Читать книгу Танцы Близнецов - Пётр Таращенко - Страница 17

Футболисты появились мгновенно, как будто сидели у телефона и ждали приглашения от делегатов. Витя и Гена оказались на редкость компанейскими ребятами: ничтоже сумняшеся с большим аппетитом принялись за коньяк, объяснив, что вообще-то им не положено, но уж больно соскучились.

– Город мёртвых, – сказал Витя, – одни мужики. Да и те непьющие. Но вообще народ добродушный.

Рассказали про Порт-Фуад – пальмы, хороший пляж, только вода холодная. Хотя, если хорошо подготовиться, Гена щёлкнул бутылку «Арарата» по горлышку, то и не очень холодная, просто прохладная. Опытный Фёдор Анатольевич их вывозил туда пару раз, получили большое удовольствие.

– А где он, Фёдор Анатольевич?

– Будет! – засмеялись ребята. – Мы записку оставили. Он мужик компанейский, узнает, что земляки приехали, подтянется. Так что давайте по единой, за дружбу. А то при нём не очень-то загуляешь.

Замдиректора действительно не заставил себя ждать. Ввалился – телесный, добродушно-шумный. Заполнил номер парфюмерными ароматами.

– Прикупил масло «Пять секретов пустыни» для супруги, все руки перемазал, пока выбирал.

Быстро обнаружились знакомые по горсовету, непременная Люсиль в том числе.

– Ребята! – одушевлялся он от тоста к тосту. – Вы должны проникнуться! Это особый мир! Египет – это не просто пирамиды и финики. А финики тут отличные! Да вот же они! Молодцы, не успели приехать, а у них уже финики на столе! Кстати, вся французская парфюмерия делается на египетских маслах. Так что советую прикупить. Дома разбавите спиртом – куда там Франции!

Он извлёк из кармана белого парусинового пиджака пару пузырьков с жёлтой маслянистой жидкостью.

– Один флакончик на пол-литра! Представляете?! Без всякой химии, натуральный продукт! Это особый мир, здесь остановилось время! А какая философия, какие традиции!

– Какие? – спросил Савойский.

– Чуждые, – убеждённо ответил Фёдор. – Нам, русским людям, чуждые. Это вам не Таиланд.

И с места в карьер принялся рассказывать о Бангкоке, волшебном городе, где недавно побывал, где любое желание, любая самая безумная фантазия исполняются легко и непринуждённо. Голубые глаза Фёдора налились ультрамарином. Он стал рассказывать о волшебном сафари, золотом королевском дворце, с непонятным восторгом о тучах крыс на улицах тайской столицы, наконец, о тайках, и в голосе Фёдора проклюнулись нотки неожиданной нежности.

– Одни имена чего стоят, – чуть не пропел он. – Лай, Та, Мяу, Танья! А тантрическая любовь!..

В голове Карагодина выскочил овал вполне тайского личика будущего секретаря-референта.

– Танья? – переспросил он.

– Танья, Танья! – восторженно подтвердил Фёдор. – Танечка по-нашему.

И погнал про кабинеты тайского массажа. Было очевидно, что тема эта ему знакома не понаслышке.

– Выпьем за Таиланд, – решительно сказал он. – Как закончите здесь ваши дела, езжайте в Бангкок – жалеть не будете. Просто рай на земле.

Сумбурные, но полные неподдельного чувства рассказы Фёдора производили на публику некий гипнотический эффект. Футболисты зачарованно смотрели Фёдору в рот, Карагодин думал: «Умеет же человек любить жизнь!». Савойский внимал речам с интересом, но с долей критического анализа во взгляде.

– За Бангкок, – повторил Фёдор.

Футболисты, которые с появлением начальства рюмочки пригубливали лишь номинально, и тут вознамерились проявить осторожность, но Фёдор это заметил.

– Спортсмены, да вы не стесняйтесь. За Бангкок можно и до дна!

Спортсмены повеселели и лихо опрокинули рюмки.

– Ну что, поедете в Таиланд? – спросил Фёдор депутатов.

– Без вопросов, – легко сказал Карагодин, – как завершим дела, сразу в Бангкок.

– Подумаем, – сказал Савойский. – Обсудим с Аныванной. А вообще:

– Молодец! – вскричал Фёдор. – Ответ не мальчика, но мужа. А что у вас тут за дела?

Узнав о делах, он посерьёзнел.

– С губером будьте поаккуратнее, мужик непростой. Но если скажет «да», то слово сдержит.

Дружбу, спаянную навек, решили укрепить в ближайшие дни, как только у делегатов определится рабочий график. Прощались душевно, по-свойски, дружественными объятиями. На прощанье Фёдор значительно сказал:

– Дай вам Бог, удачи, а за мной алаверды, земляки!