Читать книгу Лекарство - Родион Вишняков - Страница 5

Нидерланды, муниципалитет Харлеммермер. Семнадцать километров к юго-западу от Амстердама. Международный аэропорт Схипхол.

Смартфон пискнул, предупреждая о входящем сообщении.

Шульц отставил недопитую чашку с кофе и провел пальцем по сенсорному экрану. Очередная новость в ленте одного из браузеров. Обычно он пролистывал подобное без всякого интереса, но сегодня, как говорится, все было в тему. И заголовок пришедшей новости только подтверждал то, что его сегодняшнее путешествие позволит не только улучшить ситуацию в стране и в мире, но и поспособствует укреплению его финансового положения.

«Вспышка чумы на Мадагаскаре становится серьезной угрозой для всего мира. Ближайшие страны Африки уже получили экстренные извещения о распространении опасного заболевания. Чума приняла легочную форму и распространяется по воздуху. На сегодняшний день более тысячи трехсот человек признано инфицированными и уже сто двадцать четыре человека погибло. Микробиолог и иммунолог Техасского университета профессор Ашок Чопра считает, что ситуация на острове только начинает набирать обороты. „Семьдесят процентов случаев – это пневмония, которая является смертельной формой болезни. Так что, если инфицированные не получат лечение в очень короткий период времени, они, в конечном итоге, умрут“, – заявил доктор Чопра. Ученые обеспокоены тем, что эпидемия может охватить весь мир. Легочная чума, известная как „черная смерть“, уже дважды являлась причиной самых разрушительных пандемий в истории человечества. ВОЗ и Красный Крест помогают…»

По громкой связи аэропорта прошло объявление об окончании посадки на очередной рейс и смене ворот для еще одного из маршрутов. Эрик Шульц оторвался от чтения статьи и прослушал информацию. Его рейс остается без изменений. Прекрасно. Он посмотрел на часы. Остается каких-то полчаса до начала посадки.

Он правильно сделал, приехав именно в Европу из Лос-Анджелеса, выбрав эту страну в качестве перевалочного пункта, чтобы сбить со следа своих предполагаемых преследователей. Лучшего места для того, чтобы затеряться в толпе, не найдешь, должно быть, во всей Европе. Одно из крупнейших по площади сооружений в мире. Три зала с выходами на восемь пирсов, расположенные под одной крышей. Огромная зона отдыха с телевизорами и библиотекой. Магазины торгового центра Schipol Plaza, рестораны и даже несколько экспозиций. Огромная, кочующая по соединяющим залы коридорам масса людей, небольшими волнами вливающаяся в выходные ворота, ручейками струящаяся в открытые двери внутренних помещений магазинов, оседающая каймой приливов в ресторанах и кафе. Одну крошечную каплю здесь очень трудно будет отыскать.

Вылет в Куала-Лумпур назначен на десять часов. Ему стоит оказаться возле своих ворот ближе к началу, когда уставшие от ожидания обладатели посадочных талонов устремятся на борт, создавая в первые минуты необходимую ему суету. Поиск мест, раскладка багажа, утихомиривание грудных детей – все это позволит ему занять свое место в «Боинге», не привлекая внимания. Последние, опаздывающие граждане всегда приковывают к себе внимание сотен глаз. Кто-то поднимает взгляд непроизвольно, кто-то – осознанно, рассматривая тех, по чьей вине задерживается рейс, и, не разбираясь в причинах задержки, ищет в их внешности другие недостатки, вдобавок к такой отвратительной черте, как отсутствие пунктуальности.

Эрик устало повел плечами, борясь с нахлынувшей зевотой. Глаза уже давно неприятно зудели, как будто в них кто-то насыпал песок. Предположительно из разбитых песочных часов прошлых суток, когда он начал свое путешествие.

Он улыбнулся придуманной метафоре.

Вторые сутки без сна.

