Читать книгу Индивидуум - Полина Граф - Страница 10

Протекторы быстро разбили небольшой палаточный пункт, где оказались исследовательская аппаратура и руководство в лице Паскаля, Ханны и Дана, который хоть и не был одним из Тринадцати, но возрастом выигрывал у всех остальных.

– Пять тысяч восемьсот семьдесят один житель, – сказал Паскаль. – И это только примерное число.

– Значит, продолжаем поиски, – серьезно ответил Дан, кивая. – Пока не найдем хоть что-то.

– Ты здесь не начальник. – Скорпион холодно прищурился.

– Ты тоже, потому давай не вступать в конфронтацию и будем работать как профессионалы.

Паскалю, видно, не очень нравилась идея работать с Даном на равных, но через силу он кивнул. Благодаря ему в пункте царил спартанский порядок, все работало как часы. Скорпион напряженно взирал на обновляющиеся документы с данными, упершись руками в стол.

– Утройте исследовательские группы за счет всех прохлаждающихся в Соларуме адъютов и ускорьте спуск вниз, – приказал он стоящему неподалеку Лебедю. – Установите причину случившегося в кратчайшие сроки.

Паскаль удалился, а я как можно незаметнее покинул пункт следом. И смотрел по сторонам с потерянным видом. Остальные работали над чем-то важным: на площадке бурлило броуновское движение, адьютам и протекторам не требовалось даже командование, все знали, что им следует делать, – настолько хорошо были отточены системы при работе в чрезвычайных ситуациях. Коул пока не появился – сказал Дану, что придет позднее. Но что могло быть важнее… такого?

Адъюты в большом количестве прочесывали местный лес – густой и хвойный, пугающе тихий. Я ждал прохладного воздуха, но тут так тяжело дышалось, словно через забитый нос. И атмосфера – легкая и ледяная. У меня мурашки от нее бежали. Тревога не уходила, настолько неправильным чувствовалось все вокруг. Остальные это тоже ощущали, я-то знал наверняка. Пугающе и неотвратно, и главное – никто не понимал, что же такого случилось, чтобы вызывать такой трепет. Что-то совершенно неуловимое, как пыль кошмаров под веками. И в то же время реальное, разверзшееся передо мной огромным каньоном.

Километры почвы исчезли. Я видел дно – гладкое и отполированное почти что до зеркального блеска, – но противоположный край трещины терялся далеко впереди. Мой взгляд блуждал от разлома к лесу, к покрытым голубоватой дымкой горам и затем – к ясному небу. Такому оскорбительно чистому и солнечному, будто оно и не заметило смерти всех этих людей.

Асфальтированная дорога обрывалась, как ножом отсекли. На заржавевших цепях тоскливо покачивался дорожный знак, обозначавший въезд в городок. Его название уже не имело никакого смысла – Соларум все равно сотрет его из памяти человечества. Я повернул голову к почти единственному свидетельству того, что в этом месте жили люди. Невысокая каменная ограда и часть сохранившегося двора. Сам дом исчез, как и все вокруг, а вот этот кусок каким-то чудом спасся, выстоял. Застрял во времени. Там даже был лакированный стол с раскрытой книгой на нем. Возможно, некто читал здесь, но забыл что-то в доме, удалился всего на минуту. Если бы человек находился чуть ближе к дороге…

– Ты новенький, верно?

Я взглянул в лицо незнакомки, стоявшей на самом краю разлома чуть в стороне. Она принялась стряхивать с плеча еловые иглы, и оружие за ее спиной слегка загремело – меч и небольшое копье. Форма протекторши с самого начала показалась мне странной. Похоже, одна из прежних версий. Подол сюртука длиннее, на поясе перевязь из серой ткани, к ней прикреплены все нужные сумки и загнутые клинки. На голове капюшон, край которого венчался острым серебряным ромбом. Шея укрыта темным платком, которым протекторша, судя по всему, обычно закрывала нижнюю часть лица. Рукава с узорчатыми вставками, сапоги так вообще с заостренными стальными носами.

На этой форме погон с созвездиями не имелось, а вот знак заставил меня поразиться.

– Чего молчишь? Или язык проглотил? – усмехнулась она.

Рыбы. Круг Тринадцати.

