Читать книгу Баку – память, запечатленная в камнях - Орхан Ализаде - Страница 3

Город Баку находится на юге Апшеронского полуострова, на берегу Каспийского моря, в хорошо защищенной от ветров и штормов бухте. Баку является одним из древних городов, экономическим и культурным центром не только Азербайджана, но и всего Ближнего Востока. Вопрос о времени возникновения Баку как населенного пункта и как города до сих пор не уточнен ввиду слабой изученности его в археологическом отношении и скудности источников, относящихся к раннему периоду его истории.

Определяющим фактором в образовании города как социально-экономической категории, как известно, является развитие производительных сил и рост торговли. На этой основе средневековые города Азербайджана обычно вырастали из древних поселений и вокруг крепостей. Некоторые города возникали в связи с эксплуатацией природных богатств местности – медной и железной руды, нефти и соли и других ископаемых. К таким городам относится и Баку, возникший, по-видимому, на месте древнего поселения.

Для выяснения датировки Баку большое значение имеют археологические материалы, обнаруженные на территории старой Бакинской крепости – Ичеришехер и за ее пределами. В предыдущей главе мы рассказали о древних поселениях Апшерона, об археологических находках и наскальных изображениях, обнаруженных за пределами крепости. Археологические исследования и раскопки показали, что город Баку также, как и его окрестности богата археологическими материалами.

Открытие наскальных изображений в окрестных селениях Баку, о котором говорилось выше, чашечные углубления на территории Дворца Ширваншахов, многослойное кладбище с домусульманскими захоронениями в непосредственной близости крепости и археологические находки свидетельствуют о древнейшем поселении эпохи бронзы и античного периода на территории Баку.

Например, на территории у мечети Мухаммеда были обнаружены фрагменты керамических сосудов, изготовленных ручным способом, датированные античным периодом – IV – I вв. до н.э и I в. н.э., и женская статуэтка из серой глины эпохи железа.80 Статуэтка высотой 12 см. и шириной у бедра 5 см. изготовлена в Баку. Голова круглая с отверстиями в форме ушей. Брови, нос и рот изображены вдавленными линиями. Вместо глаз вставлены кусочки голубой глазури. Груди обозначены, руки отбиты. Одежда украшена точечным рисунком. Ожерелье показано вдавленными точками. Ф. Ибрагимов сопоставляя эту статуэтку с подобными статуэтками из глины, обнаруженными на территории Мингечевира и Исмайыллы, датирует ее I – III веками.81 Существует также и другая версия датировки статуэтки, относящая ее к IV – I вв. до н.э. и I в. н.э.82

Такие статуэтки носили культовый характер, и их иногда клали вместе с умершей в могилу. Здесь также были найдены железный наконечник стрелы, фрагменты керамики, большой кувшин, подобный по форме античным амфорам и относящимся к античному периоду, а также две подставки – базы колонн, подобные колоннам больших городских зданий античного периода.83

Античные сосуды были обнаружены и в верхнем дворе Дворца Ширваншахов в 1946 г., во время археологических раскопок, проведенных Левиатовым. Здесь был обнаружен кувшин, форма горловины которого подобна изделиям из Ялойлутепе, датируемого IV – I вв. до н. э. Обнаруженный глиняной сосуд сейчас хранится в Эрмитаже.84

Раскопки в юго-восточной части нынешнего Ичеришехер также выявили предметы позднего античного периода – кувшины и сосуды, датирующиеся I – III вв. нашей эры. Обнаружены также в большом количестве глиняные фляги разных форм, множество фрагментов кувшинов, а также фрагменты дна больших и маленьких сосудов типа мисок и тарелок, орнаментированные полихромной глазурью. Большинство полихромных глазированных керамических сосудов изнутри декорированы врезными, скоблеными и другими техническими методами. Некоторые покрыты марганцовой глазурью. Поверхность большинства полихромных и монохромных глазированных тарелок и чаш была орнаментирована разными рисунками животных и птиц.85

Обнаруженные в крепости керамические изделия отличаются разнообразием форм и богатством декора. Среди находок 1964 г. на северной стороне Девичьей башни имеется оригинальная полихромная глазурованная чаша на низком поддоне, на внутренней стороне которой расположены рисунки пяти голубей, выполненные изобразительной росписью и гравировкой с большим искусством. На стенку сосуда рисунки голубей нанесены симметрично. Они показаны идущими один за другим по направлению часовой стрелки. Тело птиц покрыто густым оперением, ножки маленькие, согнутые в когтях, глаза круглые, очковидные, клюв острый. Вся композиция рисунков представлена на фоне полос и пересекающих друг друга нешироких линий, образующих квадратную сеточку. Отогнутый наружу край венчика орнаментирован зубцами и волнообразной линией. В центре днища сохраняется свободный дисковидный круг, покрытый желтоватого цвета ангобом. Другая поливная чаша, обнаруженная на восточных склонах бакинского холма, выполнена росписью цветным ангобом и гравировкой. В отличие от предыдущей чаши, голуби двигаются здесь в направлении против часовой стрелки.86

Известно, что у многих народов голубь считается священной птицей и в фольклоре большинства их эта птица показана как символ мира. В преданиях у некоторых народов Востока голубь является в образе священного духа или божества. В азербайджанском народном фольклоре также существуют своеобразные пери (феи), которые часто предстают в образе голубок.

В нижнем культурном слое «Ичеришехер» декоративно-художественная керамика с орнаментальной и изобразительной росписью встречается довольно часто. Среди выявленных материалов имеется небольшая глазурованная чаша с полихромной росписью и гравировкой, которая обнаружена на восточных склонах бакинского холма, на территории тесно расположенных жилых кварталов города. С внутренней стороны в центре днища чаши изображены три чешуйчатые рыбы, плавающие одна за другой в направлении против часовой стрелки. Фигуры рыб размещены таким образом, что в центре их образовался равнобедренный треугольник.87

О большом значении рыбы в жизни населения Баку свидетельствует также другая находка. Археологические работы 1962—1964 гг., проведенные вокруг Девичьей башни обнаружили ряд хозяйственных ям и колодцев, где было найдено большое количество фрагментов стекла, глиняных сосудов, цветного фарфора и др. предметов. Заслуживает внимания обнаруженная на глубине 2,2 м. бронзовая фигурка рыбы оригинальной формы, носящий архаический характер. Длина фигурки 8,2 см, высота 4,5, ширина спины 2 и толщина 0,7 см.88 Фигурка фантастической рыбки с раскрытым ртом, приподнятой верхней губой отлита с большим искусством. Очковидный глаз рыбы отмечен в середине большой круглой головы. Жабры выступают над туловищем. Хвост поднят вверх и закручен в кольцо. Все тело рыбы покрыто густым чешуйчатым слоем. Мастерски изготовленная фигурка интересна манерой исполнения, свойственной художественным традициям т.н. «сасанидского» искусства.89

О. Исмизаде датирует фигурку IV – VII вв. н. э. Д. Ахундов же относит ее предположительно ко II – I тыс. до н.э.90

Изображения рыб встречаются также и на надгробных камнях. Во время раскопок в крепости на глубине 9 м был обнаружен прямоугольный надгробный камень. Его боковые части декорированы фрезерованными орнаментами, на головной части изображено древо жизни между двумя вверх смотрящими рыбами, а внутри обнаружены солярные рисунки. Надгробный камень можно датировать концом античного периода (IV—VI вв.). Изображения рыб также встречаются на фасаде старых зданий, на отчеканенных в Баку монетах периода правления Ширваншахов. Видимо, рыба являлась одним из древних тотемов Апшерона и олицетворяла морского бога. Изображения рыб встречаются и на наскальных изображениях Гобустана. Указанные предположения подтверждают, что изображения рыб на надгробных камнях, найденных в Ичеришехер, датируются античным или еще более древним периодом.91

В то же время любая рыба, как неотъемлемая часть водной стихии, символизировала плодородие. По сообщениям источников, за несколько часов до наступления древнего новогоднего праздника азербайджанцев – Новруза, накрывался праздничный стол, на котором непременно стоял сосуд с водой, в которой плавали маленькие рыбки.92 А увидев во сне рыбу, житель Апшерона толкует этот сон как признак богатства. По-видимому, культ рыбы относится к древнейшим культам на Апшероне. Например, образ рыбы в религии огнепоклонничества был инкарнацией некоторых богов (представление богов в форме рыб).