Поездка из Рима в Нью-Йорк. Потом – в Лос-Анджелес. Затем Брюссель, Амстердам, и вот теперь Куала-Лумпур.

Шульц допил уже вторую чашку кофе. Устало потер глаза и закрыл их.

Шум аэропорта остался где-то далеко.

Он опустил заднее стекло такси и выглянул наружу. Обещанные всеми путеводителями двадцать минут, которые нужно затратить на преодоление расстояния в семнадцать километров, отделяющих аэропорт от Амстердама, незаметно растянулись уже в два раза. Если пробка на дороге в аэропорт сохранится, он рискует сесть в самолет одним из последних.

Впереди на соседней полосе образовалось пустое место, и таксист-эмигрант моментально вывернул руль, подрезав начавший движение старенький Ford. В спину таксисту и Шульцу донесся короткий возмущенный гудок. Темнокожий водитель ответил резкой тирадой на непонятном Эрику языке. Похоже на марокканский или индийский. Приезжих в Нидерландах становится все больше и больше, и все малооплачиваемые рабочие места заняты индонезийцами, турками и другими мигрантами. Как же ему повезло, да благословит Господь Бог его родителей и упокоит их невинные души, что он родился не в Индии и был единственным ребенком в семье, которому накопленные родителями сбережения позволили получить престижную и высокооплачиваемую профессию, не будучи разделенными между десятью его сестрами и братьями! И пусть он сейчас внештатный сотрудник, но именно поэтому корпорация и ценит его столь высоко. Человек, не состоящий в списках сотрудников, при поиске будет создавать дополнительные трудности. Особенно, если он работает в компании всего месяц. Вне всякого сомнения, именно поэтому сам господин Химменс негласно одобрил его участие в этой операции.

В соседней машине кто-то нетерпеливо нажал на клаксон. Где то впереди раздался еще один гудок, а затем все стихло. Водитель тронулся с места и, снова перестроившись, занял крайний левый ряд, начавший движение первым. Машина стала набирать скорость. В соседнем ряду промелькнули два столкнувшихся автомобиля с включенными аварийными огнями. На капоте одного из них мужчина и молодая девушка заполняли какие-то бумаги, являющиеся, по всей видимости, европротоколом.

В открытое окно ворвался свежий утренний воздух, и Эрик, откинувшись назад, поспешил поднять стекло. Если впереди больше никто не поцелует автомобиль своего соседа, то он будет в аэропорту уже через несколько минут. Настроение улучшилось, и радужные мысли понесли его к светлому горизонту ближайшего будущего.

Именно такое настроение, окрыляющее, дающее силы и желание для свершения самых смелых и, на первый взгляд, невыполнимых задач, появилось у него в тот день, когда его кандидатуру одобрили и приняли на работу в транснациональную корпорацию, вторую по величине в мире. Одна только цифра в сто сорок стран, в которых располагались предприятия, заводы и лаборатории, добавляла нешуточный вес. Вчерашний мальчишка, только что закончивший колледж, сегодня чувствовал себя причастным к огромной и влиятельной семье, работающей как единый, отлаженный за годы механизм, одним из винтиков которого теперь был и он. И сейчас эта машина вот-вот наберет обороты и совершит инновационный рывок, обгоняя на финишной прямой своего извечного конкурента. Возникшая ассоциация поразила его точностью описания всего того, что он услышал в ходе инструктажа перед тем, как сесть на самолет, летящий из Рима в Нью-Йорк. Рука непроизвольно потянулась к лежащему рядом небольшому пластиковому кейсу. На месте. За этот дешевый кусок пластика и за стопку листов, ценой в несколько центов, многие в мире готовы продать свою душу и жизни тысячи людей. И все – за информацию, которая содержится внутри, так как она поистине бесценна.

– Сэр. – Таксист остановил машину и, повернувшись к пассажиру, протянул Шульцу распечатанный чек с конечной стоимостью своей услуги.

