Читать книгу Зимопись. Книга пятая. Как я был невестором - Петр Ингвин - Страница 8

Мы приблизились, насколько позволила охрана. Когда гнуки вскинулись, и раздался предупреждающий окрик, святая сестра встала как вкопанная. Что говорить о ней, если я тоже оцепенел с открытым ртом. В общем, ни «здрасьте», ни поклона, просто шок.

Царевна ничуть не изменилась. Те же осанка фонарного столба, узкая талия и широкие бедра, тот же снисходительный взгляд. И роскошные доспехи те же – работы кузнецов крепости или привезенные из иных краев, подобно моим ножу и щиту, оставленным на той стороне гор. Дорофей нагло врал, говоря о ее ранении, предводительница отступников цвела и пахла.

– Деметрия Великолепная! – с ухмылкой объявил ее Малик, стоя по правую руку.

Губы царевны добродушно растянулись в уголках:

– Здравствуйте, сестра Вероника, встречались. Как здоровье моей матушки, не хворает?

– Верховная царица чувствует себя прекрасно.

– Приятная новость.

– Думаю, ее тоже обрадует, что дочь жива и неплохо устроилась. Как получилось, что глава отступников воссела на трон потерянной области?

– Не поверите – повезло. Шла по незнакомой местности, устала как волк, дай, думаю, присяду, как раз по дороге стул нарисовался. Оказался троном. Теперь – вот. – Царевна обвела руками зал.

Охрана едва сдерживала смех, святая сестра бурлила и готовилась взорваться. Если б оружие не отобрали…

Изогнутый стальной меч занимал место на поясе Малика. Тяжеленный бронзовый ветеран, получивший в бою смертельное ранение, отправился в небытие. Что-то мне говорило, что обратно сестра своей прелести не получит. А нечего махать где ни попадя.

– Что велела передать мама? – осведомилась царевна.

Святой сестре не нравились ни тон, ни личность собеседницы, но выбора не было.

– Верховная царица предлагает правительнице долины помощь во всем возможном и невозможном, дарует титул цариссы и настаивает на строительстве в долине истинного храма для молитв и утешения.

– Во главе с назначенной из-за гор сестриссой? Уж не с вами ли, сестра Вероника?

– Не мое дело решать за сестричество.

Бравая сестра всем видом выказывала отношение к правительнице, которую никак не ожидала увидеть на троне. Та, с которой воевали и ценой многих жертв победили, снова имела власть. И пользовалась.

– Вы пришли впятером?

В вопросе царевны только я увидел подвох. Точная цифра была написана на дощечке, которая исчезла вместе со столиком, Деметрия не могла не ознакомиться.

– Если посольство не принесет результата, прибудет вся армия.

Царевна поморщилась:

– Сестра Вероника, прочистите уши. Повторяю: вы пришли впятером?

– Да.

Святая сестра глядела дерзко. Уйти от ответа второй раз означало признать, что не все чисто с ответом.

Царевна кивнула:

– Мы тоже отвечаем искренностью и прямотой. Если с вашей стороны все честно, то племя долины принимает предложение со всей душой. Больше никаких войн, жертв и непонимания, это мечта каждого по обе стороны разделяющих гор. Стройте свой храм, сестра Вероника, я выделю людей и помогу с материалами. Теперь можете возвращаться и объявить о нашей дружбе.

– Пусть мне вернут меч, – потребовала Вероника, растаивая под сыпавшимися свидетельствами успеха.

Деметрия покачала головой:

– Никто, находясь на нашей земле, не имеет права поднимать оружие на жителя долины. У Вас должны были его отобрать перед входом во дворец, но сделали исключение, надеясь, что человек подобных святости и положения не станет играть оружием смерти, как неразумное дитя. Вам полагалась немедленная казнь, но я прощаю. Мне не терпится воссоединить наши народы и восстановить отношения с мамой. Передайте, что я готова встретиться с ней на любой территории. Еще нужно назначить ответственного за выработку плана по полному слиянию, он может отправиться с вами и подтвердить договоренности. А сейчас прошу откушать с нами.

