Читать книгу Мой Тургенев - Полина Ребенина - Страница 10

Несомненно, что описание Тургеневым внезапно налетевшей на некоторых из его героев любви, вырвавшей, подобно буре, из сердца их слабые ростки других чувств, и те скорбные, меланхолические ноты, которые звучат в описаниях душевного состояния этих героев в «Вешних водах», «Дыме» и «Переписке», имеют автобиографический источник.

Авдотья Панаева, русская писательница, современница Тургенева, вспоминала: «Такого влюблённого, как Тургенев, я думаю, трудно было найти другого. Он громогласно всюду и всех оповещал о своей любви к Виардо, а в кружке своих приятелей ни о чём другом не говорил, как о Виардо, с которой он познакомился…

Я помню, раз вечером Тургенев явился к нам в каком-то экстазе.

– Господа, я так счастлив сегодня, не может быть на свете другого человека счастливее меня! – говорил он.

Приход Тургенева остановил игру в преферанс, за которым сидели Белинский, Боткин и другие. Боткин стал приставать к Тургеневу, чтобы он поскорее рассказал о своем счастье, да и другие очень заинтересовались. Оказалось, что у Тургенева очень болела голова, и сама Виардо потерла ему виски одеколоном. Тургенев описывал свои ощущения, когда почувствовал прикосновение ее пальчиков к своим вискам… Белинский поставил ремиз и с сердцем сказал Тургеневу:

– Ну, можно ли верить в такую трескучую любовь, как ваша?»

Однако со временем все изменилось, и Тургенев сам или же по требованию Виардо, пришел к тому, что должно об этих взаимоотношениях молчать. Уже через несколько лет по свидетельству жены Огарева Натальи Тучковой: «… вообще он избегал произносить ее имя; это было для него вроде святотатства». Он научился молчать о своих чувствах к замужней Виардо и таить происходящее между ними от посторонних.

Страсть, вспыхнувшая, как только они встретились во время первых русских сезонов госпожи Виардо, в начальный период была скорее односторонней. Иван потрясен, но Полину окружали толпы обожателей, таких же учтивых, образованных и обворожительных, как он. Вряд ли она особо выделяла его среди других поклонников. На первые письма, отправленные Тургеневу из Парижа в Россию с 1844 по 1846 год чаще всего отвечал Луи, а Полина ограничивалась припиской в несколько строк или дружеским приветом. К тому же именно летом 1844 года за ней особенно настойчиво ухаживал сын Жорж Санд Морис. Ее мысли в те годы были еще далеко от влюбленного Тургенева.

Однако для Тургенева уже первая встреча с Виардо стала переломным событием, перевернувшим всю его жизнь. Много позже в повести «Переписка» (1855 год) Тургенев обрисовал состояние, подобное тому, которое он испытал при встрече с предметом своей любви: «С той самой минуты, как я увидел ее в первый раз, – с той роковой минуты я принадлежал ей весь, вот как собака принадлежит своему хозяину… Я… я уже не мог жить нигде, где она не жила; я оторвался разом от всего мне дорогого, от самой родины, пустился вслед за этой женщиной… В немецких сказках рыцари часто впадают в подобное оцепенение. Я не мог отвести взора от черт ее лица, не мог наслушаться ее речей, налюбоваться каждым ее движением; я, право, и дышал-то вслед за ней…

…Любовь даже вовсе не чувство – она – болезнь, известное состояние души и тела, она не развивается постепенно, в ней нельзя сомневаться, с ней нельзя хитрить, хотя она проявляется не всегда одинаково: обыкновенно она овладевает человеком без спроса, внезапно, против его воли – ни дать, ни взять холера или лихорадка… Подцепит его, голубчика, как коршун цыпленка; и понесет его куда угодно, как он там ни бейся и ни упирайся… В любви нет равенства, нет так называемого свободного соединения души и прочих идеальностей, придуманных немецкими профессорами… Нет, в любви одно лицо – раб, а другое – властелин и недаром толкуют поэты о цепях, налагаемых любовью. Да, любовь – цепь, и самая тяжелая. По крайней мере, я дошел до такого убеждения, и дошел до него путем опыта, купил это убеждение ценою жизни, потому что я умираю рабом».

