Читать книгу Индивидуум - Полина Граф - Страница 6

В ту ночь небо казалось спокойным, даже ярким. Облака только-только начали собираться. Через орфостекло окуляра я видел вверху множество голубых и оранжевых точек светлых и темных небесных тел. Где-то вдали золотом сияли фонари. На нашей же стороне было заметно темнее. Воздух был холоден и свеж, я дышал полной грудью. Стоящий рядом Дан не высовывался из тени дерева, для чего сильно согнулся при его внушительном росте.

Я многозначительно вздохнул раз эдак в десятый, но протектор упорно не замечал моего раздражения, потому пришлось намекать очевиднее.

– Напомни еще раз, почему мы не пошли туда все вместе и теперь в три часа ночи сидим в кустах?

– Потому что Желторотый проигрался, – невозмутимо ответил Дан, не отрывая взгляда от далекого мрачного проема между зданиями.

– А такое чувство, что наоборот. Вот на кой черт вы снова начали соревноваться? И так по пять вызовов на дню, но нет, надо же растянуть время. Мы бы уже со всем разобрались, если бы пошли с ними, вместо того чтобы прикидываться бомжами.

– Я не думаю, что приземленные видят нас как бездомных. – Дан выдал лукавую улыбку. – Может, им чудятся ночные птицы. Соловьи или козодои.

– Да, с последним у тебя бесспорное сходство.

Тот день выдался несказанно долгим. Часовой пояс был пересечен не меньше шести раз, я даже сомневался, что все еще тянутся те сутки, в которые мы вышли на зачистку по нескольким заданиям. Стоял конец мая, а протекторов и адъютов перед летом любили гонять по заданиям сверх меры. Нет, дело определенно благое: выискивать новые области Тьмы, устранять сплитов, спасать человеческие души от челюстей темных монстров. Но нервы уже порядком сдавали.

Дан последние полдня не прекращал жевать капсулы, отбивающие сон. Мы в шутку звали их «кофеиновыми», но вряд ли там содержался хоть грамм чего-то натурального. Дан так и норовил задремать. Думаю, он выработал к препарату иммунитет. На той неделе, когда у нас была более долгая и ужасная охота, протектор практически только им и питался, а его организм еще умудрялся выделять из этого углеводы для поддержания жизни. Дан сквозил привычной манерностью и аккуратностью, чего у него было не отнять, но все равно заметно поблек. На его фоне я и подавно хуже смотрелся.

Но на сегодня это было последним и самым тягомотным заданием. Мы часов пять таскались по окраинам Брюсселя, вне сомнений прекрасного города, на достопримечательности и завораживающую архитектуру которого нам всем оказалось глубоко плевать. Мы были злы с недосыпа, голодны и явно воняли как помойки и экстравагантные закутки, по которым лазали в поисках сплита. Эта тварь уже неделю попадала в поле зрения индикаторов, но не камер и весело и даже играючи сожрала уже троих приземленных. Именно из-за сложности поиска сюда послали сразу трех протекторов.

– Чего мы вообще ждем? – буркнул я.

– Сигнала.

Я уже хотел было вновь заворчать, как вдруг раздался шорох, сменившийся знакомым монструозным ревом. А затем из темного проема, издав громкое ругательство, пушечным ядром вылетело темно-синее пятно, на всей скорости рухнуло в соседние кусты.

– … мать! – услышали мы окончание озлобленной фразы.

– Это можно считать за сигнал? – тактично осведомился я, беря лук наизготовку.

В Дане уже заиграл азарт битвы, он сотворил шпагу и грациозно выскочил на тротуар. Я же помог Стефану встать на ноги.

– Ты прав был, – сквозь зубы процедил он мне, стряхивая листья с волос. – Канализация, эта гнида там ползала.

– Долго же ты там бродил, – заметил Дан, – никак видами наслаждался?

– Да, зашел поздороваться с твоей…

– Да Света ради! – разозлился я. – Давайте закругляться.

Стеф фыркнул, и, словно ему в ответ, из темного проема донеслось рычание. По позвоночнику точно рой насекомых пробежал. Потянуло гнилью, и пахло вовсе не от нас. В бледном свете фонарей показалось уродливое склизкое тело сплита. Сначала передние лапы – с длинными узкими пальцами и острыми когтями, затем непропорционально огромная голова с частоколом неровных тонких клыков. Все сплиты точно улыбались своей жертве, но маслянистые глаза горели злобой и голодом. Поджарое тело уродливо: шипы от макушки до кончика длинного хвоста, шесть гибких лап, длина в два с половиной метра – и всё из темной гнили.