Все вокруг как будто замерло на месте. Мигрант смотрел на Эрика, все еще протягивая ему бумажку, и Шульц понял, что для того, чтобы просто ответить, не говоря уже о том, чтобы протянуть вперед руку, надо напрячься изо всех сил. Но их почему-то не было. Мышцы, еще мгновение назад бывшие легкими и послушными, сейчас как будто налились какой-то тягучей, вязкой жидкостью, тормозящей любое движение.

– Сэр? – снова произнес таксист, после чего его образ поплыл перед глазами Эрика.

– Сэр, вам плохо? Вам нужна помощь?

Чернокожий таксист растаял вместе со своей машиной. Открыв глаза, Эрик увидел рядом с собой официантку кафе, за столиком которого он заснул.

Шульц непонимающе посмотрел на нее. Спросонья мозг, которого лишали необходимого отдыха уже много часов, отказывался незамедлительно начинать активную работу.

– Простите, что?

– Вам нужна помощь? – Девушка участливо улыбнулась. – Нужен доктор?

– Нет, спасибо. – До Шульца только теперь дошел смысл обращения. – Я просто заснул. А сейчас немного голова болит. Бессонная ночь выдалась.

– Вам принести стакан воды?

– Нет, спасибо. Счет, если можно.

– Конечно. – Официантка упорхнула.

Эрик потер рукой виски. Голова начала болеть. Может, от недосыпа и физического переутомления или на фоне снижения сахара в крови. Такое тоже возможно. Когда он ел в последний раз?

Шульц посмотрел на часы: он отключился всего лишь на пять минут. И тут его в буквальном смысле прошиб холодный пот. Рука метнулась к соседнему стулу, нащупала твердую поверхность пластикового кейса. Слава богу! Не хватало еще, чтобы бесценное сокровище на финальной стадии его путешествия умыкнули из-под его сонного носа!

Эрик испустил вздох облегчения. Было бы крайне смешно и более чем нелепо проспать целое состояние, внушительная часть которого, разумеется, будет причитаться ему.

Голова заболела сильнее. Надо зайти в аптеку. Что-то более сильное, типа седальгина, конечно же, без рецепта никто не отпустит, но самый простой цитрамон, спасавший его в такие моменты, он приобрести сможет.

Расплатившись по счету, Шульц прихватил бесценный пластиковый кейс и вышел из кафе. Умиротворенность закрытого заведения, огороженного от остального здания аэропорта стеклянными дверями и тихим музыкальным фоном, прервалась. Его кружило разноголосым гулом многочисленной толпы и техническими звуками живущего своей отлаженной жизнью гигантского организма аэропорта. Через пару минут он исчез за закрытой дверью аптечного киоска.

Эрик смотрел на многочисленные цветные упаковки таблеток, красующиеся за стеклом витрины аптечного пункта. Вот отдельная полка, где находятся препараты, отпускаемые по рецепту. В том числе – антибиотики.

Чуть более пятидесяти лет научного труда помогли Александру Флемингу и его соратникам открыть всему миру лечебное свойство грибов рода Пенициллин. Величайшее открытие, давшее начало, вне всякого сомнения, новому витку истории, который закончился слишком рано и неожиданно для многих. Закручивать этот виток с каждым годом становилось все сложнее и сложнее, не в последнюю очередь по вине все возрастающих финансовых затрат на изобретение новых видов антибактериальных препаратов. Совсем недавно центр Тафтс назвал сумму в восемьсот миллионов долларов за один препарат – она увеличилась более чем в восемь раз, по сравнению с теми же показателями семьдесят шестого года прошлого века. Плюс – почти двенадцать лет работы. Поистине адский труд. Увеличение количества «неуспешных» молекул. Увеличение количества исследований и их длительности, включая исследования для маркетинговых целей. Усиление коммерческого звена каждого из необходимых исследований, поскольку все, кто имеет хоть какое-то отношение к данной отрасли, стараются урвать свою долю из этих восьмиста миллионов. И все это только ради того, чтобы разработанное и внедренное в производство лекарство через год, максимум два, перестало быть эффективным.