В 1872 году Тургенев написал знаменитую повесть «Вешние воды», в которой прообразом Марьи Николаевны Полозовой по мнению современников послужила Полина Виардо. В этой повести прослеживается основная канва взаимоотношений Тургенева с этой «роковой» женщиной. Недаром он писал в 1873 году госпоже Комманвиль: «Ваше суждение о «Вешних водах» совершенно справедливо, что же касается второй части, недостаточно обоснованной и не вполне необходимой, то я позволил себе увлечься воспоминаниями». В том же он признается в письме Флоберу: «Je me suis entra; n; par des souvenirs» («Я был увлечен воспоминаниями», франц, П. Р.).

Сюжет повести типичен, он повторяется во многих произведениях Тургенева: главный герой Санин предает свою истинную любовь – жительницу Франкфурта нежную, чистую Джемму ради замужней авантюристки Марьи Николаевны Полозовой и, подчиняясь ее воле, покорно следует за ней в Париж. Подробно описывается, как попал Санин во власть этой женщины, как ее колдовские злые чары перевернули и исковеркали его жизнь. Вот короткий отрывок из повести:

«Куда же ты едешь? – спрашивала она его – В Париж – или во Франкфурт?

– Я еду туда, где будешь ты, – и буду с тобой; пока ты меня не прогонишь, – отвечал он с отчаянием и припал к рукам своей властительницы. Она высвободила их, положила их ему на голову и всеми десятью пальцами схватила его за волосы. Она медленно перебирала и крутила эти безответные волосы, сама вся выпрямилась, на губах змеилось торжество – а глаза, широкие и светлые до белизны, выражали одну безжалостную тупость и сытость победы. У ястреба, который когтит пойманную птицу, такие бывают глаза…

…Дойдя до той минуты, когда он с таким унизительным молением обратился к г-же Полозовой, когда он отдался ей под ноги, когда началось его рабство, – он отвернулся от вызванных им образов, он не захотел более вспоминать. И не то, чтобы память изменила ему – о нет! он знал, он слишком хорошо знал, что последовало за той минутой, но стыд душил его – даже и теперь, столько лет спустя; он страшился того чувства неодолимого презрения к самому себе, которое, он в этом не мог сомневаться, непременно нахлынет на него и затопит, как волною, все другие ощущения, как только он не велит памяти своей замолчать. Но как он не отворачивался от возникавших воспоминаний, вполне заглушить он их не мог».

Собственно говоря, очень часто в произведениях Тургенева умная ловкая женщина разрушает все планы мужчины и выворачивает его жизнь на свой манер. То же самое происходит и в «Дворянском гнезде». Сильная, властная, расчетливая Варвара противопоставлена мягкосердечному Лаврецкому, она разрушает его планы на счастье и любовь и подчиняет своей воле. Этот основной лейтмотив многих произведений Тургенева несомненно отражал его собственную так странно сложившуюся жизнь «на краешке чужого гнезда».

Чистейшая любовь Тургенева действительно опасно балансировала на грани подданства: «Для меня её слово – закон!» В разговоре с Полонским Тургенев всерьез говорил о «присухе» и утверждал, что Полина Виардо – колдунья. Николай Сергеевич намекал, что «такие тайны доверяют только брату», а Некрасов настоятельно советовал Тургеневу не шутить со своими нервами и действовать решительно, – иначе не придется уехать из Парижа. Тургенев не послушал. И снова он «исходит в непрестанном обожании» и «на коленях целует священный для него подол ее платья». «Он страдал сознанием, что не может победить женской души и управлять ею», – говорил близкий друг Тургенева П. В. Анненков.

* * *

Тургенев сразу был поражен стрелой Амура в самое сердце, в то время как отношение Полины Виардо к нему было неровным – то теплее, то холоднее, пока в 1863 году Виардо не сделала его практически членом своей семьи. В современном литературоведении часто встречается поверхностный взгляд на эту необычную, длительную, иногда счастливую, но чаще мучительную любовную связь. Из статьи в статью, из биографии в биографию, штампуется один и тот же взгляд «через розовые очки» на взаимоотношения великого русского писателя и знаменитой французской певицы. Они описываются примерно так:

«В 1843 году на одном из представлений оперы певицу впервые увидел и услышал молодой поэт И. С. Тургенев, служивший в должности коллежского секретаря в Министерстве иностранных дел. Он влюбился в Полину Виардо, влюбился с первого взгляда. В это время Тургеневу исполнилось 25 лет. Виардо – 22 года. С этого момента Полина – владычица его сердца. Возникает союз двух ярких талантливых личностей. По мере их сближения Виардо становится близким другом и исповедником Ивана Сергеевича. Он откровенен с ней. Доверяет ей все свои тайны. Она – первая читает его произведения в рукописи. Она вдохновляет его творчество. Нельзя говорить о Тургеневе, не упоминая Виардо. Нельзя говорить о Виардо вне связи с Тургеневым».