Рамона.

Та, о силе которой травили байки. Говорили, ее квинтэссенция была даже внушительнее, чем способности Сары.

– Так это ты спасла Стефа и Фри?

Фри второпях успела мне рассказать обо всем, пока Стефана волокли в Лазарет. То, с чем они были не в силах справиться вдвоем, Рыбы одолела в одиночку.

Кожа Рамоны была цвета светлой карамели. Густые каштановые волосы и необычайно длинные черные ресницы. Острые губы, подбородок с ямкой и пробуждающий в памяти образы римских статуй нос. А глаза – бледно-серые, холодные цветом, но горячие душой. Она была ровесницей Коула – не младше двадцати пяти, невысокая и крепко сбитая. Лицо покрывали мелкие шрамы.

– А! – оживилась она. – Да, вовремя я, правда? Водолея, конечно, помотало, но вроде жив-здоров. А ты все-таки кто? – Тут ее острый взгляд скользнул к моим погонам, она охнула. – Так ты новый Стрелец?

– Э, да…

– Приятно познакомиться! – Рыбы схватила мою руку и начала трясти ее с утроенной силой. – Как давно ты с нами? Долго же меня в Соларуме не было, столько пропустила! Ох, пустая старая голова, совсем забыла представиться!

Ее душа беспощадно жарила мою кожу. Повсюду темнели скалы и ревела лава. С черного неба дождем сыпали мелкие монеты. Из ярких оранжевых потоков вырывались огромные каменные руки, испещренные огненными трещинами. На камнях нацарапаны рисунки, едва разборчивые, они покрывали все видимые стены и пол. Центр души – наполовину скрытая под магмой голова женщины. Ее оставшийся на поверхности сапфировый глаз смотрел прямо на меня.

Рыбы пафосно положила руку себе на грудь. Было в этом жесте что-то подозрительно знакомое.

– Рамона Мария Ласерда да Коста, – лаконично назвалась она. – Можно просто Рамона. А ты у нас?..

– Максимус Луцем. Лучше, конечно, Макс.

– Максимус! – воскликнула Рамона, и я тут же пожалел, что так просто выдал ей полное имя. – Да еще и Луцем. Странное имя. Откуда ты родом? – И прежде чем мне удалось ответить, она взмахнула рукой, словно открывая мне прекрасную картину. – Я сама из города Порту, что на северо-западном побережье Португалии. Неподалеку от Лиссабона. Ну, в масштабах Земли уж точно недалеко. Прекрасный город, такой солнечный, яркий! Море всегда отличное. Но в тысяча пятисотых там было не столь вдохновляюще, не рекомендую, особенно не в правление Жуана Третьего, этот дипломат никогда не интересовался, что творится в его собственных владениях!

Рамона рассмеялась и хлопнула по моему плечу, словно мы были старыми друзьями.

– Ты знаешь, что произошло тут? – Я кивнул в сторону кратера, стараясь сменить тему. – Это могла быть вакуумная воронка?

– Совершенно нет. Воронка оставляет специфические следы. А здесь – вообще ничего. Даже Света или Тьмы.

Верхушки деревьев зашумели под напором нагрянувшего ветра. Я вдохнул поглубже принесенный им чистый воздух. С веток обильно сыпалась жухлая хвоя.

– Они умирают, – заключил я, глядя на растения. – Эфиры ушли. Их забрали, да?

– Тут будет мертвая зона. Придется восстанавливать.

– И следов никаких, верно? Ни заоблачников, ни чего-то другого.

Ну а чего я ожидал? Что мы найдем сохранившиеся зеркала для изучения отражений? Место у черта на рогах, адъютам и так пришлось пару километров топать от ближайшего транзитного круга, чтобы донести сюда новый, взамен уничтоженного.

Погибло несколько тысяч человек. Я впервые столкнулся с таким на работе. Да, полтора года назад из-за прибывших за Антаресом эквилибрумов умерли десятки тысяч приземленных, но я не стоял прямо перед мертвым местом. Не ощущал этой давящей пустоты, отчаянно пытаясь найти глазами хоть что-то, что было обязано оставаться на твердой земле. Но в итоге обнаруживал лишь пропасть.

– Будем работать, – заверила меня Рамона.

