Читать книгу Деда - Поразительная - Страница 11

– Здравствуйте, тётя Надя!

Натка скромно вошла в квартиру на втором этаже. В многоэтажных домах пахнет по-особенному. Заходя в подъезд, можно уловить приятный дух современных домов. В собственных домах может пахнуть по-разному: цветами, туалетом, гарью, едой. В пятиэтажках пахнет исключительно едой, которую готовят за дверями многочисленных квартир, и ещё чем-то тёплым, ласковым, незнакомым Натке.

– Здравствуй, Наташа, заходи. Света уже ждёт.

У тёти Нади, несмотря на приветливый голос, лицо расстроенное, как будто она плакала. Не Наткино дело, и у взрослых бывают причины для слёз. Её собственный дед в последнее время, чуть что не по его, нервничает и слезу пускает.

– Проходи, проходи, она в дальней комнате. Не обращай внимания на беспорядок, – некогда Свете уборкой заниматься, друзья на первом месте. Наточка, это к тебе не относится.

Натка прошла в комнату, где Света сидела за столом и что-то строчила на автоматической швейной машинке. Из-под рук плавно выплывала толстая зелёная в полоску ткань. Комната большая, устланная настоящим персидским ковром: тяжёлым, ярким, но о его цвете можно только догадываться, – весь облеплен нитками и мелкими лоскутками. Натке захотелось его немедленно пропылесосить.

– Вот, сидит второй день, для Иры юбку шьёт, – видите ли, та попросила. Ни стыда, ни совести у людей нет, – тётя Надя недовольно закрыла дверь и ушла на кухню.

– Мама! Ну сколько можно! Проходи, Наташа, я сейчас, немного осталось. Ты как? Ирка вот юбку попросила сшить. Не знаю, понравится ли ей. Потом убираться буду. Побудешь у меня? Мама пельмени варит, пообедаем. Что у тебя нового? Кого-нибудь видела? Рассказывай, я скоро.

Натка рассматривает себя в отражении большого полированного шифоньера. Деда пообещал сшить ей брюки клёш, модные сейчас. Натка не любит возиться с шитьём, – может быть, потому, что у деда, даже парализованного на правую руку, это получается отлично. Он всё делает левой, а правой немного придерживает. Всем соседям что-то шил уже. Особенно часто – мужские трусы. В магазине всё в дефиците. Из старой одежды может новую сшить.

Света – мастерица. Творческая, изобретательная. А Натке пианино вполне хватает, надо к экзаменам готовиться, скоро выпускной. Диадор Николаевич сначала просто предложил, а теперь уговаривает поступать после седьмого класса в музыкальное училище. Наташка тайком удивляется: ну какая из неё пианистка? Петь почти никак, только в бане, где все громко разговаривают или поют. Руки большие, а не тонкие с длинными пальцами. Хотя удивительно, как раз это Мельникову и нравится. Сольфеджио… Протеже говорит, что это не препятствие, – он всё устроит, Натка легко поступит.

– Ты сама ничего не понимаешь в своих данных! Поверь мне!

Наташа уважает педагога и обещает подумать. Впереди государственный экзамен по специальности.

Плотненько пообедав пельменями, купленными в центре города и сваренными Светиной мамой, девчата отправились в кружок художественного чтения. Натке, что неудивительно, это в тягость, но дружба есть дружба, – как бросить Светку, которая не может жить без стихов и сцены? Она даже собралась поступать в театральный. В этот же кружок, расположенный напротив школы, ходит Оля. Та вообще чтец! Её очень ценит руководитель. Готовят «Реквием» Роберта Рождественского.

– Есть великое право: забывать о себе!

– Есть высокое право: пожелать и посметь!

Наташа сердцем чувствует слова, которые ей нужно произнести, но всё как-то не то, не так. То громче бы надо, то акцент не на то слово. Вот у девчонок сразу получается выразительно, убедительно. Наташа не поймает никак этот настрой, состояние. Кое-как получилось, слава богу, даже настроение поднялось. Но девчонки носы задрали, ведь они так здорово читают. Какие они талантливые! Натка поймала себя на мысли, что, если у неё была рядом подружка, читающая хуже, она бы сказала ей, что та читает лучше её. Натка придумщица ещё та!

Ну почему возникают такие ситуации, когда Наташе становится стыдно за себя? Зачем к ней пристают и не дают спокойно и легко жить? Счастлива она только в доме деда. Готовили концерт к окончанию учебного года. Ну, готовите и готовьте. Нет! Надо привязаться завучу по воспитательной работе к Натке, чтобы та исполнила какой-нибудь номер на сцене: «Все исполняют, и ты давай!»

Сколько зрителей в актовом зале, к ним нет претензий, а к Натке пристали, чтобы обязательно выступала. Например, Света с Розой песню поют. Место за пианино уже занято. Ну очень способный мальчик может сыграть лучше любого композитора. Наташка сбренчала бы «Танец маленьких лебедей» даже без нот. Куда деваться бедному ребёнку? Так вот и начинают давать всходы комплексы, посеянные нерадивыми учителями. Спасла молоденькая училка по химии, ответственная за организацию порядка на сцене и в зале. Молодая, красивая, умная!