Среди чаш и блюд, украшенных изображениями животных, привлекает внимание полихромная чаша, обнаруженная при раскопках 1939 г. на нижнем дворе Дворца Шиваншахов в слое XII – XIII вв. с изображением бегущего зебу на фоне растительных побегов.93

Из материалов археологических раскопок значительный интерес представляет также большой камень с изображением головы быка, найденный в 1964 г. у фундамента городской стены на северо-восточной стороне. По своей форме это изображение почти в натуральную величину аналогично изображениям над Шамахинскими воротами. Подобные изображения головы быка найдены также в Бакинской бухте.

Некоторые обнаруженные материалы оформлены орнаментами, характерными для античной ялойлутепинской культуры. На одном из сосудов имеется солярный орнамент – символ солнца. Изображения, символизирующие небесное светило, появились в связи с поклонением небу, солнцу, луне и т. д. Такие изображения на средневековых архитектурных памятниках, погребальных и бытовых предметах указывают на их религиозное значение. Изучение этих и других находок дает основание отнести их принадлежность к периоду, когда на территории древнего Азербайджана господствовало огнепоклонничество.

Как утверждает С. Ашурбейли, обнаруженные в Ичеришехер археологические находки позволяют датировать старую Бакинскую крепость как город античного периода, и считать его древность более двух тысяч лет.94 Существуют также и другие находки, которые позволяют отнести дату возникновения города к еще более раннему периоду. Большой интерес представляет каменное орудие труда, найденная в 1991 г. у Девичьей башни и обнаруженная И. Джафарзаде на территории Баку кремневое орудие.95 Но, к сожалению, такие находки единичны.

Конечно, нельзя сбрасывать со счетов версию, что некоторые материалы античного периода, найденные во время раскопок, привезены в Баку из других земель. Эта гипотеза, опять же, не опровергает жизни людей в Бакинской бухте в античные времена и, более того, доказывает, что поселения эти были не хаотичными и кочевыми, а носили характер городского поселения, город был крупным центром. Этот статус ему придавали не столько караванные пути, проходившие через Баку, сколько морской порт, способствовавший трансконтинентальной торговле.

Морской путешественник Патрокл, живший в III веке до н.э., приплыл к Апшеронскому полуострову на своем корабле. Это самое на сегодня достоверное свидетельство того, что в то время Каспийское море имело непосредственную связь с мировым океаном. Границы Каспийского моря отчетливо видны на мировой карте, созданной Эротосфеном во II веке до н.э.

Помимо этого, Баку имел такую экономическую базу, как нефть и соль, которые с древних времен привлекали сюда население. Служившая вначале бытовым нуждам, нефть постепенно становится предметом вывоза.

Добыча нефти и соли, вывозившаяся в различные страны Востока, служили важным стимулом роста Баку как города. Добыча нефти требовала развития ряда ремесел, связанных с нефтяным хозяйством, в частности изготовления сосудов из глины и тюленьей кожи для вывоза нефти. На этой основе незначительное поселение могло вырасти в город Баку.

Так уж сложилось, что история Апшеронского полуострова и города Баку изначально была неразрывно связана с нефтью. Самовозгорающиеся факелы природного газа и нефти на земле и в море сделали эту землю притягательной для человека с незапамятных времен. Газовый огонь, о поддержании которого не нужно было заботиться, явился своеобразным катализатором в развитии первых человеческих сообществ на этих территориях. Л. Сабзали в своей статье «Дети Атура» пишет: «Огонь стал жизнью и религией народа, населявшего эти земли на долгие века… Именно огонь возложил на Апшеронский полуостров миссию – центра мировой нефтяной и газовой торговли, cделав его регионом, на протяжении всей его истории, оказывающем серьезное влияние на экономическое, политическое и культурное развитие всего Кавказа и прилегающих к нему областей».96

Историк древней Албании VII века М. Каланкатуйский, описывая плодородие и богатства своей родины, писал: «А равнины приносят хлеб, много вина, нефть и соль, шелк и хлопок, и бесчисленное количество маслин». Из приведенной цитаты видно, что больше чем тысячу лет назад нефть являлась важным ресурсом в хозяйственной жизни древнего Азербайджана.97

Наличие в прибакинских недрах нефти и соли и выгодное местоположение на морском побережье с прекрасной естественной гаванью для ведения торговли с древних времен привлекали людей в Баку. Об этих торговых связях говорят находки различных монет на территории Баку. Торговые связи Баку с другими регионами существовали еще во времена владычества Сасанидов. Об этом свидетельствуют находки кладов сасанидских монет на его территории.

В процессе раскопок на территории крепости было обнаружено большое количество средневековых медных и серебряных монет, чеканенные в различных городах Азербайджана и соседних стран. Встречаются монеты, чеканенные в Шемахе, Кабале, Ардебиле, Тебризе, Махмудабаде, Багдаде, Дар-ас-саламе, Панахабаде и других городах. Были обнаружены монеты, чеканенные во время правления аббасидского халифа ал-Мансура (754—775 гг.), халифа Харуна-ар-Рашида (786—809 гг.), халифа ал-Мамуна (813—833 гг.), халифа ал-Васика (842—847 гг.).98

Другими, не менее интересными, находками являются монеты, чеканенные в начале X веке от имени ширваншаха Йезида ибн Ахмеда, сельджукские монеты XI века, монеты дербентских меликов XI – XII вв. А во время раскопок у северных крепостных стен, на глубине 3-х метров был обнаружен клад медных монет в 45 единиц, которые, по определению нумизмата М.А.Сейфеддини, были чеканены от имени ширваншахов Кесранидов: Ахситана бин Менучехра (XI – XII в.), Ферибурза бин Афридуна (XII в.), Гершаспа I бин Фаррухзада (XIII в.). На некоторых монетах, наряду с именем ширваншаха, имя халифа ан-Насира.99 Эти монеты подтверждают существование города Баку в это время, а также говорят о развитии торговых связей с другими странами

Об этих связях говорят и названия многих сел Апшерона. Вероятно, еще в далеком прошлом племена, проникавшие на территорию Апшерона с севера и с юга, смешавшись с его аборигенами, оседали на Апшероне, оставив след в наименовании ряда его сел и самого города Баку.

Арабские и персидские географы (X – XV вв.), приписывая основание ряда городов Азербайджана Сасанидским царям, при упоминании о Баку ничего не говорят о его возникновении. И. Березин, говоря о Баку, полагает, что «выгоды местности не могли оставаться бесплодно при таком развитии гражданственности, какое существовало в сасанидской монархии».100

Однако известно, что Сасанидские правители в большинстве случаев не основывали, а только укрепляли уже существовавшие поселения и города на северной границе своего государства крепостными стенами и башнями из-за угрозы со стороны хазар и других народов, нападавших с севера на их владения.