И пошла в сторону палатки. Я последовал за ней.

Мы вернулись к остальным как раз вовремя. Пока Дан склонился над объемной проекцией местности, Рамона как ни в чем не бывало подступилась к протекторам.

– Итак, ничего, – возвестила она, встав на самом видном месте и уверенно положив руки на пояс. – Надеюсь, в этот раз вы проявили больше инициативы и труда, чем обычно, и удивите меня хорошими новостями и вашими возросшими способностями. И кто-нибудь здесь делает чай? Буду по гроб ему благодарна. Зеленый, с долькой лимона, если найдете.

Все изумленно вытаращились. Дан поднял голову, замерев.

– Ты?..

– Кого я вижу! – влез Паскаль.

Уж кого-кого, а наблюдать его в добром расположении духа было непривычно. Рамона широко улыбнулась Скорпиону.

– Паскаль! До сих пор живой!

– Думала, что я так просто помру? Не дождешься.

Он крепко обнял ее в приветствии. Рыбы только и смогла выдавить:

– Когда это ты стал таким широким и крепким?.. Ты же был мелкий, как тумбочка!

– Нет! – воскликнул Дан.

Все оторопели с его злобы, сгустилась тишина. Рамона удивленно уставилась на Дана, а затем внезапно повеселела. Она чрезвычайно обрадовалась ему, быстро оказалась возле протектора и стиснула его в объятиях. Сам же Дан стоял столбом.

– Как жизнь, дружок? – спросила она, отстраняясь и хлопнув его по ребрам. – Так здорово видеть, что ты в порядке! Все-таки смог усвоить кое-что, раз выжил! Не видела тебя с самого конца Первой мировой!

– Ты тогда еще снисходила до нас. Зачем вернулась?

– Ты о чем? Как я могла не прийти? Тут же такое…

– А что ты делала все эти годы? Скажешь, что охотилась, да? Твои появления в Соларуме за последние лет пятьдесят по пальцам одной травмированной руки пересчитать можно. И даже историю с Антаресом пропустила.

– Ты делаешь из мухи слона. Опять разнылся, что ж такое. Ты же сам знаешь, что мне удобнее работать подобным образом!

– В отрыве от товарищей? Просто очаровательно. Ты и сейчас своей дорогой пойдешь?

– Ну, раз я встретила вас, то почему бы и не зайти на огонек? – Рамона широко улыбнулась, стоя почти вплотную к нему. – Хочу увидеть всех! Тисуса, Маркуса…

Тут Дан грубо оттолкнул ее, на лице возникло отвращение, точно коснулся грязи.

– Маркус мертв. Ты не пришла на его похороны, хотя появлялась после. И ты бы знала об этом, если бы интересовалась хоть чем-нибудь, кроме себя самой. Ты вообще пропустила множество отпеваний. Иди в Соларум, поинтересуйся, кто из них уже давно в урне. Уверен, ты откроешь для себя много нового.

Рамона обомлела, но, собравшись, серьезно произнесла:

– Прекращай винить меня во всем. Это тебя недостойно.

– И все-таки расскажи, что здесь случилось, – сухо напомнила Ханна, заодно меняя тему. – Ты появилась очень вовремя, явно знала, что должно произойти. И где ты была раньше?

– Дела, всё дела. Никак не могла выбраться к вам в Соларум. А тут так знатно бахнуло, что я не могла пройти мимо, не посмотрев. К тому же опасность переросла в такие масштабы, что одна я в жизни не управлюсь. Тебя я, кстати, тоже рада видеть, дорогая. Приятно знать, что столько из вас еще в живых. Здорово, что вы тут, потому что у нас назревают нешуточные проблемы. То, что вы видите, эта аннигиляция – не первая. Были и другие.

– Тогда я бы хотел послушать, с вашего позволения. – Коул прибыл как нельзя кстати, мы немедленно расступились, чтобы пропустить его в образовавшийся кружок.

Он показался мне бледнее обычного. От Змееносца веяло холодом – не таким, как местная погода, а настоящим, крепким, способным заморозить самые жаркие источники. Но все же при виде Рамоны он встал как вкопанный. Я даже не мог разобрать сложную комбинацию эмоций, отразившуюся на его лице, но зато прекрасно ощутил то, что буквально лилось из его души. Трепет. Почему он так беспо- коился?..