Никто не хочет встретить подобное в ночном проулке. Будь я обычным человеком, вообще бы из дома не вылезал и принимал успокоительные до скончания дней своих, при этом не забывая оставлять свет на ночь. Но сплиты стали привычны, обыденны и давно не пугали так сильно. Хотя волноваться все равно стоило. Эту тварь манил Свет наших душ, и она явно настроилась разорвать хоть кого-то.

Я не дал ей такого шанса – быстро пустил разрывную стрелу. Тетива щелкнула, снаряд угодил прямо в лапу и взорвался мелкой серебряной шрапнелью, оставив тварь без передней конечности и доброго куска грудины. Монстр завизжал, да так, что даже у меня свело желудок. К этому звуку привыкнуть было труднее всего.

И тут сплит рванул назад. Я ожидал, что моя стрела серебром выжжет центр эфира в груди, и всё! Но сегодня явно был не мой день.

– У тебя руки из задницы растут?! – возмутился Стеф.

Он ринулся вперед, на ходу вставляя небольшую сферу с желтым светозарным огнем в пистолет.

Я и Дан побежали следом, в проход, который осветила яркая огненная вспышка. Сплит хотел шмыгнуть обратно под землю, но Стеф шмальнул настолько сильной концентрацией огня, что весь заряд мигом опустел. Пылающий желтый шар перебросил монстра через темный люк и впечатал в противоположную стену. Словно не почувствовав боли, тварь мигом поднялась и встала на дыбы, злостно рыча и разбрасывая искры. Так она выглядела особенно внушительно, точно лавина, готовая похоронить нас под собой. Воняло страшно, глаза заслезились. Гарь и гниль черными шматками спадали на землю и шипя сгорали, превращаясь в пепел.

Стефан выставил пистолет и всадил монстру три пули в грудь. Благодаря долгим годам практики он был невероятно метким, немногие протекторы пользовались огнестрелом как основным оружием – слишком маленькие снаряды и слишком огромные изворотливые враги с редкими уязвимыми местами на теле.

Визг тут же оборвался. Сплит пошатнулся на разваливающихся конечностях. Пламя трещало, дожирая его плоть. Пока монстр испарялся, мы с Даном встали рядом со Стефом, прямо возле темной дыры люка. Протектор обернулся и, указав на нас пальцем, прошипел сквозь зубы:

– Я не для того там мотался, чтобы эта дрянь вновь свалила в свои чертовы тоннели!

– Да брось, отлично же сработались. – Дан вздохнул так, словно именно он выполнил основную часть работы. – Если бы не я, мы бы…

– Что «мы бы»? – уточнил Стеф, едко прищурившись. – До сих пор таскались в австралийской пустыне после предыдущего задания, потому что ты якобы помнил путь?! Мы бы там с голоду начали кенгуру всырую жрать!

– Зато экзотичная кухня. – Я пожал плечами, убирая лук.

– Экзотичные здесь только твои навыки стрельбы! Это что вообще за хрень была?!

– Не кати на меня бочку, я попал! – обозлился я.

– Ты попал, если только целью было сделать сплита инвалидом на пару к Дану!

Тут даже Дан нахмурился.

– Смею не согласиться, что касается моих физических параметров…

– Физических? Ты инвалид умственный, смирись и замолкни.

От усталости Стефан закрыл лицо ладонями.

– Пусть этот день уже закончится. Мне нужны кофе и душ. – Он подумал секунду, а затем добавил: – Можно даже совместить.

Неожиданно из круглой дыры рядом с нами донесся глухой и далекий рык.

Мы резко обернулись, а затем тупо уставились друг на друга.

– Ну их к черту, я туда больше не полезу! – Стеф отступил, вскидывая руки.

– Эй, секунду, – возмутился я, указывая на дыру. – Это твой косяк, ты нашел только одного сплита, а там другие!

– Может, это аллигатор.

– В канализации?

– Тогда выхухоль подземная! Я вам, блин, не зоолог, сами спускайтесь и проверяйте.

– Зато национальность правильная! Прыгай в гребаный люк, Марио!

Дан отряхнул мундир и хмыкнул:

– Ладно, Макс, наша трепетная спутница слишком брезглива, чтобы признать поражение и еще раз замарать свои нежные бледные ручки.