Но вот что написал Ян Дарум, известный исследователь жизни и творчества Тургенева в газете «Орловский вестник»: «О любви Тургенева и Виардо написано так много книг, статей и монографий, что можно собрать неплохую библиотеку. Но среди всех этих трудов, на мой взгляд, всего лишь несколько достойны внимания. Хотя бы потому, что большинство публицистов и беллетристов представляют их отношения уж очень мелодраматично – как обжигающую обоюдную страсть двух влюбленных, которую они пронесли с первого взгляда до гробовой доски. Полная чушь! Литературоведческий миф, который тиражируется исключительно для сердобольных домохозяек, млеющих от мексиканских сериалов».

В реальности Полина Виардо была совсем не ангелом, а очень расчетливой и практичной женщиной, которая любила себя и свое творчество, а преклонение великого писателя, которое ей без сомнения льстило, она искусно использовала в своих меркантильных целях. Полина была замужем, но мужа, который был намного ее старше, не любила. В этом она признавалась в одном из писем: «Луи и Шеффер всегда были моими самыми дорогими друзьями, и печально, что я никогда не была способна ответить на горячую и глубокую любовь Луи, несмотря на всю мою волю». По сути дела Полина признается в том, что никогда не любила мужа, ибо воля – плохой помощник в любви. Однако разводиться она не собиралась. Не желала быть отвергнутой обществом, повторить горькую судьбу Анны Карениной. Однако, как Бетси Тверская, не отказывала себе в земных утехах и имела многочисленных «близких друзей».

Писательница Жорж Санд, подруга Полины отзывалась о ее муже не иначе как об «унылом ночном колпаке». Полина искала вдохновения на стороне, без него было ей ни жить, ни петь невозможно. Она любила мужчин и, по воспоминаниям современников, часто позволяла себе иметь возлюбленных. Муж смотрел на это сквозь пальцы, ведь благодаря щедрости ее воздыхателей семья Виардо жила достаточно безбедно. Близкий семейству Виардо французский композитор Сен-Санс свидетельствовал о «дьявольском уме» и «бесчисленных изменах» певицы. Современники утверждали, что «близкими друзьями» певицы были многие мужчины, принадлежащие к среде европейской богемы, начиная от выдающихся композиторов и художников, заканчивая коронованными особами. Относились к ним Ференц Лист – ее преподаватель по фортепиано, композитор Шарль Гуно, художник Ари Шеффер, дирижер Юлиус Риц, композитор Гектор Берлиоз и даже принц Баденский – это неполный список «друзей» мадам Виардо, среди которых Тургенев занял особое место – он так и не смог освободиться от ее чар… От Вагнера она была без ума, пока не выяснила, что он «антисемит». Был у нее роман и с сыном Жорж Санд, которая, несмотря на тесную дружбу с певицей, возмущенно писала: «Вот уж полюбится сатана пуще ясна сокола… Ну, что он в ней нашел?!»

Тургенев любил Виардо бескорыстно, всеми силами души, положив к ее ногам всю свою жизнь. Полина, женщина властного темперамента и непомерной гордости, обладающая трезвым практическим умом, поддерживала чувства писателя, и использовала его любовь в своих практических целях, часто доставляя Тургеневу непомерные страдания. Много лет она и ее семья жили на средства богатого и щедрого русского писателя. Ничуть была не похожа Полина Виардо на идеализированный и неоднократно воспетый Тургеневым образ нежной возвышенной «тургеневской девушки». Зато была во многом похожа на его мать, Варвару Тургеневу, тоже некрасивую и властную крепостницу, которая долгие годы тиранила всех окружающих, в том числе своего талантливого сына Ивана.

