Читать книгу Страшная граница 2000. Вторая часть - Петр Илюшкин - Страница 9

Чёрная-чёрная ночь 4 марта 1977 года. Мы, как водится, сидели на втором этаже бывшего графского дворца, и рассказывали ужастики вперемешку со страшилками.

Ночь была особо жуткой.

За окнами свирепел и злобствовал мощный крымский ураган. Словно травинку-былинку раскачивал он посаженный возле дворца огромный ливанский кедр.

Кедр, прячась от убийственного гнева Черномора, жалобно скрёбся мохнатыми огромными лапами в наше окно.

Далеко внизу, под скальным крутым обрывом, бешено ревело злобное Черное море. Ледяные осколки ужасного шторма как будто били в стены нашего укрепления, желая унести детей в страшную чёрную пучину.

Сверху тоже слышалось жуткое утробное завывание. Лепные фигуры на крыше разом ожили и стали кровавыми вурдалаками. Прыгая с крыши, вампиры заглядывали в тёмные окна, ища очередную кровавую жертву.

Нам, суровым крутым пацанам, было жутко.

Очевидно, защиты от вампиров нет и внутри дворца.

Когда-то, до революции, дворец принадлежал графу Воронцову, хозяину всего города Алупки.

Богатейший чиновник царской России специально построил на Южном берегу Крыма прекрасный византийский дворец для своей прелестной любовницы.

Цель была сугубо практичной – обеспечить своего будущего наследника царским жильём. Увы, от своей законной жены граф детей не имел, несмотря на знатность и богатство её рода.

Вот и завёл богатый граф волоокую любовницу.

Конечно, графская жинка возопила и потребовала отречься от нахальной волоокой самки.

И нахмурилось Чёрное море, и нахмурился могущественный богатый граф. Кого выбрать, кого изгнать? Тяжелый выбор!

Но ларчик открывался очень просто.

Вечером 4 марта пригласил граф Воронцов свою законную ворчливую жинку в этот прекрасный романтический дворец.

Для начала похвастал маленьким кедром у входа, юными стройными кипарисами, розарием. Затем провёл даму в парадные залы с богатой меблировкой. И довёл до большого подвала с бочками ароматного вина.

Граф собственной нежной рукой открыл краник в бочке и подставил под красную струю хрустальный бокал.

И окрасилось белое кружевное платье графини красным вином, и упала она замертво, убитая острым кинжалом вероломного супруга.

Граф очень любил свою жену!

Поэтому приготовил ей гроб из чистого золота. Гроб специальный, на железных колесиках. Упаковав туда графиню, приказал дворнику и садовнику отнести гроб в специальный склеп внутри подвала.

Всю ночь мучил великий граф свою совесть и пытался заглушить её горестные крики танцами с любовницей да шампанским.

Но утром не выдержал.

Рыдая, пошёл он проведать свою мертвую возлюбленную супругу.

Золотой гроб был пуст!

В жуткой панике граф приказал замуровать склеп вместе с золотым гробом. Замуровать вместе с дворником и садовником, которые могли поведать полиции о диком убийстве.

Совести графа это не помогло.

Любовница начала жаловаться на таинственный жуткий скрежет и тяжкие стоны, несущиеся из глухого подвала. Вино, которое слуги приносили из подвала, тут же проливалось на графа. Одежда его покрывалась кровавыми пятнами.

Но главный ужас для графа наступал ежегодно ночью 4 марта.

Из замурованного склепа слышались удары и скрежет.

Затем гроб на колесиках выезжал из подвала, сшибая по пути любые препятствия. Тяжело стуча по деревянной лестнице, гроб заезжал на второй этаж и останавливался у опочивальни любовницы.

Любовница с головой накрывалась одеялом и читала разные молитвы и ждала, когда наступит утро.

В предрассветном сумраке призрак графини прятался в своём жутком чёрном подвале.

Граф Воронцов смеялся над страхами любовницы.

Потешался, пока их дворцовую опочивальню не посетил призрак и жутким загробным шепотом сообщил:

– Графиня пришла! Открывай!

Граф недолго продержался после такого испытания. Помер. Полиция, проверяя слухи, начала было поиски исчезнувшей графини, дворника и садовника. Конечно, ничего не нашла.

А любовница срочно продала свой прекрасный дворец и уехала в далёкий Париж.