Хлопок царевниных рук напомнил Фриста, с этого же места вызывавшего служанок. И они явились. Некоторых я узнал. Не узнавалось только одеяние: вместо чувственной бахромы девушки облачились в полноценные отрезы ткани, как все женщины долины, только раскраску не нанесли.

Никак не пойму, что же в действительности происходит. Куда делись прежний властитель и заместили? Почему такая сборная солянка из всего, что было, и при этом никто никого не убивает?

Перед нами и перед царевной установили по столику с фруктами и напитками.

– Представьте спутника, а то Малик говорит, что это наш житель.

– Любопытное имя – Малик. Весьма знакомое. А не тот ли Малик…

Надо же, наслышана. Теперь Вероника до конца поняла, кто хозяин долины, и к кому она явилась с предложением о слиянии. Все произносимые слова остаются словами, пока их не подкрепят делами, а какие дела можно вести с разбойниками?

– Малик Носатый к вашим услугам, – представился по всей форме горбоносый приятель.

Святая сестра взяла себя в руки.

– Это Чапа, проводник, он действительно бывший житель долины, – чинно сообщила она.

В глазах царевны мелькнуло что-то, но узнавания не произошло. Во мне мало осталось от ангела и Василисы Варфоломеиной, ныне перед царевной стоял здоровенный лоб с короткой стрижкой, мускулистый, загорелый, с крепкими плечами и прямым взглядом.

– Тебя принудили? Хочешь остаться здесь? – донесся прямой вопрос царевны.

Святая сестра превратилась в камень.

Я развел руками:

– Теперь мое место на той стороне гор.

– Любовь? – На лице Деметрии проявились понимание и сочувствие.

Я потупил взгляд. Даже один на один на такую тему говорить не люблю, а тут – во всеуслышание.

– Но что бы ни делал, никогда не сделаю ничего, что повредит родине. Впрочем, так же и той стороне.

– Спасибо за честность.

Деметрия переглянулась с Маликом. Вероника с облегчением выдохнула. А я изо всех сил надеялся, что меня поняли: делаю это не столько по личным интересам, сколько по жизненно важным – если меня силой разлучат со спутницей, утрата доверия на той стороне гор может кому-то стоить жизни. Я видел, что Малик понял это. Он зашептался о чем-то с царевной.

В коридоре громыхнуло, затем звякнуло. Звуки множились и быстро приближались. Столько металлического лязга и стука могли производить царберы, но звуки боя отсутствовали. Непонятное выражение на лице Вероники угасло. Я даже не понял, чего в нем было больше – надежды или страха.

Охрана натянула тетивы, Малик выдвинулся вперед.

– Аллах акбар! – донесся его радостный вопль.

– Что? – вскинулась Вероника, в бессмысленном для себя выражении услышав нечто знакомое.

– Алле хвала! – с улыбкой «перевел» я, чтоб не подставлять ни друга, ни себя. – На другом языке. Вы в курсе о других языках?

– Естественно, – отозвалась сестра Вероника. – Иногда сходили ангелы, которые совершенно не владели общим.

– Не завидую их судьбе, – предположил вернувшийся Малик.

Он сразу втянулся разговор. Лицо пылало ликованием, причиной которого был тот самый шум.

– Большинство гибли, но история знает и положительные примеры. – Вероника не спускала с него глаз. – Вы не женщина, значит, ангелом быть не можете. Вы черт? – Она резко обернулась к Деметрии: – А как же «Если я встречу падшего, я убью его»?

Будь мы за горой, последовало бы въедливое следствие, и покатилась чья-то голова. На этой стороне религиозное рвение святой сестры власти не имело. От Малика донесся смех, а Деметрия ответила так, будто ребенку втолковывала очевидное:

– Помимо Того света на других языках разговаривают за пределами страны башен, вы должны быть в курсе о немцах среди пожирателей. Некоторые слова залетают в наш язык и со временем тоже становятся нашими.

– Слова, которые касаются сестричества, не могут заменяться другими!

– Только если вместе с сестричеством, – с намеком хмыкнул Малик.

Вслед за ним все оглянулись на входившую процессию.