Для выяснения вопроса о времени возникновения Баку большое значение имеют условия жизни и заселения Апшеронского полуострова в древности. Древность Баку отмечается несколькими исследователями. В научной литературе существует предположение, выдвинутое известным английским египтологом Флиндерсом Петри о тождестве названия Баку с названием «Bakhau», отраженном в египетской мифологии в «Книге мертвых», древнейшие тексты которой относятся к концу III тысячелетия до нашей эры. Согласно Петри, целый ряд древнеегипетских мифов, так или иначе связан с ритуалом поклонения Солнцу и берет свое начало на этой территории. Отождествляя кавказскую топонимику с именами египетского текста, Ф. Петри строит свои предположения о зарождении египетской мифологии на почве Кавказа. Ф. Петри делает предположение о тождестве названия Баку с названием «Bakhau» – большой горы, над которой стоит небо, называющейся «горою Bakhau восходящего солнца». Этимология слова, по мнению английского ученого та же, так как оно может быть возведено к слову «бака» – утренняя заря.101

В своей статье «Истоки Книги мертвых», опубликованной в 1926 году в журнале «Древний Египет», Ф. Петри не только ссылается на свою более раннюю статью от 1924 года «Кавказская Атлантида и Египет», но также поддерживает практически неизвестный в Азербайджане многоглавый труд замечательного ученого Р. Фессендена «Поглощенная цивилизация Кавказского перешейка». Оказывается, что первые 6 глав этой книги Р. Фессенден опубликовал еще в 1923 году. Если кратко, то из трудов этих выдающихся ученых следует, что в самый короткий и самый длинный день солнце восходит над Каспием и заходит над Азовом. В древнеегипетской мифологии эта земля Кавказа именовалась землей двойных богов – Львов, один из которых был установлен в «Bakhau» – Бог утра, а другой – в Тамани (Ta-Manu) – Лев-вечер. Считалось, что эта территория господства Осириса и именовалась она Акеру (Ак-ер-у).102

Связи древнего Азербайджана с Египтом, по предположению Петри, основываются только на данных египетской мифологии, затронутых в «Книге мертвых», но не подкрепляются данными археологии. Но, несмотря на сомнительность наблюдения Петри, ряд археологических находок, свидетельствующих о связях древнего Египта с Азербайджаном, подводят некоторую базу под предположение Флиндерса Петри.103 В их числе можно указать на бронзовую статуэтку египетской богини Баст с головой кошки (сел. Дананаб в районе Човдара), бусы из голубой египетской пасты (Мингечаур, Ходжалы, Ханлар), датируемые II тысячелетием до н.э., египетские глазки (Мингечаур, Ялойлутепе), скарабей (Мингечаур), два маленьких изображения фаллоса, руки статуэтки человека без головы в плаще – все это из голубой египетской пасты.104

В 1925 г. в город Баку по приглашению «Общества обследования и изучения Азербайджана» посетил Дживанджи Джамшиджи Моди (1854—1933) – известный индийский ученый, изучавший зороастрийскую религию и написавший ряд книг по этой теме. Среди них есть изданная на гуджарати в 1926 г. в Бомбее книга «Maari Mumbai bahaarni sahel» («Мои путешествия за пределы Бомбея»), где Моди описывает свой визит в Баку в 1925 г. Дж. Моди утверждал, что в старых индийских книгах сообщалось о наличии на западных берегах Хазарского моря большого количества храмов огнепоклонников.105

Упоминания о стране огня есть и в древних письменах шумеров. В шумерских табличках с явной ностальгией говорится о некоей стране – Арате, жителей которой шумерский бог Нинурта называет «детьми Ана». Ан – древнейший шумерский бог – создатель шумеров. В текстах шумерского эпоса о Гильгамеше, повествуется о походах по морю к горам Араты шумерских богов – Энмеркара, Лугальбанда и на треть бога Гильгамеша. Арата здесь упоминается как священная страна огня, откуда шумеры привозили белый камень для строительства храма, посвященного богине любви Инанне. В этих табличках упоминается также о споре, где должна жить богиня любви – Инанна, в Уре, на юге Междуречья или в Арате, стране гор на огненном побережье огненного моря.106

Одними из ранних упоминаний источников, связанных с Баку, являются сведения византийского автора первой половины V века Приска Панийского, сопровождавший византийского посла в стан Аттилы. В сочинении, написанном по итогам этого путешествия, он приводит немало географических и этнографических описаний и упоминает местность, примечательную «пламенем, поднимавшимся из подводной скалы». Находясь в 448 г. в ставке Аттилы на Дунае, он услышал подробности похода гуннов в мидийскую землю. Согласно этим данным отряд гуннов, снявшись с берегов Дуная, пройдя «пустынную землю», переправившись «через какое-то озеро» и перевалив «через какие-то горы через «15 дней пути вступило в Мидию» и стал опустошать владения Сасанидов, продвинувшись до Сирии. Но, встретив большое войско персов, гунны возвратились назад и «опасаясь преследования со стороны неприятеля, они повернули на другую дорогу и после пламени, поднимавшегося из подводной скалы, …прибыли на родину». Путь гуннов на основании приведенных данных, восстанавливается без особых проблем. «Пустынные земли», пройденные гуннами после Дуная – это Причерноморские степи; озеро, через которое они переправились – Азовское море; горы, через которые они перешли – Кавказские. То обстоятельство, что от «озера» до «гор» гунны прошли за 15 дней свидетельствует о переходе ими через Дарьяльское ущелье. Обратный путь также ясен, так как единственная «другая дорога» кроме Дарьяльского ущелья между степями Северного Кавказа и странами Передней Азии пролегает через Дербентский проход. А единственная местонахождение «пламени, поднимающегося из подводной скалы» на этой дороге – окрестности Баку.107 Любопытные сведения Приска о пламени, пыщущем из морского камня или скалы, несомненно, относятся к бакинским «вечным огням». Это первое хронологическое указание на огни близ Баку.108

Древние поселения в окрестностях Баку, возможно, были там, где теперь море, в частности на территории нынешней бухты и в районе моря у берегов Биби-Эйбата и Баилова. Ученые и путешественники отмечали изменения уровня Каспийского моря, при которых названные территории становились сушей. Например, профессор С. Ковалевский считает, что в первые века нашей эры Бакинская бухта была сухой, и отмечает возможность поселений на его месте. По мнению ученого, наиболее низкий уровень Каспийского моря, когда острова Бакинского архипелага сплошь сливались с континентом, и вся Бакинская бухта была сухой, падает на период от I до VII вв. Затем с VII в. начинается сильное повышение уровня Каспия вплоть до IX в., когда и образовалась Бакинская бухта.109

Мнение С. Ковалевского подтверждаются археологическими исследованиями 1968 года. В этом году на острове Чилов (Жилой), располагающийся в Апшеронском архипелаге, были обнаружены около 30-ти старинных могил, которые относятся к ранне-мусулманским типам. Кроме могил были фиксированы также остатки строений, кладка которых была сильно размыта морем. Об этих строениях на острове писал еще в 1860—1861 гг. академик Б. Дорн. Здесь были выявлено еще и большое количество поливной глазурованной керамики. Керамика острова имеет типологическое сходство с керамикой прибрежных поселений западного побережья каспийского моря и может датироваться XI – XIV веками.110 Эти находки дают основание предполагать, что остров был частью суши, которая в связи с трансгрессией Каспия была затоплена.