Это происходит потому, что, по прошествии полувека, принцип действия каждого из новых появляющихся на рынках антибиотиков не отличается от того, что уже было изобретено ранее. Сам механизм действия на возбудителя заболеваний оставался прежним. И естественно, что бактерия, как и всякое живое существо, уже давным-давно приспособилась к каждому из видов атак. Если тебе хорошо известны все из доступных путей прорыва твоей обороны, то каждая из последующих атак уже не страшна. Что толку в том, что противник всякий раз увеличивает силу удара? Направление остается тем же. Просто нужно усилить оборону и ждать очередного удара. Эта война, начавшаяся пятьдесят лет назад, закончится только тогда, когда у кого-то из противоборствующих сторон закончатся раньше силы. Когда-нибудь оборона, не выдержав натиска, будет прорвана и противник будет уничтожен. Но более вероятно то, что в одной из следующих попыток сила атаки не будет увеличена, поскольку мощь ударов исчерпана в предыдущих попытках. И все потому, что направления ударов остаются одними и теми же.

Рука сильнее сжала ручку пластикового кейса.

Решение озвученной проблемы находилось в нем. Стопка листов – распечатка выдержки из многотомной работы компании-конкурента. Компании, которая на сегодняшний день является мировым лидером в фармакологической индустрии.

Стоит только упомянуть, что акции компании включены в базу расчета промышленного индекса Доу-Джонса. Ее штаб-квартира расположена в Нью-Йорке, она имеет не один десяток исследовательских центров, держит патенты на бесчисленное множество оригинальных медицинских препаратов, лечащих от депрессии, гемофилии, рака молочной железы, гипертонии, эректильной дисфункции, псориаза, эпилепсии, невралгии и высоко уровня холестерина в крови. Ежегодный объем продаж этих лекарств составляет более шестнадцати миллиардов вечнозеленых бумажек. А ведь есть еще разработанный компанией препарат против заболеваний, вызванных бактерией, являющейся причиной такого распространенного заболевания, как пневмония. Выгода от реализации этого лекарства составляла почти одну треть от общего дохода с продажи всех остальных лекарств.

У такого магната есть возможности и средства для покупки действительно выдающихся умов. Они придумали и разработали новый путь атаки, оказавшийся, как всегда, не новым, но хорошо забытым старым. Кому-то из яйцеголовых, по всей видимости, вспомнилась «Одиссея» Гомера или, что вероятнее, фильм «Троя» с Брэдом Питтом, повествующие о Троянской войне. Суть в том, что там оборона города держалась долгие десять лет и победа греков была достигнута только после того, как они обманом проникли за городские ворота, засев внутри деревянного коня. В разработке нового вида антибиотика был применен схожий метод. Если стенка бактерии стала обладать такой защитой, которую не способен преодолеть враг, то стоит притвориться другом, чтобы ионные каналы стенки, выполняющие роль входных ворот, сами открыли для тебя проход. Как оказалось, все гениальное было простым. Молекула антибиотика прикреплялась к молекулам ионов, циркулирующих в крови и жизненно необходимых для нормального функционирования бактерий. У извечного противника человека просто не оставалось выбора: он либо отказывается от нужных ему для жизни химических элементов и умирает добровольно, либо впускает их внутрь себя и умирает насильственной смертью, когда из троянской молекулы под покровом ночи выбежит отряд Ахиллеса и устроит кровавый геноцид.

Это просто восхитительно. Это просто гениально! Это золотое дно!

И он, Эрик, безмерно рад тому, что теперь имеет отношение к столь интересным и захватывающим своей перспективностью делам. Пусть и косвенное. Но все-таки теперь ему есть чем гордиться.