– Коул!

Рамона легким шагом приблизилась к нему, но Змееносец резко отгородился от нее ладонью.

– Попрошу без нежностей, – процедил он. Не дав Рамоне слова, он оглянулся к расселине. – Не станем отвлекаться. Так были другие места? Где и когда? Почему ты не сказала нам?

Рамона развела руками:

– До этого не случалось человеческих жертв. Никакой информации получить не удалось, а зачем отвлекать вас лишний раз от работы?

– Погибли люди! – ожесточился он. – О чем ты только думала?! Ты была обязана сказать нам, чтобы мы расследовали каждое дело!

– Какой смысл? Я работаю лучше, чем вы все вместе взятые, и ты сам это знаешь, милый. Если я ничего не нашла, то вы бы и подавно не справились. Вы даже аномалий не заметили! А толпой вы могли спугнуть это нечто.

– О да, потрясающе! – озлобился Дан. – Не спугнули настолько, что умерли тысячи людей. Блестящая стратегия! Здесь ты просто превзошла саму себя.

– На самом деле я почти поймала его.

– Его? – хмуро переспросил Коул, направляясь к карте-проекции.

Рамона закивала и отстранила его. Она свернула проекцию в глобус.

– Да, были и другие места. – Рыбы щелкнула по Японии, Индонезии, Мексике, Сахаре и лесам Амазонки. – Но это было далеко от людей. Просто мертвая земля. Первую точку я нашла случайно при частичной зачистке мерзкой котловины сплитов в так называемом японском Лесу самоубийц. К тому моменту эфиры отсутствовали порядка пяти дней, да и яма была не такая большая, как здешняя. Я обратилась к местному дозорному пункту, чтобы узнать, не засекали ли они чего-то подобного рядом. Оказалось, что поблизости ничего не нашлось, зато в другой точке земного шара как раз назревала схожая аномалия. Вы сами не замечали этого, потому что Тьма не перевешивала Свет, а для Соларума это значит порядок. Оба эфира просто умирали вместе. Я пришла в первое место вскоре после случившегося. С тех пор каждые полторы недели происходила аннигиляция пространства. И я подбиралась ближе к этому существу раз за разом.

– И как же оно выглядело? – спросила Ханна, глядя на глобус.

– Как человек, милая, как же еще? Сегодня он был в Мельбурне. Впервые приблизился к людям. Из-за этого я совершила ошибку – полезла к нему раньше запланированного, чтобы не допустить жертв. А он исчез, забрав с собой лишь кусок стены здания.

– Ты его разглядела? – подал голос Паскаль.

– Нет, он казался размытым из-за своей энергии. Она его распирает, это видно. И в конце концов происходит выброс.

Коул поднес руку к подбородку.

– Что насчет его эфиров?

– Сегодня я их просматривала, – ответила Рамона. – И их просто нет. Они исчезли отовсюду на километры. Ни в земле, ни в воздухе, вообще нигде.

– С мощной, как ты заявляешь, энергией? Невозможно. – Коул указал в сторону расселины. – Такое может создать только манипуляция, а от них всегда остается эфирный след. Иначе от чего она работала?

– А все-таки это правда. Ни Света, ни Тьмы. Ничего после взрыва. Понятия не имею, что это было, но я его спугнула. Существо уже в Мельбурне готовилось высвободить энергию рядом с людьми. И что-то подсказало мне, что оно не остановится, найдет новое людное место. Так все и оказалось. Оно переместилось сюда.

– Что ты хочешь сказать? – прищурился Змееносец.

Рамона мягко улыбнулась:

– Ты правда настолько недогадливый? У нас осталось полторы недели до нового появления.

– И чем бы эта чертовщина ни была, она уже принялась за людей, – произнес я и с сомнением обернулся к Коулу, по-прежнему пребывающему в глубокой задумчивости. – Есть хоть какие-то идеи? Встречались ли прецеденты за небесами?

– У эквилибрумов встречалось что угодно, – тихо прогудел он. – Нужно спросить у них. Но первым делом я пошлю людей проверить все отмеченные Рамоной места.