– Наташа, тебя назначаю ведущей. Запиши все номера по порядку и громко объявляй каждый следующий номер. Сможешь?

– Я? Да!

Натка очутилась на седьмом небе от счастья, гора свалилась с плеч. Она подготовится, порепетирует, наденет новую юбку полусолнце, которую дошивает дед. Только бы химичка не передумала! Натка будет самой главной: «Вот вы где у меня!»

Она крепко сжала кулачки, оглядываясь на пианиста, ковыряющего у себя в носу одной рукой, а другой подбирающего аккорды на пианино, стоя́щем в углу сцены. «И тебя буду объявлять, музыкант. А ты ничего, тихий». Наташке беспричинно захотелось поговорить с ним, услышать его голос, наверное, такой же красивый, как и мелодия, которую он заиграл. Может, купить в буфете на первом этаже пирожок с капустой и накормить его? Натка пристально смотрит на пианиста, не отводя глаз, пытаясь уловить каждое движение, каждый взмах руки. Ей сложно контролировать свои эмоции, но тут парень поворачивает голову в её сторону, и она отводит взгляд, пытаясь скрыть интерес.

– Наташа, бежим вместе, пожалуйста, – голос Светки вывел Натку из ступора. Подружка спешила сообщить новость: оказывается, тот мальчик, который им обеим нравился ещё с пятого класса, дружит с новенькой.

– Натка, ты меня слышишь? Наш Сашка гуляет с Лариской Игумновой. Что с тобой? Ты не расстраивайся, – Лариска скоро уедет, у неё папа военный.

– Какой Сашка, какая Лариска? Свет, дашь мне на один день голубую кофточку? На концерт только.

– Не знаю, надо у мамы спросить. Может, она её уже назад в магазин отнесла, пока не заносилась.

– Понятно. У Нины что-нибудь спрошу красивое, завтра схожу к ней.

– Наташа, я домой. Мама одна, папка поздно приходит в последнее время, на работе задерживается. Хоть я приду пораньше. Не обижайся, пока.

– До завтра.

Натка пошла в музыкальную школу узнать, во сколько завтра экзамен. Последний. И всё, свобода. Волнения перед экзаменом по фортепиано не было. Сыграть то, что разучивалось три месяца, не стоило труда. Волнения по поводу предстоящей роли ведущей на концерте тоже не было, наоборот, хотелось продемонстрировать новую юбку и симпатичные ножки. Но и эти два важные события отошли на второй план. Натке очень хотелось увидеть пианиста из параллельного класса.

Размечтавшись, не заметила, как пешком дошла до дома родителей. Надо что-то решать с верхом, нет подходящей кофточки. Маму Свету увидела издалека, но кричать не стала, та была не одна. За несколько домов до своего Светлана разговаривала с незнакомым мужчиной, а тот держал её за руку так, словно не хотел отпускать. Натке показалось, что она его уже видела рядом с матерью. Невозможно было с кем-то спутать этого громилу. Да, это он подвозил маму как-то поздно с собрания в школе. Натка тогда ждала её у ворот на лавочке.

Сейчас, спрятавшись за единственный бетонный столб, чтобы её не заметили, она видела, как прощаются любовники. Вот это да! Вот это да! Его прощальное: «Света!» – когда мать заспешила к воротам. Жутко знакомый голос. На улице довольно темно. Натка задержалась со своими подглядываниями и переживаниями. Всё, что здесь происходило, видела отчётливо. Мужчина подошёл к машине, стоя́щей неподалёку, а Наташа, не дожидаясь, пока он уедет, развернулась и побежала к дому деда. Не её дело, что происходит у родителей, но идти туда сейчас точно не хотелось. Искать не будут. Все привыкли, если не пришла, значит, у деда с бабой.

– Я подумаю, Диадор Николаевич, я обязательно подумаю. Не переживайте за меня, и спасибо Вам за всё.

Натка с удовольствием разглядывала в дневнике по музыке огромную пятёрку с плюсом за экзамен, итоговый за семь лет учёбы. Дневник обычный, школьный, а записи другие, необычные, на музыкальном языке. И грустно, и радостно оттого, что закончились эти мучения, особенно на уроках сольфеджио. Но больше радости.

Натка бежит домой похвастаться отличной оценкой. Красная пять с плюсом во всю страницу дневника! Вспомнила, как семь лет назад, на этой самой улице, она весело подпрыгивала, подражая артистам. Оглянулась: вроде на неё никто не смотрит. Побежала быстрее, с подскоками, смеясь над собой. Хорошо, что никто из знакомых не видит гарцующую Натку. Как же здорово быть отличницей!