«Антибактериальные препараты, или антибиотики, относятся к препаратам, эффективность которых наиболее очевидна. Внедрение их в практику привело, в первую очередь, к снижению летальности от таких распространенных заболеваний, как пневмония, менингит, туберкулез. Даже считавшийся ранее неизлечимым эндокардит теперь хорошо поддавался лечению. Успехи второй половины прошлого века, связанные с применением первых антибиотиков, и перспективы дальнейшей разработки позволили мировой научной общественности с оптимизмом смотреть в будущее, где, как всем тогда казалось, уже была отмечена дата победы медицины над микробами и устранения инфекционных заболеваний. Человечество вступило в эру антибиотиков. Однако совсем скоро ситуация изменилась: появились устойчивые к антибиотикам стафилококки и пневмококки, а впоследствии – и грамотрицательные бактерии. Особую остроту проблема приобрела в последнее десятилетие, когда в лечебных учреждениях, где идет постоянная циркуляция как враждебной для человека микрофлоры, так и лекарственных препаратов, стали распространяться бактерии, устойчивые ко многим, а иногда и ко всем видам антибиотиков. Я не побоюсь утверждать, что вскоре мы с вами вступим в постантибиотическую эру…»

Шульц вышел из аптеки. Выпил за один прием маленькую бутылочку воды, купленную вместе с обезболивающим препаратом. Мимо, задев его дорожной сумкой и быстро пробормотав извинения на английском языке, пробежал полный лысеющий мужчина в сером костюме. Полы распахнутого пиджака развевались, подобно крыльям какого-то неуклюжего животного, пытающегося начать разбег, чтобы оторваться от земли и совершить желанный, но неосуществимый полет.

Его образ подтолкнул воспоминания годичной давности, когда Эрик еще учился на факультете. Читавший тогда лекцию профессор Браунинг стал тем пророком, который направил Эрика на путь истинный, неосознанно позволив молодому человеку выбрать дальнейший путь развития и становления его как личности. Весьма преуспевающей личности. Именно тогда у него зародилась идея связать себя с фарминдустрией.

Шульц окинул взглядом проходящих мимо людей. Скоро мир изменится. Он уже меняется. Только они об этом не знают. Они все, поглощенные своими ежедневными проблемами и теми трагедиями, что навязывают им СМИ и политики, специально отвлекающими весь этот недальновидный электорат от настоящих проблем. Все мировые катастрофы и трагедии не стоят выеденного яйца по сравнению с теми событиями, которые уже вступили в игру. Ни падение башен-близнецов, ни американо-арабские войны, ни толпы беженцев, ни извержения вулканов, наводнения, цунами и землетрясения вместе взятые, ни даже Третья мировая война не будут иметь столь масштабных и катастрофических последствий для человечества. Все эти исторические события и дела нынешнего времени затрагивали всего лишь отдельные страны. Возможно, континенты. Но то, что произойдет в ближайшие десятилетия, охватит весь земной шар. И Эрик был несказанно рад, что сегодняшним своим делом сможет обеспечить себе путевку в безопасное, светлое будущее. Корпорация своих не бросает. Она не бросит и тех, кто будет готов потратить свои кровные сбережения на ту небольшую услугу, которая будет готова совсем скоро. Всего лишь несколько сотен евро. Может быть, тысяча. Или две. Но это вполне разумная цена за свое спасение. И лучше позаботиться о себе сразу. Стать одним из первых, кто позаботится о себе. Поскольку, как каждый из товаров в нашем современном обществе, продаваемая его корпорацией услуга будет напрямую зависеть от количества необходимого для ее изготовления сырья. И те, кто будет слишком глуп, жаден или медлителен, в дальнейшем будут умолять предоставить им изготовленное корпорацией «спасение», предлагая за него цену в два или три раза выше озвученной рынком стоимости. Но к тому моменту будет уже слишком поздно. «Спасение» либо перестанет быть эффективным для кого-то из этих опоздавших покупателей, либо просто перестанет существовать, как товар.

Жестоко? Вполне может быть. Эрик не раз думал о моральном аспекте будущих событий.