Последние исследования ученых об изменениях уровня Каспия показали, что последнее повышение Каспийского моря началась где-то на рубеже нашей эры. Однако вначале поднятие уровня происходило медленно, сменяясь довольно сильными понижениями. Уровень Каспия был низким до конца XIII в., но в конце XIII в. – первой половине XIV в. меньше чем за сто лет уровень Каспия поднялся более чем на 10 метров.111 На карте Марино Сануто (1320) имеется надпись «море каждый год прибывает на одну ладонь и уже многие хорошие города уничтожены».112

Наиболее полное описание Баку начала XV века содержит сочинение азербайджанского географа Абд ар-Рашида ал-Бакуви «Талхис ал-асар ва аджаиб ал-малик ал-каххар» (Сокращение «Памятников» и чудеса царя могучего»). Бакуви писал, что море затопило в Баку много стенных башен и приблизилось к мечети.113

Затем свыше 600 лет уровень был высоким вплоть до начала XX в., когда он стал падать. Особенно резкое падение уровня моря произошло в 1929—1945 гг., когда в течение 16 лет уровень упал на 2 метра.114 С 90-х годов XX века мы опять наблюдаем поднятие уровня моря. В течении 20 лет уровень моря изменился на несколько метров.

Академик Э. Ленц, посетивший Баку в 1830 г., сообщает слышанное им от местных жителей: «…много времени тому назад море было на 20 верст дальше, чем теперь, и остров Беюк и Даш Зиря, так же как Пир-Аллахи и Чилов были частью твердого материка; однажды же неожиданно море зашло намного вперед и дало побережью тот вид, который оно имеет и сейчас».115

Следует отметить, что в исторической литературе существует также предположение о том, что Апшеронский полуостров некогда был соединен с противоположным берегом Каспия.

И. Березин писал, что по утверждению местных жителей когда-то Каспийского моря здесь не было, а была суша и цветущие города, Этот рассказ жители подкрепляют известием, будто бы на восточном берегу Каспийского моря существует в этом же направлении башни и стены подобной стройки. Далее И. Березин пишет: «Не отвергая, безусловно этих предположений, я должен сказать, что на восточном берегу Каспия по правому берегу Гургана действительно тянется стена из обожженных кирпичей с довольно частыми укреплениями, что предание о соединении Апшерона с восточным берегом Каспийского моря известно и у Туркменов, что в этом месте находится наименьшая ширина Каспия – 115 миль, что в этом направлении глубина моря почти везде от 35 до 60 сажень, тогда как к северу и югу дна морского не дощупаешься, что порфиры Красноводска, по замечанию Гумбольдта, служат продолжением кавказских, что на обоих берегах видно обилие нефти, заметной даже в самом море по этому направлению, что Апшерон носит явные следы вулканизма, также как и порфиры Красноводска, и что, наконец, в море по этому направлению идут ряды камней и плит, как будто бы остатки каких-нибудь зданий: все это вместе взятое громко говорит в пользу доисторического соединения Апшерона с Туркменией».116

Академик Б. А. Дорн также писал: «существует предание, что некогда Апшеронский полуостров косою соединен был с противоположным берегом».117

Это подтверждает и А. Бакиханов. Он отмечает, что среди жителей сохранилось предание, что в древности существовал перешеек от Баку до туркменских берегов, через который туркмены конными массами направлялись сюда на грабеж.118

Доказательством затопления зоны между Баку и о. Беюк Зиря много веков тому назад может служить колея двухколесных арб в каменном теле острова, уходящая в море. Путь этот вел, судя по направлению колеи, вдоль острова к Шиховой деревне и Шиховой косе, конечной точке южного берега Бакинской бухты. При обследовании острова Ленц обнаружил эти следы, которые были сильно стерты от времени. Во время посещения острова путешественником Лерхом в 30-х гг. XVIII в. он был необитаем. Однако Лерх заметил на нем следы построек, колодцев и некоторые четырехугольные углубления, выбитые в скале. По-видимому, когда-то на месте острова и территории бухты было древнее поселение, которое в связи с повышением уровня моря было затоплено.119 О следах двухколесных арб на скальных побережьях островов в Бакинском порту пишет и Г. Мусаев в своей книге «Баку»: «На скальном побережье островов в Бакинском порту и сейчас можно заметить колеи арб. Эти следы направляются к морю. Наверняка, эти дороги направлялись в сторону затонувшего города».120

Древние колеи встречаются также на Апшероне в нескольких местах и фактически пересекают весь полуостров с севера на юг. Азербайджанский историк А.А.Бакыханов отмечает следующее: «…в Бакинском уезде в деревнях Бильгя, Зиря, Биби-Эйбат и других, также и на некоторых островах видны на скалах остатки следов колес, идущих далеко в море».121

Упоминание о следах колеи двухколесной арбы, уходящей в море в местности Умид гайа близ поселков Бильгя и Нардаран имеется и у известного исследователя Баку С. Ашурбейли.122

Поистине сенсационным можно назвать обнаружение «каменных дорог» в конце XX века на древнем курганном поле между посёлками Говсан и Тюркян, а затем около поселков Дюбенди, Гала, Сураханы. Эти каменные дороги представляют собой параллельные канавы, образованные на скальной поверхности. Каждая такая каменная дорога состоит из 2—3 (в некоторых случаях до пяти и более) канав глубиной от 5 до 50 см. Многие пути оказались разрушенными в течении времени, но отдельные сохранившиеся участки простираются на несколько сот метров; большинство из них направлено в сторону моря.123 Следует отметить, что подобные «каменные дороги» встречаются в таких странах Средиземноморья, как Мальта, Греция, Италия, а также Франция.

Полное сходство Апшеронских находок со Средиземноморскими было подтверждено специалистами с Мальты, которая является своего рода заповедником «каменных дорог» и наибольшее число исследований в этой области было осуществлено именно в этой стране. Более того, вполне вероятно, что Апшеронские «колеи» могут оказаться ровесниками Средиземноморских, а ведь мальтийские исследователи датируют свои дороги приблизительно 4—5 тысячелетием до нашей эры.124

Изучение каменных дорог выявляет все больше вопросов, чем ответов. Пока остается неясным, как мог возникнуть идентичный памятник на участках, удалённых друг от друга на тысячи километров и каково было назначение этих дорог.

Историю Баку, основываясь на различных источниках, до сих пор было принято начинать приблизительно с IХ века. На этот период приходятся первые упоминания о жизнедеятельности человека на территории современного Баку. Именно тогда, по утверждению историков, здесь были основаны первые поселения. Однако сейчас выясняется, что история города уходит корнями намного глубже, в античные века. А ключом к разгадке многих тайн Баку является, конечно же, Крепость Баку – «Ичеришехер» и его окрестности.

История архитектурно-художественного развития Баку начинается несколько позднее. Открывается она сохранившимися и датируемыми памятниками архитектуры. Однако прежде чем мы к ним обратимся, необходимо остановиться на самом названии города.

Свидетельства античных авторов дают возможность предположить существование поселения или города на месте Баку или близ него в начале нашей эры. Античные авторы, в частности греческий географ Клавдий Птоломей (II в.н.э.), отмечал в своем Географическом руководстве» до 29 населенных пунктов древней Кавказской Албании, среди них и расположенный на берегу Каспия город Гайтару. На карте Птолемея издания 1584 г. город Гайтара имеет, помимо наиболее сложного и крупного рисунка, еще двойной кружочек, выделяющий его как важнейший пункт. Этот город был, судя по тексту, расположен на берегу моря. Недалеко от Гайтары Птолемей помещает город Баруку, так же близ берега моря.