– Сказал тот, кто себе маникюр делал, – с вкрадчивым раздражением напомнил Стеф.

– Смейся-смейся. Я не виноват, что гигиена у всех рожденных за последнюю сотню лет мужчин атрофировалась, – как ни в чем не бывало улыбнулся Дан и повернулся ко мне: – Времени не остается, они могут уйти. Нам пора решить, кто полезет в сырые и беспросветные тоннели, путем честного поединка.

Короче, я успешно продул им в «Камень, ножницы, бумага» и со страдальческим видом полез в люк. В ту минуту я абсолютно и полностью ненавидел всю свою жизнь.

– Действуй по обстановке! – Голос Дана эхом отражался в узком пространстве. – Выведи их наружу. Но желательно сам разберись с ними!

– Только попробуйте закрыть крышку, – проворчал я, спускаясь.

Стоило ли удивляться, когда та с тяжелым стальным звуком зашуршала над головой. К счастью, им хватило мозгов не ставить ее на место, а всего лишь подразнить мои нервы.

Поначалу я задерживал дыхание, но как только спрыгнул вниз, понял, что зря это делал: воздух хоть и казался застойным, но не изобиловал чем-то выдающимся. Тем не менее ползать по бельгийским коллекторам в воскресный день не было пределом мечтаний. Я зажег фонарь-солнце, который послушно следовал за мной по круглому тоннелю. Стены из кирпича, старые, покрытые плесенью. Я шел по сухой дорожке, рядом в ложбинке протекал тонкий мутный ручей. В руке все еще был лук. Оружие ближнего боя я так и не освоил, хотя со стрельбой меня натаскивали. Я и до этого неплохо луком владел, но протекторы сочли, что нет предела совершенству. Стоило мне отойти от болезни, как Фри, Дан, да даже Коул стали ежедневно пинать меня, не давая отдыха, пока мои навыки не начали напоминать выступления в цирке – от выпускания нескольких стрел за раз до выстрелов в прыжке. А еще бег, отжимания, ушибы на тренировке с мечами и прочее. Они так меня выматывали, что я в тренировочном зале и засыпал, прямо на матах. Помимо этого, я не переставал много читать и изучать мир Эквилибриса, занимался манипулированием и в качестве досуга вникал в основы летной техники заоблачников. Уж очень меня эта тема манила.

Но ко всему прочему прилагались и иные тренировки, о причине которых знали лишь единицы. Давали они мало, по моему скромному мнению. Это были упражнения, в которых я пытался понять себя и свое звездное «я». Впрочем, оно и без тренировок сделало меня таким выносливым, непробиваемым, во много раз улучшило зрение, добавляя меткости.

Вероятно, по этой причине Стеф так легко отпустил меня одного в эти темные тоннели, ведь он практически единственный знал, кто я и что мне будет сложно умереть от каких-то сплитов. А может, он просто моральный урод, что отчасти тоже было верно. Дан вот до сих пор не знал обо мне. Как и Фри, и еще множество моих приятелей и знакомых. Я держал всё в секрете из-за инстинкта самосохранения. Что знает одна душа – могут узнать сотни других. Мало ли что произойдет, когда в недобрые руки попадет информация, что у Антареса Непогасимого есть сын.

Я шел с напяленным на глаз окуляром, пытаясь вычислить правильный путь по оранжевым следам Тьмы. Вот только они тут были везде, на развилке мне пришлось выбирать случайную дорогу. Впереди темнело жерло тоннеля.

Стоило пройти еще немного, как из него раздался рев сплитов. Сердце подскочило к горлу, настолько это было резко и неожиданно. Орало несколько глоток, и в этом тоннеле, где каждый шорох эхом уходил в неведомые дали, их клич мог ужаснуть даже бывалого протектора. Я попятился, устанавливая разрывную стрелу. Рычание доносилось откуда-то из развилок, просматривающихся впереди, в тусклом свете, падающем из уличных сливов, решетки которых виднелись на потолке. Несмотря на стянутые узлом органы, я прытко двинулся вперед. Нельзя замирать надолго, чем дольше тянешь – тем труднее сделать шаг.