Имеет ли право руководство корпорации выступать в качестве богов, дающих людям огонь, который принесет свет в наступающие темные времена и даст исцеляющее от болезни тепло? Вправе ли они выбирать, кто из ныне живущих достоин получить свой лепесток огненного цветка, кто будет иметь шанс пронести его дальше для поколений своих прямых потомков? Не лучше ли было бы раздать каждому из живущих его крупицу?

Но нет, это просто невозможно. Созданный корпорацией огонь имеет свою исцеляющую силу, только обладая достаточным запасом внутреннего жара. Только так он способен дарить тепло и исцеление своим обладателям. А что будет, если от первоначального источника оторвать слишком большое количество язычков? Они станут маленькими и слабыми. Едва тлеющими угольками, не способными выполнять свою изначальную функцию, теряющими свой смысл.

Лучше все-таки будет, если огонь достанется только избранным. Ибо полученное за свои кровные деньги, за свои приложенные усилия ценится и оберегается в разы сильнее, чем полученное в дар. Ведь то, что тебе дали просто так, означает, в первую очередь, слабость того, кто тебе этот самый дар преподнес. И, в случае его утраты, ты всегда имеешь обоснованные права на получение второго бесплатного дара, так как ты ничем не хуже всех остальных. И подносящий этот дар обязан предоставить его тебе снова. Это проигрышный вариант. Это утопия. Это крах всей системы.

Совсем по-другому дело будет обстоять, если за свое спасение ты будешь расплачиваться сам.

Корпорация, и он в том числе, и так совершает благое дело, давая возможность всем желающим выбирать между его корпорацией и другой холдинговой компанией. Ожидаемая конкурентом монополизация теперь будет просто-напросто невозможной. Это на руку всем. Дела у конкурентов в последнее время идут так себе. Они особо, конечно, не афишируют свои неудачи, но что известно одному, вполне может стать известно и другим.

Пару лет назад в адрес компании поступила жалоба на плохое качество поставляемых на рынок препаратов, в которых был обнаружен какой-то металл, плесень и грибы. В итоге было отозвано около трехста миллионов упаковок продукции и закрыт один из заводов компании в Штатах. Спустя несколько месяцев было отозвано еще полмиллиона упаковок другого наименования – в связи с нарушением процентного соотношения действующего вещества. Затем была целая серия исков, которые в итоге обошлись компании в два с половиной миллиарда долларов. А в этом году незаконное продвижение на рынок лекарства для психически больных пациентов вызвало целую волну штрафов. Только в четырех из пятидесяти штатов Америки компания выплатила порядка четырех миллиардов.

Эрик усмехнулся.

Великие империи во все времена погибали по одной и той же причине. Всегда. Чрезмерное расширение границ приводило, с одной стороны, к росту доходов, а с другой – к неизбежному увеличению обязанностей, что, в конце концов, вызывает ослабление контроля и потерю стабильности. Неуемная жадность и амбиции медленно и неизменно ведут к краху. И, как и все погибшие империи древности, конкурентная компания, продолжая оставаться на плаву, но уже, по всей видимости, зная о множестве пробоин ниже ватерлинии, собиралась с остатками сил, чтобы вознестись на гребне приближающейся волны и, покорив ее, выплыть к спокойной бухте, где измученная команда наконец сможет найти покой и просушить как следует весла. Разработка нового лекарства и есть та самая сила, которая способна вернуть гибнущей империи ее былое величие. Однако теперь, когда Шульц стал еще одним обладателем этой силы, сможет ли терпящий бедствие корабль все-таки перескочить накатывающую на него волну?

«Основным ограничением эффективности антибактериальных препаратов является способность микроорганизма формировать устойчивость. И этот процесс многократно ускоряется при необоснованном и избыточном применении антибиотиков – в качестве средств профилактики или средств самолечения, несмотря на недавнее введение обязательного рецептурного отпуска антибиотиков в аптечных сетях. Также сюда можно отнести стимуляцию антибиотиками роста животных и птиц.