По мнению ряда ученых, таких как Биберштейн, Данвиль и др., Гайтара находилась на месте нынешнего Баку. Иные же ученые – Целларий, Барбье и др. отождествляют Баку с Барукой.125 Но существуют и другие предположения. Например, итальянский путешественник Пьетро дела Вале, писавший о Баку в 1618 г., отождествляет Баку с Албаной, которая находилась за устьем реки Кайсия, согласно тексту Птолемея. Но, несмотря на все эти предположения, идентифицировать эти населенные пункты с древним Баку очень трудно. С. Ашурбейли считает, что по созвучию Барука может соответствовать древнему Баку. Однако местоположение Гайтары у самого берега моря, показывающее изгиб в сторону востока, напоминает очертание Апшеронского полуострова и, по-видимому, соответствует городу Баку.126

Один из современных исследователей истории Баку С. Велиев считает совсем иначе. Он пишет, что в первых веках нашей эры уровень Каспийского моря была намного ниже нынешней. В этом случае город Баку должен был располагаться в 3-5-ти км от берега, также, как и город Барука на карте Птоломея, располагалась на некотором расстоянии от берега. А город Гайтара была «морскими воротами» Баку и являлась портом во время понижения уровня Каспия. Этот город просуществовал несколько веков и только во второй половине первого тысячелетия в связи с повышением уровня моря был затоплен водой.127

По мнению С. Велиева, возможно Гайтара и была тем городом Сабаиль, которая позже была затоплена Каспием.128 Исследователь карт Каспийского моря Ш. Алиев отмечает, что данный факт свидетельствует о значительном понижении тогда уровня моря.129

А выдающийся востоковед, академик В.В.Бартольд считал, что город Гайтара находилась южнее Баку, на месте поселка Алят, там, где железная дорого из Тифлиса подходит к каспийскому морю.130

Окончательно отождествить Баку с одним из этих городов не удалось, но интерес, который проявляли государства античного Средиземноморья к областям Азербайджана, и в частности к районам Баку, так же несомненен, как и связи, существовавшие между этими столь отдаленными областями древнего мира. Внимание, которое издревле привлекали к себе эти места, говорит о стратегической их важности, природных богатствах и плодородии земель. Подтверждением политических, торговых и культурных связей между этими областями Запада и Востока служит латинская надпись в Кобустане и обнаруженные на территории Азербайджана греческие и римские монеты.

Дислокация римских войск в Кобустане, по мнению С. Ашурбейли, указывает на наличие вблизи крупного населенного пункта или города, которым мог быть в это время Баку и куда, вероятно, направлялись римские войска.131

Наименование самого города появляется несколько позднее. Впервые оно встречается в сочинениях арабских географов и историков X века. Сведения, которые можно почерпнуть из них о Баку, как правило, чрезвычайно лаконичны, впрочем, как и о многих других передновосточных городах этого времени: они характеризуют Баку как сравнительно небольшой городок на побережья Каспия. Надо отметить, что многие историки, и в том числе некоторые местные исследователи, говоря об истории Баку и о времени заселения Апшеронского полуострова, исходили только из сообщений арабских авторов. Эти авторы упоминали о Баку в связи с нефтяными источниками и огненными фонтанами, расположенными в окрестностях Баку. Исходя из этого, существование города Баку в период, предшествующий X веку, ставилось под сомнение.

Далее мы попытаемся выяснить древнее название Баку, установить его этимологию, проследить и объяснить его видоизменение, происшедшее в течении длительного исторического периода.

Наиболее раннее название города Баку встречается в источниках VII – VIII вв. в виде Багаван и Атли (Атши) Багаван. В «Армянской географии VII в.» сохранились весьма ценные сведения о Каспийском море, о его островах, о реках, о племенах и народах, живших в бассейне этого моря. В этом источнике приводится название местности под названием «Атли Багаван». К.П.Патканов и С.Т.Еремян считают, что Атли-Багаван является опиской вместо «Атши-Багаван» – «Атеш-е-Багуан», что это один топоним.132 С. Ашурбейли придерживается этого же мнения.133

Но существует также предположение, что название Атли Багаван связано с верованием тюрков Кавказа главному богу Тангры-хану. Верховное небесное божество Тангры-хана, изображали в виде всадника на темно-гнедом коне с длинным копьем. Наскальные сцены Гобустана, в том числе и всего Кавказа донесли до нас изображения всадников с разными тенгрианскими символами.

Автор VIII в. Гевонд также упоминает название города в виде «Атши-Багуан». Описывая события в Албании в связи с нашествием хазар в 730 г. и опустошением ряда городов и крепостей, Гевонд упоминает область Атши-Багуан, разрушенную ими. Первое слово Атши, искаженное от Атеш, означает огонь, первый компонент второго слова «бага» или «баг» означает «бог» и второй компонент «ван» – большое, значительное поселение или город. Окончание «ван», встречается в названиях многих городов и местностей Азербайджана и других стран Востока. Для примера можно привести множество названий, в числе которых Ширван и Нахичевань. Существует также слово «аван», которое означает город, городок, деревня, пригород. Топоним «Атеш-е-Багаван» означает Огни Багавана, Огни города Бога (солнца, огня).

В грузинской летописи «Картлис Цховреба» также имеется любопытная запись, подтверждающая в некотором смысле расположение Багавана на Апшероне: «В 442 г. (грузинского летоисчисления 1222 г.н.э.) грузинский царь Георгий Лаша поехал в Багаван, пробыл там 10 дней, и в четверг 18 января днем в 4 ч. он там умер. Ширваншах просил руки его сестры, согласились, и он (Георгий Лаша) прибыл на свадебный пир». Летопись не называет имени Ширваншаха, но судя по дате им был Гершасп I – сын Фаррухзада, а сестрой Георгия Лаша была Русудана. Со смертью брата ее замужество не состоялось, и она в 1223 г. стала царицей Грузии.

Почему свадебный пир должен был происходить в Багаване – Баку, а не в Шемахе – столице Ширваншахов. Ответ на это С. Ашурбейли находит опять же в грузинском источнике начала XIII века, где говорится о страшном землетрясении, постигшем в конце XII в. Шемаху, которая сравнялась с землей. Грузинская летопись сохранила древнее название города Баку – Багаван, которое зафиксировано в «Армянской географии» и дает нам возможность отождествить эти два названия.134

Историк и общественный деятель Ахмед Кесрави Табризи (1890—1964) отождествлял Багаван и Атеши-Багуан с древним Баку, и значение этих названий объяснял, как «город Бога», «место Бога» или «огни Багуана». Город назывался так, писал он далее, потому, что в нем находился один из главных храмов огнепоклонников.135

Автор перевода «Армянской географии VII в.» К.П.Патканов также отождествляет «Багаван» с городом Баку и не исключает существование здесь святилищ и жертвенников.136

Как было указано выше, топоним Багаван состоит из корня «Бага», означающий во многих индоевропейских языках «бог», «солнце». В санскритском языке «бхага» – солнце, луна, Сива (божество); в авестийском и древнеперсидском «бага» – бог, а в пехлевийском языке «баг» – бог. Слово «бага» встречается также в Бехустинской клинописной надписи VI в до н.э. в значении «бог».137

Современный Иранский автор Бостани Паризи отмечает, что название этого древнего и священного города происходит от слова, означающее божество. Это скорее связано с храмом огня, который находился здесь.138

Слово «бага» и «баг» также встречается в древнетюркских языках в значении «великий», «божественный». Тюркское происхождение названия Баку в основном игнорировалось исследователями в угоду теории индоевропеизма. Но в последнее время исследователи, углубляясь в суть проблемы, высказывают много интересных доводов в пользу тюркской версии. Например, по их мнению, один из переводов слова «баг» означает «сад», и этот термин как зашифрованное понимание райского уровня мироздания на востоке использовали в сказаниях озаны, суфии и поэты классической эпохи. Кроме этого, «баг» с тюркского переводится как «связь», «узел», «связка». «Баг-связка» в азербайджанской космогонии является связью человека со всем макрокосмосом, что делает его неотъемлемой частью всего Божественного плана. С тюркского языка «бага» еще переводится как «черепаха», которая у древних тюрков считалась священным животным и символизировала величие, божественность, невозмутимость, вечность. Божественная черепаха, то есть «Бага» была символом богини-матери Умай.139