– Зачем? – Она удивленно заморгала. – Там уже нет следов.

– За это тебе отдельное спасибо. Но они пойдут и проверят правдивость твоих слов.

– Да что вообще с тобой происходит? Когда ты успел стать такой недоверчивой недотрогой?

– Как раз за эти десятки лет, пока тебя не было с нами, – грубо отрезал Змееносец, повернувшись к остальным. – Вы – продолжайте изучать местность. Ханна, отправляйся в Соларум, передай адъютам, чтобы исследовали планету на предмет отклонений, обнаруженных Рамоной, которые она тебе в точности опишет в мельчайших подробностях. Раз уж она смогла находить нужные места, то следы есть, верно? Как и схема выявления новых. Когда мы выясним, что искать и как, эта тварь не должна пройти мимо нас. На Земле уже был Антарес; не хватало еще одного эквилибрума, способного принести с собой апокалипсис.

Паскаль, уже что-то записывающий в энергласс, сказал:

– Мы обязаны найти существо и уничтожить, прежде чем оно навредит Земле и нашей репутации.

– Тебя серьезно волнует репутация? – удивилась Рамона.

– Звезды могут перестать нам доверять, – ответила за него Ханна, на что Паскаль великодушно кивнул. – Отобрать свободы, увеличить слежку. Я согласна. С подобным следует разобраться, и быстро.

– За полторы недели, – добавил Скорпион, постукивая пером по стеклу энергласса. – Меня не волнует, как мы это сделаем. Результат обязан быть. Это наша работа.

– А еще нужно как-то доложить об этом Сириусу, – вздохнул я. – Только… мягко. Может, он посоветует, что делать дальше.

Я постарался как можно скорее скрыться в лесу, чтобы переварить случившееся и, возможно, обнаружить что-нибудь полезное. Но вместо этого через какое-то время я вышел прямиком к Ламии. Она стояла перед огромной мертвой сосной, запрокинув голову. Рядом в хвое валялась ее рабочая сумка, но протекторша о ней позабыла. Так странно было видеть ее просто созерцающей, а не погруженной в работу с головой.

– Есть что-нибудь? – спросил я, привлекая внимание.

– В том-то и дело, что нет, – спокойно сказала Ламия, не отрывая взгляда от неба. – Ни эфиров, ни животных.

– Мне казалось, что отсутствие чего-либо – это уже находка для тебя. Где еще ты можешь наблюдать такое?

Она не ответила, и я подошел ближе.

– Что-то не так?

– Все вокруг нынче… такое необъяснимо странное.

– Но это ведь хорошо? – уточнил я и тут же осекся. – В смысле для тебя как для ученой. Не для тех тысяч людей.

Ламия покачала головой.

– Да, но я не уверена, что должна с этим делать. Честно говоря, я уже ни в чем не уверена.

– Это как-то связано с тем, что ты просила у меня помощи?

– А? Да нет, выбрось из головы, – отмахнулась она, бодро подхватывая на плечо сумку. – Посмотри-ка лучше сюда, это интересно.

Странная смена тона, но я, в принципе, привык. Ламия обошла ствол дерева, открывая мне другую его сторону. Там кора практически полностью облезла, древесину испещряли большие кольцеобразные отметины – от корней до верхушки.

– А напротив – место происшествия. – Ламия указала в сторону расселины, скрытую деревьями. – Эти борозды новые. Я обнаружила подобные еще в нескольких местах, даже на камнях.

– Последствия аннигиляции?

– Похоже. Но я в жизни такого не видела. Почему они разбросаны точечно, а не по всему вокруг?

– Я тоже задавала себе этот вопрос, – донесся голос Рамоны.

Оказавшись рядом с нами, она незамедлительно пожала Ламии руку. Я облегчением отметил, что смущала она не только меня одного.

– Ты ведь наш новый ученый? – с интересом спросила Рамона.

– Новый? – поперхнулась Ламия. – Я тут с двадцатого века!

– Вот и я о чем. Так у тебя уже есть какие-то мысли по этому поводу?

– Только то, что отметины оставляет энергия, высвобождаемая субъектом.

– Да, но каким образом? Что это за сила? Если не Свет и не Тьма.

– Думаю, больше я смогу сказать, оказавшись в Манипуляционной.