Сама по себе угроза формирования и распространения резистентности (или устойчивости) микроорганизмов была высказана еще Александром Флемингом практически сразу же после открытия им пенициллина. Однако на протяжении многих лет эту проблему обходили путем разработки и внедрения новых, более сильных препаратов, преодолевающих резистентность. Но в середине девяностых годов прошлого столетия ситуация стала меняться в худшую сторону в силу целого ряда экономических причин и основополагающих биологических препятствий. В связи с чем процесс разработки и внедрения в практику новых антимикробных препаратов замедлился, а процесс устойчивости к уже имеющимся лекарствам ускорился за счет неконтролируемого роста потребления лекарств, в первую очередь, из-за их доступности. Именно в связи с этой злободневной и актуальнейшей проблемой сегодняшней медицины на первом месте стоит вопрос о рациональном применении антибиотиков. По данным США, в связи с глобализацией резистентности, появлением на этом фоне суперустойчивых микробов и снижения эффективности антибактериальных средств только за 2013 год умерло двадцать три тысячи человек. В странах ЕС эта цифра, по данным ECDC за 2007 год, превышает двадцать пять тысяч человек…»

– Уважаемые пассажиры, продолжается посадка на рейс, следующий по маршруту Амстердам – Куала-Лумпур. Просим пассажиров пройти к воротам…

Воспоминания о лекционном материале, в котором, на основе научных данных, подтвержденных неумолимыми цифрами и фактами, рассказывалось о надвигающейся проблеме для человечества, прервались голосом диспетчера аэропорта. Нужно было спешить, и Эрик, найдя нужное направление, ускорил шаг, маневрируя среди толпы.

Неплохо было бы взять что-нибудь почитать в дорогу. Лететь предстояло довольно долго, по меркам Шульца, раньше не баловавшего себя частыми путешествиями.

«И как люди проводят в воздухе по двенадцать и более часов?!» – промелькнула в голове отстраненная мысль, после чего взгляд зацепился за серый пластиковый стенд с газетами и журналами. А затем сердце, стукнув, провалилось куда-то внутрь, превратив ноги в два ватных, невероятно уставших столба, подкосившихся и едва не уронивших своего хозяина на пол.

Возле стенда стояло двое мужчин, похожих на многие сотни таких же неприметных, передвигавшихся внутри здания аэропорта. Их выдала всего лишь одна маленькая деталь. В тот момент, когда взгляд Шульца взглядом наткнулся на эту парочку, тот, что покрупнее, стоял к нему спиной и что-то тихо говорил второму. А тот смотрел на Эрика в упор. Их взгляды пересеклись, и спустя мгновение второй неприметный мужчина отвел взгляд в сторону, делая вид, что просто смотрит в никуда, слушая то, что ему говорит первый. Но этой секунды Шульцу хватило для того, чтобы осознать одну простую вещь: эти двое пришли сюда именно за ним. Они ждали его здесь, выяснив номер рейса и номер ворот, через которые будет происходить посадка, и теперь им оставалось только дождаться его тут. Он понимал, что компания рано или поздно узнает об утечке информации и что посредник в Лос-Анджелесе – весьма ненадежный тип, особенно если его припереть к стенке. И он был готов к тому, что за ним будут следить. Но он ждал этого в любом другом месте, а все оказалось намного проще. Если ты знаешь водопой, к которому обязательно придет зверь, крайне глупо искать его по всей тропе.

Предположительно Североамериканский континент. Закрытый канал связи.

– Объект обнаружен. В настоящее время совершает посадку на рейс, следующий из Амстердама в Куала-Лумпур. В связи с большой площадью аэропорта, а также изначально неточными сведениями по объекту, удобное время для выполнения операции упущено. Ликвидация объекта на земле не представляется возможной вследствие огромного скопления людей и резонанса, который последует за проведением операции. Международное сообщество незамедлительно потребует расследования, в результате чего может быть обнародовано экспериментальное вещество N16. Учитывая все вышеизложенное, прошу разрешения перейти к запасному варианту.

