Читать книгу Времена года - Рита Гетман - Страница 3

Чем меньше оставалось дней до испытания, тем больше меня одолевала апатия. От начального энтузиазма и следа не осталось. Наверное, все дело в том, что я почти не спал, почти не ел, превратился в подобие помешанного, который был подчинен только одному: сделать, сделать, сделать…

Я быстро понял, что переместить миллион людей за раз, как я обещал, не получится. Но военным, на чьи столы каждую неделю клали отчеты с перечислением успехов и непонятных технических деталей, об этом не сообщалось. Об этом вообще никому не сообщалось. Нам бы переместить пять человек за раз – и то невероятный успех.

Полагаю, это решение вызревало в моей голове давно.

Тот сон. Он будто подталкивал меня к чему-то. И я начал, сам не понимая зачем, читать книги по истории.

Приходил домой под утро (если приходил) и хватался за энциклопедию, или чью-то монографию. Словно хотел понять: было ли время, которое можно назвать не таким ужасным, как наше?

Я пришел к выводу: каждая эпоха отвратительна по-своему. И, честно говоря, я не хотел бы жить когда-либо еще, кроме нашего десятилетия. Не по тому, что оно мне нравится. Есть другая причина – привязанность, ответственность, – если угодно.

Согласно проекту по эвакуации гражданского населения в случае удара противника, людей было решено перенести в начало столетия на малозаселенные территории Сибири.

По мере приближения дня испытания военные все больше давили на меня и мою команду. Они чего-то требовали, хотели вмешаться так, чтоб контролировать каждую деталь, а по мне выглядели назойливыми насекомыми в мундирах. Я пользовался своим положением и грубил им, зная: мне оно ничем не грозит. Военных все тайно ненавидели.

Это случилось за неделю до того самого 16 июля 2091 года. Когда я в очередной раз давал отпор одному солдату из министерства обороны, в довольно резких выражениях намекая на отсутствие у касты военных мозгов, он, схватив меня за запястье, начал:

– Думаешь, кому-то есть дело до этого расплодившегося мяса? Думаешь, мы хотим их защищать? От кого их защищать, как ты думаешь? Думаешь, нам кто-то угрожает? Ха! Да мы сами всем угрожаем, мы! Это мы нападаем на их города, и держим их в страхе, и они, со своими убогими технологиями, ничего нам противопоставить и не могут. Все их ученые давно работают на нас. Да что там: все вы, все, до последнего человека, работайте на нас и даже этого не видите! А теперь, с твоей чудо – машиной, нас никто не одолеет. При любой угрозе, при любом неповиновении, мы просто отправим нарушителя куда-нибудь вглубь времен, где он и сдохнет. И никаких переполненных тюрем, никаких трупов, никаких следов! Никаких доказательств наших преступлений! Идеальная машина для репрессий! Давай, гений, работай дальше!

Он толкнул меня. А я будто онемел. Казалось, что я механизм, который остановился, растеряв всю свою энергию.

– Что, съел? Сидишь тут, как лабораторная крыса, и не знаешь, что творится вокруг тебя. Пройдись по улице, приглядись внимательнее. Хотя, мы – военные и ученые, – мы все заодно. И если нас когда-нибудь свергнут и будут судить, то осудят всех вместе. И тебя с нами, тоже, – он тыкнул в меня своим пальцем. – Смотри, как бы твое изобретение не использовали против тебя.

Когда он вышел, я опустился на стул. Мысли, словно спутанные провода, не были отделимы одна от другой. Шея покрылась коркой инея, а самого меня бросило в жар. Я – идиот, допустивший огромную ошибку. Плевать. Я разогнал своих сотрудников, сказав, что всем нам нужен отдых, и запер лабораторию.

Я не знаю, что происходит вокруг меня? Пусть так.

Значит, все дело во власти и карательной системе? Я догадывался. Любого неугодного отправят восвояси. Они думают, что могут отправлять их прочь целыми городами. Может, еще и надеются, что это устройство позволит распылять людей по времени и превращать их в блуждающие сгустки молекул, словно никакого физического тела и не было? Может, проще всю планету выкинуть за борт?

А может… мне самому выброситься с корабля, которому суждено утонуть?

Океан, океан…

Кстати. Потом я ни разу не видел того военного, хотя он был одним из тех, кто курировал нашу исследовательскую группу. Мне сказали, что он досрочно был отправлен на пенсию. Мол, «человеческая природа несовершенна, иногда люди на подобных постах сходят с ума, но это скорее исключение». Министр обороны предупредил: если кто-то из министерства рассказывал мне что-то странное, я не должен верить. Убедительно.