Рамону не очень-то устроил ее ответ, но она ухмыльнулась.

– Раньше с кольцами было иначе, – сообщила она. – На всех остальных объектах я наблюдала их лишь внутри ям. Маленькие совсем. А здесь их разметало по всей площади.

– Должно быть, тварь становится сильнее или агрессивнее, – предположил я.

– Как вариант. Верю, что Манипуляционному отделу будет проще простого разобраться во всех загадках, которые мы здесь нашли. Особенно раз там работают такие свежие, обучающиеся и пытливые умы.

Рамона с воодушевляющей улыбкой похлопала нас по плечам и удалилась, скрывшись в лесу.

– Звезды, какая же она болтливая, – буркнула Ламия.

Я с усмешкой покосился на нее.

– И это ты говоришь?

– А что я? Я довольно милая и лаконичная, разве нет? – Она шумно вздохнула. – Пожалуй, нужно продолжить работу. Слушай, будь другом, принеси капсулы для исследования грунта. Их уже должны были доставить.

– Это те, которые взрываются через раз? – уточнил я, уходя.

– Ну всего дважды было!

Ее запал освежил голову, я даже смог начать обдумывать ситуацию и ее дальнейшее развитие. Мне казалось, что правильным вариантом было бы задать вопросы Сириусу, а также провести собственное расследование. Естественно, в Архиве. А если там не нашлось бы нужных сведений, то имелась возможность отправиться в Юниверсариум Аргентиона – в поселении заоблачников наверняка имеется более актуальная информация.

Я остановился в небольшой низине, чтобы перевести дух и оглядеться. Лес стремительно желтел, будто не начало лета, а глубокий октябрь, промозглый и мрачный. Тишина продолжала напрягать.

И тут сквозь нее раздался свист. Он вспорол застойное молчание, заставив меня обернуться. Никаких протекторов. Да и никакого движения тоже. Пока вдруг вдали, среди стволов, что-то не дернулось.

Прежде чем обдумать все как следует, я бросился в погоню. Конечно, я поступил безрассудно – но как можно было упустить хоть что-то при такой катастрофе? Мы могли бы получить сведения!

Я скатился со склона, цепляясь за ветки и спотыкаясь о булыжники. Силуэт, который до этого я не упускал из виду, вдруг пропал, оставив меня стоять на пятачке чистого от деревьев пространства меж крупных валунов. Сучки хрустели под ногами, ветер шумел в кронах, а я стоял, пытаясь уловить хоть единое движение.

Внезапно из-за особо большого и покрытого мхом валуна показался человек.

– Я же говорил, что явится!

Меня переклинило от изумления. Этот мелкий падший, застрявший в подростковом возрасте. Йорген. Бывший протектор под созвездием Кота. Полтора года назад он вместе с Греем и остальными пытался меня прикончить.

В следующий миг кто-то уже приставил лезвие к моему горлу.

– Давай только тихо, – спокойно, но твердо произнес женский голос прямо над ухом. – Нам не нужно, чтобы ты пострадал.

– Так это были вы?! – со злобой прошипел я, чувствуя, как мерцающее серебро вдавливается в кожу. – Это же так логично.

– Поспешно выводы строишь. – Йорген зашаркал по хвое. – Думаешь, самый умный тут?

– А теперь ты нас спокойно выслушаешь, – приказала падшая, второй рукой стискивая мое плечо. Краем глаза я мог разглядеть лишь ее загорелую кожу и черные перчатки. – Хочешь верь, а хочешь нет…

Резким движением я отбил клинок, схватил падшую за запястье и со всей силы перекинул через себя, спасибо тренировкам. Ее душа разлилась перед глазами. Я словно оказался под толщей воды, на дне моря, куда с трудом доходил свет. Вокруг проплывали мелкие серебристые рыбешки, они ловко огибали мечи, воткнутые в илистое песчаное дно. Тысячи ржавых лезвий. А в центре всего этого – кости огромного неведомого существа со множеством рогов. Его череп казался больше деревенского дома. Скелет призрачно сиял голубым светом.

Падшая ударилась так, что кинжал вылетел из рук. Она зашипела от боли, а я сделал быстрый шаг назад, уже решая, что пора поджигать светозарный огонь.