Среди исследователей существует также предположение, что название Баку произошло от слова «Bakhü», что на древнем гуджаретском языке означает «к огню», учитывая большое число индийских паломников, отправлявшихся к священным огням.140

Историк Т. И. Тер-Григорьян, говоря об этимологии названия Баку, пишет, что на парфянское языке слово «багин», означает алтарь или капище. А название самого города Баку, как можно предположить на основании письменных источников, возникло при парфянах, когда они появились на этой территории. Во время царствования одной парфянской линии здесь появились несколько поселений под названием «багин», имеющих культовое назначение, как, например, Баг-аван, Баг-аран, Баг-и-айр, Баг-ая-рич. Учитывая то, что власть парфянских царей началась в 250 году до н.э. и продолжалась до 226 года н. э. Т.И.Тер-Григорьян высказывает предположение о возникновении населенного пункта на месте нынешнего города Баку в III веке до н.э., а то и раньше.141

С. Ашурбейли также отмечает, что при Сасанидах и еще задолго до них на территории Азербайджана и нынешнего Ирана существовали города и населенные пункты, в которых горели неугасимые огни, находились капища, жертвенники и храмы огнепоклонников, отмечаемые историками V – VIII вв. Одним из таких священных религиозных населенных пунктов огнепоклонников был город Багаван. Историк Моисей Хоренский (V в.), говоря о сасанидском царе Ардашире, правившего в III в н.э., пишет: «Он еще более усиливает служение при храмах, приказывает неугасимо поддерживать огонь Ормузда на жертвеннике Багаване».142

В начале XIX в. французский востоковед М.Ж.Сэн-Мартен (1791—1832) указывал, что упоминаемый в источниках V – VII вв. Багаван издревле почитался не только местным населением, но и персами как священное место ввиду наличия многочисленных источников нефти и свободных выходов на поверхность земли газов, пылавших естественными огнями. Во многих местах эти «вечные» огни поддерживались огнепоклонниками, создававшими целую группу алтарей и храмов огня. Город Баку был превращен своими правителями и их подданными в место служения огню.143

Здесь следует отметить, что культ огня в Азербайджане связан не только лишь с зороастризмом. Огонь считался священным и у многих древних народов, например, у индусов-брахманов, у древних греков, в том числе у тюрков античного периода. Как писал греческий историк Феофилакт Симокатта (VI век): «Тюрки превыше всего чтят огонь, почитают воздух и воду, поют гимны земле, поклоняются же единственно тому, кто создал небо и землю, и называют его Богом».144

Посетивший Баку в XIX веке Б. Брандт писал, что некоторые из племен, от которых произошли названия местностей на Апшероне, были огнепоклонниками и имели здесь свои храмы, капища. «Есть даже указания на то, что культ огнепоклонников приютился в окрестностях Баку еще за шесть веков до Рождества Христово. Местность эта ежегодно привлекала к себе тысячи пилигримов, стекавшихся сюда массами для поклонения местным вечным огням в построенных для этого храмах, вплоть до VII века после Рождества Христово, когда император Гераклий, в своем походе против персов, посетивший Муганские степи в 624 г., разрушил эти храмы и уничтожил культ огнепоклонников».145

Не случайно среди жителей Баку и поныне существует предание о том, что «Джума-мечеть» и мечеть Мухаммеда в крепости, а также албанская церковь, которая находилась близ Девичьей башни, построены на месте древних храмов огнепоклонников. А находящийся в Сураханах храм огнепоклонников был построен на месте более древнего храма.

С. Ашурбейли считает, что на месте мечети в расположенном близ Баку Биби-Эйбате, в древности также существовал храм огнепоклонников, который позднее, при исламе, сохранился как пир.146 Все это, как нам кажется, говорит о том, что жители Апшерона и в глубокой древности были огнепоклонниками.

О более ранней истории городской жизни Баку свидетельствуют также обнаруженные в результате археологических раскопок в черте города и на Апшеронском полуострове группы монетных кладов. На этих монетах впервые письменно упоминается первоначальное его имя – Багаван. Один из небольших кладов, найденный, согласно Е.А.Пахомову, в Бакинском районе целиком состоят из сасанидских серебряных монет – драхмов Хормузда IV (579—590), чеканенных на шестом году его царствования (584 г.) различными штемпелями, но одним и тем же знаком-монограммой монетного двора или названия города – B’GWAN.147

Отсюда вывод: искомый монетный двор должен был находиться в городе, расположенном на торговом пути, ведущем с юга на север и обратно. Этим городом мог быть в тот период только Баку, расположенный не только в уютной гавани на упомянутом пути, но и являвшийся, благодаря своим вечным огням и величественному храму огня, одним из важнейших религиозных центров официального зороастризма и местом паломничества огнепоклонников. Правда, приурочивание этого монетного знака к Баку, то есть расшифровка его как «БАГВАН» связана с некоторой натяжкой из-за искажений в начертании первой буквы – «бей» и правописании самого названия города. Вследствие этого оно имеет много вариантов – около двух десятков. Подобную разновидность вариантов этого знака или же неаккуратность резчиков штемпелей можно было бы объяснить неискушенностью местных мастеров в тонкостях пехлевийского письма. Монеты с этим знаком по дальнейшему чекану Сасанидов неизвестны, т.к. монетный двор функционировал только при Хормузде IV, с 591 г. и прекратил свою деятельность с низложением этого шаханшаха.148

При исследовании истории Баку важную роль играют также сохранившиеся названия племен в топонимике Апшерона. Они позволяют исследователю установить этнический состав его населения в различные исторические периоды. Известно, что топонимы очень живучи и, сохраняясь в течении тысячелетий, часто отражают в себе названия племен и народов, живших когда-то на данной территории. Так, например, и древние авторы утверждали, что Каспийское море получило свое название от племени каспов, маскуты (те же массагеты, упоминаемые античными авторами), жившие на берегу Каспия, по-видимому, дали название селу Машгада (ныне Маштага) на Апшероне, село Гюргян произошло от гирканцев, Мардакян – от мардов, Тюркян – от тюрок, Кюрдаханы – от курдов и т. д.

Наиболее трудно объяснимым и интересным в ряду рассмотренных топонимов Апшерона является наименование самого города Баку. Территория Баку, по некоторым предположениям, была заселена тюркоязычным племенем Бакан или Баки.149 Существует также мнение, что все варианты названия города – «Бакхау», «Бака», «Багаван», «Багин» и др. произошли от названия племени Баки.150

В «Армянской географии VII века» говорится о 53 народностей, проживающих на территории Сарматии, т. е. Северного Азербайджана, среди которых также числится «баганы».151 А на карте С.Т.Еремяна «Армения по «Ашхарацуйц» место проживания племени баган указано у Апшеронского полуострова.152 С. Ашурбейли считает, что племя багов, населявшее западное побережье Каспийского моря, дало название древнему Багавану, локализуемого на территории древнего Баку и Апшерона.153 Но А. Гусейнзаде считает неубедительным мысль об этническом происхождении этого топонима, хотя бы потому, что, с одной стороны, реальность существования племени «bag» не подтверждается историко-этнографическими данными, а с другой – закономерность перехода слова «bag» в «Baky» или «Baku» не мотивируется лингвистически.154

А кавказовед Л. Лопатинский дал другую трактовку этому вопросу. По его мнению, название города происходит от лакского слова «baku» – «холм», так как древняя часть города расположена на холме. А. Гусейнзаде в некотором смысле соглашается с мнением Л. Лопатинского, но в целом не убеждает и эта версия, так как пребывание племени лаков в зоне Апшерона того времени никакими источниками не подтверждается.155

После завоевания Южного Кавказа арабами, в IX и X вв. появился ряд историко-географических сочинений арабских авторов, в которых описывались завоеванные страны и приводились перечни наиболее значительных городов. В этих письменных источниках арабских географов и историков Баку упоминается как небольшой, но развитый феодальный город.