Несколько человек согнулись под тяжестью взваленных на спины мешков, при каждом шаге раздавалось кряхтение, а в мешках стучало и лязгало. Кроме мешков в тронный зал вносились и просто вязанки доспехов и оружия, которые сваливали в большую кучу. Потребовалось несколько заходов, так много оказалось трофеев. В том, что это трофеи, сомнений не оставалось. Большие прямоугольные щиты однозначно выдавали бывших владельцев. Желтые накидки, составлявшие основу вязанок, тоже. Посчитать комплекты получилось не с первого раза, итог порадовал. Ровно тридцать.

Деметрия вопросительно глядела на святую сестру. Та бросила с вызовом и пренебрежительным превосходством:

– После боя у вас остались воины?

В тоне также сквозил фатализм, правда он напрямую граничил с отчаянием. Хотя последнее Вероника очень старалась не показывать.

Возглавлявший процессию рыкцарь теперь стоял, подбоченившись, и ухмылялся в бороду. Деметрия кивнула, он рассказал:

– В поле им равных нет, с этим никто не поспорит. Победить можно только смекалкой. Их основной отряд занял круговую оборону в пещерообразной выемке, на прорыв не шли, чего-то ждали. Сигнала, наверное. – Все снова придавили взглядами сестру Веронику, она даже сгорбилась. – Сверху камнями не достать из-за скального карниза, только если всю скалу обрушить, а это дело многих дней. Но противник не учел удачные для нас перепад высоты и направление ветра. Повторюсь – с царберами никто не сравнится в поле, но горы – иное дело. В нужном месте мы подожгли снопы с полотняной травой, и взяли всех. И не потеряли ни единого человека.

Ни человека!

Полотняной травой, как понимаю, назвали сорт конопли, из которого туземцы Фриста изготавливали все – одежду, белье, веревки. Даже какую-то вкусность готовили, вымачивая, перетирая и с чем-то смешивая. Но конопля все же осталась коноплей, и сожженная в таком количестве с дымом выделила что-то не совсем правильное. Думаю, сдавшихся царберов мучил не только дым. Или не мучил.

– К оставшимся двум тройкам тоже нужный подход нашелся, – самодовольно закончил рыкцарь.

Деметрия произнесла:

– Они пришли незваными, с оружием в руках и не подчинялись приказам власти, которые действуют на этой земле. Что делают с такими пришельцами за горой?

Речь явно о пожирателях.

– Уничтожают, – завершила Деметрия, так и не дождавшись ответа. – В лучшем случае изгоняют, если те успевают сбежать до схватки. Наши незваные гости не успели, значит, остается единственный вариант.

– Верховная царица не простит убийства своих солдат.

– Солдаты существуют, чтоб быть убитыми, это их работа. Послы-переговорщики, которые обманывают тех, с кем договариваются, тоже солдаты. Я казнила бы вас, сестра, не задумываясь, но война не нужна никому. Уходите, с обманщиками мы не ведем переговоров. Отныне любой, кто пересечет горы без разрешения и с оружием, будет считаться врагом, а сам факт перехода – объявлением войны. За исполнением проследит специальный гарнизон, а гору со своей стороны мы сделаем непроходимой. Пойманные царберы останутся у нас заложниками. Их казнят в случае нового проникновения. Жаль, что вы пришли не с добром. Прощайте, сестра Вероника. Передавайте привет маме.

Малик шагнул вперед, еще несколько рыкцарей оттеснили меня с посланницей и вывели в коридор.

– Верните меч, иначе я не уйду. – Рука Вероники протянулась к Малику.

– Пришедший с мечом от меча и погибнет, не слыхали? Идите, пока отпускают.

Посланницу вытолкали взашей без всякого уважения. Конвой из десятка человек почти на пятки наступал, сопровождая до ожидавшей троицы воинов, там передал нас изумленно наблюдавшим царберам с рук на руки, и довел почти до самой вершины.

Перемолвиться с Маликом не удалось. Обидно. Ладно, вернуться с незапятнанной репутацией важнее. Попрощавшись взглядом, я полез вверх.