Вой тем временем не иссякал. Поняв, в какой из проходов двигаться, я ускорился. А затем все стихло, слышались лишь мои хлюпающие шаги. Фонарь отбрасывал длинную тень. Остановившись и переведя дух, я осмотрелся. После увидел, как возле поворота вода подернулась рябью. Что-то заскрежетало о стены. Я взял лук покрепче и увидел гигантскую тварь. Мне думалось, что она будет черной и склизкой, но нет же. Это был монстр, покрытый тяжелыми костяными пластинами. Старый девиантный сплит. Таких мы звали «танками». Он заметил меня, но я немедля выпустил стрелу. Та взорвалась, грохот пронесся по круглому коридору. От заряда лишь потрескались несколько пластин брони да отвалился здоровый кусок стены. Кирпичи падали с громким стуком. Сплит даже не задумался – еще не сошла дымовая завеса, а монстр уже с ревом бросился на меня. Я отпрыгнул назад, уворачиваясь от капкана адских челюстей, отбросил лук. Мысли лихорадочно носились в голове. Пространство слишком узкое для маневров, под незащищенное пузо я вряд ли проползу, стрелы не наносят урона. Осталось одно.

Сплит вновь ринулся вперед, и я, скрепя сердце, вскинул руку, призывая вспышку светозарного огня. Она была короткой – перебарщивать нельзя. Голубые лучи рассекли пространство, запахло паленым. Костяные пластины прожигались, тварь подалась назад от боли. Сплит метался, разносил брызги, визжал, но мой огонь продолжал гореть, прожигая его, подбираясь к центрам эфира. Туша с каменным стуком упала на бок, продолжая тихо догорать.

Я смог вздохнуть, только когда меня дернули за локоть.

– Дрянь, я не думал, что их тут настолько много, – выпалил Стефан, внезапно образовавшийся рядом.

В голове продолжало гудеть. Я как следует встряхнулся, после чего вздрогнул от нового затянувшегося воя. Теперь он казался куда ближе.

Стеф тревожно глянул на один из проходов.

– Пошли отсюда, мы их в закрытом пространстве не прикончим.

Я побежал следом, брызги шумно разлетались из-под ног.

– А Дан где?

– Ушел.

– Что?! Прямо во время задания?!

– Да, сказал, что у него какие-то срочные дела! – озлобился он. – А тут мы, мол, и сами с одним сплитом справимся!

Одним, как же…

Словно в ответ на это по стенам впереди скользнула тень. Нет, две. Мы резко затормозили, хотели броситься в другую сторону, но и оттуда на нас уже смотрели огромные черные глаза, обрамленные костяными масками бывших черепов. Темнота, острые образы и гадкая воняющая падаль.

– Я их всех не перестреляю, – вырвалось у Стефа, когда он отступил к стене за нами. – Твою мать, почему половина – танки?!

Я нервно обернулся: путь к побегу оказался отрезан. К нам подступали с трех сторон. Сердце долбилось о ребра с бешеной силой.

– Я попробую…

Стеф резко сник.

– Макс, нет. Ты забыл, что было в прошлый раз?

– У тебя другой план есть?!

Он хотел было ответить, но один из сплитов заревел и прибавил шаг, решительно нацелившись на нас. Его пластины громко стучали о стены, лапы месили грязь. Это спровоцировало остальных. Их терпение закончилось, жажда Света оказалась сильней.

– Пригнись! – крикнул я Стефу, искренне надеясь, что это ему хоть как-то поможет.

Я распалил эфир на полную. С кожи сорвался светозарный огонь, он заскользил по венам ярчайшим голубым светом. Прокрался на лицо, в глаза, мгновенно наполнил ладони до краев.

Внутри меня все гудело. Вдох-выдох.

Я наотмашь взмахнул рукой перед самой мордой твари. Голубой огонь вырвался неконтролируемой волной. Бесформенной, бездумной. Она не просто сожгла ближайшего монстра – расщепила в пыль. Энергия ревела, нещадно жарила, хотя я сам того и не ощущал и просто смотрел на стену Света, отгородившую все вокруг.

Пламя взорвало окружение. Мир задрожал, запах гари поглотил мысли. Все рушилось, грохотало и падало, вырывалось куда-то прочь, приобретая все более чудовищные виды.

Я в панике взирал на беснующееся пламя, отхватывающее от окружения все больше. Жадная бездумная сила, которой никто не был хозяином.

Хватит. Черт побери, пожалуйста, хватит! – мысленно молился я.

Возможно, мои внутренние вопли дошли до огня. А может, тому слегка помог идущий снаружи ливень. Так или иначе, пламя начало отступать. Сначала неохотно, постепенно, но в конце концов оно съежилось до небольших очагов и искр, упорно вгрызавшихся в сталь и камень.