Изучая литературу о жизни и любви Ивана Тургенева, я, как и некоторые другие биографы, обратила внимание на сходство в характерах его матери Варвары Петровны Лутовиновой и Полины Виардо. Обе женщины были умными, расчетливыми до скупости, жесткими, властными, требующими от окружающих беспрекословного послушания и подчинения. Позднее я натолкнулась на записи заведующей музеем Тургенева Елены Полянской. Она и ее коллеги считали, что с такой матерью, как Варвара Петровна, «ее сын не мог не вырасти с явным эдиповым комплексом. Он одновременно уважал, боялся и боготворил свою мать. Поэтому неудивительно, что, оставшись один, очень скоро «прикипел» к невысокой, сутулой, с большими выпученными глазами и грубыми, почти мужскими чертами, но с сильным характером Виардо».

Некоторые исследователи жизни Тургенева даже считали, что если пристальней вглядеться в портреты Варвары Лутовиновой и Полины Виардо, то можно заметить некое внешнее сходство между ними. Еще больше одинакового было в характере этих женщин. По-видимому, именно такая сильная властная женщина нужна была склонному к переживаниям, сентиментальному и мягкосердечному Тургеневу. Здесь проявлялся характер Ивана Сергеевича, который в глубине души имел склонность к самоуничижению и даже к способности «целовать руку бьющую его». Так же, как его главная героиня Зинаида Засекина в повести «Первая любовь». Он любил и глубоко почитал свою мать, несмотря на жестокое воспитание, ведь она часто, а порой и ежедневно порола его розгами. Он ее до смерти боялся, но любил и почитал!!! То же самое в отношении величественной Полины Виардо, которая, по воспоминаниям современников, унижала и использовала в своих целях Ивана Сергеевича, а он «расстилал всю свою жизнь ковром под ее ногами».

Сам Тургенев признавался в этом чувстве «душевного рабства» своему другу Афанасию Фету и с горечью говорил: «Я способен быть счастлив лишь тогда, когда женщина поставит мне каблук на шею, вдавливая меня носом в грязь».

* * *

Редакция журнала «Современник»

Верхний ряд: Л. Н. Толстой, Д. В. Григорович.

Нижний ряд: И. А. Гончаров, И. С. Тургенев, А. В. Дружинин, А. Н. Островский

Известно, что с 1844 года началась регулярная переписка Тургенева с Полиной Виардо, которая продолжалась много лет. Это был практически непрерывный поток, то бурный, то ослабевающий, в зависимости от накала взаимоотношений. Непрерывное общение в письмах было характерно для артистической и литературной интеллигенции XIX века, схожие отношения поддерживали Жорж Санд, Бальзак, Берлиоз, Фет, Толстой или Чайковский. Образованные люди того века много писали, то комментируя значительные события литературной, художественной или политической жизни, то изливая душу или делясь мелкими повседневными невзгодами.

Письма Тургенева к его многочисленным адресатам – это бесценное художественное наследие. В этих письмах – интересные мысли, тонкие наблюдения, юмор, блестящие импровизации неординарного и художественно одаренного человека. Талантливый рисовальщик, он часто дополнял письмо маленьким наброском пейзажа или шаржированным портретом. Анри Гранжар в предисловие к сборнику неизданных писем русского писателя Полине Виардо сообщал: «Иван Сергеевич Тургенев (1818–1883) отправил многочисленным корреспондентам 6264 письма (включая записки)… Эта корреспонденция, масштабы которой свидетельствуют о славе Тургенева, составляет, однако, лишь часть того, что он написал своим друзьям и знакомым в России, Европе и даже Америке…» О своих чувствах Тургенев предпочитал писать Полине Виардо на немецком языке, которого не знал ее муж Луи.

К сожалению, после смерти Тургенева Полина Виардо безжалостно зачернила и вымарала многие «неудобные» места из писем великого писателя, убрала все компрометирующие факты. Мадам Виардо, в отличие от своей близкой подруги Жорж Санд, скандально известной своими любовными приключениями, всегда тщательно заботилась о своей репутации. Дневники Тургенева непонятным образом из ее дома пропали. Свои собственные письма к Тургеневу она в основном уничтожила. Все, что выходило за рамки обывательской морали, пропало навсегда.

Из 500 писем Тургенева к ней сегодня известны лишь 300. Из собственных писем Виардо к Тургеневу напечатаны всего 20, ничтожно мало, если учесть, что переписка была обоюдной. Все остальные письма Виардо изъяла из архива писателя после его смерти. Полина не собиралась открывать публике свои личные тайны. Но даже читая письма только одной стороны, письма Тургенева, можно почувствовать силу и глубину его любви к этой женщине.