Школьный концерт получился тусклый. Натка, как ведущая, переживала, что ученики, да и учителя постоянно шевелились, создавая общую волну беспорядка и неуважения к выступающим. Со сцены отлично видно, что происходит в зале. Кажется, что на сцену-то и не смотрят, а только разговаривают друг с другом. Может, её не хотят слушать? Натка подсмотрела из-за кулис во время выступлений. То же самое. Ух! Вот не она директор, а то как гаркнула бы! Сразу бы тихо стало. Да ладно, в школе сроду так. В их школе. На концерте.

После мероприятия подруги поехали вместе – в одну сторону, на одном автобусе. Наташа отпросилась с ночёвкой к Свете. Первый раз такое событие. Вот наговорятся, вся ночь впереди. Мама Надя быстро накормила девчонок, сама помыла посуду и ушла к себе в комнату, сославшись на недомогание. Светка была в ванной, когда дверь щёлкнула замком.

– Света! – услышала Наташа хриплый голос, который, откашлявшись, зазвучал бодро и по-доброму. – Светлана!

Папа Светы вошёл в комнату.

Не сразу повернувшись к нему лицом, Натка вдруг смело огрызнулась:

– А Светы здесь нет, но есть её дочка. Меня зовут Наташа. Помните меня? Я подруга вашей дочери.

Вот что значит военный: ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Зря ты так, девочка, – пропуская пришедшую Светку, немного смутился Виктор Иванович и пожелал им спокойной ночи.

Натке стало не до разговоров о мальчишках. Дура она, дура малолетняя. Какое имеет право дерзить в чужом доме, что она в этом понимает?

– Ну спать, значит, спать, – сказала разочарованная молчаливостью подруги Света и выключила свет.

Деда Мартя и баба Настя огорчались по поводу Светы, – лишний раз не зайдёт, слово не скажет. Но ей ни одного упрёка, ни одного замечания. Их дочь, сами вырастили. Натка своей привязанностью и любовью к ним сполна возмещала все досады и разочарования. Они жили ради неё и не помышляли умирать. Надо о будущем Наткином заботиться. В институт пусть идёт учиться, работать всегда успеет. Три года пролетят, глазом моргнуть не успеешь. Слишком привязана девка к подруге, жила бы лучше своей головой. Что конкретного могут посоветовать старики? Только приласкать, да денег дать, и то немного. Слава богу, Натка учится почти на все пятёрки.

Девятый класс позади. Тёплое казахстанское лето. Светку волной накрыла первая любовь: новое звенящее чувство возникло с первой минуты знакомства. В укромном месте у Светы дневник, в котором она отмечает все события, произошедшие за день. Для неё важна каждая мелочь: встречи с Сашкой, его слова, взгляды. Натке нельзя читать этот документ, а родителям нельзя даже прикасаться к нему. Света и так рассказывает подруге обо всём: про объятия, поцелуи. Натка лишний раз не спрашивает, стесняется, у неё ведь тоже любовь – безответная. Пианист даже не смотрит в её сторону, хотя ни с кем не дружит.

А у Светы всё так романтично начиналось… В одном кабинете два класса свалили в кучу портфели, а когда пора было идти домой, обнаружилось, что Сашка забрал нечаянно Светин, такого же цвета. Светка, заглянув в чужую сумку, прочитала фамилию хозяина и догнала его уже на остановке:

– Кирсанов!

Резкий поворот Сашкиной головы.

– Кирсанов, отдай мой портфель!

Света никогда не встречала людей с такими лучистыми голубыми глазами. Кирсанов захлестнул её синими брызгами и снисходительно отдал портфель.

– Ну вот и познакомились. Я, кстати, в соседнем доме живу. Ты домой? Поехали вместе. Наш автобус, залазь, отличница.

Впереди – лето. Света самая счастливая на свете: у неё есть Сашка, и он её любит. Мысли о нём доставляют удовольствие, разливаются внутри теплом, заставляя улыбаться. На лето с классом в колхоз – огурцы, морковку собирать. Саша старше на один год, ему предстоит в институт поступать. Обещает приехать хотя бы на один день. Тоскливо без него, но Света унывать не любит. Мальчишки с гитарами – её слабость. Песни у костра все любят. Натка с классом не поехала: дед приболел, да и баба недомогает, – как их оставишь, не повезло. Светка много чего расскажет о весёлых пацанах. Один, мускулистый, понравился, за ней ухлёстывает. Сашка не такой, от него слова лишнего не услышишь, а этот засы́пал комплиментами. Света уже сомневалась в своих чувствах к Кирсанову, когда он вдруг заявился в колхоз собственной персоной. Счастливый, поцелуйчики всякие.

– Светка! Ты не рада?

– Рада, – заскучала та.

Сашка выяснять ничего не стал, уехал на первой попутке. Обиделся. Света тоже обиделась на то, что он обиделся.

– Света! – позвала учительница. – Сходи на почту и позвони домой. Сейчас иди.

Не хотелось уходить от костра, где собрались все ребята. Светка отправилась через деревню на почту, где находится единственный телефон. Юрка увязался за ней, длинной пушистой веткой отгоняя комаров.