Основным источником сведений о городе Баку являются материалы, предоставляемые арабоязычными географическими сочинениями. Многие произведения путешественников и географов того времени содержат краткие описания тех или иных городов Азербайджана, в том числе и Баку. Эти данные позволяют установить общую структуру города, уточнить трассу караванных путей, проходивших через город, охарактеризовать в самых общих чертах природное окружение, а в отдельных случаях даже оставить некоторое представление о характере застройки.

Упоминания о городе Баку встречаются в сочинениях таких арабских авторов средневековья, как Ибн ал-Фагих, ал-Масуди, Абу Дулаф, ал-Истахри, ал-Мукаддаси, ал-Гарнати, ал-Хамави, Ахмед Балазури и др. У арабских авторов название Баку звучит по-разному. Ал-Истахри (X в.), ал-Масуди (X в.), ал-Макдиси (X в.), ал-Бируни (XI в.) и другие называют город как «Bakuh»; Абу-Дулаф (X в.), Йакут (XIII в.), Насир ад-Дин Туси (XIII в.), Закарийа Казвини (XIII в.) и др. – «Bakuya».

В этот период известность Баку определялась, в первую очередь, добывавшейся близ него нефтью, которая уже тогда служила предметом вывоза, поскольку применялась не только для освещения, но и в военных целях и в качестве целебного средства. Поэтому многие арабские авторы, говоря о Баку, упоминали в частности о его источниках нефти. За нефтью сюда прибывали караваны со всего Ближнего Востока. В Баку приезжали славянские, византийские, китайские, венецианские, индийские купцы.

По сообщениям арабского историка IX века Балазури во второй половине VIII в. арабы послали «…к добывающим нефть и соль в Ширване, и они взыскали с них налог».156 Без сомнения, здесь имеется виду окрестности Баку.

О добыче нефти в Баку говорится и в сообщении известного арабского географа ал-Масуди. В своем сочинении «Мурудж аз-захаб ва маадин ал-джавахир» («Промыватели золота и рудники самоцветов») ал-Масуди писал: «… В Баку находятся источники белой и других сортов нефти. И нет на свете нигде белой нефти, кроме этого места, а оно является побережьем Ширванского царства. В этих нефтеносных землях находится вулкан, или источник огня, беспрерывно извергающий из себя все время пламя вверх».157

Сообщения Масуди еще раз подтверждают тот факт, что Бакинская нефть уже с древнейших времен была известна и привлекала к себе внимание, а с X века вывозилась в различные страны.

Далее ал-Масуди сообщает, что недалеко от этого берега лежит несколько островов, на которых также бьют сильные фонтаны огня, видимые ночью на очень далекое расстояние, «…один из них лежит на расстоянии трех дней пути от берега и имеет огромный вулкан, который в определенные периоды года издает шипение и огромное пламя вырывается из него и извергается в воздух высотой с высочайшие горы. Оно освещает значительную часть моря и это явление может быть видно с суши на расстоянии сотни фарсахов».158

Ал-Масуди сообщает также о прибытии руссов к берегам Баку. Он пишет, что в 912—913 г. руссы во время нападения на Азербайджан, остановились именно на островах, недалеко от берега Бакуйа.159 Далее автор пишет, что «…русы на кораблях достигли южных берегов Каспия и высадили свои отряды на побережье Джорджана, Апшерона (Билад ан-нафта) и на побережье Азербайджана, в месте, отстоящем от Ардабиля на расстоянии трех дней пути. Русы сразились с гилянцами, дейлемитами и с армией под командованием одного из военачальников Ибн Абу-с-Саджа они достигли берегов Нефти, что в государстве Ширван, известных под именем Баку. При возвращении с побережья, русы укрылись на островах, находящихся в нескольких километрах от берега Нефти. Владетелем Ширвана в эти дни был Али ибн Хайсам».160

Сведения о прибытии в Баку руссов и о нефти, добывающей здесь встречаются и у различных средневековых европейских авторов, в том числе и у немецкого историка Рихарда Хеннига. Хенниг, основываясь на первоисточники IX—X вв., говорит о прибытии руссов в Баку: «Русы высадились на берег у нефтеносных земель, которые называются Бабиках (Баку), и во владениях Шариван-шаха. На обратном пути руссы высадились на острова неподалеку от нефтеносных земель; их отделяло от побережья лишь несколько миль. Повелителем Шаривана в то время был Али Бек эль-Хаитем…».161

Арабский историк X века ал-Макдиси называл Баку единственной гаванью области.162 А арабский географ, того же времени, Ал-Истахри во многом пересказывая в трактате «Китаб масалик ал-мамалик» («Книга путей государства») труд своего предшественника ал-Балхи, тоже говорит про Баку, что это город, в котором находятся источники белой и темно-серой нефти. Отмечая, что описанные ими страны омываются Табаристанским (Каспийским) морем, он сообщает: «На этом море лежат города Баб ал-Абваб (Дербент) и на нем (море) источники белой и темно-серой нефти в Баку и в городе Мукан, а между последними залив моря».163 На своей карте ал-Истахри пометил Баку наряду с более известными в те времена городами Шабраном и Баб ал-Абвабом. Ал-Истахри отмечал также о существовании на этой территории большого количества почитаемых святых мест и жертвенников.164

Географ и путешественник Абу Дулаф, лично посетивший Баку, приводит следующие сведения: « (От Мукана) я шел 80 фарсахов под деревьями по берегу великого моря Табаристана [Каспий], пока я не дошел до места, называемого Бакуйа, принадлежащего к областям Шарвана. Там я нашел источник нефти, ежедневная арендная плата которого достигает тысячи дирхемов, а возле него – другой источник, изливающий беспрерывно, днем и ночью, белую, как жасминовое масло нефть: откуп последнего равен первому».165 Из его сообщений становится ясно, что Баку уже в то время был знаменит своими полезными ископаемыми и лечебными источниками: «золото аш-Шиза и Аррана, Нефть Бакуйа, фруктовые сады на берегах Арраса (Араз) близ ал-Базза, горячие источники в горах привлекало внимание путешественников».166

В XI в. Баку упоминает лишь великий ученый ал-Бируни, который к его названию сделал приписку «промысел белой нефти».167

Как видно из этих сообщений, путешественники дают очень скудную информацию о Баку. В них говорится только о небольшом размере города, а также о его «вечных огнях» и нефти. Кроме них город ничем особого внимания не привлекал.

Путешественники и географы последующего периода также оставили нам информацию о Баку, но их сообщения в некотором смысле повторяют сведения предшествующих им авторов.