Я с трудом вбирал в себя воздух, рассматривая разрушения. Светозарный огонь прожег пол, стены, потолок. Огромный участок пространства просто выгорел. В тоннель обрушились опаленные машины, деревья, из труб в выжженный кратер стекала грязная вода. Наверху мигал фонарь – жар опалил даже провода. Меня затошнило от гари, в ушах стоял барабанный бой.

Его прорвало лишь озлобленное шипение Стефана.

Меня-то огонь не трогал – ни одежду, ни волосы. Чего нельзя было сказать о других. Стеф как раз заканчивал тушить обгоревший рукав. Взглянув на его руку, я похолодел.

– Да чтоб вас черти жрали!.. – выдавал он, с болью морщась и отбиваясь от последних голубых искр.

Я старался удерживать жар и пламя как можно дальше от него. Но не смог.

Рана протянулась от локтя до ладони. Тыльная сторона руки покраснела, покрылась крупными волдырями, а местами и вовсе закоптилась до мышц.

– Черт… – выдавил я, слегка отступив. – Черт, черт… Прости…

– Заткнись, – прорычал он сквозь стиснутые зубы.

Я растерянно наблюдал, как протектор здоровой рукой выудил из пояса бутылек с обезболивающим и залпом его опрокинул. Трясти его стало меньше, но и расслабиться до конца он так и не смог.

– Спасибо, блин, что не спалил полностью. – Стеф с самым мрачным видом забинтовывал руку, чтоб хоть в какой-то сохранности донести ее до Лазарета. – Сгорать заживо вообще отвратительно.

Шутка это или серьезная благодарность – я не понял. Так и остался стоять, примерзнув к месту.

– Не думал, что будет настолько сильно…

– А чего ты ожидал?! Филигранной работы? Ты не умеешь этим пользоваться, гений гребаный!

Стеф глубоко вздохнул, чтобы успокоиться.

– Так. Хорошо. Мы живы. Уже плюс, наверное. И мне даже не нужно воскресать.

Я сдавленно кивнул. Протектор встал рядом, придерживая больную руку, и оглядел разрушения.

– Я, конечно, не специалист, но ты в жопе.

Сразу после его слов в кратер со скрежетом упал еще один автомобиль. Мы со Стефаном вздрогнули. Меня начало отпускать, мысли возвращались в голову, принося с собой полное понимание картины.

– Сириус меня прикончит, – обреченно выдал я, сникнув.

– Уж надеюсь, – буркнул Водолей.

* * *

Стефан уже давно не чувствовал себя таким побитым. От него удушливо несло паленым, форма покрылась сажей и местами была прожжена насквозь. Рука продолжала гудеть и гореть даже после болеутоляющего, отчего глаз нервно дергался. Ему отчаянно хотелось курить, но огня на сегодня было достаточно.

Он обернулся к Максу. Тот уныло тащился на шаг позади, как обычно забившись в недра мыслей и ничего вокруг не замечая. Стеф вообще удивлялся, как только Стрелец на столбы не налетал.

Они подошли к дозорному пункту. Здание находилось на пустыре и, как положено, ничем особым не выделялось, разве что черепица была новой и сверкающе-черной. Из окон вырывался яркий свет, падающий на кусты и разбитую дорожку. Стеф уже было шагнул на лестницу, но в итоге вновь оглянулся.

Макса за ним не было – остался сидеть на скамейке неподалеку. Под мелким дождем смотрелся он жалко.

– Да твою ж налево… – проворчал Стефан, направляясь к нему.

Стрелец даже внимания на него не обратил – впрочем, другого от него и не ожидалось. Абстрагироваться от мира этот чудак умел лучше всех.

– Хочешь, сыграю тебе на самой маленькой скрипочке? – съязвил Стеф. – Я даже не знаю, кто будет вызывать больше жалости: ты или слепой котенок. Так и собрался киснуть, убогий?

Макс не ответил. Водолей хмуро отвернулся. Свое общество он никому не навязывал и давно научился понимать, что оно другим не нужно. Да и успокаивать он не умел. Стефан начал уходить, но тут Макс выронил:

– Я не знаю, что мне делать.

– Для начала – уйти с дождя, – намекнул Стеф, садясь рядом.

– Я вообще это контролировать не могу. Пока огонь появляется лишь по моему желанию – но что, если и это изменится?

– Ты нагнетаешь раньше времени.

