Читать книгу Лекарство - Родион Вишняков - Страница 3

Англия. Лондон. 1955 год.

Он дописал предложение и, поставив точку, взглянул на часы. Скоро за ним должны прийти.

Для начала нового этапа жизни все готово. Отъезд состоится скоро. Конечно, он дастся нелегко. Обладателю двадцати пяти почетных степеней, восемнадцати премий, в том числе Нобелевской, почетному члену восьмидесяти девяти академий и научных обществ будет трудно убедить весь научный мир в необходимости столь радикальной перемены. Его лицо стало слишком известным, особенно после того, как два года назад он женился на Амалии. И хотя выбранный им способ отличался своей кардинальностью, Александр порой думал о том, что будет делать, если когда-нибудь потом неожиданно встретит одного из своих знакомых. Хотя бы ту же Амалию. Его секрет должен оставаться секретом как можно дольше. Она прекрасная женщина, любящая жена и верный союзник, но в ее жилах течет греческая кровь, а значит, импульсивность всегда будет преобладать над голосом разума. И потому для нее он уйдет. Как и почти для всех остальных.

Александр окинул взглядом помещение своей лаборатории, стараясь в бесконечно царящем тут беспорядке разглядеть, не забыл ли он что-нибудь уложить в чемоданы и ящики для транспортировки важнейшего оборудования. Беспорядок следовал за ним всю жизнь, став неотъемлемой частью его повседневного существования, а также тайным и негласным помощником. С самого детства он, увлекающийся живой природой, притаскивал домой листья, насекомых, камни с улитками и разбрасывал их по комнате. И именно эта неаккуратность, ставшая впоследствии чуть ли не легендарной, привела его сначала к открытию лизоцима, а в дальнейшем – и к той революции в медицине, которая сделала его имя всемирно известным.

Как все-таки интересно и непредсказуемо все изменяется в водовороте времени! Он снова вспомнил одну из своих фраз: «Когда я проснулся на рассвете 28 сентября тысяча девятьсот двадцать восьмого года, я, конечно, не планировал совершить революцию в медицине своим открытием…»

Будучи к тому времени автором множества работ, он, тем не менее, не мог применить свои теоретические знания в той области, которая позволила бы ему самостоятельно завершить свое открытие. Он не был химиком, и посему так и не смог извлечь и очистить активное вещество. И, как следствие, не мог представить его в качестве терапевтического средства. И вскоре после того, как он, исчерпав все свои практические возможности в данной теме, перестал заниматься ею, Флори и Чейн сумели организовать производство за счет правительства Соединенных Штатов Америки и Великобритании.

Таким образом, его «случайное» открытие осталось бы незамеченным, как, например, оно было проигнорировано Британским журналом экспериментальной патологии, если бы не дальнейшая активность других людей, с кем он разделил Нобелевскую премию. Здесь все было правильно и справедливо. Спорить и что-то утверждать он не собирался. Вопрос в другом: не станут ли его далекие потомки, взращенные на все более и более набирающем обороты мифе о случайности открытия, считать, что заслуги его, как ученого, здесь не более, чем десять процентов? Ведь всегда стоит помнить, что случайные открытия делает только подготовленный к ним человек.

Александр усмехнулся, задумчиво потеребив перстень на пальце.

Знали бы они, кто и, самое главное, за счет чего смог пролоббировать начало дорогостоящего финансирования этого самого массового производства. Но самое интересное было бы в случае раскрытия подробностей экономических сводок, если бы они были в свободном доступе. Куда ушла львиная доля выделенного бюджета… Вот это был бы фурор! К счастью, организация, в которой состоят многие действующие члены парламента, умеет надежно хранить свои секреты.

– Все готово, сэр. – Появившийся на пороге лаборатории высокий человек средних лет приложил руку к форменной фуражке. – Автомобиль ждет вас.

– А багаж?

– Багаж прибудет на вокзал вслед за вами через четыре дня. Другим поездом, во избежание лишних домыслов. Сейчас берите с собой только самое необходимое, сэр. Ваша жена уже получила объяснительную записку, которую вы приготовили.

– А Говард?

– Он переедет в ваш дом завтра вечером, как раз накануне события. Так мы сможем избежать преждевременного обнаружения подмены.

– Хорошо, Уинстон. Идемте.

– Сэр, можно вопрос?

– Спрашивайте, Уинстон.

– Неужели ваш прогноз действительно сбудется и в будущем нас ожидает катастрофа?

– Мне думается, что да.

– А причина?

– Причина ее – в человеческой беспечности и убежденности, что все будет так, как сегодня. И когда впереди тяжелые времена, люди думают, что на их век хватит того открытия, свидетелями которого мы с вами являемся. Что касается научной стороны, я опытным путем подтвердил теорию Алмрота Райта об устойчивости.

– Но если человечество будет соблюдать все рекомендованные меры…

– Дорогой Уинстон, человечество не станет следовать рекомендациям. Оно слишком умное для этого. И каждый, кто считает себя умнее, станет следовать исключительно своим рекомендациям. В любом случае, рано или поздно оно придет к той черте, за порогом которой столкнется с проблемами, от которых успеет отвыкнуть. И мне кажется, оно не способно будет их решить, так как за этот промежуток времени успеет отвыкнуть думать. Прогресс в современных условиях редко приводит к прогрессу человека, как биологического вида.

– Ну, что ж. Будущее покажет, сэр.

– Да, Уинстон. – Флеминг кивнул в ответ. – Будущее как всегда расставит все точки над i.