису, а такоже Верховному священству Биотину ваши извинения, мистер Гостал, – опередив всех, взял на себя обязанности переговорщика Лёха. – А теперь не изволите ли вы изволить оставить нас наедине, дабы чтобы мы могли подумать о случившемся, ибо оно есьмь весьма и весьма. Ибо чтобы…

– Мастер Гостал, велите принести нам попить, – Стас перебил запутавшегося в словесах друга. – Чего-нибудь легкого и освежающего.

– Голицын, не позорь фамилию! Заткнись! – прошипела Яська. – Пфф! Дабы чтобы!

Моментально заткнувшийся Голицын, бестолково и подобострастно улыбающийся паломникам Гостал, а вместе с ними и вся компания обернулись к Альтерии, возникшей как по волшебству у стола. Грузная «дриада», получив заказ, изобразила на лице привычную недовольную ухмылку и в очередной раз уплыла на кухню.

– Мне бы очень не хотелось… – начал Гостал.

– Дайте угадаю, – перебила трактирщика Варя. – Вам бы не хотелось, чтобы мы, путешествуя, рассказывали всем вокруг, что в вашей таверне бьют морду всем, кто симпатизирует гномам. Или с ними путешествует. А наоборот, хотелось бы, чтобы мы всем рассказали, что «Пьяная дриада» – лучшее место для отдыха и приятного времяпрепровождения. Так, мастер Гостал?

– Нет! То есть да, добрая лекарка. Я подумал, что принципиндент уже исчерпан и…

– Забудьте, мастер Гостал. Просто забудьте. И инциденты, и прецеденты. Брат мой паломник, благородный Тимофелий, открой суму свою и подари хлебосольному хозяину что-нибудь полезное. Вон сколько мы беспокойства натворили!

– Брат?! – Тимоха повернулся к Варежке. – А, ну да. Все правильно. Брат сейчас выдаст! Мастер Гостал, вы кофе пьете?

Под вопросительные взгляды трактирщика и вернувшейся с заказом Альтерии, Тима достал из рюкзака несколько пакетиков кофе три-в-одном, прихваченных кем-то на пикник. Официантка, снабженная указаниями, устало вздохнув, в очередной раз сходила на кухню и вернулась с кружкой кипятка. Гостал попробовал странный иноземный напиток, поцокал языком и тут же попытался заключить контракт на закупку заморского дива. С превеликими сожалениями в контракте было отказано, и опечаленный пузан ушел, унося с собой пакетики с волшебной вкусности порошком.

– А могли бы и продать, а не дарить, – проворчала Алёнка. – Благотворители, блин. Денег и так не очень много, а вы эксклюзивные напитки разбазариваете! Вспомнила бы раньше, что кофе есть – не стала бы гномяре свою косметику загонять.

– Всё, проехали, ты и без штукатурки неплохо смотришься, – недовольно поморщился Тимофей. – Рассказывай, Стас.

Как оказалось, паломник Стасиус постарался как можно быстрее свести знакомство с представителями местного духовенства. В качестве объекта сближения был выбран магистр Харрис. Подкараулив его у храма, Стас с помощью нехитрых промоутерских приёмов быстро завязал беседу. В ходе скоротечного визита в «Пьяную дриаду», под стаканчик наливки и легкую закуску, исследователь нового мира выяснил несколько дельных вещей.

– Магами тут не становятся. Ими рождаются. Ну, это, в принципе, как в игре, – рассказывал Стас. – Здесь это называется «сродство магии». А выявляется это «сродство» просто. Когда достигает человек двенадцатилетнего возраста, то идёт прямиком в Школу магов. Там у них кристалл есть, здоровая такая хрень, по виду на хрустальный смахивает. Прикладываешь, значит, к нему руки, а он светиться начинает, если «сродство» имеется. Вот так и определяется, а заодно и запускается местное врождённое колдунство.

– А Его Священство не поинтересовался ли, случаем, отчего это паломник, да еще и выпускник магической Академии, задаёт такие детские вопросы по мироустройству? – удивилась Варя. – Я бы на его месте обязательно поинтересовалась.

– Не, Варька, ему некогда было, – Стас довольно потянулся. – Я ж напролом не пёр. Люди, в большинстве своем, очень любят говорить – о себе, о том, что умеют, чем занимаются. А большинство из обозначенного большинства ещё и стремится дать ценные советы. И все очень любят, когда к их мнению прислушиваются, а советы обещают использовать. Главное – не перебивать. Знай себе кивай, да направляй беседу в нужное русло. А уж под здешнюю наливочку-то у меня не только зачуханный магистр бы всё, что нужно выложил.

Расставшись с Харрисом, Стас помчался в школу магии. Нужное здание располагалось недалеко от деревни. Вошёл, представился паломником, попросил проводить к кристаллу, сославшись на Верховного жреца и магистров. Приложил ладони.

– Он засветился, народ. Он, мать его, засветился!!! – Стас перешёл на восторженный шёпот. – Переливался весь как новогодняя елка!

– А заклинания, Стасик? Как ты колдуешь-то? – Яська завистливо прикусила губу и не сводила со Стаса глаз. – Или от кристалла заклинания передаются?

– Нет, от кристалла не передаются, – парень отхлебнул из бокала, закашлялся. – Ух, ядрёная настойка! От кристалла – нет, а вот из книг магических – да. У Харриса целая библиотека имеется. Не, ну чего вы уставились? Да, в храмовой библиотеке я тоже уже побывал.

– Звиздец, господа, – Алёнка обвела всех взглядом. – Не, то есть, наоборот, всё, кажется, зашибись. Глюки приобретают всё больше заманчивых деталей. Кроме меня есть желающие пощупать магическую хреновину?

– Я! Я хочу! Мне уже есть двенадцать! – Яська вскочила из-за стола, но, вспомнив недавний инцидент, тут же вернулась на место. – Давайте уже пойдём уже, а? Лё-ё-ёш, ну давай пойдем?

– Какая тебе магия, Яська? Ты же гном! – засмеялся Стас.

– Сам ты гном! Я же только похожа! Чуть-чуть. Кажется.

– Ну да, совсем чуть-чуть. Настолько, что нам тут чуть морды не набили из-за твоего гномовского писка. Если бы не я…

– Эу! Полегче! – нахмурился Лёха. – Гномы-негномы – разберёмся. Всё, допили, закусили и пошли. Веди, Стас.