– Даже не пытайся оружие сделать, – предостерег Йорген. – Нуль-поле.

– Снова, – выплюнул я. – Как и тогда, на реке, да? Вы по-другому и не умеете.

– Да, не умеем! – злобно воскликнула падшая, потирая ушибленную голову. Ее невероятно густые каштановые волосы оказались заплетены в толстую, доходящую до поясницы косу. Сама девица была в кожаной куртке и темных джинсах. Она щурилась от боли. – И в последний раз ее используем, потому что запустить больше ее никто не сможет!

– Истратили все ресурсы? – Я все обдумывал, как подать сигнал своим, и не понимал, почему падшие не держат меня на мушке, а просто ведут беседу. Неужели где-то здесь еще одна ловушка?..

– Нет, – фыркнул Йорген. – Обновлять поле умела лишь Шакара. А она сейчас не то чтобы в состоянии.

Тут я даже о побеге забыл и уставился на падшего во все глаза.

– Что с ней?

Падшая встала, вся в пыли и мелком мусоре, подобрала кинжал и посмотрела на меня, на этот раз без злобы. Глаза – черные, как две дыры, – пожирали полностью все, включая свет. Я узнал ее, давно уже изучил всю их свору. Она была Прометеем. Карла Эстебан, сбежавшая к предателям вместе с Греем.

– Если пойдешь с нами, то увидишь, – заявила она со всей серьезностью.

Я выждал секунду, пять – и прыснул со смеху, настолько нелепым казалось это предложение. Но Карла не расценила это как шутку. Не дожидаясь моего ответа, она продолжила:

– Не усложняй дело, Максимус, это в наших общих интересах. Даю слово, тебе не навредят.

– Слово? – Я поперхнулся. – Чтобы я доверился вам, падшим? Вы совсем рехнулись? После того как вы, твари, только что убили пять тысяч человек…

– Это были не мы, – резко отрезал Йорген, хмурясь. – А Грей.

– Тогда вы тоже в этом виноваты! – рявкнул я. – Он один из вашего серпентария!

– Больше нет, – покачала головой Карла. – Грей ушел от нас.

– Предатель в квадрате.

– Который вздумал нарушить весь баланс на планете! И мы в полном дерьме, так же как и вы, протекторы! Нет времени на сопли, Максимус, пойми, мы тебя не тащим силой только потому, что хотим показать мирные намерения. В этот раз всё по-другому.

– И что же я получу с этого?

– Информацию о Грее, – ответила Карла. – Ты же хочешь поквитаться с ним? Мы тоже. И мы одни не справимся.

Меня пробрало. Это так по-идиотски – просто ни с того ни с сего довериться им? Падшие творили зверства над протекторами и приземленными. И с чего я должен был поверить, что та аннигиляция – не их провалившаяся операция?

И все же в прошлые разы, когда я был им необходим, падшие действовали агрессивно. А теперь попытка в мирный разговор.

Узнать, где Грей, и добиться от него ответов… Но такой риск…

– Какие гарантии, что я не окажусь на столе у Шакары в очередной раз или не буду просто вами прирезан?

– Хотели бы мы тебя зарезать – уже бы сделали, – пояснил Йорген. – Ты сам охотно к нам в руки идешь, ноль проблем. А что до Шакары… она тебя не тронет.

– К тому же, – произнесла Карла, – она сама сказала, что только тебе и доверит все наработки.

Словно молния пробила меня насквозь. Шакара. Ее лицо вновь появилось передо мной. Холодное, недвижимое, точно маска. Вытаскивающее из сознания самые мрачные воспоминания.

– Чего она хочет? – Я едва узнал свой голос, настолько он был тих.

– Просто поговорить, и всё, – заверила меня падшая. – Почему-то она уверена, что ты единственный сможешь помочь.

– Она не говорила почему?

Йорген неразборчиво выругался и сказал:

– Да какая, блин, разница? Сама пояснит тебе. Мы и так несколько месяцев потратили, этот выродок уже мог сотворить что-нибудь еще. И чем дальше, тем сложнее его будет отловить. Он не остановится. Нам нужна твоя помощь, святоша, а тебе – наша. Ты идешь с нами или нет?