– Запасной вариант разрешаю. Ориентировочно в шестнадцать часов по местному времени воздушное судно будет проходить над одной из горячих точек. Свяжитесь с нашим агентом…

За окном самолета простиралось бесконечное голубое небо. Разнообразия добавляли только яркое, размытое пятно солнца да проплывающие белесые мазки облаков, периодически возникавшие в поле зрения Эрика. Шульц допил кофе из пластиковой чашечки и, вручив ее стюардессе, проходившей мимо с тележкой, вновь бросил взгляд в окно.

Три часа после начала полета. Картина за окном уже надоела до тошноты.

Эрик поводил затекшей шеей и постарался максимально вытянуть ноги, насколько позволяло купленное им вместе с билетом пространство, ограниченное спереди спинкой соседнего кресла, а сбоку – пожилой и необъятной афроамериканкой. Телефон сел два часа назад, и придумать себе занятие было крайне сложно. Компания-перевозчик предлагала из литературы только пару экономических журналов за прошлый месяц, к тому же полностью на немецком языке.

И чем его так испугали те двое возле стенда с газетами? Просто обычные люди. Когда он рванул от них в сторону очереди к посадочным воротам, те двое, как он успел заметить, даже позы не сменили. Нервы за это путешествие сдали конкретно. А сейчас он мог бы преспокойно занять себя чтением ни к чему не обязывающей жвачки для мозга. Само то, чтобы убить медленно тянущееся, вместе с небом за окном, время.

Перед глазами пронеслись какие-то посторонние картинки. Шульц дернулся, моргнул и сообразил, что, несмотря на огромное количество выпитого кофе, сон все-таки начинает брать свое. Перед глазами вновь поплыли лишенные всякого смысла поверхностные видения. Лектор в аудитории, разговаривающий почему-то старческим женским голосом:

«Неуклонный рост резистентности к антибиотикам и распространение устойчивых микробов во всех регионах мира привел к надвигающемуся кризису. ВОЗ уже в 2014 году заявил, что инфекционные болезни могут стать неизлечимыми.

При сохранении тенденций распространения резистентности к 2050 году ежегодно около десяти миллионов человек начнут умирать от инфекций, которые не будут поддаваться лечению. На сегодняшний день нами потеряны уже практически семь групп антибактериальных препаратов и еще четыре группы находятся в зоне риска. По данным CDC, на данный момент порядка десяти видов микроорганизмов близки к полной резистентности.

Проблема есть. Она серьезная. И никто не должен делать вид, что этой проблемы нет. Пусть молодое поколение решает. Новое поколение может и не успеть начать выполнять оставленную для них работу. Но действовать нужно незамедлительно. Пятьдесят процентов антибиотиков во всем мире используется не в медицине! На первом месте выступает агропромышленный комплекс. Недавние исследования, опубликованные в Science, утверждают, что к 2013 году использование антибиотиков в животноводстве и, соответственно, употребление их в пищу увеличится практически вдвое по тем же самым причинам и достигнет двухсот пятидесяти тысяч тонн за год. В растениеводстве антибиотики применяются в качестве гербицидов, инсектицидов, стимуляторов роста растений. Как вы теперь можете видеть, роль человека, как источника потребления антибиотиков по их прямому назначению, не столь уж велика. Ведь в том же животноводстве препараты зачастую используются не с целью лечения скота или птицы, а как банальный стимулятор роста…»

Оглушительный хлопок за бортом, дикая тряска самолета и чудовищный звук разрываемой обшивки вырвали Шульца из сна. В следующее мгновение не пристегнутое ремнем тело рванулось навстречу неописуемому холоду открытого пространства, вырывая из легких остатки кислорода. И сжигая его, уже мертвого, вспышкой воспламенившегося топлива…