В анонимном сочинении, написанном в 520 г.х. (1125 г.н.э.), говорится: «…остров Баку… земля его всегда в движении и из нее пышет огонь…».168

В другом сочинении, принадлежащее Абу Хамиду ал-Андалуси ал-Гарнати, объехавший юго-западное побережье Каспийского моря в 1131 г., в своем сочинении описывает окрестности Баку: «видел я на берегу Хазарского моря поблизости от города, которую называют Бакух, местность, в которой выходит битум; эта местность возвышается над морем, в ней много травы и много дичи вроде газелей и тому подобного… Отсюда вывозят битум в другие местности. Это селение на Хазарском море, которое является границей Дербента».169

А в географическом сочинении Мухаммада ибн Наджиб Бакрана под названием «Джахан-намэ», написанном около 1210 г., говорится, что в пределах Ширвана и Баку на поверхности земли есть два таких места, где постоянно горит огонь: одно большое, другое поменьше. Эти места постоянно горят, днем виден дым, а ночью огонь.170

Очень короткие упоминания имеются у арабского географа Якута аль-Хамави, жившего в XIII в. Описывая западное побережье Каспия, в числе городов его он называет Баку. Он пишет: «Бакуя – город в округе Дербенда области Ширван. В нем есть нефтяной источник, ежедневная арендная плата которого достигает одной тысячи дирхемов, а возле него – другой источник, изливающий беспрерывно, днем и ночью белую, как ртутное масло, нефть. За этот источник вносят такую же арендную плату, как и за первый. Один из купцов, которому я доверяю, рассказал мне, что видел там землю, которая горела все время. Я думаю, что кто-нибудь уронил в нее огонь, который и горит все время, так как состав ее минеральный».171

А анонимный автор географического трактата «Аджаиб ад-дуния» («Диковинки мира»), написанного в начале XIII века на персидском языке, отмечал, что «это город в области Ширвана на берегу моря. Всю ночь земля его горит как огонь; ставят на нее котел, и вода на земле его закипает. Его товары: нефть черная, белая, зеленая и соль».172

Более подробное описание появляется в XV веке у географа Ибн-Аяса: «Знай, что этот город лежит у моря Хазарского в округе Ширванском, вода морская омывает стены его, и уже море захватило большую часть стен и башен его. Он построен из камня, и много в нем мечетей…».173

Далее он пишет: «В окружности этого города много деревень, в каждой деревне есть укрепление. В этом городе есть рудник смолы, а в расстоянии одной мили находится место, в котором горит без зажигания светочей: это в стороне моря».174

Начиная с XVI – XVII вв. и позже в некоторых источниках, местных и персидских, появляется новая, отличная от древних, форма написания названия города – «Badkube». Историки Искендер Мунши (XVII в.), Мирза Мухаммед Мехди-хан Астерабади (XVIII в.) и др. используют именно это название.175 Слово «Badkube» в переводе с персидского означает «место, которое бьет ветер». Это название появилось в связи с сильными северными ветрами, которым подвержен город Баку. Однако подобное толкование является народной этимологией и искажает древнюю форму написания этого слова.

В одной из легенд говорится: «И пришли на город полчища. И посеяли нечестие. И погасли в разрушенных храмах огни, и поселился в них опустошающий ветер. И город Бога стал городом ветра».176

Азербайджанский географ Абд ар-Рашид ал-Бакуви, говоря о Баку, наряду с хорошим воздухом также упоминает о сильных ветрах, нередко уносивших в море людей и животных.177

Некоторые сведения о Баку встречаются также в сочинениях средневековых европейских путешественников. Несомненно, Баку имел ввиду и итальянский купец и путешественник, представивший историю своего путешествия по Азии в знаменитой «Книге о разнообразии мира», Марко Поло (XIII – XIV вв.), когда писал, что «на грузинской границе источники масла (нефти) и много его – до сотни судов можно зараз погрузить тем маслом. Есть его нельзя, а можно жечь или мазать им верблюдов, у которых чесотка и короста. Издалека приходят за тем маслом, и во всей стране его только жгут».178

А французский миссионер XIV века Журден Каталани из Северака упоминает Баку также лишь как место, где из колодцев извлекают масло – нефть, которое обладает целебными свойствами и хорошо горит.179

Из английских путешественников единственным, кто сообщает ценные сведения, о Баку XVI в. был агент московской компании Джеффри Декет. Побывавший в Баку в 1568—1574 гг. Декет пишет следующее:

«Около этого города можно наблюдать странную вещь: из земли здесь выходит большое количество масла, за которым приезжают из самых далеких концов Персии: во всей стране оно служит для освещения домов.

Это масло – черного цвета и называется нефтью. Его перевозят по всей стране на коровах и ослах, и вы можете часто встретить караваны из 400—500 таких животных.

Есть у того же города Баку и другой сорт масла: оно белого цвета и ценится очень дорого».180

Следует отметить, что Баку, как один из основных пунктов торговли Ширвана, была также и удобным портовым городом. Сведения о значении Баку как порта мы встречаем у различных средневековых европейских авторов. Венецианский путешественник конца XV в. Анджолелло называет Баку прекрасной гаванью на Каспийском море, служившей портом для Тебриза. По словам Анджолелло, Баку «раньше был первым местом этого моря», по имени которого оно называется Бакукским.181

Другой венецианский путешественник конца XV в. Донато да Лезе, современник Анджолелло, отмечал в своих записках большое торговое значение Баку. Он сообщал, что специи (пряности) из Индии идут в большой город Шемаху и из этого места в Баку, который расположен в 4-х днях пути у Каспийского моря. «Этот город, где ведется большая торговля, по нему и море называется Бакинским. Здесь специи погружают на суда и везут в Астрахань, татарский город на реке Волге».182

Позже, уже во второй половине XVI века венецианец Минадои Джиованни Томмазо в своем сочинении также называет каспийское море – «Mare de Baccha», т.е. «море Бакинское».183 Все это конечно было связано с ролью города в экономической жизни страны.

Сведения о Баку встречаются и в русских документах с XV по XIX века. В этих документах город именуется «Бака». Русский путешественник и купец Афанасий Никитин (XV в.), описывая свое путешествие, писал, что в Баку «горит огонь неугасимый».184

Название Баку упоминается и в «Книге Большому Чертежу», составленной «по государеву указу» в 1627 году в разрядном приказе. Запись в книге гласит: «А от Саляна 30 верст город Бака, на берегу Хвалимского моря».185

Чем ближе к нашему времени, тем больше описаний Баку встречается в географических и иных сочинениях, написанных представителями многих профессий, посещавшими город с различными целями. Среди них были путешественники, врачи, участники военных походов, члены посольских миссий и ученые – Христофор Берроу (1580 г.), Эвлия Челеби (1646—1648 гг.), Энгельберт Кемпфер (1683 г.), Джон Белл (начало XVIII в.), Питер Анри Брюс (1723 г.), Лерх (1734 г.), Джон Кук (1747 г.), Самуил Готлиб Гмелин (1770 г.) и ряд других. Внимание каждого, естественно привлекали достопримечательности города, и среди них первое место по-прежнему принадлежало источникам нефти и вечным огням.

Все эти и другие сведения подтверждают, что Баку представлял собой город, который уже нельзя было не встретить в географических сочинениях современников.

Свидетелем превращения Баку в город из обычного поселения являются, конечно же, сохранившийся в городе многочисленные архитектурные памятники. До наших дней дошли большинство культовых, дворцовых и гражданских сооружений: замки, мечети, бани, караван-сараи, овданы (водохранилища) и др. Несмотря на то, что многие средневековые памятники сохранились внутри бакинской крепости, немало их и в ближайших окрестностях города, на Апшеронском полуострове. Суровые замки Апшерона, Сураханский храм огнепоклонников – атешга, а также окутанный легендами Сабаиловский замок являются неотъемлемой частью архитектурного наследия азербайджанского народа.

Прежде чем мы перейдем к описанию этих достопримечательностей, познакомимся сначала с крепостной стеной, опоясывающий город.