4 марта 1977 года эту жуткую историю и рассказывал я своим одноклассникам. Старался придать голосу жуткие интонации.

– У-у! – страшно подвывал мне злобный ураган, исступленно колошматя деревянной ставней окна.

Девять пацанячьих голов свесились с двухъярусных кроватей и напряженно слушали. Не знали они, что я приготовил сюрприз.

Выменял у старшеклассников гремучую смесь, которую они делали на уроке химии из фосфора. Смесью они мазали свои непутёвые шкодливые морды и выходили ночью на улицы Алупки пугать запозднившихся прохожих.

Ну а мне фосфор нужен был для особого эффекта от жуткого рассказа о гробике на колёсах.

Мой дружок Лёха должен был в пиковый момент намазать фосфор себе на рожу и похлопать по плечу самого пугливого слушателя. Вот веселуха-то будет!

Лёха оказался молодцом!

– Слышите? Гроб выезжает из могилы! – вещал я загробным голосом, вслушиваясь в напряженную тишину коридора.

Снизу, из подвала, действительно слышались глухие удары и неясный мрачный топот.

Через минуту послышался скрежет не смазанных со времён графа Воронцова дверных петель.

– Ага! Гроб поднимается! По лестнице! – шипел я испуганно-возбуждённо. – Слышите скрип лестницы?!

Уши пацанов напряжённо вытянулись в сторону двери.

Ужас! Скрежет старинной деревянной лестницы становился всё отчетливее. Это скрежетали колесики золотого гроба!

И услышали мы глухой удар. Лестница заскрипела и задрожала.

– Гроб упал! – прокомментировал я жутким шепотом.

Скрежет прекратился. Но появилось глухое недовольное рычание, из которого мы усекли только одно, но страшное слово:

– Графиня.

– Графиня едет! Слышите? Выпала из гроба! – мрачно сообщил я.

И тут же Лёха вылез из-под одеяла и похлопал по плечу рыжего наивного Васю Климова.

Вася испуганно обернулся. Вытянув лицо, замер от страха.

Во мраке жуткой ночи, среди жуткого завывания урагана, перед веснушками Васи светилась мёртвым фосфорным светом страшная морда кровавого вурдалака. Страшные белые пальцы тянулись к его нежному горлу.

– А-а-а! А! – неожиданно громко, совсем не по-детски заорал маленький наш Вася. Завизжал как резаный поросёнок.

Этот рёв и визг мгновенно, как пружиной, выбросил пацанов из постелей. В панике они бросались, сталкиваясь лбами, в разные стороны. Они жутко, как сапожники, матерились и надсадно орали.

– Кровать к двери! – заорал я. – Графиня не столкнёт!

– Не поможет! Кровать – на колёсах! – сообразил Лёха. – Графиня её выкатит к нам! Всех задушит!

– Васюта! Прыгай на кровать! Ты самый толстый! – сообразил я. – Мы будем сзади держать. Эй, пацаны! Тащи вторую кровать! Как только графиня откроет дверь и зайдет, долбайте кроватью!

Пока мы судорожно готовились отражать атаку вурдалаков, жуткий гроб уткнулся в нашу дверь.

Мрачный скрип прервался. Раздался придушенный женский голос:

– Здесь они!

Ручка двери неуверенно подёргалась.

Убитый дворник сообщил придушенным басом:

– Запёрлися!

– Толкай! – приказал женский призрак.

И наша дверь поехала. Как мы ни упирались, кровать медленно отступала.

Я приказал бросить этот рубеж обороны:

– Пацаны! Долбай кроватью!

Дверь медленно, с противным мертвящим скрипом, приоткрылась. В щель просунулся белый страшный призрак.

Призрак наткнулся на кровать и тихо зашипел. Злобно шипя, сразу полез в обход.

С диким визгом и скрежетом мы двинули своё стенобитное орудие вперёд и впечатали мерзкое страшное чудище в деревянную дверь!

С противным мертвящим звуком «В-в-вук!» призрак влип в половинку двери и тут же исчез.

Но победа была далеко не за нами!

В коридоре зрела новая атака.

Злобные голоса призраков злобно и невнятно забубнили.

Пользуясь передышкой, мы задвинули кровать назад, блокировав дверь и проход.

Но вампиры применили свою страшную колдовскую силу.

Эта страшная нечеловеческая сила неожиданно и стремительно швырнула нас, словно котят, на дубовый паркет.