– Я бы не нагнетал, если бы были хоть какие-то улучшения! – с нескрываемым отчаянием воскликнул он, посмотрев на Стефана. – Я уже давно в таком состоянии, а меня до сих пор не могут как следует обучить!

Стеф даже спрашивать не стал. По Сириусу – новому послу Магистрата Света в Соларуме – и так было видно, что он не будет быстро продвигать Макса по лестнице знаний. В после засело комфортное восприятие времени эквилибрумов, и их чудовищные сроки жизни никак не сочетались с человеческими, оттого Сириус наверняка думал, что подолгу разжевывать с Максом безопасные темы – разумно. И вот к чему это привело.

– А Антарес? – Стеф откинулся на спинку скамейки. – Ты до сих пор с ним не связался? Мог бы у него все это спросить.

– Ты думаешь, я не пытался? Да я только и могу, что говорить с Сириусом, а тот – с Альдебараном, и только потом хоть что-то, возможно, дойдет до Антареса. Я не получаю ничего, кроме редких общих указов, никакого прямого общения!

Макс встал. Его продолжало трясти от самой канализации. Стефан тревожно на это косился, не зная, чего ожидать. И уж точно не следующей реплики Стрельца.

– Я урод. До сих пор непонятный фрик.

Он поколебался и внезапно снял с себя звезду-подвеску, скрывающую его полузвездный облик. Стеф мгновенно дернулся и стал озираться.

– Эй, ты какого черта творишь?! А ну надень назад! Что, если кто увидит?

Макс посмотрел на него теперь уже серебряными глазами с одной-единственной синей трещиной в левом. Стефану стало не по себе до мурашек. Кожа Стрельца побелела. Челка, виски и брови окрасились насыщенным голубым оттенком, как и у звезд подобного спектра.

– Я не думал, что будет так плохо, – сказал он. – Хотя уже прошло столько времени.

– Да обучишься ты управлять хреновым огнем! И другие звездные штуки поймешь! Успокойся уже.

– Я до сих пор не знаю, кто я.

Слова застряли у Стефа поперек горла. Он изумленно уставился на Макса. Тот же начал распаляться.

– Я так часто раскалывал свою душу, терял память, себя, затем что-то обретал заново. Но всё и всегда по-разному! – Он в растерянности схватился за волосы. – А потом еще и получил эту чертову силу! Я не хотел таким быть, а полноценно стать и вовсе не могу без посторонней помощи. Мне же запрещают тренировки со звездными способностями, контролируют каждое действие!

Макс оскалился в негодовании, глаза замерли.

– И я до сих пор не могу понять, кем являюсь. Ни физически, ни душой, ни мыслями. Я будто все еще расколот и никак не соберусь воедино. И Антарес меня оставил таким. Здесь, на Земле. Без ответа. Все потому, что я сломанный. Да, меня нужно держать от других как можно дальше! Кому вообще сдался такой урод, как я?

Стефа пробрало. Он никогда не смотрел на Макса с такой стороны, но вдруг увидел в нем свое отражение. Стрелец не совершал преступлений, но в то же время все равно ощущал себя изгоем. Заоблачный мир его полноценно принять не мог, игнорировал. А к человеческому Макс сам боялся подступиться, ограничившись лишь кругом доверенных. Он чувствовал себя ненужным и неприкаянным. Неправильным. Стефан тоже это испытывал. Многие и многие годы.

– Все мы уроды. Главное – принять это и научиться жить дальше, – в конце концов произнес Стефан, косясь в сторону. – Я вот смог.

Максимус остыл и молча глядел в ответ. Водолей не в первый раз замечал, насколько же пробирающий у Стрельца взгляд, словно рентген, видящий все до самых недр души.

– Время все порешает, – пообещал Стеф. – Однажды станет проще. Ты соберешься назад. Хочешь того или нет.

Похоже, Макс вылил всё накопившееся в душе и печально кивнул, сев обратно. Подвеску он так и не надел снова, лишь сидел сгорбившись.

– Спасибо, что выслушал. Я ценю это. Знаю, тебе чужое нытье в тягость.

Стеф не ответил и принял личный разговор как данность. Он не питал иллюзий насчет их приятельских отношений – у Макса просто никого лучше не было. Если бы кто-то еще знал про его звездную половину, то вряд ли бы Стрелец продолжал с ним общаться. Со своей собственной «уродливостью» Водолей смирился давным-давно.

– Пошли уже, – вздохнул он, поднимаясь с сырой скамьи. – А то у меня рука отвалится.